Она его обезоружила

     Главы из романа "Совесть человечества"
   
  Они подъехали  к  многоэтажке  на   Ленинградском  шоссе.
  Вслед за ними неподалеку  припарковался  знакомый джип.
- Поднимемся ко мне?  - предложила Зарецкая, и на ее лице  появилась загадочная  улыбка. - Выпьем по чашке кофе. Поболтаем о смысле жизни.   Что,  слабо?
     Это был вызов,  и  Максим решил его  принять.
 -  Давайте посмотрим, что кроется за вашим гостеприимством.
    Она отпустила  по радиотелефону  охранника,  и джип,  прошелестев покрышками по промерзшему асфальту, промчалась  мимо них  и   исчез  за поворотом. 
 Максим  воспринял этот жест госпожи Зарецкой,  как желание продемонстрировать доверие.
        Уже в лифте журналист почувствовал, что события развивается совсем не по его сценарию. В полумраке кабинки  таял ледок в синих глазах холодной леди, замерцали блуждающие огоньки.
  -  Снимать обувь - мещанская привычка, -  сказала  Зарецкая, однако  подала ему тапочки.
    - Вот,  располагайтесь на диване, а я сварю  кофе.       Это моя личная квартира - так  что не напрягайтесь, чувствуйте  себя как дома, гостей я не жду.
     Максим последовал за хозяйкой  на кухню.
  - Удобная  квартирка. Великолепный вид из окна…
  - Я знаю, что вы подумали: сколько же  мужиков она сюда приводила в тайне от мужа. Спешу огорчить вас: вы - второй.
  - Что так,  квартира новая?
  - А я ведь могу и обидеться,  Максим Викторович. Ее властные брови слегка нахмурились, она положила турочку на огонь и полезла  в шкаф за сахаром.
  - Извините, конечно, за пошлость, Вера Павловна, но кому же,  если  не вам,   ходить по головам мужчин. Богатая, независимая, красивая.   Я думал, вы водите за собой толпы преданных поклонников.
 - Вы меня спутали с  кинозвездой.  Я серьезная  деловая женщина. Кстати  с большими  связями. Возникнут проблемы - не стесняйтесь.  Мужчин предпочитаю больше видеть  за столом переговоров,  нежели  в  своей  постели.  Я очень разборчива  в выборе сексуального партнера, не говоря о любви.
- И кого же вы все-таки выбрали?
   Она разлила кофе в крохотные кобальтовые чашечки, сделала глоток, и довольно вздохнув,  сказала..
-  У меня был  любовник.  Подобрала на улице. Молоденький паренек из провинции. Голубоглазый, такой милый. Танцор. Приехал покорить Москву, но даже  меня не  смог. Теперь, говорят,  спит с акулами шоу-бизнеса   мужеского пола.  Слава Богу, прошла блажь.  Вот и  вы  будьте осторожны  с  вашей рабыней .
 Хочешь  неприятностей - сделай доброе дело, знаете такую поговорку.
 Максим весело кивнул в знак согласия.
 -  Неужели  вы и в самом деле такой?
- Какой?
- Бесстрашный альтруист. Зачем вам эта рабыня?  Да и  потом - жить с ней под одной крышей, простите, аморально.  Вы ведь холостяк. Что люди скажут. Не боитесь за свою репутацию.
 - А вам  не все равно?
-   Не все равно:  должна быть какая-то  мотивация. Может, вы влюбились, а, суперкорреспондент?  Или все -таки - высокие принципы? А знаете, идите ведущим на телевидение. Создайте свое ток-шоу. И пусть  в первом же выпуске ваша рабыня  расскажет  о своей несчастной судьбе. Представьте, перед миллионами телезрителей всплывает чудовищная история работорговли малолетними девочками из ближнего зарубежья. Во всех  подробностей. И в конце передачи она снимает по вашей просьбе маску, и вы объясняетесь ей вы в любви. После этого можно легко пройти в Думу…
 - Мне легче влюбиться вас, - улыбнулся Максим,   – У  вас богатая фантазия…
 - Вы так  не шутите, пожалуйста...
 - Что ж, спасибо за кофе, -  он взглянул на часы, как будто  время теперь имело какое -то значение,  и поднялся с  кресла.
   - Не уходи, - произнесла она почти шепотом, и  подошла к нему вплотную. 
   - Вы действительно этого хотите?
   - Не «вы», а ты. Видишь, какая я  сумасшедшая?
  Вздрогнули ресницы деловой женщины, она подняла потеплевшие глаза.
    Максим  сам не понимал, почему не  мог сдвинуться с места. Почему вдруг,  последовав ее примеру,   стал  раздеваться.  Почему позволил ее  наманикюренными  ногтям оставлять на своей груди извилистые  бороздки.
  “ Почему с ней так хорошо? ” - не понимал Максим. -  Наваждение  какое-то!»
     «А может, он моя  судьба?! - подумала  госпожа Зарецкая.- Какой он  родной! Разве я могла  его так легко отпустить? Божий посланец. Права Пелагея, женщины и впрямь мешают ему спасать мир. А может, это вовсе не я, а он меня соблазнил? »
  Когда страсти улеглись, она обнимала его уже по - другому. Как родного.  Это был самый важный момент, ей хотелось понять: «Нужна ли она ему теперь, а  он ей».   
   - Ты позвонишь? - спросила она  в прихожей, провожая его среди ночи. - Вот тебе моя визитка, звони в любое время. Не забывай. Уходи скорей,  пока я не расплакалась.     Со мной такое редко бывает. Ни к чему это  было, ни к чему. Только не подумай, что я это сделала ради отца...       
   - Видимо, так расположились  звезды. А может, сам Бог этого захотел?! – сказал  Максим. 
  Она обняла его в отчаянии, надеясь последним жарким поцелуем в губы наполнить собою его существо, чтобы он не смел больше думать ни об одной женщине, кроме нее.
    «Неужели это просто был порыв соскучившихся по постели распутников?» - подумал Максим.
 -   Береги себя и помни, что я буду ждать твоего звонка, прошептала она с глубоким придыханием. 
  - Я обязательно позвоню, - пообещал Максим.      
0000

         Максим открыл входную дверь, стальную, пуленепробиваемую, затем, вторую, дубовую, не менее тяжелую,  сделать это бесшумно было невозможно, запоры предательски лязгнули. Было  около трех часов, в коридоре стояла тишина.   Максим потихоньку заглянул в спальню. Тетя Поля и Джамиля,  обнявшись, спали, хотя у него возникло подозрение, что обе притворяются. Прикрыв дверь, он  стал прислушиваться. Из  спальни  донесся еле слышный, быстрый шепот  Джамили, затем  бормотание тети Поли.
   Максим резко  открыл дверь, включил свет.
Джамиля  юркнула с головой  под одеяло. Тетя Поля вскочила и, проморгавшись, вплеснула  руками.
-  Явился, голубчик! Ты б еще  утром пришел…
-  Вы почему не спите, кумушки-голубушки?
 - Как же,  с тобой уснешь – волнуемся мы.   Время-то не простое.
- Работа у меня такая, - повинился Максим.
- Работа такая! А позвонить ты мог?
 Максим постучал кулаком себе по лбу.
-  Забыл я, дурья башка,
- А раньше не забывал.  Взял дитя на воспитание,  будь добр – не забывай. Ты ведь раньше предупреждал, а тут чего-то забыл. Наверное,  работа была важная?
- Важная, важная.
- А мне Джамиля все уши прожужжала: где говорит братик мой, что с ним?  А вдруг – беда. Как дитя малое за родителем.
   Джамиля высунула головку из-под одеяло, засверкала глазками, не в силах скрыть радость приходом Максима. Тетя  Поля ласково погладила  девочку  по волосам. Ты не забыл,  что ей пришлось пережить?  Вот заберу ее к себе, запишу на свою фамилию,  будешь знать тогда.
Максим  подсел к ним на кровать.
- А уроки Джамиля  сделала?
- Сделала, сделала, - ответила за нее тетя Поля. Читала, писала. Еще и стирала, гладила. Пыль вытирала. И кому такая невеста достанется!  Там, в микроволновке,  плов дожидается.  Лично для тебя сготовила…
-  Плов – это хорошо,  а  вот разговоры о замужестве мне что-то не нравятся. Рано еще говорит об этом – ей  учиться надо, - произнес  Максим  назидательным тоном. - Я прав или нет, Джамиля? 
  Радостные глаза девочки  с любовью устремились на Максима, а потом на тетю Полю.  Не зная, как ответить,  чтобы  никто из дорогих ей людей не обиделся, она снова спрятала голову под одеяло. 
  - Ну, все, спокойно ночи.
   Максим пошел на кухню, а женщины еще долго шептались
- Ну что, успокоилась?
Девочка тряхнула косичками.
- Ты  любишь его, да?
- Да…
Тетя Поля обняла ее, прижала к груди.
- А как ты его любишь – как брата?
Джамиля смущенно опустила ресницы.
И то правда, как в такого не влюбиться.