Понаехавшая

                Отрывок из романа «Вишни в соседнем саду»

                     
                1997 год


— Какой подъезд? — поинтересовался таксист, въезжая в арку.
— А вот прямо здесь и остановите, — ответила девушка, увидев уже знакомую коричневую дверь и резную скамью чуть поодаль. — Только багаж, пожалуйста, помогите достать из машины.
— А чего ж кавалером не обзавелась, чтоб встречал и помогал чемоданы таскать, а? Водитель машины с шашечками должен вас к месту доставить вовремя, а носить вашу поклажу туда-сюда-обратно он не нанимался! Ладно, в виде исключения, помогу: у самого дочь приблизительно твоего же возраста. Но кавалера-носильщика заведи себе. Поняла?
— Будет видно, — ответила пассажирка и выпрыгнула из легкового автомобиля.
Подтягивая чемодан на чёрных колёсиках к подъезду, девушка остановилась и подняла голову вверх.
— Привет, Дом! Надеюсь, ты не возражаешь, чтобы Алла Макамолова здесь поселилась?! Я где-то читала, что у исторических домов есть душа и способность всё запоминать. Обещаю не хулиганить! — произнесла будущая жительница мегаполиса, глубоко вдыхая горячий городской воздух, соединивший в себе и запах раскалённого асфальта, и ароматы, доносящиеся откуда-то из подвального помещения и городских кухонь, и, конечно же, испарения выхлопных газов…

                ***

     «Ну, здравствуй, — мысленно ответил Дом новой жиличке. —  Давненько меня не приветствовали… Раньше хотя бы академик Ивашов любезно пожимал мне руку, а сейчас и он сдал. Не курил бы, гляди, и пожил бы подольше, а так — кто его знает, сколько с этим недугом протянет?! А вот и внучка Сергея Васильевича подкатила. Как же незаметно пролетели два года с того момента, когда Ольга выкупила полумёртвый заводик. Хочется ей заниматься производством детского питания и другой консервации, и всё тут! В июне егоза умудрилась окончить ещё и Высшую школу бизнеса с отличием. Днями на заводе пчелой носится… А ведь девчонка совсем ещё», — вдыхая летний зной, по привычке рассуждал про себя старый Дом на Центральном проспекте, любезно распахнувший юной барышне с Урала свои двери.

                ***

     Мария Фёдоровна Яшкина проживала на первом этаже в квартире, окна которой выходили на проспект. Женщина с полной ответственностью отнеслась к приезду внучатой племянницы. Пожилая дама нарядилась, уложила элегантно волосы, накрыла праздничный стол…

— Проходи, Аллочка, и чувствуй себя как дома. Комнату тебе отдаю ту, что побольше. Можешь всё переставить по своему усмотрению. Детей у меня не случилось, поэтому Анютины внуки — это и мои внуки. Как, кстати, Анна поживает? Давление не скачет?
— Мария Фёдоровна, что вы! Бабуля моя — настоящий локомотив! Целыми днями в огороде, потом салаты вертит, варенье варит, по грибы да ягоды самая первая с утра бежит, за хозяйством и за внуками присматривать умудряется… Она так и сказала, что ей некогда стареть, хиреть и болеть!
— Очень рада за Анечку мою!  Ладно, детка, ванная — в твоём распоряжении. Что это я, старая эгоистка, не думаю совсем о том, что ты устала за время дороги. Ополосни руки и давай к столу. За ужином и расскажешь все новости.
— Что вы, Мария Фёдоровна, я ещё и по проспекту погулять планирую. Так давно об этом мечтаю! Поэтому не волнуйтесь: я совсем не устала. А завтра с самого утра побегу трудоустраиваться в поликлинику.
— Аллочка, делай так, как посчитаешь нужным. Я очень рада, что ты ко мне переехала.

                ***

     Прошло уже несколько недель, после того как Алла Макамолова приступила к осуществлению амбулаторного приёма пациентов на пару с врачом-терапевтом в ближайшей городской поликлинике.

 — Ну и как, деточка, тебе работается? — спросила Мария Фёдоровна у родственницы, когда та как-то вернулась со смены домой.
—  А чё, прикольно! Зарплата маленькая, пациенты полоумные, на процентов семьдесят пять состоят из бабуль, прошу прощения, и какой-то невнятной публики, — задорно тараторила Алла, наливая вторую миску супа с фрикадельками, заботливо приготовленного Марией Фёдоровной.
— Тяжело с непривычки, небось? — поинтересовалась пожилая женщина.
— Да вы что, баб Маш?! Я, можно сказать, занимаюсь сплошь бумажной работой: талончики выдаю в лабораторию, потом рассортировываю результаты анализов, отнести-принести карточки — тоже я, давление артериальное измерить доверяет врач, могу обзванивать по прививкам и диспансеризации… В общем, думала берут медсестрой, а по факту тружусь секретарём врача. При приёме на работу сказали, что нужно очень стараться — тогда могут перебросить на процедурный кабинет. Но это когда будет-то? Сейчас и так сойдёт. Главное, что десять минут ходьбы от дома до поликлиники.
— Бедный ребёнок! И хотя я сама та ещё бабка, но в большом количестве старухи противопоказаны молодёжи. А если парочка таких, как наша Зоя Марковна, заявятся молодой крови попить, то медсёстрам самим помощь медицинская понадобится!
— Опять сегодня плошки летали? — резко перестав жевать, спросила Алла.
— А то как же! Летали, ещё как летали! Вчера я стояла рядом, пока киски кушали. А сегодня утром приготовила муркам кашу, разложила её по мискам, а сама быстрее побежала смотреть повтор передачи «Мой серебряный шар» с Виталием Вульфом. Выпуск был Эллочке моей посвящён, поэтому кошек и оставила. А во время рекламы на минуту выскочила во двор:  эта клоунесса уже успела кошек голодных разогнать, а их посуду сгребла ногой к подвальной двери. Что за человек?! Вот они ей мешают? Я же их стерилизую за свой счёт, гельминтов им травлю, лечу в случае недуга… В подъезд они не лезут… Раньше мы с Верочкой Мальцевой вдвоём против Зойкиных закидонов воевали.  Потом Вера выросла, поступила в Гнесинку, где сейчас сутками и пропадает. Осталась я одна. А один, как известно, в поле не воин…
— Ладно, баб Маш, сейчас доем и схожу к заслуженной артистке РСФСР  за автографом. Заодно возьмём и интервью для «Заметок про нашего мальчика Пажа».

                ***

— Кто там? — раздалось из-за двери, обтянутой чёрным дерматином.
— Свои! Корреспондент из газеты «Кошачья жизнь», — непрерывно звоня в дверь, ответила Алла.