Первый

... Она шла по лужам и не знала куда, среди этих бесконечных анфилад ящиков ей не найти его – он здесь свой, а она – чужая. Вокруг ни души и она разрешила себе заплакать, уверяя себя, что хотя это и малодушно, но другого выхода нет, – она ведь просто женщина. Тихо ступая она дошла до того места, где он вчера взял её за руки и вспомнила, как он целовал её ладонь, каким заботливым он был тогда, даже нежным. От его поцелуев рука почти не болела. Она вдруг поняла, что он не настолько жесток, как хочет казаться, и не настолько бездушен, как ей показалось вначале. Просто он почему-то боится доверять миру. Просто он почему-то поверил ей. До боли захотелось, чтобы он всегда был таким, как тогда, когда взял её за руки...
Нашла окровавленный осколок и с плеском опустилась в ту же лужу, заново переживая все прошлые ощущения и, не выдержав, прошептала вслух:
-- Арбалет...
-- Что? – он, как и тогда, вышел из тени и подошёл к ней. Только теперь он не подал руки, а смело сел рядом. Она робко потянулась к нему и сказала, лишь для того, чтобы разрушить тишину:
-- Я думала, ты у Джокера.
-- Я пошутил, – ответил и взял её руку. – Болит?
Разговор не клеился. Она думала о том, что нашла его и теперь нужно уговорить его идти домой, но как? А может просто встать и отвести его за руку, может, он пойдёт с ней? И, забросив руки ему на шею, она напряглась, чтобы встать быстро – рывком, но почувствовала, как его ладони стальными кольцами хватают её за запястья и притягивают к себе. Он обнимает её, его голос шипит у щеки:
-- Не бойся, главное не бойся. Нам будет хорошо.

Ледяной ужас проникает внутрь, и чувство беззащитности легко гладит шею. Она не сможет сопротивляться и, поняв это, испуганно кричит:
-- Нет.
-- Да, -- отвечает он.
-- Нет, нет, нет... – но вот она уже без сил говорить; его губы сжигают её снаружи.
Она плавно опускается назад и чувствует влагу на спине. Это вода, но почему и его волосы такие мокрые. Она едва слышно стонет, вырываясь из его объятий, хотя и знает, что вырваться уже невозможно – он сожжет её изнутри! Ей страшно, она, наверное, не нужна будет ему потом. От этого страшно больше всего, эта внезапная догадка пронзает как стрела. Это очевидно! Но тут же возникает другая мысль: «Он хочет тебя сейчас – сейчас это и есть главное, и Бог с ним, с тем, что будет завтра».
-- Арбалет... – и её руки взлетают к нему на спину, а губы касаются шеи и спускаются вниз к плечам. Всё её тело подчиняется ему и хочет его тепла и любви. Страха больше нет, и она чувствует это. Чувствует это и он, пока он способен чувствовать; шепчет:
-- Ты поняла о чём я говорил? Ты не боишься больше? Ты...
-- Да! – отвечает, отдаваясь вся, без остатка
И он сжигает её изнутри…

Вернувшись домой они застали Дарт с Кором каких-то очень серьёзных и сдержанных. Увидев мокрых, измученных и грязных друзей на пороге, Кор невольно вздрогнул и сказал, обращаясь к Арбалету:
-- Пока ты бузил, пиная пустые бутылки, я успел обдумать сложившуюся ситуацию.
-- Ну и что же ты надумал? – спросил Арб с издёвкой.
-- Двоим придется спать на шкурах, а двоим на кровати. – невозмутимо ответил Кор.
Арбалет сжал губы, коронным жестом откинул назад голову и жестко ответил:
-- Мне совершенно всё равно, где я буду спать, но я буду спать с ней.
Дарт посмотрела н Ёлку и всё поняла, Кор тоже понял, но, притворился, что нет, чтобы переспросить:
-- Сегодня?
От этого вопроса Ёлка сжалась в комочек, она больше не боится быть с ним, но теперь она безумно боится быть без него. Панически боится его потерять. И ещё неизвестно, какой из страхов страшнее. Она отпустила его руку, такую надёжную, такую родную и незаметно отступила на шаг. Как поступала всегда, когда кто-то должен был сделать собственный выбор.
-- Нет, Кор, всегда.
Ёлка прижалась спиной к стенке, сдерживая дрожь в коленях, Кор облегчённо вздохнул, выключил свет и устроился с Дарт на кровати. Ёлка с Арбалетом приняли душ и добрались до шкур – уставшие, но счастливые. Забрались в самую глубину нового ложа и тяжело уснули, прижавшись друг к другу телами близко-близко.

Примечание: не буду врать, не помню какой год, но точно не позже 1999.