Аграфена-травница. Глава первая

  Моя бабушка Агафья принадлежала к старинному роду знахарей и ведунов. Знание своё передала мне, а с ним травники и книги колдовские, доставшиеся ей по наследству от пращуров. В двенадцать лет я уже правила домашний скот и  лечила лесных зверей от разных хворей. Могла вызвать дождь или засуху, варила зелья приворотные, выкатывала испуг у детей и взрослых, да  ещё много чего ведала и творила. Батюшка и матушка не одобряли моего занятия, но перечить бабушке не могли. Отец был чеботарём, матушка рукодельницей слыла во всей нашей округе да и в городе тоже. Тем жилии питались, да меня растили. Я была у родителей единственная дочь, потому видать и боялись за меня сильно. Ведь ремесло ведуньи не только отвары от бородавок да шепотки приворотные, а и всяка всячина того, что простому человеку и умом не постичь. Жили мы в большом селе Лебединное, а бабуся моя проживала маленькой деревеньке, в неприметной избе на краю поля у леса. По зиме бывало заберёт меня из дома родительского к себе погостить на недельку-другую,а там смотришь и до летечка остаёшься постигать ведовскую науку.  А я и рада была у бабушки жить.В делах наших тайных да заботах время пролетало незаметно. С весны особо дел много было. Травки да коренья целебные запасти, колдовские провести обряды на большие праздники, да ещё всякого и не перескажешь. А зимними вечерами укладывала меня бабуля на перины да пуховые подушки под тёплое лоскутное одеяло, садилась рядышком на лавку и пряла куделю.  И сказывала мне о колдунах великих да колдуньях, тёмных делах и светлых, о  мороках и оборотнях. О саде дивном в царстве Кащеевом, о Коте-Баюне, Жар-птице и птице Гамаюн. О Бабе Яге – костяной ноге, что в ступе летает да детей таскает. Только самым тайным и сокровенным был сказ о деревне стоящей  в непролазной чаще, где нога человека не ступала, в коей жили ведуны да ведуньи великие. А самым сильным из них был Святогор, который мог даже в зверя перекинуться.
 Как-то раз, уж когда я подросла и сама могла добираться до своего родительского дома, пошла я к матушке на именины. Подружек у меня отродясь не было, да и бабушка говорила, что дружить с людьми осторожно надо, а уж ежели ты ведунья великая, то и дружбе с девками простыми конец. Родители рады были, пирогов да кулебяк настряпали. Шанежков напекли,вкусной полбы напарили, брусники мочёной из богреба достали да овсяного киселя наварили. Поели мы,попили, разговоры завели да так и засиделись за полночь. Батюшка всё меня выспрашивал, когда я замуж пойду. Я отнекивалась,а матушка серчала на него да за меня заступалась. Спать легли поздно,и проспали до восхода солнца. День тогда весенний был, солнечный. Я обрадовала родителей, что на три дня к ним пришла, а только ни с того ни с сего к вечеру второго дня метель поднялась. Снегом в оконца бросалась, завывала как дикий зверь в трубе печной, к утру третьего дня только успокоилось всё. Но на душе у меня было неспокойно. Ночью приснилась бабушка и молча махнула мне рукой, будто на прощанье. Проснувшись, я стала собираться в обратный путь. Батюшка с матушкой со слезами проводили меня до околицы, а дале я сама отправилась. К вечеру того же дня пришла к бабусиной избе. Вошла в сенцы, отряхнула с обуток снег голячком и вошла в избу. Встретила меня тишина и пустота. Печь не топлена, чугунки пустые, стол стоит, скатертью застелен чистой. На столе две плошки, две канопки да две ложки, чугунок с полбой. Я выбежала на двор, поискала бабулю в баньке, в сараюшке, за плетнём. Ни души.Увидела нечаянно соседку. Она мне и поведала, что бабушки моей не видела уже два дня. Приходил-де к ней какой-то мужик странный, а опосля бабуся и пропала.Я устало вошла в свою избу, и повалившись на лавку, зарыдала. Но слезами горю не поможешь. Не пришла моя бабушка и на следующий день и через неделю и через две. И поняла я тогда, что осталась одна-одинёшенька, без помочи и поддержки на этом свете. Стала я жить-поживать, себе на хлеб ведовством зарабатывать. Вскоре слава обо мне далече разлетелась, но я уже для себя решила- уйду в далёкую глухую деревню к колдунам и колдуницам, там стану жить, здесь одной невмоготу.
Собрала свою суму дорожную, положив в неё всё самое необходимое. А такого добра набралось немало, да только и сума была не простая, а знахарская, вот и помещалось в ней всякой всячины для дел колдовских видимо-невидимо, а нести её легко было. Особо положила  старую маленькую шкатулочку в коей лежала потрёпанная мурмолка, да завёрнутая в кусок тканины кованая игла, с витьеватым ушком в виде змейки с рубиновым глазком. Присев на лавку перед дальней дорогой, я ещё раз осмотрелась и, выйдя на крыльцо, подпёрла дверь избы колом. Не оглядываясь направилась к лесу,  и по тайным тропкам пришла через два дня к старому знахарю Захару, который ведал о тайной деревне ведовской. Так ведь не только знал, а ещё был в ней старшим ведуном. Удивился сильно, когда услыхал от меня, что Агафья пропала. Проводил меня в деревне колдовской к крайней избёнке, в коей никто не жил давно и пошёл восвояси, а я в ней жить и осталась.
   Деревня ведунов располагалась на берегу бездонного озера,его ведуны меж собой называли Чёрным. Потому как дна его никто не доставал, глубины его не мерил, а воды из него не пил. Чёрной водица была, как смоль.  Из всех колдунов и колдуниц я оказалась одна, кто владел знаниями о редких зельях и отварах целебных. Дедко Захар попросил меня передать некоторые знания и младшим ведунам. Я ж была только рада этому. Кто ещё молоди поможет с мастерством, как не мы, старшие ведуны да ведуньи. Достались мне хорошие парнишки, ажно семеро да пара девчонок глазастых. Парнишки-то, видишь, ещё обучались у  Святогора,того самого, о котором мне бабушка моя говорила. Ух и злющий был колдун! На дух не переносил женский пол и не хотел, чтобы я учила его молодых колдунов премудростям сбора трав и кореньев. А заговоры и шепотки он вообще считал «бабьими сказками». Себе в  научение брал только парней да мальчишек, ежели у них были способности к колдовскому ремеслу. Уж не ведаю как, но дедко Захарушка уговорил Святогора отдавать на один день в неделе своих парней да мальчишек мне на учение.  Договаривались Захар да Святогор три дня, а вечером четвёртого понесла я колдуну страшному список трав и корений, который у кажного ученика с собой должон быть припасён. Прочитав несколько защитных заговоров и выпив два настоя от сглаза и от чар колдовских, да переодев исподнюю рубаху навыворот, отправилась я в его избу, стоявшую на другой стороне деревни. Надо заметить, что за то время, что я тут прожила при встрече со Святогором у меня мурашки не то что по телу бегали, а метались от страха.Ведь я от бабуси своей столько о нём слышала!Я этой встречи давно хотела. Ведь только краешком глаза глянуть на Великого Святогора- честь для меня! И вот я брела в вечерних сумерках, после изнурительных поисков нужных трав и корений для моих зелий ведовских, спотыкаясь о корни деревьев и призывая на помощь луну, прижимая к себе свои травники, лежавшие в моей суме. Вот и изба колдуна. Жилище Святогора, если так можно было назвать эту заросшую кустарником и травой до самой крыши избушку, чуть ли не на курьих ножках, стояло и вправду на отшибе, как и моя избёнка, только на другом краю деревеньки. Вокруг избы темнел высокий частокол, на котором сидели чёрные вороны и, положив свои головы под крылья, дремали. А во дворе я увидела лежащего у замшелого крыльца волка, который подняв голову, глухо зарычал при виде меня. Я остановилась в открытых покосившихся воротах и стала читать заклятие от диких зверей.