Глава XIV

 Эмиль продолжал сидеть на полу, схватившись за голову и слегка раскачиваясь. Виолетта тихо спрашивала, можно ли ему чем-то помочь, но он словно не слышал ее. Колин продолжал смотреть в книгу, как школьник, который надеется там найти ответ к вопросу из теста. Мэрилин же не выдержала и вскрикнула:
 - Да кто-нибудь мне может наконец объяснить, что происходит?! Что такого в этой книге, в разделе про знаки отличия ангелов, я не понимаю! Какое это отношение имеет к Эмилю?
 - Прямое, - убитым голосом ответил юноша и показал изображение на своей шее, - сравните вот с иллюстрацией в книге и прочтите к какому ангелу оно относится.
 Женщина внимательно соотнесла увиденное, но все равно пока не понимала в чем дело.
 - То есть, ты сделал когда-то татуировку как тот знак ангела Эммануила? Но для чего? И откуда ты мог знать…
 - Да не татуировка это, вот в чем дело! – не выдержал уже и Колин, - Пришли анализы: это было на его коже с рождения, это не нанесенное изображение! Я сам обалдел, когда увидел результаты, но вот, смотрите сами!
 Мужчина порывисто протянул миссис Попс бумаги. Пускай она сама и не особо разбиралась в медицине, но суть исследования поняла. И растерялась уже не меньше остальных.
 - Погоди, значит, выходит, что…
 - Да, что я не человек! – горько усмехнулся Эмиль, - Точнее, я им не был большую часть жизни: меня сбросили с небес за какую-то провинность перед Господом, вот только я все никак не могу вспомнить, не могу понять…
 Внезапно юноша вновь побледнел, стиснул виски руками и окончательно растянулся на полу, начав биться в конвульсиях. Виолетта в ужасе стала просить Колина помочь, но тот попросил подождать и не трогать пока Эмиля – только так он мог наконец вспомнить оставшиеся события своего прошлого.
  К счастью, припадок не был очень долгим: минут через пять Эмиль успокоился и, переведя дыхание, медленно открыл глаза.
 - Ты как, тебе очень плохо? – тревожно спросила Виолетта. Юноша ничего не ответил, но медленно приподнялся, убирая с лица взмокшие пряди волос.
 - Эмиль, ты что-то видел? Что-то еще вспомнил? – спрашивали уже все присутствующие, но юноша знаком попросил их немного подождать, переводя дыхание.
 В это время в дверь магазина вновь постучали, и Мэрилин пришлось пустить нового визитера. Это оказалась Анна. Она выглядела запыхавшейся, но действительно явно сразу из салона: новые нарощенные ногти с броским дизайном в виде скелетов из ада и надписей в духе «В жопу ваше мнение!» и «Не ной!» выделялись сразу. Как и черная футболка со знаком, который обычно помещают на электрощитках и подписью «Не лезь – убьет!»
 - Ох, я как смогла сразу к вам! Чего случилось? Ви, я что пропустила? У вас тут прямо греческая трагедия разыгралась, судя по всему!
 - И сейчас ты почти угадала, - ответила Виолетта, - мы узнали, кто такой Эмиль и почему он оказался без всего в тех руинах.

 Вскоре и сам юноша смог рассказать все, что ему удалось мысленно увидеть за прошедшее время:
 - Да, мое настоящее имя Эммануил-приближенный к Богу, я жил в Царствие Небесном не одно столетие, если перевести на ваше летоисчисление. Сперва заведовал архивом сведений о Боге и Его творениях, а затем… Меня перевели в другое место, и там… Там я начал рассуждать о природе добра и зла и пришел к выводу, что зло не нужно уничтожать, его можно превратить в добро, если убедить главный его источник – самого Люцифера – вновь вернуться к Богу или хотя бы заключить с Ним перемирие. Ведь мир куда лучше долгой и ненужной никому войны. И никто тогда не будет соблазнять и развращать людей, значит, никто больше не попадет в Ад.  Но когда я это начал озвучивать вслух, меня сочли отступником, нарушителем правил и вызвали на суд Божий. Где велели отречься от своих ложных убеждений, но я был непреклонен. Я искренне считал, что моя идея мира абсолютна верна. Однако Создатель решил иначе – он не стерпел критики в адрес Себя, когда я посмел сказать, что Он тоже не всегда может быть правым и справедливым. И придумал для меня наказание: изгнание с небес в мир обычных смертных людей, на грешную землю. С лишением всех ангельских сил и памяти, оставив лишь мои знания… Вот почему, когда меня нашли, я был едва живой и ничего не помнил о себе – у меня забрали всю энергию и надолго закрыли большую часть памяти. И вот почему я был в такой одежде – почти как сейчас, как у вас одеваются рок-музыканты, - я ведь бунтарь, отступник, так сказать. Это знак моего протеста, того, что я посмел сказать слово против действий Бога. А Он такое не забывает и не прощает. Вот кто я такой.
 Закончив свой рассказ, Эмиль вновь почти без сил опустился на пол, запустив пальцы в волосы.  Все остальные, включая Анну, были в полном шоке. Впрочем, последняя первой обрела дар речи:
 - Даааа, вот это история, нечего сказать! А я еще шутила тогда, что ты словно с небес или с Луны свалился… Значит, ты реально не человек, а падший ангел! Почти как Люцифер, только не так сурово наказанный. Офигеть. Хотя по внешке действительно ты неземное создание, я это всегда говорила, да и в душе не от мира сего…
 Эмиль почти не слушал слов девушки, вновь начав негромко хихикать. Мэрилин наконец тоже вмешалась в происходящее:
 - Да, я теперь потрясена… Но что же ты планируешь делать дальше? Есть какие-то условия, чтобы ты мог вернуться обратно?
 Эмиль продолжал раскачиваться, отрицательно тряся головой:
 - Не знаю, я не знаю ничего… Господи, ну почему… не ангел и не просто человек – я сплошная ошибка, недоразумение! Я хотел как лучше, чтобы все стали добры друг к другу – а теперь… Нет, это невыносимо!
- Т-с-с, тише, Эмиль, не вини себя, - мягко произнесла Виолетта, осторожно касаясь его плеча, - Как бы то ни было, мое отношение к тебе ничуть не изменилось, и ты можешь остаться жить у меня столько сколько нужно.
 Юноша медленно поднялся на ноги, опираясь рукой об одну из книжных полок.
 - Нет, нет, я не могу, мне здесь не место. Я должен теперь разобраться, должен понять… Простите меня, но я не могу остаться!
 С этими словами Эмиль резко рванул к двери магазина, а затем бегом припустился по улице, не разбирая дороги. Виолетта хотела догнать его, остановиться, но Колин и Мэрилин удержали ее. Они решили, что лучше всего будет его отпустить – пусть сам решает, как ему теперь жить и что делать.

* * *

 Эмиль пробежал не один километр, почти не обращая внимания на все, что его окружало. Спустя минут тридцать он миновал тихую окраину города и оказался в самом центре, где уже царила ночная жизнь. Яркие неоновые вывески, горящие фары машин, звуки музыки – все это почему-то показалось юноше каким-то нечеловеческим, дьявольским, словно он уже оказался в аду, а не просто в мире людей. Остановившись и передохнув, юноша продолжил свой путь уже шагом, причем неровным, на ватных ногах, шатаясь, отчего многие прохожие принимали его за пьяного. Он отрешенно и потерянно смотрел по сторонам, не понимая, что делать дальше. Пару раз его едва не сбила машина и мотоцикл, и их владельцы кричали ему что-то в духе «Эй, уйди с дороги, обдолбыш, совсем не соображаешь!» В ответ Эмиль невнятно бормотал «Простите» и ковылял дальше. У него кружилась голова, все вокруг казалось мрачным и уже не просто чужим, а отталкивающим и порочным. При этом не фальшивым, а пугающе реальным, отчего в душе юноши появлялось гнетущее чувство безнадежности и страха. Наконец он увидел вывеску бара под названием «Дьявольский угол» и как-то механически, словно по чужой воле начал идти туда. «Раз уж существует такое место и в земном мире – я должен это увидеть» - с такими обрывками мыслей Эмиль открыл дверь, ведущую в сам бар, который находился в подвале здания, и начал спускаться вниз по лестнице, погруженной в темноту. Однако внизу его приветствовал темно-красный свет.