Смерть вампира Глава 24

Глава двадцать четвертая
Бабушкины заговоры, или зачем начата игра вампира в человека и ещё не все монетки стоит подбирать


Ванда направилась прямо к выходу, набрасывая куртку на плечи. Мистер Залиникос, беззвучно последовал за студенткой. На улице лил дождь, медленно доедая снег. Студентка и преподаватель вышли на крыльцо и остановились под навесом. Келсиос остался у двери, прочёл корешок книги и вспомнил наизусть весь текст в оригинале «Трактат о взглядах жителей добродетельного города», две остальные брошюры какие-то методички, их он не читал и не собирался.
«Тоска этот Аль-Фараби. Чему их учат? Неужели она всерьёз будет заниматься философией. Смешно. Может спросить Тарью, пусть посмотрит на этот предмет в своих виденьях».

Пока вампир так отвлекался. Ванда с жадностью вдохнула свежий воздух, и подошла к краю навеса, выставив ладони под дождь. Представила, как преобразится природа, когда, наконец, наступит весна и потеплеет. Мир, согретый солнцем, проснется, зазеленеет трава, высадят цветы на клумбах. Пелена из тумана и дождя сглаживала острые углы, ей захотелось приблизить весну к себе. Ванда задержала руки под струями воды, и приложила мокрые ладони к лицу, достала платок, и вытерла лицо и руки насухо платком, извлеченным из сумки.

– С момента, как я сюда приехала, редкий день обходится без дождя или снега. Я сейчас вспомнила, если бросить монетку через порог и сказать: «Дождь перестань» он должен прекратиться. Как вы думаете, сработает? Там, откуда вы приехали, существуют какие-то заговоры, против ненастья? – обратилась Ванда к незнакомому человеку, как к доброму другу, посвященному во все её тайны, без страха стать непонятой или осмеянной.

– Не знаю, – односложно ответил мистер Залиникос.
– Ну, если не знаете, давайте попробуем, известный рецепт, одолжите мне монетку, – попросила девушка тоном, не терпящим возражений.
Келсиос порылся в кармане, нащупал монетку.

Монетка неизвестной страны неизвестного века упала в её раскрытую ладонь. Келсиос не сомневался, монеты в кармане не было, но Ванда Борисовна Вайрих попросила, и вампир не мог ей отказать. Ещё Келсиос Залиникос подумал о том, что если брать не пространство, а время, то в том времени, откуда он пришёл, за такую невинную шутку её вполне могли отправить на костёр. Внешний вид девушки соответствовал типажу ведьмы. Келсиос подумал предостеречь её от совершения ведьмовского ритуала. Ещё Келсиос чётко осознал, отказать он ей не сможет уже ни в чем и никогда, мысленно насмехаясь над собой:

«Вампирюга, ты вообще одурел. Решил поиграть. Ну-ну. А вдруг у неё действительно получится остановить дождь, сколько безвинных женщин сожгли эти церковные мракобесы, мне за семь столетий так и не довелось лицезреть, как ведьма или как женщина, обладающая уникальными способностями, останавливала дождь. Наши пути с дорогами ведьм и колдунов не пересекаются. Ладно, пусть играется, а я заодно проверю. Какие-нибудь семьсот с лишним лет, и я удостоюсь невероятного зрелища. Все же я принял правильное решение выйти на прямое общение».

– Дождь перестань, – два слова Ванда произнесла до ужаса серьёзно, от чего стала до ужаса смешной.

Келсиос приготовился увидеть зеленый луч, разрывающий тучи и вытаскивающий солнце на небосклон, превращающий пасмурный день в солнечный, но ничего не произошло.
– У меня сегодня явно не хватает энергии. Совсем расслабилась, опустилась до согласия отвезти университетских красавиц в косметический салон. А знаете, монету можно заменить совком для мусора, но обязательно кованным, уверена совка у вас точно нет. И куража у меня нет. А погода мерзкая, холодно и дождь. Как вы думаете, если я не дождусь барышень, они очень обидятся? – обратилась девушка, к вампиру признав в нём доброго друга.

Келсиос вновь взглянул на девушку, озадаченный величиной опустошения и потрясения, охватившего его, вот так спокойно вспоминая прабабушкины заговоры, она крушила и меняла его жизнь. Он подумал:

«Как ей удаётся, вот так просто подчинить ситуацию, заставить прогнуться под себя. Я ведь последние пять сотен лет, ни под какую ситуацию не прогибался. Правила, отец и Холайе – все больше ничего. А вот стою перед ней и глупости выслушиваю и не просто выслушиваю - участвую. Даже приготовился насладиться результатом. Страшно другое – мне хочется слушать эти глупости».

– Насколько я их знаю, обидятся, они вас не очень жалуют, – ответил Келсиос, не понимая, как Ванда втянула его в этот, по сути, пустой разговор.

– Извините, если напугала вас в библиотеке, погода точно изменится. Со мной иногда такое случается. Так говорите, очень обидятся. Интриги плетут. Это я знаю, пусть шалят, – великодушно разрешила Ванда
– Сосуды, может вам начать посещать физкультуру, – предположил Келсиос, не задумавшись, что он не может этого знать.

Она ответила, не обратив внимания на странность вопроса.
– Я занимаюсь по своей методике. Опыта занятий физкультурой у меня не было. Но я думаю, мне не понравиться носится в толпе потных студентов, - сделала вывод Ванда.

Келсиос внимательно посмотрел на девушку и чётко осознал.
 «Да, нет ничего более нелепого, чем эта прозрачная девушка в гулком пыльном спортзале, пропитанном вонью пота, белья, носков и гормонов. Она не вписывалась в толпу студентов в спортивных костюмах».
Дистанция и свежий воздух сделали своё дело. Боль и жажда, конечно, не отступили, но стали намного терпимее.

Вдруг Ванде захотелось приблизиться к мужчине и просто прикоснуться, чтобы убедиться, в реальности мистера Залиникоса. Девушка почти незаметно качнулась в его сторону, но подойти не посмела. Высший вампир застыл не в силах отступить, хотя это самое естественное поведение в таких случаях.
Ванда вглядывалась в черты его лица, изучала его глаза, его волосы. Вампир понимал, происходит что-то недопустимое. Её зелёные глаза невероятным образом приобрели тёплый оттенок, и он почувствовал, как согрелось его холодное сердце, а потом боль сдавила бесполезный орган, как будто нарочно оставленный для боли.
 Келсиос общался с людьми. Но Ванда стала первой, изучавшей его настолько близко и настолько пристально. Никто не выдерживал взгляда и энергии вампира. Мистер Залиникос не догадывался, что она в них увидела, мысли оставались закрытыми, и он постепенно смирялся с тем, что девушка вряд ли допустит его к ним, а слова потрясли его.

– Каждый имеет право на секрет. Спасибо за то, что не начали расспрашивать об истинной причине стремительного ухода из библиотеки, – поблагодарила она молчаливого преподавателя.

Высший вампир отметил, девушка замёрзла. Она тем временем достала мобильник и посмотрела на часы.

– Какого беса я согласилась ждать этих троих куриц, – прошептала Ванда.
Конечно, никто из людей не услышал бы, тихо произнесенный текст. Келсиос не мог слышать её мысли, но легко услышал первую фразу и подобрал пару эпитетов, не слыша мыслей, он предположил два варианта и улыбнулся, игра восхищала.
«Она жалеет, о том, что осталась и беседует со мной или, о том, что скоро закончится пара и ей придётся прервать беседу?»

– Вам не нравится холод? – спросил Келсиос, чтобы удержать её ещё на пару секунд подле себя. Он не мог отпустить её.

– Мне не нравится даже долго стоять у открытого холодильника, а что это меняет? – спросила Ванда, намереваясь уйти.

– Тогда ваш приезд сюда вообще непонятен. Вы же, кажется, жили в теплых широтах. Может, и не следовало, менять местожительства, – этот вопрос выглядел естественным, как преподаватель он мог это знать.

– Наоборот умеренный прохладный климат для меня предпочтительнее. А на счёт переезда – осознанное решение, правда, при не совсем, вменяемой мотивировке и, если честно я ехала в Киев, а оказалась здесь, судьба повела. Не поверю, что вам не довелось с таким столкнуться, – ответила Ванда.

Мистер Залиникос хотел, чтобы девушка не уходила никогда.
«Какое странное обволакивающее тепло. Просто тянет к ней. Что же она такое? А как же невыносимо больно быть рядом с ней и невозможно ступить шаг и исчезнуть».
То, что произошло, через секунду заставило его окаменеет и остановить немногочисленные процессы в его организме. Она достала из сумки блокнот и ручку быстро что-то написала, выдрала лист и протянула его Келсиосу.
 
– Так правильно. Это номер моего мобильного, позвоните часов в семь вечера, если пожелаете, договорим. Не обижайтесь. Ещё раз извините. Рада знакомству. Я подумала о вас, бог знает, что, а поговорила – вполне нормальный человек. Я не выдам вас «мистер спорт», я же пропасовала занятие в вашем обществе, если я правильно употребила слово. Монетку не поднимайте, иначе заговор не сработает, – как бы поймав волну куража, тоном заговорщика предупредила Ванда.

Лист бумаги горячий от её прикосновения, с одуряющее-убийственным ароматом, перекочевал в его руку. Этот жест означал доверие, приглашение…. Откуда она могла знать правила и законы высших вампиров? Келсиос, окаменел, почувствовав, как вся её сущность потянулась к нему, девушка протянула к нему руки, и вампир не понял её жеста, боясь поступить неправильно, и наконец, с трудом осознал, что она ждёт, когда он отдаст ей книги.
 
Вампир вложил в её руки книги и девушка решительно ступила под дождь, направившись в противоположную сторону, остановив свою энергию, за миг до того, как энергия Келсиоса, зацепила бы её.
 
«Невозможно уйти от него, хочется спрятаться за его спиной. Сильный и страшный человек. Более нелепого занятия, чем преподавание в университете он не мог себе придумать».

Сделала вывод Ванда, направляясь к автомобилю. Если бы он услышал её мысли, он бы рассмеялся причём от души. Вампир и сам не раз потешался над своим преподавательством.

Мистер Залиникос оборвал попытку захватить её энергию, с трудом сопротивляясь, мысленно отслеживая свои движения, чтобы не прикоснуться к ней. Ванда на ходу нашла ключи. Сработал центральный замок, она завела двигатель, включила печку и застыла в ожидании подруг и тепла.

Семисот шестидесяти трёх летний вампир, стоял с обожженным болью сердцем и гнал от себя страшную мысль:

«Это нереально, она, что обратилась ко мне с просьбой убить ее?»
 Вампир замер, как вкопанный. Прозвенел звонок, ознаменовавший окончание последней пары. Его звук столкнул Келсиоса, вампир направился к «Инфинити», где в салоне обомлев, его ждала Тарья с братьями, и застыл, не дойдя до автомобиля.
Двор университета постепенно заполнялся студентами. Келсиос, не отрываясь, смотрел как Аркадия, Лидия и Марина усаживались в «Форестер», весело планируя поездку в косметический салон, и по-детски радовались. Ванда покровительственно улыбалась, её тепло обволакивало их, так же как минуту назад его.
Келсиос приводил свои мысли в порядок, такую сумятицу в его сознание не вносил никто.

«Кажется, я понимаю, ей нечего делать с людьми, с этими человеческими детенышами, означает ли это, что она приживется в среде вампиров. Но как, каким образом она сможет жить среди нас? И что значит её предложение?»

Вампир уже давно слышал мысли Белисара Агостона и Тарьи. Но его мысль о том, что Ванда одна из них парализовала его, такая спокойная и деловая, как экономка на немецкой кухне. Он сорвал себя с места, и заставил ступить пару шагов в сторону автомобиля.

Ванда аккуратно вырулила, и как только автомобиль скрылся за поворотом, дождь прекратился, как будто кто-то закрыл кран. Тучи начали расползаться, и сквозь пелену выглянуло молочного цвета солнце. Келсиос опешил:
«Неужели она остановила дождь, разве такое возможно? Не заметить такой мощный поток энергии, нужно ослепнуть, оглохнуть или опять превратиться в человека. Интересно, что заставило её сказать, что я вполне нормальный, да ещё и человек? Я сойду с ума, если такое возможно».

Мысли Тарьи, звенящие мольбой сесть в автомобиль, постепенно возвращали его к реальности.

Залиникосы в количестве трёх ждали его в автомобиле. Белисар отметил, спокойствие Келсиоса. Агостон тупо злился, желание сделать свою нору мыслезвуконепроницаемой, последнее время, не покидали его сознание.

– Как прошёл день? – осторожно поинтересовался Агостон, он заговорил первым, чтобы не вцепиться в горло брату.

– Никто не умер, я не понял, Фоас же отменил приказ жёстко контролировать меня, – пробормотал Келсиос.

– Пока ты в моих виденьях уходишь, оставив её тело, мы вынуждены следить за тобой, или договаривайся с Фоасом пусть он отменить и это своё распоряжение, – ответила Тарья, когда дело касалось кого-то из членов семьи, правила и распоряжения она выполняла неукоснительно.

– Такое распоряжение отец не отменит никогда, – согласился Келсиос сквозь зубы.
– Фоас дал разрешение на охоту, ты же сам не воспользовался, он никогда ничего не делает не подумав. Слетал бы насытился, глядишь бы отпустило, и нам не пришлось бы бросать всё и лететь по первому зову, – выказал свои претензии Агостон.
– Фоас закрыл охоту, я не успел поохотиться, а правил я не нарушаю, – ответил Келсиос.

– Почти по твоей просьбе, – добавил Белисар, – ты любимчик, ради тебя…он её объявит и не один раз, только намекни. Слушай, ты смени диету, увеличь количество консервированной человеческой крови. После живой крови, глядишь и девушка перестанет так напрягать. Можешь не комментировать.

– Он ради меня охоту отменил, не дошло, отупел, – ответил Келсиос.
– Урод, – парировал Агостон, вспомнив свою недавнюю охоту. Келсиос подхватил его мысли.

– Агостон, в твоих воспоминаниях нет и сотой части того, что поднимает меня на охоту, тупой кровожадный вампирюга, не видишь дальше своего носа, если тебя не коснулось, значит такого в мире не существует, – остановил он его кровожадные мысли.

Агостон вспомнил свою жажду, при выборе кем бы полакомиться затем неспешный поход по городу следом за жертвой, её аромат:

«Не стоит идти против своей сути, убить её самое логичное и простое решение всех проблем. Хоть вам с Фоасом зачем-то понадобилось сохранять ей жизнь. И не кидайся на меня. Я не обижаюсь. Приказы приказами, но у меня имеется и своё мнение. И я не такой тупой, как тебе бы хотелось, скандалить не планирую»:
Подумал Агостон, он действительно не хотел скандала.
 
- И ещё такая проблема, не знаю, как Тарья и Белисар, а вот если Фоас разрешить мне не приезжать под стены этого гнусного университета с одержимым вампиров и не съеденной синичкой, я впаду в крайнюю признательность, - высказал своё пожелание Агостон вслух.

Келсиос пропустил тираду вампира, ему стало тошно оттого, насколько легко брат Агостон одобрил идею убийства Ванды, и подтвердил её неизбежность, причём предложение озвучивалось второй раз.

Агостону нравилась сущность вампира, сила без оглядки, он ненавидел людей органично и никаких сентиментальностей на этот счёт в свою жизнь не пускал.
Одна Тарья молчала, но именно её мнение Келсиос выставил в приоритет.
– Тарья, почему ты молчишь? – осведомился Келсиос.

– Ну, я жду, пока все иссякнут, чтобы подвести итог и закрыть дискуссию, – ответила сестра, сразу всем троим братьям.

Вампиры притихли.
– Келсиос, ты мог убить её два раза и поверь мне, ты ни разу не остановился, все мои виденья закачивались одним и тем же. Но она жива. И знаешь почему? Каким-то непостижимым образом она тебя останавливала. Как ей удавалось находить момент и оборвать охоту не знает никто на свете, но это неоспоримый факт. Ты находился рядом с ней, может она не человек? – спросила она брата.

– Если брать оболочку человек. Но, направление верное. Если бы девушка относилась, к примеру, к оборотням, вряд ли бы меня обрадовала подобная компания, как и всех вас. А каких монстров, способных остановить вампира ты знаешь? – вопросом на вопрос ответил Келсиос.

– Никаких, – ответила на свой же вопрос Тарья.

– То-то же. Потому Фоасу и важно чтобы она выжила, и как оказалось и мне не безразлична её жизнь. Так что дорогой Агостон твоё предложение снимается с повестки дня, разрешаю не лететь со всех ног. Сиди в норе, запасись ещё одним холодильником, завали его кровью и жди следующего случая поохотиться. Если честно все не так беспросветно, как вам кажется, я реально контролирую себя. Вопреки вашим страхам и твоим виденьям, – успокоил он Тарью и ответил Агостону.
Келсиос повернул ключ в замке зажигания и повел автомобиль к дому, поток мыслей остановить не получилось:

«Зачем почти девятьсот лет назад, началась игра вампира в человека, вот, тот вопрос, на который я должен получить ответ. Перед принятием окончательного решения. Фоас создал новою религию и новый вид вампиров. Нас по большому счету никто не принуждал к такой жизни. Но влачить существование вампира кровососа, почему-то не захотел никто. У каждого из нас есть скрытая причина, уверен Агостон о ней даже не догадывается. Но сервировать убийства раз в месяц, создавая иллюзию благородности, не сумеет и наш распорядитель Тарья. Каждый из нашей семьи попробовал идти традиционным путем, но вернулся к Фоасу и остался с ним. Зачем? Все вернулись, но в нас нет никаких химических процессов, никаких жидкостей кроме яда. Зов крови в нашем случае вряд ли работает. Яд, и чужая кровь, мгновенно сгорающая, дающая силы и жизнь. Яд, состав яда. Зов яда – прикол. Все вернулись к отцу на зов его яда – самый последний вампирский анекдот».
Но шутка умерла, не успев развеселить даже шутника, он застонал, вспомнив, возможности яда вампира, желание бежать или убить стало почти непреодолимым. Боль парализовала его тело, рука невольно потянулась к шраму, оставленному зубами Фоаса. Тело Келсиоса приготовилось к длительному бегу, вампир удержал себя, чтобы, сорвавшись с места и не унестись в любом направлении. Упасть на дно самого глубоко каньона и превратиться в камень или глину.

– Реальность изменилась, ты больше не уедешь, – остановила его порыв убежать сестра.
– Тарья, ты слышала, как она останавливала дождь, скажи, такое возможно? – задал вопрос идиота Келсиос.

– Невозможно, но дождь прекратился. Совпадение, я ещё позавчера знала погоду на сегодня. Вторая половина дня – прояснение, к ночи понизиться температура и существенно, – серьёзно ответила сестра.

Высший вампир сорвал автомобиль с места на максимально-возможной скорости, ему как никогда хотелось движения, оно останавливало мысли и снимало напряжение.
Келсиос, выполнил просьбу Ванды, не стал поднимать монетку. Её поднял какой-то ребёнок, случайно зашедший на территорию университета, и чтобы её никто не отнял, спрятал во рту. Монетка как влитая прилипла к нёбу. Наутро ребёнок не смог говорить. Хирург в поликлинике с трудом оторвал монетку от нёба ребёнка, и отдал её родителям со словами.

– Если занимаетесь нумизматикой. Прячьте ваше увлечение подальше от ребёнка. А если бы он её проглотил? Естественным путем она вряд ли бы вышла, большая.

Отец мальчика не стал признаваться в том, что до сегодняшнего дня монетки он не видел. Отсканировал её изображение и выставил в интернете на продажу и несказанно удивился и обрадовался, выручив за неё две тысячи долларов. Его обманули. Цены, монета не имела, ещё одна такая монета находилась в музее Ватикана, их осталось только две на всей планете. Но нумизмат, обманувший доверчивого провинциала, долго не прожил. Монета пошла, бродить по миру, собирая кровавую дань, вместив в себя часть жажды живой крови высшего вампира, удержав его от мгновенного убийства. Просто Келсиос не знал куда смотреть, пока девушка вела беседу с дождем.

продолжение следует: