Четыре шага в бреду Часть 4-1

ЧЕТВЕРТАЯ ЧАСТЬ

1
– Вот и оставь тебя одного без надзора! – так оценил Петр Иванович подробный рассказ Алекса о всех передрягах в Датском королевстве, под включенную глушилку и тортик с ягодами. (Не сказано было лишь про реквизицию 190 тысяч зелени.) – Что вот так просто перелез через забор и лично повязал Лавочкина?
– Али я не Джеймс Бонд владимирского разлива! – беспечно отвечал Копылов, чрезвычайно довольный, что сгрузил еще одного противного карлика со своих плеч на бывшего опекуна. – А когда именно ты узнал, что с тебя все как будто снято?
– Зачем тебе?
– Ну когда?
– Сегодня и узнал, когда охрана убыла. Завтра пойду свою отставку оформлять.
Алекс про себе прикинул – может действительно его ультиматум помог.
– Ну а как тебе нравится вариант меня на полтора лимона нагреть?
– Отличный вариант. В девяносто втором, когда я доложил о твоем наследстве, всем было как-то не до этого, теперь загребущие ручки все вспомнили.
– Что, и никак нельзя с этого соскочить?
– А зачем соскакивать: принимай вызов и паши как Папа Карло.
– Ты же сам как-то говорил, что более легкой физической работы, чем у Папы Карло и придумать было нельзя.
– Значит для тебя легко и будет.
– Ты разве не понимаешь, что любимое ЧК толкает меня на тотальный криминал.
– Так на суде потом и скажешь, – ухмыльнулся «дядя Альберто».
– А что мне с Табуреткиным и взрывателем делать? Завтра Бункер забирают.
– А сам, что собираешься сделать?
– На время могу их в своей служебной хате разместить. Там четыре комнаты и Лара как раз в Питер улетела. Но очень неприятный вариант.
– Верни туда, откуда взял. Какие проблемы!
Простота решения потрясла Алекса, а ведь верно, почему бы и нет. 
– И что, сидеть и охранять его там?
– Зачем? Поставь на счетчик, как тебя Свирид поставил. Как того обиженного зовут, ты сказал: Вагин Лев Борисович? Судя по всему, наш клиент дорожит теми, на кого ты вышел: сестра, тетя, бывшая жена, неприступная пассия. Скажи ему, что ты уже рассказал Вагину об этой его уязвимости, чтобы он за забор носа не показывал. Через два месяца он выплачивает двести штук, и начинает искать триста штук для тебя. Заодно внуши: если что с тобой случится, с ним точно так расправится твоя команда. Ты хорошо придумал, что у тебя тоже есть высший босс.
– Я думал, я кровожадный, а тут ты такой! – не мог скрыть своего восхищения Алекс. – Тогда самый главный вопрос: ты помогаешь мне или как?
– А те двое из «Элиса», насколько они надежны?
– С одним мы делали Скамейкину укол, второй осторожничает, но, похоже, тоже очень верит в мою фартовость.
– Как я понимаю, они в курсе твоего питерского криминала, а про клуб, англосаксов и людей в штатском возле тебя что думают?
– Понятия не имею, мне бы лишь бы надоедливых вопросов не задавали.
– Ты это просто так ляпаешь, или серьезно так считаешь?
– Не знаю. Иногда мне кажется, что лучше бы меня взяли и за что-нибудь посадили, чем весь этот бесконечный огород городить, от всех четырех сторон шарахаться – честно признался Алекс.
– Почему четырех?
– Во-первых, от простых уголовников, которые пытались мою Треххатку ограбить, – принялся Копылов загибать пальцы. – Во-вторых, за наше с тобой бодание с Лавочкиным. В-третьих, теперь от Свирида. И наконец, самое желанное – что поеду за границу с любимой девушкой пузо греть у моря, и меня матрасники с мелкобритами повяжут за то, что я к ним такой нечестный… Ну так что на главный вопрос?
– Мне бы сначала со Стасом как следует переговорить.
– Ты же старше по званию, чему простой капитан научит. Помощь будет?
– А чем мне еще простому отставнику заниматься, – сокрушенно вздохнул майор.
Самое время было вынимать из сумки записки Лавочкина. Их содержание только подтвердило, что отмыться ему перед своими подельниками уже никак не получится – столь подробно он расписал, чем каждый из них знаменит и на что пригоден. Было там и про Щуку, все совпадало с данными водителя главбуха «Элиса», только не указывалось место его работы.
В «Арго» Пан Директор попал уже под вечер. Там вовсю проходил бенефис Сабины. С утра она озвучила Хазину одно из предложений по клубу, которыми накануне атаковала Алекса. Мол видела в каком-то кафе на Крите, как в качестве декора там к потолку были прилеплены старые бытовые вещи, что было весьма прикольно. Идея Жорке страшно понравилась, и он тут же принялся воплощать ее в жизнь: прошерстили с Банкиршей все подвалы «Арго» и среди старого театрального реквизита нашли немало нужных штучек. Еще два человека были посланы на «Волге» на блошиный рынок, откуда тоже привезли нужного хлама полный багажник. И Алекс застал предпоследние аккорды сих действий: на стремянках в одной из комнат стояли двое рабочих с перфораторами, сверлили в потолки дырки, вставляли дюбеля и тонкой проволокой прикручивали гипер-«декор»: пишущую машинку, мясорубку, утюг на углях, трубу от патефона, гармошку, домру, пионерский горн с барабаном, старые коньки, каску пожарного, стетоскоп, разводной ключ, канделябр, сломанные настольные часы и т.д.
Иногда в комнату заглядывала Леночка, но тут же в ужасе убегала.
– Он же одобрил? – спросил у Сабины, кивая на Алекса младший князек.
– Он промолчал, значит, одобрил, – была находчива Банкирша.
– Ну так и ничего, – признал их художество Пан Директор.
Вечером его от Сабины в ее Треххатке ожидал второй бенефис:
– Завтра в Москву приезжает мой папенька, очень хочет посмотреть, как я устроилась и с тобой познакомиться.
(Но ему ли быть в ауте – после треволнений с Аникеем и Свиридом.)
– Ну и отлично, попросим его благословения, если что.
– Ты иногда бываешь чудо как хорош! – силовым приемом она завалила его прямо на диване.

2
На «акцию» (по-другому назвать язык не поворачивался) поехали втроем: Алекс, Зацепин, Вадим. Зацепин уже без повязки на руке, сказал, армреслингом заниматься не может, но стрелять – вполне. За нужным «реквизитом» заехали в «адрес» Стаса, не забыли там захватить три стрелялки и даже полиграф. Сам Стас предпочел остаться в «адресе» и курировать их по «Мотороле». Позже к ним в качестве оперативного резерва присоединился на своей машине Нил.
Появление в своих рядах очкастого господина в штатском и Стаса оба элисца восприняли как должное, кому как не Алексу расширять первую пятерку их банды. Также не возражали уже и по эвакуации сидельцев в Чижи – другого выхода просто не было.
Лавочкин при виде Петра Иваныча вскочил с койки как подпаленный:
– Так это все ты!
– Не совсем, – холодно осадил его майор. – Есть начальство и повыше. Как тебя, однако, расписало.
На повязке на голове сидельца проступало заметное желто-красное пятно.
– Не волнуйся, не твоих рук дело.
– Я и не волнуюсь. А врач в твоей банде имеется?
– Имеется.
– Тогда все к нему, – жест, понятно, на Алекса.
– Ситуация немного усложнилась, – повел свое соло Копылов. – Вмешался вдруг Вагин Лев Борисович и срочно потребовал взад свои двести кусков тугриков. Рвался сюда с нами, захотел вас в свой личный подвал пересадить. Пришлось сказать ему о ваших болевых точках с женой, сестрой и тетей, что ваша группа нейтрализована и сбегать вам абсолютно некуда. Я правильно ему все сказал?
Лавочкин ждал продолжения, недоверчиво косясь на Зацепина.
– Сейчас мы едем в Чижи и оставляем вас под домашним арестом, – продолжил Алекс. – Сумеете оттуда сбежать – будете большой молодец, но второй раз хватать мы вас не будем. Между прочим, я единственный, кто проголосовал оставить вас живым, у остальных очень каменное сердце, как выяснилось. По дороге думайте, как будете выплачивать все эти контрибуции, когда приедем, расскажите.
Со вторым сидельцем особых объяснений не было, дали новую футболку и вперед. Нила с собой уже не взяли, он остался в Бункере срочно все следы заметать.
Поехали в Чижи на реквизированном минивэне, насчет гаишников не слишком беспокоились – у Зацепина нашлись грозные корочки советника одного из депутатов Госдумы. Пару раз все же останавливались. Сначала Алекс, отойдя от минивэна, позвонил Стасу, узнать, что там на генеральской даче делается. Вроде бы там всего один Вася Белкин, ответил капитан. Второй раз Алекс отошел от минивэна уже с Зацепиным, ему пришла в голову мысль, не оставлять Соника на генеральской даче, а отправить в его собственную московскую квартиру, где тот проживал со старенькой матерью. Майор сказал, что главная ценность взрывателя сейчас в паре с Лавочкиным, как свидетеля их сдачи суверенных позиций, будет кому рассказать и про «Бирему» и про «Фазенду».  Заодно похвалил Алекса за «медицинскую помощь» главному арестанту – теперь он выглядел просто жалко.
Вот уже и Чижи и знакомый коттедж за высоким забором. Кажется, ничего не изменилось, но нет, над воротами появились два видео-глазка: один – на подступы к воротам, второй – на боковую сторону забора. Проехали мимо, чтобы лучше проинструктировать Табуреткина:
– Васе Белкину представьте нас как своих новых сотрудников, мол, все будет немного иначе, чем раньше, только и всего.
– Какие сотрудники – ваши фото давно у нас в розыске, – резонно заметил клиент.
– Тогда как новых партнеров, навязанных нам дядей Джо, – не смутился от своей промашки Алекс.
– Каким еще дядей Джо?
– Который приставил вас заниматься прежним делом, но в расширенном составе и под своей крышей.
– Они вряд ли этому бреду поверят.
– А Соник на что? Пусть расскажет, как его повязали в Питере, возили на «Фазенду» потом в московский Бункер. В общем, отдан приказ сверху две банды слить в одну и расширить поле деятельности. Соник, ты слышишь, как все было?
– Слышу, – глухо отвечал Соник, сидящий по левую руку от Лавочкина.
Вадим с напряженным лицом лишь слушал, не имея что сказать подходящее.
Развернувшись, поехали в обратную сторону. Возле ворот Вадим дал короткий сигнал клаксона, а Лавочкин вышел из машины дабы предстать во всей красе. В приоткрытую калитку высунулась голова Белкина:
– Сергей Тарасыч?
– Открывай уже! – прикрикнул бывший босс.
Через минуту ворота распахнулись и минивэн въехал во двор. Вадим остался в машине стеречь Соника, Лавочкин с Белкиным и Алекс с Зацепиным прошли в дом.
– Это теперь не наши мишени, а наши новые кадры, все теперь будет у нас чуть иначе, – послушно следовал инструкции Тарасыч, радушным хозяином показывая гостям дом: два жилых этажа на семь комнат, подвал с сауной и мини-бассейном, чердак, превращенный в спортзал с тренажерами и теннисным столом. При первичном налете Алекс на всю эту ухоженность и упакованность мало обратил внимания, сейчас же она просто лезла в глаза – этакая резиденция на добрый взвод спецназа если что.
– Поляну давай накрывай, – сказал Лавочкин Белкину при спуске в гостиную.
– Не сейчас, – поправил Алекс. – Сейчас нас ждут другие дела. Для начала немного просканируем Василия, правильно я назвал? Чтобы все по-честному.
Сиё означало допрос на полиграфе. Тут же Вадим с Соником принесли из машины в гостиную полиграф. Алекс обращался с хитрым прибором с уже обретенной сноровкой: закрепил датчики, развернул нужным образом Василия, усадил за монитор Зацепина, Вадима с Тарасычем отослал в смежную столовую, где они, впрочем, могли все слышать. Ранее полученная от сидельцев информация о Белкине, позволяла задавать нужные вопросы, приводя Васю в изрядный трепет. Под занавес они с Зацепиным еще отошли к окну, обсуждая полученный результат допроса. Главное, что был получены ответы на вопрос, хранятся ли в доме большие деньги: «Да» хранятся, «Да» больше десяти тысяч долларов, «Да» больше ста тысяч долларов.
После этого Лавочкину не оставалось ничего, как спуститься по новой в подвал и принести в гостиную десять пачек «Франклинов» в банковской упаковке. Новый партнер-пахан не пожадничал: взял только пять пачек, остальные оставил коллегам на бедность.
– Следующий улов тоже будет, как и договаривались: пятьдесят на пятьдесят, – это относилось не только к Лавочкину, но и ко всем остальным свидетелем дележки, молча наблюдавшим за денежными перемещениями.
Когда решили за всеми этими событиями попить хоть чайку, в прихожей прозвучал воротный звонок – то приехал еще один клиент, знакомый по прослушке Макар, крупный детина со злым лицом.
– Опаньки! – воскликнул он, когда ворота отъехали в сторону и во всей красе предстал исчезнувший минивэн.
Ничего не подозревая, загнал свою «Ниву» во двор, вытащил пакеты с продуктами и потопал в дом.
    – Опаньки!! – повторил при виде нежданных гостей.
По-хорошему необходимо было и его пропустить через полиграф, но сил и желания уже не было.
– Это тот Макар, который половину зарплаты отдает разведенной жене, – то ли похвалил, то ли подколол Алекс. – Ну вы тут сами ему все объясните, а мы поехали. Кстати, Василий, едешь с нами на пару часов, не забудь паспорт и документы на машину.
В общем, загрузились в минивэн и поехали. Пока выезжали, Алекс, сидя сзади, держал на коленях снятый с предохранителя «Макарыч». Но каких-то подозрительных телодвижений сзади среди тройки провожающих не случилось.
Проезжая мимо Одинцово, они нашли нотариальную контору, где честь по чести оформили Вадиму доверенность на минивэн Белкина.
– Не переживай, все будет пучком, – успокаивал Алекс Василия. – Сейчас просто у нас некая реорганизация. Твоя машина так твоей и останется.
Заодно задавал «пассажиру» и другие вопросы, касаемые всей их банды. Белкин успел уже рассмотреть наличие «Макарычей» и броников у всей тройки гостей, поэтому был тих и послушен. В нотариальной конторе обнаружилось, что у него нет с собой ни копейки, так что Алексу самому пришлось не только оплатить нотариальный сбор, но и дать Василию тысячу на такси, чтобы добраться назад.
– Да ты просто родился, чтобы быть Крестным отцом, – заявил Зацепин, когда они вновь вывернули на Можайское шоссе.
– Что есть, то есть, – целиком был согласен со старшим подельником Вадим.
 
3
С доверенностью на машину ехать было одно удовольствие, даже наличие оружия, броников и упаковок тугриков не так смущало. Первым высадили у метро, освободив от непозволительного снаряжения, майора, потом поехали уже прямо к «Арго», там их поджидал на своем «Мерсе» Нил. Сияя доложил, что сдача Бункера шурину и покупателю прошла без всяких вопросов, в Бункер они тоже заходили, но ничего странного не узрели. Более того, Нил успел подобрать новый «адрес» под штаб их ОПГ в трех кварталах от «Арго» (две комнаты как заказывали, босс) да еще смотался в «Элис» за денюжкой: вот они 15 тысяч.
– А вот они 50 тысяч первой (вернее, второй) честной добычи, – не удержался от театрального жеста Алекс, предъявляя пакет с пятью увесистыми упаковками.
– А это доверенность на минивэн, теперь он наш, – похвастал и Вадим.
– В общем так, – подытожил Копылов. – На роялти как договаривались берем только восемь тысяч, остальное пока не трогаем. Адрес какой выбрал такой выбрал, езжайте сами обустраивайте его. Да, на сегодня еще одно задание: купите для «адреса» вместительный сейф. (Нилу.) Ты теперь еще и наш казначей-интендант, владей добычей и веди полную отчетность. И вспоминай иногда слова Суворова, что через полгода любого интенданта можно смело вешать.
Вадим расхохотался так, что прохожий в двадцати метрах оглянулся на их машину.
– И ты сейчас идешь со мной оформлять на клубной парковке постоянную стоянку минивэна.
Двум тридцатилетним дитятям уже и в голову не приходило что-либо возражать юному пахану.
  – Вас ждут в вашем кабинете и в малом банкетном зале, – доложил на вахте охранник. Отдав ему на оформление стоянки Вадима, Алекс двинулся в Директорию. По пути вспомнил о сегодняшнем приезде отца Сабины: неужели она решила устроить смотрины в Малом банкетном, а может папа Сабины не один, а с кучей еще родни – смотреть так смотреть!
Но нет, папа Банкирши был в единственном числе и расположившись в креслах Директории они с дочерью резались в карты, причем в простого дурака.
– Я же говорила, если он пропадает, то пропадает с концами, – так приветствовала его любимая. – Сейчас еще скажет, что не видел двадцать моих эсэмэсок.
– Меня зовут Копылов, Алекс Копылов, – представился Пан Директор.
– Звучит, как Бонд, Джеймс Бонд, – улыбнулся гость.
– На то и рассчитано.
Все трое весело рассмеялись. Слово банкир ассоциировалось у Алекса всегда с чем-то важным, упитанным, самодовольным. Седых Егор Мефодьевич больше напоминал оголодавшего школьного учителя лишь супердорогой костюм указывал, что голод если и был, то только в медицинских целях. На столе для совещаний все было расставлено для начала доброго обеда-ужина. К холодным закускам и бутербродам с икрой приставлены коньяк, виски, вино, ликер – на любой каприз.
Но не успели они еще занять свои стулья, как в Директорию ворвался Хазин:
– Дико извиняюсь, но там народ царя видеть желает! И царицу тоже.
– Ну что ж, я пока схожу в ваш тир топоры пометаю, – деликатно нашелся гость.
Вчетвером они вышли из Директории и разошлись в разные стороны: папа на Третий этаж, чадушки на Первый.
– Никак размер приданного обсуждали, – скалился Жорка.
– Из-за тебя оно вдвое меньше стало, – отфутболился Алекс.
– И как только земля таких носит, – закатила глаза Сабина.
– С удовольствием, с толстым удовольствием, – отвечали ей князьки.
В Малом банкетном проходило чествование Студии Беркутова. Этим летом во ВГИХ поступило аж четыре их слушателя (из 11): три на режиссуру (кино, телевидение, документалистика) и один на сценарно-киноведческий факультет. Было отчего собраться всем вместе поприветствовать счастливчиков, увериться, что студийная подготовка весьма эффективна и принять пяток новичков, которые, не пройдя чистилище ВГИКа, готовы были отстегнуть две тысячи баксов на годовое посещение Студии Беркутова.
Продюсеры «Арго» приглашены были тоже не просто так. Костя Беркутов, оказывается, инкогнито присутствовал на открытии «Лавки Поэта», захаживал позже и на Выставку-продажу, и в Тир, и на Галерею «Утро» – словом, рассмотрел в князьках подходящие творческие особи, с которыми можно и нужно иметь дело. Слава Богу сами студийцы чрезмерным пиететом к кому-либо не страдали, что позволило князькам с Сабиной просто откушивать, выпивать и с интересом рассматривать заводную публику. Начали пировать студийцы еще час назад, поэтому уже достигли стадии, когда все застолье разделяется на малые междусобойчики. Вот и Костя Беркутов подкатил к князькам, аж с двумя масштабными предложениями:
– Почему бы не организовать в «Арго», дополнительно Студию актерского мастерства. Есть пару опытных киноактеров, которые охотно возьмутся за это дело. Потом это конечно само заработает с полной выгодой, но поначалу требуются определенные финансовые влияния.
– Почему бы в «Арго» не организовать студию по производству сериалов. Кино сейчас везде убыточно, а ТВ самое то. У меня за плечами два игровых фильма, один даже был лауреатом на фестивале в Анапе. Есть даже готовый сценарий 8-серийника. Сейчас кругом открываются сериальные студии. Кто будет впереди, тот и больше купонов сострижет. Тем более, у вас уже есть собственный театр.
– Идеи хорошие, надо будет их как следует обдумать и просчитать, – отвечали князьки, и воспользовавшись моментом из Малого банкетного слиняли (слишком уж свысока посматривали на них эти будущие режиссеры).
Сопровождать «царскую пару» на продолжение банкета в Директорию Жорка, понятно, тоже отказался, так что искать «тестя» пришлось Алексу с Сабиной одним. Его они нашли досматривающим старый итальянский фильм в Желтом зале.
– Как все-таки кино быстро стареет, – сетовал Егор Васильич, следуя за ними на Второй этаж. – Я его помню, когда он еще получил Золотого венецианского льва.
Закуски и бутылки продолжали их ждать на главном клубном столе. Сели и мило беседуя принялись банкетиться, быстро выяснилось, что «тесть» к этой встрече подготовился как следует, не только навел об Алексе все справки, но и посетил «Бирему» с «Фазендой», а теперь и «Арго» смотрел во всей подробной красе, и даже оценил речи князьков на открытии «Лавки Поэта», которые его дочь тогда записала на диктофон, а ныне любезно предоставила папе.
– Только почему вы делаете в своем клубе ставку только на молодежь, почему не подключаете старшее поколение, я бы с удовольствием в ваш клуб записался.
– Ну тогда бы это был уже не клуб, а масонская ложа, – резонно отвечал Алекс.
– А разве не это является конечной целью всего вашего проекта, – это был даже не вопрос, а просто полная уверенность в сказанном.
– Мы еще окончательно прайс-лист в «Арго» не утвердили, но думаю, что годовой взнос будет составлять две тысячи в Присутственной палате и четыре тысяче в Бюро. Вы какой предпочитаете? – подхватил шутку Алекс.
– Разумеется, в Бюро, готов хоть сейчас, – Папуля невозмутимо полез за бумажником.
– Не-не-не, – испугался Пан Директор. – Я так пока не готов.
– Да бери, это же деньги, – захохотала Сабина, – потом вернешь, если что.
– Лучше дочери их дайте, она найдет им применение, – еле выкрутился пугливец.
– Я и не сомневаюсь. Прочь ручки загребущие, – папа сделал вид, что бьет дочери по рукам. В общем получилось и весело, и коммуникабельно, как и вся их встреча.
Внизу как раз мощно заработал танцпол ночного клуба, поэтому пора было закругляться. Оказалось, что Егор Васильич прилетел в Москву со своим личным водителем-телохранителем, который еще с утра арендовал приличное авто, дабы солидному человеку не раскатывать в Первопрестольной на общественном транспорте. И теперь это пришлось очень кстати, потому что весь вечер Алекс сильно мандражировал, предполагая, что на Генеральской даче могло быть принято решение по горячим следам избавиться от слишком навязчивых компаньонов, тем более что сам от большого ума всучил Лавочкину перед отъездом свою новую арговскую визитку. Поэтому подхватил свою сумку с «Макарычем» и на выход. Волновался только от перспективы размещаться с «тестем» в одной квартире. Но нет, товарищ Седых довез их только до подъезда и, высадив, поехал ночевать с водителем в гостиничный люкс в центре Москвы.
– Ну как тебе мой папуля? – было первое, что спросила Сабина уже в квартире.
– Честно говоря, гораздо приятней, чем его дочь.
– Э, что за наезд! – возмутилась возлюбленная.
– Потому что не выношу, когда кто-то все время извиняется. Ну выбрала парня, с которым проводишь время, и выбрала, чего оправдываться и в глаза заглядывать: правильно я, папа, сделала или нет.
– Ты не так все понял. Просто я хотела узнать, знает ли он о твоем хулиганском прошлом или нет.
– Да уж наверно знает, если такие справки обо мне навел.
– Я у него завтра и спрошу. Кстати, что ты будешь делать, если я без тебя в твою сумку загляну.
– Как что? Возьму ремень и отхлестаю, как Бог черепаху. Забыла, что в нашем договоре написано: личные вещи досматривать только с разрешения.
– Там что-то все время звякало, подумала, что пистолет.
– Пистолет и есть, – он принес из прихожей сумку и достал из нее «Макарыч» и отдельно глушитель.
– Ни фига себе! – прибалдела девушка. – На тебя кто-то собирается нападать? Не лучше просто телохранителя нанять.
– Мой телохранитель уехал в Питер больную маму навестить.
– Лара – твой телохранитель? – прибалдения только прибавилось.
– Ну да. – Алекс был даже рад, что разговор принял такой оборот.
– Что-то я сильно сомневаюсь, что она носит какое-то оружие.
– Ее оружие – децибельный визг, если она увидит за моей спиной опасность.
– Ее первой тогда и прикончат.
– Ну да. Но это выиграет для меня нужных десять секунд. Разве погибнуть за любимого мужчину не мечта любой девушки.
Рот Сабины то открывался, то закрывался, не издавая ни звука.
– Ты же пошутил насчет десяти секунд? – спросила она позже уже в постели.
– Но зато, какая отличная шутка получилась, – ответствовал он.

4
Следующий день у Алекса получился днем четырех худсоветов. Сперва была сходка в старом «адресе» со Стасом и подъехавшим туда Зацепиным. Надо было выработать план ближайших действий. Стас, разумеется, опять гнал волну, что ни в каких денежных экспроприациях участвовать не будет. Но Алекс с майором в конце концов убили его, выдав на-гора высокую патриотическую сверхсверхзадачу: вернуть Родине все семнадцать украденных у нее тонн золота и подвести под суд всех лихоимцев.
– И когда это случится? – не поверил им капитан.
– Когда найдется чиновник, что по-честному примет их в закрома Родины, – нашелся Петр Иванович.
– То есть никогда!
Ответом Стасу было их обоюдное красноречивое молчание.
Еще Алексу захотелось обсудить идею папули Сабины насчет взрослых членов Клуба: стоит или нет. Старшие товарищи тут же привели двадцать главных неудобств, но в конце концов отдали это на откуп Бюро Клуба: сами все заварили – сами решайте.
– Если мы решим, то тогда вы оба тоже войдете в Клуб.
– Я точно пас, – сказал Стас. – Ты забыл, мне запрещено к тебе приближаться.
– Так наш юный босс, запросто теперь тебя у Свирида отмажет, – ухмыльнулся майор. – А мне что у тебя прикажешь делать?
– Я уже все обдумал. Будешь преподом испанского языка. По крайней мере мы с Жоркой сразу у тебя в учениках. Может кого еще подтяну.
Также спросил у них совета, как быть с Нилом и Вадимом: вводить ли их в Клуб. 
– Одного – да, другого – нет. Нужен кто-то, кто не будет мелькать у всех на глазах, – сказал Зацепин, Стас был с ним полностью согласен.
Про банкира Слонимского и Вагина Льва Борисовича Копылов не стал ничего спрашивать, просто отыскал в коробках их досье и сунул себе в сумку, за что немедленно был награжден замечанием Зацепина:
– Похоже, на чистый рэкет нашему Вождю краснокожих советы уже не нужны.
– Думаешь, справится? – подхватил издевку Стас.
– Я только отксерю и тут же верну штабным работникам, – не остался в долгу Алекс.
– Кстати про рэкет, – заметил капитан. – Там на даче грызня идет из-за какой-то зеленой сумки с баксами. Куда-то совсем без следа пропала. Наш Вождь ничего не пояснит штабным работникам.
– Ну да теперь на меня все можно валить, – на голубом глазу отбился Алекс.
Второй худсовет часом позже у него состоялся в новом «адресе». Здесь уже он сам правил бал. Съемную двуххатку с унылыми обоями и совдеповской мебелью оценил на троечку («А если вам сюда дам приводить»), купленный большой сейф похвалил («Это же сколько миллионов зелени сюда войдет»), составленный Нилом список того, чем необходимо «адрес» наполнить полностью одобрил, даже кое-что в него добавил.
– А этим твоим мужикам как придется платить? – был следующий вопрос Нила. – Из нашего общака или по другой линии?
– А это ты мне скажи. Если они будут работать по Лавкину, то из какого фонда? Я думаю, им пока заплатим по полдоли.
Партнеры не возражали.
– Сразу и отстегни мне мои четыре тысячи и две тысячи на мужиков.
Нил отстегнул, не забыл и две тысячи (долю) для Вадима. Вариант с внедрением в «Арго» Вадима, парни восприняли без особого энтузиазма.
– Мы же вроде не хотели слишком светиться, – подал голос Нил.
– Нужна конкретная не телефонная связь. Будет хуже, если засекут мои встречи с вами, как с подозрительными незнакомцами.
– А в качестве кого? – поинтересовался Вадим.
– Пока в качестве ученика языковых курсов, потом ты полюбишь посещать наше кино и другие штуки, а позже при большом усердии войдешь в Присутственную палату. Кстати, давай я тебя немного протестирую.
И отправив Нила за покупками по хозяйству, Копылов задал Вадиму две сотни вопросов из тех, что задавали ему в Хельсинки матрасники, начиная от математики с физикой и заканчивая литературой с географией. К немалому удивлению, Алекса на три четверти вопросов ответы были вполне приличные.
– Ты что какую шпионскую школу заканчивал? – под занавес спросил тестуемый.
– А ты сомневался, – со смехом отвечал ему Пан Директор.
Потом уже втроем с Нилом определили первые задания: Нил работает по сыну банкира Слонимского, Вадим по его дочери, слишком защищенную резиденцию самого банкира пока не трогаем – хватит нам и его взрослых детишек.
– Как именно работаем? – был обоюдный вопрос.
– Не навязчиво. Покупаем нужные фотокамеры, через ментовские связи «Элиса» узнаем адреса, ориентируемся там на местности, узнаем номера их авто и по чуть-чуть, не спаливаясь, ведем наблюдение, каждый день меняясь местами и желательно машинами. Вадим на своем «Джипе» и минивэне, Нил на своем «Мерсе» и подыщи себе еще какую ломачину. Я же займусь с помощью «мужиков» (Зацепина и Стаса) по Лавкину (новое прозвище уже полностью вытесняло предыдущие). 
– Слушай, а первую зарплату не плохо было бы как-то отметить, – нерешительно заметил Нил, видя, что босс собирается уходить.
– Отличная идея, – похвалил Алекс. – Только давай не сегодня. Проявите силу воли: пару дней подождите, или если не можете, то без меня.
– Не, без тебя как-то не катит. Проявим силу воли, – пообещали подельники.
Третий разбор полетов Копылова ожидал в «Арго». Прежде всего с Хазиным. (Сабина с папулей второй день рассекала по лучшим домам Москвы, приобщаясь к золотому миллиарду российского разлива.) Жорка идеи о возрастных членах клуба тоже не сильно обрадовался:
– Это что, папа Сабины и Зацепин? И как они нам, сопливым, будут подчиняться?
– Хороший вопрос. Значит в Бюро-палату им вход пока будет закрыт. Скажем: год кандидатского стажа надо.
– Ну если только так, – хмыкнул Жорка. – Эх, сюда бы Стаса еще подверстать.
Алекс секунду тужился сохранять серьезность, но все же от души расхохотался.
– Будет тебе Николай Григорьич через месяц, точно говорю.
– Слушай, мне надоело! А ну колись, что и как? – озлился младший князек. – Что за возня кругом идет? Говори давай!
– Ты же знаешь кто у нас контрразведка. Оно тебе надо с ними связываться?
Связываться с ними Хазину не хотелось, зато, поменяв тему, они в десять минут почти все решили по организации и структуре своего Клуба, то, что раньше было лишь в досужих разговорах. Определились и с Бюро-палатой: сам их дуэт, плюс Ева, Лара и Владик. Жорка хотел добавить туда еще и Сабину, но Алекс счел за лучшее с этим повременить (пускай у нее будет хороший карьерный рост). Не откладывая дела в долгий ящик, тут же стали звонить в Питер Еве с Ларой, спрашивая их на все согласия.
– А я-то вам там на что нужна, если мое место здесь, – усомнилась Заславская.
– Будешь нашим здесь ревизором и третейским судьей, – проорал ей из-за плеча Копылова Хазин. – Для устрашения сорокалетних пацанов ты самое то.
– Если в вашем Бюро только эти пять человек, то я только за, – ответила Лара.
– А и мудёр же ты с этой Банкиршей, – прокомментировал позже ее ответ Жорка. – А я еще думаю, почему ты ее с Бюро не включил. Знаток женского сердца, однако.
Вызвать Владика и сообщить ему итоговые решение было уже чистой проформой. Редактор лишь поинтересовался: стоит ли ему это объявлять в «Арго-ньюсе».
– Еще чего! Закрытая клубная информация, – был ему общий ответ князьков.
Поняв, что свою дневную смену в угольном забое он уже отстоял, Алекс нацелился на выход. На приставания Жорки с Владиком как-то отметить состоявшееся эпохальное событие, показал им железную отмазку: эсэмэску от Сабины «Ждем тебя дома».
По дороге к Треххатке Банкирши его догнал мобильный звонок от Лары:
«Мама уже дома, идет на поправку. Через пару дней я могу приехать. Вот только один вопрос: нужен этот мой приезд или нет?»
Понятно было, что обо всех его шашнях с Сабиной она вполне в курсе.
– Ничего не хочу слушать. Ампир и я ждем тебя, – сказал он и сбросил звонок.
Сабина со званым ужином на троих не слишком заморачивалась, меню ближайших ресторанов ею было изучено и испробовано, поэтому только сделать нужный заказ, обеспечить стол приличными приборами и можно славно откушивать. Егор Васильич оказался в этом смысле совсем не привередлив, а Алекс и вовсе ко всему с ним происходящему относился, как к непреложной данности, поэтому только махали дринки, звенели ножами с вилками и нахваливали рачительную хозяйку дома. Разговор мужчин вышел еще оживленней, чем накануне в Директории.
– Ну так как, берете меня в свое политбюро или нет? – было спрошено сразу после первого дринка дорогого виски (доченька тоже пригубила).
– Разве только на год кандидатом.
– А причина?
– Как в приличном английском клубе нужны согласия от всех членов клуба.
– А чем можно добыть это согласие?
– Своим поведением. Нам с вами должно быть комфортно, только и всего.
– То есть мне надо просто подстроиться под вас?
– Ни в коем случае. От этого как раз и будет дискомфорт. Между прочим, сейчас самый удачный момент войти в наш Клуб, мы все в режиме становления, отвоевываем место под солнцем. Тут любые идеи и инициативы только приветствуются. Хуже будет, когда все устаканится, и мы посмотрим друг на друга пресыщенным успокоенным взглядом, каждый займет свою плацкартную полочку и больше всего потребуется, чтобы соседи не беспокоили его своим поведением. То есть, конечно, можно будет продолжать тянуть одеяло на себя, но так, чтобы это никого сильно не дергало. Тогда это действительно будет клуб, где приятно и не глупо проводить свое свободное время, оставляя за кадром основную работу, семейные неприятности и жалобы на судьбу.
– Присутствие жен и подруг, как я понимаю, в Клубе приветствоваться не будет?
– Почему? Да ради Бога! Просто вы уже сами отвечаете за свою жену и подругу, чтобы они не портили настроения остальным присутствующим.
– Свет, ты в курсе была всего этого? – в восторге воскликнул Егор Васильич.
– Первый раз сама слышу, – напряженно ответила Света-Сабина.
– Ну а смотрины мне можно устроить?
– Смотрины не смотрины, а первый клубный корпоратив мы давно хотели устроить, только надо еще кой-кого из Питера подтянуть, а то не икебана получится.
– Ну что ж, на ближайшие выходные я еще могу в Москве задержаться, – это было и сообщение и почти требование.
Было спрошено и о управленческих методах Пана Директора: есть ли у него в этом какой секрет или принцип.
– Конечно есть, но скажу о них, если ваша дочь поклянется никогда в жизни их никому не выдавать.
– Живо клянись, – потребовал папа.
– Ага, обязательно завтра пойду и всем расскажу, – надулась доченька.
– Это даже не принципы, а два правила: никогда не обманывать своих подчиненных в деньгах и никогда их не материть. 
– А еще он использует игнор, – вставила Сабина. – Кто не по нем, то он просто его не замечает. Пока тот не начнет сам снова к нему подлизываться. Все это знают. А еще его все боятся. В боксерской студии у них есть тренажер, фиксирующий силу удара. Алекс там из пятидесяти человек на третьем месте.
– Что, действительно? – уважительно удивился банкир.
В привычках Алекса напраслину было не отрицать, а только поддерживать.
– Как говорится, добрым словом и кулаком можно добиться больше, чем одним добрым словом.
– Там же вроде про «кольт» это говорилось, – поправил гость.
За такое правило был поднят отдельный тост. Поговорили и о перспективах Клуба.
– Ну хорошо, ну будет все ладненько с Клубными делами, а дальше что?
– Дальше – непрерывное расширение. Стоять на одном месте как-то не по мне. В идеале было бы приобретение небольшой московской гостиницы, но пока это не по зубам, значит гостевые квартиры, вернее, скорее квартиры-пансионаты. В Питере у нас с этим хорошо получилось. Добрая половина и «Биремы», и «Фазенды» – постояльцы-завсегдатаи, разные командировочные, которые снова и снова к нам приезжают и своих друзей с любовницами привозят. Говорят, мы заражаем их молодостью и вкусом к жизни.
– А «Фазенда-2» тоже запланирована?
– Теоретически да, а практически… – фразу можно было не заканчивать.
– А, например, переместить ее куда-нибудь в Краснодарский край?
– Тогда уж лучше сразу на Кипр или в Черногорию, – охотно подхватил Алекс. – Звучит, конечно, хорошо, но уж больно далеко и хлопотно. Ненавижу, когда чего-то надо добиваться ценой больших усилий. Знаете, мой папа про любые дорогие аксессуары говорил: вещи должны вести себя скромнее. Я это хорошо запомнил.
– От скромных вещей и мысли с поступками бывают скромные и серые, – не выдержала долгого молчания Сабина.
Егор Васильич весело хохотнул:
– Женский взгляд на вещи правит миром.
Много еще о чем успели переговорить, причем интерес к сказанному совсем не ослабевал. Под занавес Алекс признался, что за один вечер он истратил недельный запас слов. А я так и месячный, заключил, смеясь, банкир.
– Что ты имел в виду, говоря, из Питера кого-то надо подтянуть? – подступила Сабина с дознанием, когда они, проводив гостя до машины с шофером, остались одни.
– То и имел, – также в лоб ответил он. – Лару и Еву.
– И чтобы я при этом вела себя тише травы, ниже воды.
– Хочешь, чтобы я за что-то извинялся или оправдывался? Их нет у меня.
Когда легли в постель, он честно попробовал два раза помириться с ней с помощью безмолвных ласк и поцелуев, но, получив по рукам, повернулся на другой бок и хотя бы как следует выспался. А утром ушел, оставив ее спящей и тоже избежав дополнительной пайки великой обиды.

5
События между тем уже стали развиваться своим собственным порядком. Так Стас не стал призывать Алекса к себе в гости, а сам выбрался в город, назначив Пану Директору встречу в кафе в пешей доступности от «Арго», где ошарашил новостью, что Лавкина увезли в больницу в хирургическое отделение под чужой фамилией («Если рожа наполовину перевязана, то любой паспорт со страховым полисом подойдут»). Мол, полночи, температурил и вопил от боли, а утром на скорой увезли.
– Плохой из тебя фельдшер оказался.
– А это хорошо или как? – не сразу уразумел Алекс.
– Я думаю, это пауза. По крайней мере знаем, что он «адрес» не сменил и достаточно в беспомощном состоянии. Судя по их разговорам ему сделали операцию, чистили скуловую кость и неизвестно как пойдет поправка. Во всяком случае какой-либо акции против тебя не обсуждалось – уже хорошо.
– Так может нам сделать налет на их дачу. Пару лавкиных вызвать в Москву на ложную встречу, а самим захватить их лежбище.
– А зачем?
– Ну как с лукачевцами было: Ёжика отправили на больничную койку, а все их ОПГ расчекрыжили как Бог черепаху.
– Оно тебе надо? Мало тебе возни с лукачевцами, еще и этих придется пасти. Не мельтеши, выбирай более важное и спешное.
На пару часов эти слова капитана немного угомонили Алекса, но потом ретивое снова начало его разбирать, и он позвонил Зацепину. Тот согласился пожаловать прямо в «Арго» (посмотреть место будущей работы). Леночке Алекс представил майора, как друга своих родителей и знатока испанского языка, Жорка знал куратора Копылова еще по Янычарскому лицею, поэтому лишь как бы заново познакомился. Пройдя с дорогим гостем по всем этажам Клуба, они вдвоем уединились в Директории и под шум телевизора подробно переговорили. К удивлению Копылова, майор его авантюру с посещением больного с пакетом апельсинов полностью поддержал:
– Пускай потом по всей даче ищут жучки или стукача среди своих.
– Так они сразу во всем Соника обвинят.
– Ну и хорошо. Или тебе взрывателя сильно жалко.
Соника Алексу совсем не было жалко, поэтому прямо из «Арго» они отправились на машине майора в названную Стасом больницу. Дядя Петя своего «племянничка» страховал: проводил в больнице до нужного этажа и коридора, но сам в палату, видя, что она никем не охраняется, входить не стал. Как же выпучился здоровый глаз Сергея Тарасовича при виде Копылова в белом халате, говорящего ласковые слова:
– Это вам, Николай Федорович (таково было новое ФИО Лавкина), апельсины, а это гранатовый сок. Мне сказали операция прошла успешно. И палата у вас классная, одноместная. Интересно сколько такая башляет?
– Ты как… ты как узнал?
– Я же говорил: мы с вами фигуры равные по весу, а тот, кто над нами вообще держит Бога за бороду. Да вы не волнуйтесь. Мне просто надо от вас, чтобы вы выделили мне двух топтунов с машинами. Двое у меня есть, но надо еще двое, чтобы, знаете, товарищу банкиру не примелькались. Потом все эти топтуны будут работать уже по моему списку клиентов, там уже пойдет обоюдная прибыль пятьдесят на пятьдесят. Про текущую денюжку тоже хотел бы напомнить. Полтинник вы уже отдали, осталось двести пятьдесят. Понимаю, что светить перед своими, эти поборы не стоит, поэтому согласен получать траншами по тому же полтиннику каждые две недели.
– Ты хоть понял, что из-за тебя все это, – указал болезный на свою повязку. – Щека почти заживала, а потом все, эти дурные перевязки. Врач сказал, что еще немного и мог начаться тяжелый сепсис. Хотя он уже и так тяжелый.
– Издержки вашей и моей профессии, тут ничего не попишешь, – сочувствия от Алекса явно ждать не приходилось. – Ну так как насчет топтунов. Дело ведь срочное. Я привык работать быстро – вы знаете. Просто подберите двух человек и скажите, чтобы подошли к «Арго», только не с главного входа, а с черного. Я объясню им, что требуется.
Дальше он просто стоял и ждал ответа. В кармане у него лежал включенная «Нокия», так что Зацепин в коридоре по своему мобильнику тоже слушал их разговор.
– Хорошо, я подумаю и сам тебе перезвоню. Сегодня вечером.
– Отлично. И чтобы хворь отступила. – С этими словами Копылов вышел за дверь.
– Ты про топтунов как-то неожиданно, – упрекнул майор его по дороге вниз.
– А я сам не знал. Как-то вдруг само взбрыкнулось, – признался Алекс.
– Брыкнучий какой. А если он действительно пришлет?
– Пристроим к делу. Нам ли быть в печали, – был привычный беспутный ответ.
Уже в машине Зацепин достал из кармана подробную карту Москвы и показал Алексу лучший вариант их будущих встреч:
– Между «Арго» и моей квартирой по прямой пять километров. Ты каждое утро с шести до шести сорока делаешь спортивную пробежку вот до этого двора. Там есть спортивный уголок, делаешь на нем двадцать подтягиваний и отжиманий. А тут и я появляюсь, пройдя неспешно свои три километра. Сказали два слова и разошлись обратно.
– Классно. Может мне и со Стасом так?
– Я уже смотрел. Там тебе кругами придется бежать все пять верст, а мне наоборот до него ближе, чем до тебя. В общем слушайся иногда и старших товарищей. Могу успокоить: вряд ли мы даже вдвоем справимся со всеми твоими взбрыкиваниями.
– Да мне это только в яблочко. Нарезать лишние круги по Москве – удовольствие так себе. Спасибо за проявленную инициативу, товарищ майор, будете представлены к большой денежной награде.
– Вот же засранец! – не мог не восхититься «дядя Альберто». – Кстати, насчет Свирида. Не бери сильно до головы его рэкет. Когда-то я прочитал где-то у Бальзака, как один богатей наказал одну семью, он целый год выплачивал им очень большое пособие, а потом, когда они привыкли к достатку, резко перестал его выплачивать. Так можно и со Свиридом: привыкнув получать от тебя бабки, он потом будет делать все, чтобы эти бабки не прекращались. Чуешь в чем выгода?
– Чую то чую, а денег все равно жалко, – уныло реагировал Алекс.
– Утешай себя тем, что целый департамент по контрразведке содержишь, мало кто этим может похвастать. Сам же говорил, что тебе в кайф платить людям зарплату.
– Тебя, дядя Петя, никто за язык насчет зарплаты не тянул, поэтому получай. Тысяча тебе, тысяча другому штабисту. – Пан Директор достал пачку баксов и отсчитал две тысячи майору. – Или хочешь помешать моему кайфу?
– Поймал так поймал. Представляю, как бы хохотал сейчас твой отец, – Зацепин не спешил прятать деньги. – Давай, тысячу я беру, а тысячу другому штабисту отдавай сам.
– Ага, чтобы он мне кости за это переломал. Не-не. А чтобы ты не сильно расстраивался, в субботу внесешь мне две тысячи тугриков за годовое членство в Клубе.
– Даже так? И на что мои деньги пойдут? В общий клубный котел? Не хотелось бы.
– А на что хотелось бы?
– В какой-нибудь ну очень прозрачный благотворительный фонд, например. Что позволит вам отпочковаться от клуба и зажить отдельной финансовой жизнью.
– Опаньки! – Алекс наверняка бы подпрыгнул от восторга, если не был пристегнут ремнем к пассажирскому сиденью. – Дядя Петя, ты – супер! Жорка в осадок выпадет!
Жорка часом позже уже в Директории действительно выпал в осадок:
– А точно. Мы ведь и так учредили ежегодную премию, а это под нее непотопляемая база. Интересно, а мы как частные лица может замутить такой фонд?
Тут же, прямо на директорском столе вошли в Интернет и обнаружили, что это вполне возможно: нужны устав, юридический адрес и регистрация Фонда в Минюсте. Заковыка была лишь в том, что называть благотворительностью. Алекс, недолго думая, предложил обозвать это Фондом поддержки непрофессиональных творческих работников:
– А что, вышивание крестиком тоже можно назвать творчество, разве нет?
– Точно. А еще мы найдем тех, кто будет жертвовать в этом фонд мульёны и влупим за это вышивание крестиком больше, чем за Большую книгу. Всех гипер умоем!! –
Жорка так этим загорелся, что готов был сразу за директорским компьютером сочинить устав, но старший князек погнал его вон («Сочиняй в другом месте»).
Весь оставшийся день Копылов наконец-то занялся собеседованием с персоналом «Арго». Начал с бюджетников, тех, кто с советских времен продолжал вести в ДК детские кружки и секции – полностью переводить ДК на коммерцию не позволяли районные власти. По договору даже зарплату им частью платил «Арго», частью сам район.
Каждого визитера Алекс непременно встречал стоя и только потом вместе с ним садился, как уже подсмотрел у Путина, не за директорский стол, а за совещательный аппендикс. При этом держал перед собой внушительный ежедневник, где делал легкие пометки. Посетителям невдомек было, что это не совсем пометки, а полноценные стенографические записи всех их данных, включая размер зарплаты, образование, увлечения, семейное и жилищное положение, день рождения и самое главное – их желание и возможность попробовать что-то дополнительное. В холдинге «Биремы» это была едва ли не главная фишка: постоянная ротация кадров, ведь тоскливо изо дня в день тянуть одну лямку, почему бы не поехать в месячную командировку на «Фазенду», к строителям коттеджей, на заготовку сена и лесных даров, экспедитором в фирму Хазина по доставке по Питеру бытовой немецкой техники.
Увы, не все в «Арго» восприняли такое зондирование лояльно: «Вы что хотите кого-то другого поставить на мое место», «Если не соглашусь, так прямо и уволите», «На своих питерских хотите нас поменять». Самое интересное, что действительно хотел, но так, чтобы и москвичам, и питерцам такой обмен был в полезный опыт и удовольствие.
Закончив с бюджетниками, перетолковал с несколькими официантками и охранниками. Вдруг выяснил, что прямо сегодня у одного из вышибал день рождения.
– Будешь коллегам проставляться?
– Не, не буду, у нас это как-то здесь не принято. Вечером дома с гостями отмечу.
Хорошо в баре нашлась бутылка французского коньяка в красивой коробке:
– Это тебе подарок от фирмы.
В общем, точка в первом общении с новым пиплом была поставлена что надо.
Позвонил Сабине, та снова где-то барражировала со своим папенькой, пообещала через час заехать за ним прямо в «Арго». Не успел сказать ей, чтобы ехала прямо в Треххатку, поэтому пришлось сидеть ждать. Отпустив домой Леночку, пошел делать хозяйский обход своих трехэтажных владений. В Тире пометал топоры с лопатками, в бильярдной покатал шары, затем заглянул в Желтый зал, досмотрел там вторую половину старого хичкоковского фильма. Среди зрителей заметил режиссерскую студию почти в полном составе – просветительская стратегия Хазина уже приносила свои плоды.
Когда фильм закончился, Сабины все еще не было, зато открылся Ночной клуб, что спонтанно настроило Алекса на воинственный лад. Несколько раз за истекшие недели пересекаясь с его мажорными завсегдатаями, он нет-нет, да ловил на себе их насмешливые взгляды – все каким-то боком да успели познакомились с аниматорской деятельностью заезжей питерской братией. Нельзя сказать, что это как-то особенно цепляло Алекса, но ведь и своя команда тоже могла увидеть эти ухмылки над их боссом. Как с этой публикой разобраться он не очень представлял, но именно сейчас понял: КАК.

6
Спустился по главной лестнице в вестибюль и чуть издали стал наблюдать за очередью молодых расфуфыренных людей, что втягивались в гостеприимные ресторанно-танцпольные двери. Через стеклянные стены виден был и ресторанный коридор, ведущий в гардероб и туалет. Вот в нем остановилась группа из четырех панков. Трое собирались проходить в ресторан, один спорил и рвался в туалет. Вырвался и пошел, а трое его спутников двинулись занимать столик.
Алекс чуть выждал, потом мимо двух послушно расступившихся охранников прошел в ресторан и направился в мужской туалет. Из трех кабинок занята была лишь одна. Сильный толчок и слабая внутренняя задвижка отскочила. На толчке сидел худой парень с петушиным гребнем на голове. В руке был шприц, и драгоценная влага входила в вену на левом предплечье.
Ничего не говоря, Алекс достал из кармана носовой платок, шагнул вперед и, обхватив тканью шприц, вырвал его из рук наркомана.
– Э, э, э! – завопил тот.
Держа шприц в правой руке, Алекс ухватил левой рукой панка за шиворот и потащил прочь из туалета.
– Этого в клуб больше не пускать, – сказал охранникам на входе и через вестибюль поволок свою жертву дальше на выход. С десяток свидетелей лишь расступались и смотрели. Спустившись с трехступенчатого входного подиума, Пан Директор не очень сильно так, чтобы тот не упал, толкнул панка вперед.
И тут на него сзади с воплями налетели две разноцветные фурии. Зеленоволосая вцепилась ему в шевелюру, Синеволосая кулаками застучала в грудь. Чисто рефлекторно он взмахнул левой рукой и как оказалось врезал локтем Зеленой прямо в лицо, та в нокауте отлетела в сторону. Зато Синяя хватанула его за грудки. Все еще держа шприц, он свободной рукой попробовал фурию от себе отцепить, но это было не просто. Ничего не оставалось, как ногой подцепить ее за пятку и резко дернуть вверх. В общем, и вторая девица сочно приземлилась спиной на асфальт.
– Гена, Гена! – заорала Синяя, пытаясь встать.
Алекс огляделся. Наркоман, покачиваясь, стоял в пяти метрах не вмешиваясь. Сзади с подиума спустился второй панк их гопкомпании, но тоже не спешил в драку. Зато от новенького представительского БМВ летел собственно Гена, водитель-телохранитель. Со всего разбега он врезал правой ногой, целясь обидчику своей хозяйки в живот. Как на спортивном татами Копылов чуть отшатнувшись, зацепил левой рукой противника за лодыжку и сильно подкинул вверх. Но Гена был на десять накаченных кило тяжелее, поэтому давать ему встать в боевую стойку не было никакого резона, поэтому Алекс, сунув платок со шприцем в карман, бросился вперед, дабы взять клиента на удушающий. Ловко и быстро это сделать не удалось, поэтому пришлось довольствоваться тем, что получалось: взял его руку через свое колено на болевой. Гена было рванулся, Алекс нажал сильней и послышался отчетливый хруст ломаемого сустава.
– Милиция! Где милиция? Охрана, чего вы смотрите, растащите их, – раздавалось вокруг. Фурии орали матерные угрозы и оскорбления.
Алекс увидел подходящих к месту сражения Сабину с папой, стоящих на подиуме у входа охранников и часть вывалившей поглазеть ресторанной публики, был ли среди них кто-то из своих он беглым взглядом не разглядел. А где-то уже подвывала сирена приближающейся ментовской машины. Полмгновения он хотел заскочить в машину банкира и ходу, но тут же отверг эту мысль. Сделал лишь два шага к Егору Васильичу:
  – Берите дочь и везите в свою гостиницу, только не домой. Я до утра в бегах, очень не хочется в обезьяннике ночевать.
Не дожидаясь ответа, быстрым шагом направился в «Арго», бегом поднялся в Директорию, схватил свою сумку с «Макарычем» и долларовую наличку из сейфа и поспешил по другой лестнице вниз. Но через черный вход не пошел, а вылез наружу через давно присмотренное окно на боковой стороне ДК, там, где потемней и побезлюдней.
Пройдя два квартала и убедившись, что никто с овчаркой по следу не идет, стал прикидывать, где переночевать. Вариантов было несколько: и Зацепин, и два «адреса», Жоркино жилье и даже квартира Даниловны (укрыть преступника точно не откажет). Но вот признаваться в том, что по-глупому набедокурил ни перед кем из них страшно не хотел. Паспорт с питерской пропиской тоже был при нем, минуты три прикидывал, а не заявиться в какую-либо гостиницу, уж вряд ли кому придет в голову искать его там.
В конце концов не придумал ничего лучше, чем позвонить Глотову и сказать, что сейчас к нему приедет. Сонный куратор только и буркнул: «Ну приезжай» и назвал свой адрес. По счастью ехать на пойманном частнике пришлось совсем недалеко.
Глотов сторожил приезд своего подопечного на балконе, а потом встретил его на лифтовой площадке с явным желанием не впускать визитера в квартиру.
– И что такое срочное в час ночи?
– Мне нужно у тебя переночевать, – сразу взял быка за рога Алекс.
– Ни хрена себе! – совсем проснулся очкарик. – Туда нельзя, там у меня беременная жена. Рассказывай.
Они вышли на лестничную шахту, и Копылов рассказал, ничего не утаивая: про сломанную руку и разбитую челюсть Зеленой, про свидетелей и приезд милиции и то, как он от нее уходил огородами.
– И что теперь? – Глотов был порядочно озадачен.
– Сегодня уже ничего. Просто у меня под рукой три квартиры, а ночевать негде. Или думаешь из милиции меня вызволять будет как-то полегче?
– Ну ладно, пошли.
Квартира у куратора была со смежными комнатами. На диване в проходном зале можно было бросить подушку, простыню и плед. Все бы ничего, только диван был чуть скошен к спинке, поэтому всласть улечься на нем было невозможно. А тут еще дважды за остатки ночи мимо в туалет проходила супружница лейтенанта, что тоже не располагало ко сну. Но в общем до утра как-то покемарить удалось.
Чтобы не тревожить себя дополнительно, Алекс свою «Нокию» напрочь вырубил. Когда же включил, мобильник отозвался двумя десятками пропущенных звонков и сердитых эсэмэсок от Хазина, Зацепина, Стаса и даже Даниловны (растревоженной звонками Жорки). Зато не было ровно ничего от Сабины. (Оставалось надеяться, что под раздачу ментам и киллерам она все же не попала.)
– Доброе утро, – сказала, проходя мимо пышная хозяйка дома. – Меня Алла зовут.
– Меня – Алекс, – Копылов завидущими глазами посмотрел на ее семимесячный живот (вот бы сейчас Вера так ходила).
Пока Алла с мужем обосновались в кухне насчет завтрака, Алекс быстро ополоснул лицо и с разрешения куратора взялся за радиотелефон. Однако лейтенанта ждало великое разочарование – Копылов набрав Жорку, заговорил по-испански (учите языки господин контрразведчик). Потом точно также переговорил с Зацепиным.
Размеры бедствия были вполне масштабными, мама Синей оказалась депутатом Госдумы, а папа Зеленой каким-то гендиректором, поэтому тут же задействованы были несколько розыскных бригад, заодно ясно стало, куда всевидящее око сначала милиции, потом ФСБ дотянуться не смогло. Был произведен тотальный (тоже двойной) шмон ДК (ведь зверюга-преступник скрылся именно туда). Затем вскрыты и обысканы Ампир и треххатка Сабины (без присутствия самой съемщицы), ночные визиты людей в штатском были сделаны на квартиры Хазина, Зацепина, финдиректора и даже Леночки. Слава Создателю, Стас, Нил и Вадим выпали из этого списка.
Закончив переговоры, Алекс коротко пересказал Глотову сложившуюся ситуацию. Тот был в порядочном шоке. Чтобы не пороть горячку, сначала как следует позавтракали. Полдевятого уже совсем собрались звонить Свиридову, но подполковник позвонил сам.
– Как, у тебя ночевал? И ты не позвонил? – даже в двух метрах от телефона слышен был рык начальства. – Немедленно ко мне, на Точку. Вдвоем!