Куприн Поединок. Раиса Петерсон

Александр Иванович Куприн «Поединок».
Раиса Петерсон в повести


В 1905 году была опубликована повесть Александра Ивановича Куприна "Поединок" [1]. Материал для "Поединка" Куприну дала сама жизнь. Будущий писатель учился в кадетском корпусе, затем в юнкерском училище, окончив которое в 1890 году получил назначение в 46-й пехотный Днепровский полк, стоявший в городе Проскуров Подольской губернии. Здесь молодой офицер Куприн прослужил почти четыре года и в начале 1894 года вышел в отставку в чине поручика. За время службы в полку Куприн и накопил те впечатления и знания, которые позволили ему создать литературные типы офицеров, солдат, женщин и правдивые картины жизни в провинциальном захолустье.
Главным героем повести "Поединок" является молодой офицер Георгий (Юрий) Алексеевич Ромашов – подпоручик, он командует полуротой солдат в пехотном полку.  На службе в полку он состоит полтора года. Ромашову всего двадцать один год.
Ромашов учился в кадетском корпусе в Москве. Всего он провёл в военных училищах девять лет и собирался посвятить жизнь службе. Но его надежды разбились, когда он начал служить.  Ромашов разочарован в военной службе, армейские будни надоели и опротивели ему.  Георгий нередко чувствует себя одиноким среди сослуживцев.

«Уже не в первый раз за полтора года своей офицерской службы испытывал он это мучительное сознание своего одиночества и затерянности среди чужих, недоброжелательных или равнодушных людей, – это тоскливое чувство незнания, куда девать сегодняшний вечер.»
«Никому это непонятно. Нет у меня близкого человека...»
«...я сам – несчастный, одинокий, убитый человек.»

По причине одиночества, скучности и беспросветности жизни Георгий много пьёт, почти полгода встречается с нелюбимой женщиной Раисой Петерсон, «полковой дамой», женой своего сослуживца капитана Петерсона.

«…подпоручик Ромашов пьёт много водки в собрании, имеет длинную, грязную и скучную связь с полковой дамой, с которой вместе обманывает её чахоточного и ревнивого мужа…»

Живя с мужем, не имея любовника, Раиса чувствует себя одинокой. Её муж болен чахоткой и, я думаю, он старше её лет на восемь-десять. Раиса любит внимание офицеров, особенно её интересуют молодые офицеры. Не получая необходимого ей внимания и ласки от мужа, Раиса стремится к романам с юными офицерами. Из повести следует, что Георгий Ромашов не первый её любовник в полку, до него были и другие.
Раиса – «миниатюрная дама в годах». Полагаю, что она старше Ромашова лет на восемь-десять. У неё «худое и губастое лицо», «маленькое, лживое лицо», «огненного цвета волосы», «злые зрачки глаз».
По сути, Раиса Петерсон – глупая, пустая женщина, примитивная актриса, которая заполняет пустоту своего бытия, играя страсть, любовь, ревность, обиду. Она может быть и очень нежной, и очень мстительной.

« — Актриса! — хрипло зашептал Ромашов, наклоняясь близко к Раисе. — Вас смешно и жалко слушать.»

Судя по всему, любви у Раисы к мужу Петерсону давно нет, а ей очень хочется страстных любовных романов (сначала с одним, потом с другим), хочется внимания и восхищения полкового общества, без этого она не может.

Георгий верно сформулировал мотивы Раисы Петерсон:

« — Дело в том, что вам, с вашими узкими провинциальными воззрениями и с провинциальным честолюбием, надо непременно, чтобы вас кто-нибудь «окружал» и чтобы другие видели это. Или, вы думаете, я не понимал смысла этой вашей фамильярности со мной на вечерах, этих нежных взглядов, этого повелительного и интимного тона, в то время когда на нас смотрели посторонние? Да, да, непременно чтобы смотрели. Иначе вся эта игра для вас не имеет смысла. Вам не любви от меня нужно было, а того, чтобы все видели вас лишний раз скомпрометированной…
…вам нужно только, чтобы кого-нибудь считали вашим рабом, новым рабом вашей неотразимости. А время идёт, а рабы всё реже и реже. И для того чтобы не потерять последнего вздыхателя, вы, холодная, бесстрастная, приносите в жертву и ваши семейные обязанности, и вашу верность супружескому алтарю.»

В повести представлены два письма, которые Раиса пересылает Георгию Ромашову.  Она пишет, что нежно к нему относится и очень скучает без него.
Раиса – очень эмоциональная, страстная и очень ранимая женщина. Из-за того, что о ней забыл любовник, она действительно может плакать всю ночь. Её письмо в целом напоминает любовное письмо молодой девушки.

«Целую тебя 1.000.000.000… раз.»

«P.S. Помнишь ли, милая, ветки могучие
Ивы над этой рекой,
Ты мне дарила лобзания жгучие,
Их разделял я с тобой.»

«И наконец в самом низу четвертой страницы было изображено следующее:

« Я
здесь
поцеловала »

«От письма пахло знакомыми духами — персидской сиренью; капли этих духов желтыми пятнами засохли кое-где на бумаге, и под ними многие буквы расплылись в разные стороны.»

Но это письмо не юной девушки, а опытной женщины, интриганки. Чтобы привязать к себе Георгия, Раиса использует угрозу (шантаж) о возможном глотке из пузырька с морфием в случае измены любимого.

«Ромашов, поморщившись, разорвал длинный, узкий розовый конверт, на углу которого летел голубь с письмом в клюве…

«Милый, дорогой, усатенький Жоржик, — читал Ромашов хорошо знакомые ему, катящиеся вниз, неряшливые строки. — Ты не был у нас вот уже целую неделю, и я так за тобой соскучилась, что всю прошлую ночь проплакала. Помни одно, что если ты хочешь с меня смеяться, то я этой измены не перенесу. Один глоток с пузырька с морфием, и я перестану навек страдать, а тебя сгрызет совесть. Приходи непременно сегодня в 7 1/2 часов вечера. Его не будет дома, он будет на тактических занятиях, и я тебя крепко, крепко, крепко расцелую, как только смогу. Приходи же. Целую тебя 1.000.000.000… раз.

Вся твоя Раиса .


P.S. Помнишь ли, милая, ветки могучие
Ивы над этой рекой,
Ты мне дарила лобзания жгучие,
Их разделял я с тобой.

P.P.S. Вы непременно, непременно должны быть в собрании на вечере в следующую субботу. Я вас заранее приглашаю на 3-ю кадриль. По значению!!!!!!
Д.Р.»

И наконец в самом низу четвертой страницы было изображено следующее:

« Я
здесь
поцеловала ».

От письма пахло знакомыми духами — персидской сиренью; капли этих духов желтыми пятнами засохли кое-где на бумаге, и под ними многие буквы расплылись в разные стороны. Этот приторный запах, вместе с пошло-игривым тоном письма, вместе с выплывшим в воображении рыжеволосым, маленьким, лживым лицом, вдруг поднял в Ромашове нестерпимое отвращение. Он со злобным наслаждением разорвал письмо пополам, потом сложил и разорвал на четыре части, и еще, и ещё, и когда, наконец, рукам стало трудно рвать, бросил клочки под стол, крепко стиснув и оскалив зубы.»

Во втором письме Раиса Петерсон не на шутку злится на Ромашова, угрожая отомстить ему за обиду. При этом она смешно и нелепо добавляет стих:

«Владеть кинжалом я умею,
Я близ Кавказа рождена!!!»

Раиса подчеркивает в письме свою обиду на Ромашова, своё одиночество, при этом настаивает на встрече с Георгием для выяснения отношений.

«Придя к себе, он застал вторую записку от Раисы Александровны Петерсон. Она нелепым и выспренним слогом писала о коварном-обмане, о том, что она всё понимает, и о всех ужасах мести, на которые способно разбитое женское сердце.

«Я знаю, что мне теперь делать! — говорилось в письме. — Если только я не умру на чахотку от вашего подлого поведения, то, поверьте, я жестоко отплачу вам. Может быть, вы думаете, что никто не знает, где вы бываете каждый вечер? Слепец! И у стен есть уши. Мне известен каждый ваш шаг. Но, все равно, с вашей наружностью и красноречием вы там  ничего не добьетесь, кроме того, что N вас вышвырнет за дверь, как щенка. А со мною советую вам быть осторожнее. Я не из тех женщин, которые прощают нанесенные обиды.

Владеть кинжалом я умею,
Я близ Кавказа рождена!!!

Прежде ваша, теперь ничья Раиса .

P.S. Непременно будьте в ту субботу в собрании. Нам надо объясниться. Я для вас оставлю 3-ю кадриль, но уж теперь не по значению .
Р.П. »

Глупостью, пошлостью, провинциальным болотом и злой сплетней повеяло на Ромашова от этого безграмотного и бестолкового письма. И сам себе он показался с ног до головы запачканным тяжелой, несмываемой грязью, которую на него наложила эта связь с нелюбимой женщиной — связь, тянувшаяся почти полгода.»

Во время танцев в собрании Георгий Ромашов понимает, что в выражении глаз Раисы есть «что-то новое и беспокойное, какая-то жестокая, злобная и уверенная угроза».

«В это время он случайно взглянул на входную дверь и увидал за ее стеклом худое и губастое лицо Раисы Александровны Петерсон под белым платком, коробкой надетым поверх шляпы. Ромашов поспешно, совсем по-мальчишески, юркнул в гостиную. Но как ни короток был этот миг и как ни старался подпоручик уверить себя, что Раиса его не заметила, — все-таки он чувствовал тревогу; в выражении маленьких глаз его любовницы почудилось ему что-то новое и беспокойное, какая-то жестокая, злобная и уверенная угроза…
В это время Петерсон обернулась к Ромашову и вызывающе посмотрела на него прищуренными глазами…
— Здравствуйте, Юрий Алексеевич! Что же вы не подойдете поздороваться? — запела Раиса Александровна.
Ромашов подошёл. Она со злыми зрачками глаз, ставшими вдруг необыкновенно маленькими и острыми, крепко сжала его руку.
— Я по вашей просьбе оставила вам третью кадриль. Надеюсь, вы не забыли?»

Георгий решает окончательно разорвать с Раисой отношения.

«Надо объясниться, надо положить конец, — думал Ромашов, оглушаемый грохотом барабана и медными звуками, рвавшимися из окна. — Довольно!» — «На его лице лежала несокрушимая решимость».

Раиса Петерсон сильно злится, задета её гордыня, она не может простить Георгию обиды.

«— Я не позволю так со мной обращаться. Слышите? Я вам не девчонка…»

«…я не из тех, кого бросают. Я сама бросаю, когда захочу.»

Раиса Петерсон в гневе забывает об осторожности, о приличном поведении в обществе.

«Петерсон разразилась безобразною бранью по адресу Шурочки. Она уже забыла о своих деланных улыбках и, вся в пятнах, старалась перекричать музыку своим насморочным голосом. Ромашов же краснел до настоящих слёз от своего бессилия и растерянности, и от боли за оскорбляемую Шурочку, и оттого, что ему сквозь оглушительные звуки кадрили не удавалось вставить ни одного слова, а главное — потому, что на них уже начинали обращать внимание.»

Раиса прямо говорит Георгию о его интересе к жене поручика Николаева, называет Александру интриганкой и вспоминает немалый грех её отца.

« — Ха! Вы мне морочите голову! Точно я не знаю, где вы бываете… Но будьте уверены…
— Я знаю все интриги этой женщины, этой лилипутки, — продолжала Раиса, когда Ромашов вернулся на место. — Только напрасно она так много о себе воображает! Что она дочь проворовавшегося нотариуса…
— Я попросил бы при мне так не отзываться о моих знакомых, — сурово остановил Ромашов…
— Да, да, у неё отец проворовался, ей нечего подымать нос! — кричала Петерсон. — Скажите пожалуйста, она нам неглижирует. Мы и про неё тоже кое-что знаем! Да!
— Я вас прошу, — лепетал Ромашов.
— Постойте, вы с ней ещё увидите мои когти. Я раскрою глаза этому дураку Николаеву, которого она третий год не может пропихнуть в академию. И куда ему поступить, когда он, дурак, не видит, что у него под носом делается. Да и то сказать — и поклонник же у неё!..»

Георгий Ромашов хочет расстаться с Раисой тихо и мирно, оставаясь друзьями, но она на это не согласна. Ромашову стыдно, что, не любя друг друга, они «играли какую-то гадкую, лживую и грязную игру, какой-то пошлый любительский фарс.».

— Отчего нам не расстаться миролюбиво, тихо? — кротко спросил Ромашов. В душе он чувствовал, что эта женщина вселяет в него вместе с отвращением какую-то мелкую, гнусную, но непобедимую трусость. — Вы меня не любите больше… Простимся же добрыми друзьями.
— А-а! Вы мне хотите зубы заговорить? Не беспокойтесь, мой милый, — она произнесла: «бой билый», — я не из тех, кого бросают. Я сама бросаю, когда захочу. Но я не могу достаточно надивиться на вашу низость…
— Кончим же скорее, — нетерпеливо, глухим голосом, стиснув зубы, проговорил Ромашов…
— Да, когда я этого захочу. Вы подло обманывали меня…
Когда они кончили фигуру, её лицо опять сразу приняло сердитое выражение, «точно у разозленного насекомого», — подумал Ромашов.
— Я этого не прощу вам. Слышите ли, никогда! Я знаю, почему вы так подло, так низко хотите уйти от меня. Так не будет же того, что вы затеяли, не будет, не будет, не будет! Вместо того чтобы прямо и честно сказать, что вы меня больше не любите, вы предпочитали обманывать меня и пользоваться мной как женщиной, как самкой… на всякий случай, если там не удастся. Ха-ха-ха!..
— Ну хорошо, будем говорить начистоту, — со сдержанной яростью заговорил Ромашов. Он всё больше бледнел и кусал губы. — Вы сами этого захотели. Да, это правда: я не люблю вас.
— Ах, скажи-ите, как мне это обидно!
— И не любил никогда. Как и вы меня, впрочем. Мы оба играли какую-то гадкую, лживую и грязную игру, какой-то пошлый любительский фарс.»

« — Неужели вас не ужасает мысль, как гадки мы были с вами оба, принадлежа друг другу без любви, от скуки, для развлечения, даже без любопытства, а так… как горничные в праздники грызут подсолнышки. Поймите же: это хуже того, когда женщина отдается за деньги. Там нужда, соблазн… Поймите, мне стыдно, мне гадко думать об этом холодном, бесцельном, об этом неизвиняемом разврате!»

Георгий в конце разговора (выяснения отношений) с Раисой понимает, что не прав, что он, мужчина, пусть и младше её, свалил всю вину на эту «ограниченную и жалкую женщину».

«Ромашов глядел и чувствовал головную боль и желание плакать. А рядом с ним Раиса, бледная от злости, говорила с преувеличенным театральным сарказмом:
— Прелестно! Пехотный офицер в роли Иосифа Прекрасного!
— Да, да, именно в роли… — вспыхнул Ромашов. — Сам знаю, что это смешно и пошло… Но я не стыжусь скорбеть о своей утраченной чистоте, о простой физической чистоте. Мы оба добровольно влезли в помойную яму, и я чувствую, что теперь я не посмею никогда полюбить хорошей, свежей любовью. И в этом виноваты вы, — слышите: вы, вы, вы! Вы старше и опытнее меня, вы уже достаточно искусились в деле любви…
Раиса с треском сложила веер.
— О, подлец-мерзавец! — прошептала она трагически и быстро пошла через залу в уборную.
Всё было кончено, но Ромашов не чувствовал ожидаемого удовлетворения, и с души его не спала внезапно, как он раньше представлял себе, грязная и грубая тяжесть. Нет, теперь он чувствовал, что поступил нехорошо, трусливо и неискренно, свалив всю нравственную вину на ограниченную и жалкую женщину, и воображал себе ее горечь, растерянность и бессильную злобу, воображал ее горькие слезы и распухшие красные глаза там, в уборной.»

В чём же отличие Раисы Петерсон от Александры Николаевой (Шурочки), в которую по-настоящему влюбился Георгий Ромашов?
На мой взгляд, Раиса не отличается умом, но она искренна в своих эмоциях и страстях. Если она решила отомстить Ромашову, то она прямо говорит ему об этом. Она не скрывает от Георгия своих планов. А Шурочка, при её образованности, уме и манерах, лжёт Ромашову, лжёт постоянно.
Думаю, что нежные чувства у Раисы к Георгию есть, но её чувство гордости, обиды выше этих чувств. А у Шурочки никаких нежных чувств к Георгию нет и не было, она рассматривает его как средство достижения своих корыстных целей, обманывая его постоянно и жестоко.
Считаю, что обе эти женщины очень далеки от женского идеала, но Александра Николаева хуже Раисы Петерсон.


Источники

1. А. И. Куприн Собрание сочинений в шести томах. Том 3. М.: Гослитиздат, 1957.