Эластиковое счастье, продолжение

В каждой игре есть тот, кто ведёт партию и тот, кого разводят, хитрый соперник и безоружная легкомысленная жертва, своей жертвой они сегодня почему-то выбрали меня.
Всё очень просто, мошенники тщательно делают свою работу и должны быть безоговорочно уверены, что удача на их стороне, а я - их потенциальная жертва, всячески им в этом помогаю.
Они думают, что умны, изворотливы, изобретательны и всё просчетали до мелочей, и это правда, но не до конца так, как кажется им.
Чем больше аферистам видится, что они могут победить меня за мой счёт, что они ведут игру, тем меньше они её контролируют.
Я даю им блестящую наживку, заставляя их поверить, что они уже выиграли и они легко заглатывают острый крючок.
Вся моя изворотливость, изобретательность и намерение заключались в том, чтобы они, потеряв бдительность, осознали, что я для них - легкая добыча, то есть второй, и оказаться в этом уравнении первым.
Зимой 1987 года в городе Саратове на Сенном рынке, где мы торговали нашей замечательной продукцией, появилась сладкая парочка мошенников, молодые мужчина и женщина.
Время было около двенадцати часов утра, счастливый народ уже раскупил у нас основную часть наших волшебных изделий и безвременно схлынул остужаться по пивным ларькам и барам, а у нас ещё оставалось непроданными семьдесят или восемьдесят серых брюк из молескина, продажная цена на них была сто рублей.
И вот эти неблагонадёжные граждане подошли ко мне и начали внимательно рассматривать нашу космическо-дизайнерскую продукцию.
«Оптом по чём продашь и сколько у тебя всего штанов?», спросил мужчина.
Я сразу понял, что они “ломщики”, так, как сам в совершенстве умел ломать деньги.
Отступление от главной темы — “ломщики”, виртуозы, художники, артисты криминального жанра.
Эта категория мошенников работала в основном в Москве и Питере до середины восьмидесятых годов, под валютными магазинами «Берёзка».
Те, счастливые выездные советские граждане, что трудились за границей, получали в виде зарплаты чеки Внешпосылторга.
На них в «Берёзках» можно было купить почти всё, что и на западе: джинсы, японскую технику, красивую одежду, обувь и прочее.
Чеки продаже не подлежали, но приобретались из-под полы по курсу один рубль к двум, и даже один к двум с половиной.
Основополагающий успех операции был в её законности, обманутый гражданин не мог заявить в милицию, так как сам попадал под статью 154 УК РСФСР – спекуляция, или ещё более наказуемую – 88, незаконные валютные махинации.
Теперь сам процесс “ломки”: молодые, опрятные и более чем интеллигентные люди предлагают вам продать чеки по самому прекрасному космическому курсу и вы, немного поразмыслив, не можете не согласиться на такое заманчивое и соблазнительное предложение.
Все действующие лица отходят в сторону и вы, заранее просчитав выгоду, показываете своё сокровище жаждущим купить ваши чеки, затем совместными усилиями устанавливаете рублёвый эквивалент вашему богатству, то есть конечную сумму.
Интеллигентный молодой человек, он же ломщик-художник-виртуоз, отсчитывает необходимую сумму и передаёт её вам, при этом он даже ваши волшебные чеки ещё не забирает, всё более чем честно, по чистой совести, по-джентельменски.
Вы берёте в руки пачку денег, тщательно пересчитываете и видите, что там не хватает, например, десятки.
Вы сообщаете об этом нуждающемуся в ваших чеках, он на ваших глазах пересчитывает деньги и убеждается, что случайным образом ошибся.
Затем, искренне извиняясь, молодой мужчина достаёт недостающую десятку и докладывает её в общую пачку уже ваших денег.
Вы соответственно передаёте ему ваши родные чеки и счастливые, и умиротворённые бодрым шагом удаляетесь с места удачной сделки.
Когда дома, или в ином укромном месте вы пересчитываете ваши деньги, то внезапно обнаруживаете, что вместо ожидаемой суммы в руках у вас половина, а то и треть назначенных денег, не криминальный процесс развода.
Почему не криминальный, спросите вы? Потому что заявить на мошенников не представляется возможным, так как вы сам участник незаконного и наказуемого процесса.
Когда “ломщик” второй раз пересчитывает деньги, он филигранно ломает пачку, и большая часть денег остаётся у него в руке.
Теперь перемещаемся в город Саратов на Сенной рынок к нашим штанам из молескина по рубль двадцать за метр.
Тот же самый вопрос от ломщиков: «Оптом по чём продашь и сколько у тебя всего штанов?»
Я уже заранее понимал куда и как они меня затягивают, и мы с аферистами находим обоюдно устраиваемую сумму — шестьдесят пять рублей за одни штаны.
Из мешка я достаю все оставшиеся брюки, мы их вместе пересчитываем, раскладываем по размерам, их оказывается семьдесят или восемьдесят штук, точно я уже не помню.
Затем по известной обоим сторонам схеме покупатели отсчитывают целую упаковку денег, заранее не докладывая некоторую сумму и передают деньги мне, чтоб я в свою очередь тоже деньги пересчитал.
На удивление аферистов я не пересчитываю деньги, а кладу их за пазуху и бегу к машине, со словами: «Да я вам верю.»
Для мошенников это был шок!
Ну что ребята, пора заканчивать праздничное представление, у машины меня ждёт Боря и ещё несколько наших военных парней.
Дело в том, что волшебные брюки обходились нам максимум по двадцать рублей и то, что я их продал не по сто, а по шестьдесят или даже по пятьдесят пять рублей и тем более оптом в конце воскресного дня для нас было приятным, отрадным и совсем неожидаемым бонусом.
Парочка горе-аферистов бежит за мной, причитая: отдайте, пожалуйста наши деньги, заберите ваши штаны, мы просчитались, мы приняли вас не за тех, извините, возьмите часть денег за беспокойство, остальные отдайте нам.
Мы категорически отвергаем их заманчивое предложение и пара мошенников, обхватив большой холщовый мешок, набитый уже их счастливой продукцией, двигается в неизвестном нам направлении.

Шримад Бхагаватам книга 5, глава 14
В обществе надменных глупцов уважают обладателей жёлтого метала.
Имея золото, человек вызывает уважение и восторг окружающих, оно же источник зависти и тревог.
Золото можно обменять на удовольствия, из-за него можно и расстаться с жизнью.
Подобно отчаявшемуся путнику, что с надеждой устремляется на огонёк светлячка и тонет в болотной зыби, глупцы тянутся к блеску золота и оказываются в окружении злобных и коварных завистников.

Уступчивое лето 1986 года, сотканное из ласкового солнца, морского бриза, звёздной пыли и и мелкого морского песка.
Лениво тянется флегматичное время, апельсино-оранжевые сны, смеётся море отражением золотых солнечных лучиков, нахальные чайки истошно кричат о чём-то своём, длинноногие пальмы тихонечко перешёптываются между собой где-то там под проплывающими облаками, тёплый ласковый ветер играет их кудрявыми прядями.
Абрикосовые небеса, цвета белые, розовые, нежно-голубые, светло-оранжевые, жемчужные и всё залито светом.
Сочи, гостиница Камелия, царство волшебных красок, белоснежных пляжей, сказочных оттенков, пёстрых потрясающих цветов, качающихся в такт с движением солнца на длинных тоненьких стебельках.
Золотые участливые блики ласкают своими поцелуями моё лицо, густой расплавленный воздух струится над береговой линией, зеркальная гладь воды, ровная, словно лист бумаги, сияет изумрудными переливами, весёлый ветерок навевает с моря желанную прохладу, маленькие шипящие воркующие волны набегают на светло-жёлтый песок и тщательно стирают отпечатки моих следов со сценической площадки моего краткосрочного бытия.
Вот оно, моё непредвиденное счастье, протяни руку и бери!
Шведский стол, необыкновенное разнообразие закусок, салатов, напитков, деликатесов, море продуктов и прочих горячих, и холодных блюд.
Я смотрю на всё это немыслимое разнообразие, изобилие и великолепие, не соответствующее суровой социалистической действительности, и говорю своей жене: «Мясо и рыбу есть никогда больше не буду!»

Шримад Бхагаватам книга 7, глава 9
Счастье в бренном мире, что мираж в пустыни.
Смертные заботятся о бренном, погибающем теле, как о средстве, инструменте для удовольствий, но оно больше напоминает вместилище нечистот, сомнений и болезней.
И даже ученые мужи, властители умов, призывают смертных искать подлинное счастье там, где его нет и быть не может, в области чувственных ощущений, где всё зыбко и мимолетно.
Счастлив не тот, кто сделался рабом своих чувств, но тот, кто отверг их гнёт.