Вспышка. Каждому - СВОи. Глава 35

Глеб с неделю после приезда никуда не выходил.

Вызвал на дом  барбера, тот удивился такому его запущенному виду, оживился, когда узнал,  предложил сменить имидж,  постриг по-другому, сделал бородку,  такую элегантную эспаньолку, не пропадать же  шикарной щетине.  Получилось по-новому, свежо,  тонко.

Маникюршу пришлось вызывать потому что он сломал  несколько ногтей, один  прямо посинел, и грозился слезть, она ему его просто срезала, и весь нарастила, а два других на половину, короче, провозилась она с этим почти три часа. А педикюр сделал уже просто для комплекта,  девочка все равно уже приехала.

Потом два дня  он:

валялся в ванне ,
ходил по дому в одном халате на голое тело и босиком.
лежал в постели, на чистом белье.
залезал в холодильник каждый час.
перепробовал весь фастфуд в городе, две позиции даже одобрил.
пересмотрел все новости на всех каналах 
и  два больших пацанских сериала...
Ну, так себе... 
Если бы не драки, можно было бы не смотреть.

Заказал отцу дорогущее снаряжение вместо потерянного спальника.
Себе - ножик, как у Коли Сирийца.
Вспомнил, что нужно заплатить за коптеров. Но тут, нужно было звонить Юрику, а он не хотел. Пусть сам позвонит!

Через три дня он заскучал.
Заказал баню, с крутым банщиком и с крутым массажистом. С вениками. С разговорчиками.

Спровоцировал персонал на разговор про войну. Вечно нейтральные и услужливые мужики - банщики оказались, вполне себе с позицией, со званиями, один даже с боевым опытом.

Все были в курсе. Все следили. Про Яковлевку когда узнали, сразу спросили, "что? с музыкантами?" И прям сильно зауважали после этого. Сказали, что ее отобьют в ближайшие дни. Что там как будто движуха намечается.

Глеб даже не заметил, как у него поднялось настроение. И они бухнули из ледяной бутылочки на троих. За родину, и за победу. За Глеба. За пацанов!

И вдруг оказалось, что тост отзывается. А пацаны - не абстрактные образы.

Отходняк на утро получился - вырви глаз! И он, едва живой пролежал до обеда. Судя по всему,  бутылочка была не одна, из памяти кое-что повыпадало.

К вечеру он более-менее ожил, пересмотрел все, что пропустил в интернете за неделю. Неужели всего неделя? 

Работа шла - ни шатко, ни валко. Админ - только в первый день позвонил, типа где пропал - получил указания,  успокоился и опять стал просто слать ежедневные отчёты.

Вика не звонила ни разу. Бабушка - каждый день. Сказала, что никто не знает.  Отец привык, что он в вечных отъездах. А мама -  она по субботам звонила, так что он как раз уложился между субботами.

Неужели всего неделя?

Скачал контр страйк. Поиграл. Не то!

Полистал, что предлагают в городе по паркуру, скалалазанию и страйкболу. Потащило на экстрим.

И только через неделю поехал в клуб.

Люди стали возвращаться. После прошлогоднего  пафосного демарша, кое-кто из новых эмигрантов стали возвращаться.

Не так шумно. Не так театрально. Кто-то разочарованными, озлобленными, кто-то подавленными. В основном молодые и резкие. Те кто постарше и побогаче и туда не спешили, и обратно так же не торопились.

Импульсивная молодежь потянулась обратно. Более осознанные только засобирались.

Вернулись университетские прямо всей компанией, как уезжали. У них оказались  проблемы с работой. Обещали взять! перспективный отдел! интересные разработки. Посадили в итоге на скучную, никому  не нужную тему, а своим дали карт-бланш, это как посадить капитана  соперников на скамейку запасных.  Денег, зарплаты мало -  иностранцы! Вид на жительство -  в перспективе три-пять лет! нормальное жильё не снять, все дорого. Семьи не перевезти. Особенно радовались те, кто не успел продать жильё. Многие успели.

Вернулись ребята из технологического, после триумфального отъезда в стиле ничего общего с этой страной! И торжественного обещания никогда! 

Руководитель проекта взял обратно только маленьких - исполнители всегда нужны. Зачинщики остались за бортом без перспектив и средств к существованию. Там ещё и темы все под грифом секретно. И теперь они  опасались, как бы не попасть под статью. Хотя даже понятия не имели , что бы могли разгласить, если бы согласились.

Двое парней айтишников - звёзды их тусовки и самые ярые гонители традиционных  ценностей, изобретательные и злые языки. Их держали за шутов. Никто даже особо не верил в их содомию. Глумливые и легковесные. Вряд ли у них была прям позиция!!! Но трепались они жёстко и беспощадно.  Кое-что уже и там  успели наговорить лишнего. И это оказалось не так уж и безобидно. Теперь сидели потерянные, и вздрагивали от каждого звонка.

Статус иноагента только поначалу казался наивной ерундой и воспринимался, как медалька и знак своего. Его теперь расклеивали направо и налево. Туда угодили даже два литературных тяжеловеса. И активные  в первый раз вздрогнули.

Народный Фронт мониторил культурное и интернет пространство, бдил за чистоту секрета, да и других активистов было достаточно. Народ с удовольствием стучал на идейно чуждого.

То что они идейно чуждые было понятно и раньше, просто раньше у их тусовки позиция была устойчиво сверху, а теперь их  склоняли в позицию снизу, и это оказалось ново и чертовски неприятно.

И если раньше ограда  их закрытого клуба считалась границей между ними - как бы  хозяевами жизни - и всякой шалью. То теперь становилась все больше защитой в прямом смысле слова. И шваль примеривалась к статусу хозяина с  угрожающим удовольствием.

Вернулся Виталик - эрудит и эстет. Ненадолго. Порешать вопросы с арендой своего загородного дома. И всех замучил, что невозможно найти управляющего.

Вернулся Николай Иваныч, француз и доктор наук. Вернулся обречённо, с досадой снял  с продажи свое дорогое жильё. Но потом Глебу признался, что рад, что не продалось.

 "Заграница перестала быть приветливой, Глебушка дорогой! Одно дело, когда вы приезжаете в гости, знаете, сорить деньгами, и совсем другое жить там! Жена не работала никогда, а теперь задумались, понимаете? Деньги тают, а у меня - кот наплакал, а не заработки! Проедаем нажитое непосильным трудом, ну, вы понимаете! Публикаций нет!  Перспектив нет.

Женщины из Русского Музея. Рассказывали страшные вещи про коварных турок. Они что делают?!  Они открывают лимиты на новые кварталы, по которым можно получить гражданство. А потом их закрывают - лимиты. Для новых приезжающих это жильё уже не подходит. Оно не гарантирует даже вид на жительство. Продать его нельзя, купить могли бы новые русские, но поэтому тоже не могут, в общем продали, но за бесценок! Потеряли в цене - две трети!

Ещё один рассказал. Оказалось, что машину проще бросить,  перерегистрировать стоит больше половины от цены.
- Это в Турции?
- В Турции да!
- Вот уроды!!

Турция его особенно разочаровывала. Страна, заточенная под русских. Под русские деньги,  под русского туриста. Это на русском туристе страна построила аэропорты, как города. Подняла промышленность, машиностроение, выучила своих инженеров.
Такая, значит, благодарность! Пираты!

Он, конечно, больше всего любил Францию, Сан-Тропе. Но вторым номером у него была Турция, Бодрум, Кушадас.

Из его знакомых, кто только собирался на выезд  было несколько деятелей искусств, но у тех все капиталы были в Европе, им собственно деваться было некуда,  один издатель всерьез собирался. Долго искал работу. Нашел где-то в Латинской Америке.

Глеб знал, потому что так Виталик нашел себе управляющего, издатель их и познакомил. Сказал, продавайте дом, мол, после войны все равно нельзя будет жить за городом, мол СВОшники распоясаются, и будут одни нападения и  грабежи. Лучше квартиру, в городе,  пусть большую, но не на первых этажах.

В общем, все у кого были хоть какие-то виды на жительство,  деньги, собственность, напряглись перед непростым решением, куда метнуться.

Остаться здесь, и присягнуть режиму, или лететь туда и присягнуть против. Потому что присягнуть походу пришлось бы в любом случае,  И там требовали того же.  И аргументы были повесомее,

Нелояльным блокировали счета и карточки, арестовывали недвижимость. И были уже случаи, когда ВИП персоне нечем было заплатить уборщице и водителю. И даже выехать на нелюбимую родину  было не на что.

Такие дела. Глеб уехал домой с тяжёлым сердцем. Его бизнесу вроде бы ничего не угрожало. Но вопрос повис прямо перед лобовым стеклом и чуть левее.