Западня

– Это предательство и неверность! – гнев бился пульсом у висков в попытках обрести свободу.
– Флиртовать с кем-то, кроме меня! – слепая волна ревности туманила возбуждённый мозг, топила его до темечка и оседала вниз.
– Это эмоциональная измена! Такая же мерзкая, как и сегодняшняя погода!

Мокрые ветви нещадно хлестали при движении, смахивали проступившие слёзы обиды. Передвигаться, увязая в слякоти, было нелегко. Кроме того, тормозили цепкие лапы деревьев.
– Надо же! Уже успели отрасти! – мелькнула мысль о появившихся рогах, как нередко бывает в подобной ситуации. В конечном итоге исчезло ощущение жизненной опоры. Он заскользил и провалился в тартарары.

– Похоже, что попал в подземное царство мёртвых, и теперь душа обречена на вечные муки.
– Доигрался сохатый! Нечего было ветвиться рогами. Не дерево! – разум направил мысли в нужное русло.
Лось привстал на длинные ноги и осмотрел ушибленную белую задницу.
– Быстро нашёл приключение на мягкое место!

Встряска сменила эмоциональный фон и выстроила новые жизненные приоритеты. Мелочи ушли на задний план. Аналитическое мышление пыталось систематизировать информацию и спланировать ход действий наперёд.
– Куда попал? Как повернуть время вспять и исправить прошлые ошибки?

Свыше раздался голос. Лось замер, прислушиваясь к жесткому мату, беспощадно поносившему несправедливость судьбы. Скользя на смазке из грязи, к передним лапам сохатого причалил Волк.
– Приветствую в моих скромных апартаментах, – проявил вежливость Лось.
В ответ Волк молча оскалил зубы. Поджал мокрый хвост и в несколько шагов отмерил замкнутый периметр новых охотничьих угодий.
– Ты отрыл такую глубокую нору? – наехал хищник.
– Мы жертвы обстоятельств. Это просто яма.
– Лучше бы прикинул как нам быть, умник.
– Думаю, помощь может явиться только свыше, – Лось в надежде обратил взор к небу.

Ждать пришлось недолго. Кто-то белоснежный заскользил по крутому склону ямы и приземлился на дно.
– Это ангел спустился, – неуверенно пролепетал ошалевший Лось.
– Только он лопоухий и на лоха похож, – возразил Волк.

На небе к тому времени ветер растащил тяжёлые тучи. Растолкав их в стороны, выглянул любопытный месяц. В призрачном свете стали проявляться очертания братьев по несчастью, сидевших в яме.

– Это ж надо было так подфартить! Лось, зайчатиной питаешься?
– Я травоядный.
– Да знаю, шуткую, – оскалился Волк.
Дрожь Зайца, нового обитателя ямы, своей звуковой аурой привлекла внимание хищника.
– Ангел спаситель, остался на небесах, а нам подогнал хавчик. Пора его приколоть, – озвучил первую пришедшую на ум идею Волк.
Внезапно сменившийся график питания и предложенное меню громким урчанием восторженно поддержало впалое брюхо.

– Извините, а куда приколоть? – прервал эту мелодию непонятливый Лось, весьма далекий от жаргонной лексики.
– Неуч, пришло время закусить говорю! А ты косой, не тряси сильно ушами, не создавай тут сквозняков! – Волк методично продолжал наполнять пространство ужасом.
– Я не специально, очень страшно, – наконец озвучил свою скорбь заговоривший Заяц.
– А кого здесь побаиваться? – удивился Волк. – Небольшая компания собралась на дружеский пикничок.
– Никогда ещё не было так жутко – робко поддержал беседу Заяц.
– Действительно, в кои веки собрались вместе. Когда такое было? Неужели заняться больше нечем, как только думать о низменном и плотском? Будто ни у кого и мыслей стоящих нет, – попытался снять создавшееся напряжение Лось.
– Голодное брюхо к чужим мольбам глухо! – констатировал Волк, прислушавшись к внутреннему голосу.
– Урчит? – посочувствовал Лось Волку.
– Слишком громко! Заглушает все толковые мысли. Ну что ж, пикник так пикник! Кто умеет готовить шашлыки? Впрочем, стоит ли нам так заморачиваться?
– Кто о чём, а вшивый о бане, – раздалось в полумраке.
– Это ещё кто? Надеюсь, не ты, Лось?
– Фыр–фыр–пых. Можно было и меня спросить, – раздалось недовольное фырканье живого комочка, притаившегося на дальнем краю ямы.

Охотничьи инстинкты Волка в один прыжок сократили дистанцию до подавшего голос. В глазах голодного Волка опасно сверкал азарт. Хищник вытянул морду, рискуя столкнуться с неизвестностью, и вдохнул воздух.

– Оригинально...  Напоминает самую бесполезную на текущий момент хренотень! Вероятно, это набор пластиковых зубочисток, – предположил Волк, обнюхавший комочек.
– Или какой-нибудь другой неизвестный гад–гад–гаджет! – задрожал голос Зайца.
– Позвольте представиться, чтоб не было недоразумений. Я Ёж! – поставил окончательную точку для нелепых предположений незнакомец. – Между прочим - самое умное животное.
– Да, да, подтверждаю. Неоднократно слышал о том, что Ежу всегда всё понятно, – блеснул осведомлённостью Лось.
– Если он не в тумане, – уточнил Заяц.
– А правда, что он колется? – поинтересовался Волк.
– Сомневаюсь, это инсинуация, среди ежей нет наркоманов! – возразил Лось.
– Всё равно, мне не очень хочется с ним тесно общаться.
– Беда в том, что мы знаем друг друга с чужих слов. Сегодня появилась возможность лучше познакомиться. Как там в песне поется? "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались" – предложил новый собеседник.
– О себе мог бы откровенно сказать. Это хорошо быть ёжиком — никто не сядет на шею.
– С другой стороны, нелегко быть ежиком! Ведь никто не обнимает, – добавил ложку дёгтя к оптимистичной картине мира Лось.
– Похоже, что образовалась небольшая пауза, – заметил Ёж, –может кто-нибудь расскажет анекдот. С приколами разумеется.
– Для такого острослова, как Вы это стиль жизни, но попытаюсь, – вызвался сохатый.
– Обо мне говорят, что я не лижу соль, пока не принесут текилу, – начал самокритичный Лось.
– Ещё ходят слухи, что Ваши солидные рога - признак измены лосихи, – осторожно поддержал тему Заяц.
– Увы, у меня жизнь сложилась не по запланированному сценарию. В душе-то я не сохатый, а конь! Конь с неудавшейся личной жизнью.
– Пожрать бы, – Волк опустил затронутую проблематику бытия на низменный рутинный уровень.
– Ну чья теперь очередь? – спросил Ёж, взявший на себя роль модератора.

Воцарилась неестественная тишина. Всё переглянулись.
– Я–я–я текст забыл, – сознался Заяц.

Компания с укором проглядела на него. Никто бы не хотел оказаться на его месте. И в первую очередь он сам.
Но было уже поздно!

Вспыхнул яркий свет наверху. Тени внутри ямы в мгновение растаяли без остатка. Ослеплённые глаза участников сцены не видели ничего и каждый понимал: “Сейчас начнётся”.

Раскатом грома донёсся голос режиссёра:
– А–а–а! Черт дёрнул взяться за экранизацию психоделической хоррор версии детской сказки! Бюджет смешон. Сценарий примитивен, сплошные сюжетные дыры. Актеры слов не знают. Постоянно балансируем на грани срыва графика съёмок!
Нужен тайм-аут...
Актерам и съёмочной команде - обеденный перерыв. Всем спасибо! Что там, наконец-то, с обедом?