Генная инженерия и генетическая стабильность

     Этические проблемы генетической инженерии становятся в России все более актуальными. Очевидно, это обусловлено принятием федерального Закона «О генной инженерии», по сути, разрешившего вмешательство человека в процессы управления генетической программой организмов. Поэтому сегодня как никогда мы должны четко осознавать, что мы делаем; подбираем ли ключи к замку или активно наблюдаем доступными нам средствами процессы, происходящие «за дверью».

     «Этические проблемы медицинской генетики» нас настоятельно предупреждают: «... в результате манипуляций с генами возможно создание организмов с совершенно новыми генетическими качествами, ранее не встречавшимися на земле и эволюционно не обусловленными. Последствия такого рода экспериментов предсказать невозможно».

     Французский ученый доктор Пьер-Поль Грассе, бывший президент французской Академии наук, подчеркивает этический аспект генетической модификации организмов: «Нет закона против сновидений наяву, но наука не должна их себе позволять» (1977).

     Любая форма генной инженерии предполагает манипуляции генами. В современных научных исследованиях отчетливо проявились две группы манипуляций: 1) создание трансгенных организмов (мутации); 2) усовершенствование имеющихся (замена дефективных генов). Только вторая группа отвечает научной этической объективности. Поскольку мутации - это ошибки, возникшие в результате нарушения генетического кода в молекуле ДНК. Эти изменения препятствуют процессу размножения и затрудняют выживание отдельных особей в естественных условиях, тогда как наблюдения самого Ч. Дарвина над природой привели его к выводу о том, что «все ощущающие существа созданы так, что в общем-то они наслаждаются счастьем» (1907). И если человек, вмешиваясь в генетический код, создает беспорядок в организации живого, может ли живое «наслаждаться счастьем»?

     Разрешая противоречие Дарвина в его определении естественного отбора, мы обнаруживаем, что выживают сильнейшие, которыми оказываются наиболее совершенные представители рода и вида, а отнюдь не приспособленные.

     «И так как естественный отбор действует целиком на благо каждого... (вида — прим. Л. С.), то каждое дальнейшее телесное и духовное (естественное — Л. С.) изменение существ будет содействовать... усовершенствованию (их видов — Л. С.). Я преднамеренно изменила высказывание Ч. Дарвина, потому что естественный отбор происходит на благо именно вида, который поддерживается совершенными его представителями, а не отдельного существа. Да и можно ли говорить о благе отдельного существа, не соответствующего совершенству вида, — о благе хромой овцы, которую преследует волк?

     С учетом сознательной деятельности человека допустимо дополнить и само дарвиновское определение естественного отбора: «Мы можем быть уверены, что всякое изменение, сколько-нибудь вредное, будет неукоснительно подвергаться истреблению (при исключении сознательного вмешательства человека. — Л. С.). Сохранение полезных индивидуальных различий или изменений, или уничтожение вредных, я назвал естественным отбором, или переживанием наиболее приспособленных (совершенных представителей вида. — Л. С.). Изменения не полезные и невредные не будут подчиняться действию (естественного — Л. С.) отбора, а представят непостоянный, колеблющийся элемент (для сознательного отбора — Л. С.), быть может, наблюдаемый нами в некоторых полиморфных видах, или же будут, наконец, закреплены, благодаря природе организма и свойствам окружающих условий» (Ч. Дарвин. 1907, с. 124).

     Проведенные во всем мире исследования, на которые были потрачены десятки миллионов долларов, доказали, что случайные перестановки в сложном информационном коде — мутации — всегда наносят вред организму.

     Большинство подвергшихся мутациям животных в естественных условиях погибают. В то время как все совершенное в природе предоставляется проявлением изящества и глубины искусства невообразимого качества. Случайный штрих никогда не достиг бы совершенства портрета Природы... «Все восстает против мысли о случайности» (Дентон М., 1979).

     Результаты обширных исследований трактуют мутации как повреждения, вызванные «беспорядочными или даже целенаправленными ударами» (Пиман М., 1984).

     Точка зрения на мутации как на деградацию организма отвечает второму закону термодинамики, который гласит, что организованная материя в неуправляемой системе стремится от порядка к беспорядку. Таким образом, попытки представить мутантов как трансгенные организмы чрезвычайно сложных видов беспочвенны и отражают серьезный кризис теории эволюции. Истина проста: естественный отбор снижает генетическое разнообразие, а генетический код ДНК предотвращает развитие новых форм.

    В своих противоречивых рассуждениях даже Ч. Дарвин признавал абсурдность некоторых эволюционных умозаключений: «Предполагать, что глаз со всеми своими неподражаемыми сложными приспособлениями для корректировки фокуса на различные расстояния, для пропускания различного количества света и для коррекции сферической и хроматической абберации, мог бы быть образован естественным отбором, кажется, как я откровенно признаю, в высшей степени абсурдным» (Дарвин Ч., 1971, 167).

     Шведский ботаник и зоолог Карл Линней, французский биолог и палеонтолог Жорж Кювье, английский анатом Ричард Оуэн, отечественный гистолог А. Заварзин и другие научные деятели подчеркивали в своих научных трудах, что данные биологии решительно указывают на типологическую модель природы. Современные доказательства молекулярной биологии также свидетельствуют в пользу этой модели. Существенно, что полное отсутствие промежуточных форм проявляется даже на молекулярном уровне. «После бесчисленных репродуктивных циклов как клетки моркови, так и клетки мышиной печени последовательно сохраняют свою тканевую и органическую подлинность» (Ханавальт Ф. Ч., 1980, с. 3).

     Многочисленные эксперименты показали, что мутации не производят ничего нового. В результате мутации ученые получили только вариации уже имеющихся признаков. Например, могут измениться цвет и структура волос. Но волосы никогда не «превратятся» в перья. В условиях радиоактивного заражения местности рождались животные с двумя головами или шестью ногами, но это не приводило к улучшению их жизни. Ждать от мутаций «самозарождения» жизни также не имеет смысла. Наблюдения самого Дарвина свели к абсурду идею внезапного самозарождения жизни вследствие каких-либо мутаций: «Допустить... это, мне кажется, значило бы перейти в область чудесного, покинув область науки» (1926, с. 233).

     Таким образом, непосредственное вмешательство человека в процессы управления живыми системами путем перестройки их генетической программы отнюдь не представляет собой «прообраз технологии будущего», так как определяется негативным социально-этическим содержанием. Этика — медицинская, биологическая — ставит перед исследователем задачи другого характера: сохранить генофонд, найти дефекты и устранить их, доставить нужный ген в молекулу ДНК, заменить дефектный ген, либо создать условия самому организму для выполнения этой работы. Только таким путем можно улучшить здоровье, окружающую среду и продлить жизнь человека.

ЛИТЕРАТУРА

Дарвин Ч. Мое миросозерцание. С-Пб, 1907.

Дарвин Ч. ПСС. Т. 1. Кн. 2. М. - Л., 1926, с. 233.

Карачева А, А. Этические проблемы медицинской генетики. Биоэтика, 1996, с.
28—39.

В кн. Основы биоэтики. Под ред. проф. А.Н. Орлова. Красноярск. 1998 г.

С незначительными исправлениями и дополнениями.