Не комильфо - Так не должно. Часть I Глава V

V.

           Дома ожидал сюрприз. Достаточно неожиданный. Засунутая в дверь записка гласила: “Жаль не застала. Вернусь в шесть.” Почерк женский, до боли знакомый, только вот чей? Явно из давнего прошлого. – “Кому-то сегодня не повезёт. Мне так точно, а кто вторая? К Лене нельзя не прийти. Сильно и серьёзно обидится. Всё-таки излишки прочитанных книг часто ставят в тупик перед выбором. В Нагорной проповеди, кажется, Иисус сказал что-то вроде: “Невозможно не придти соблазнам, но не поздоровится тому, через кого они проходят...” А если... Неужели в этом правда жизни?” – От неожиданности Михаил почесал затылок свободной рукой.
           – “Бредовые воспоминания, бывает, и сбываются. Анна? Вспомнил в Петрозаводске на свою голову. А ещё говорят, что мир эмоций не телепатический. Ещё какой телепатический! А может быть это не она? Может, не может... Разве в этом суть? Сколько лет прошло, да и откуда ей знать адрес. Из адресного бюро? Но моего телефона нет в справочнике. А полковник дядя? Сюрприз так сюрприз.” – В голове одна мысль сумбурнее другой. – “Надо позвонить Лене и попросить приехать ко мне после работы. Вот же глупость! Абсолютно идиотская ситуация... “Не столько греховен грех, сколько тот, кто тебя на свершение его направил.” Это вроде из “Экклезиаста от Иоанна”, или от Луки? Что только в голову не лезет?! Начитался на свою голову.”
            Михаил снова прочёл строку, написанную вероятнее всего рукой подруги юности. Это она так часто стала появляться между ним и Леной своей похожестью, вводя его в прострацию, а Лену в состояние полного непонимания происходящего.
            – “Анна... Сколько же тебе теперь? Сорок? А может и больше... Безусловно хотелось бы встретиться. Божественной красы женщина. До безобразия сексуальная и безумно притягательная.”
            Воспоминания хороши тем, что это уже прошло и лишь определённый резонанс души или греет, или... Второе “или” он никогда не вспоминал. Зачем?  Жизнь и без того доставляет неудобства.
           – “Чёрт побери... – Мысли путаются из-за слипания глаз. – Спал ни много ни мало, лишь четыре часа. Под стук колёс, их мать. – Он протёр глаза. – И это после встречи с Евгенией Константиновной, да такие слова? Стыдно, Миша, стыдно. Но всё равно есть некоторое время поспать. Закрой глаза, а там, в темноте проскользнёт, быть может, беззаботный лучик”.
            Михаил ещё раз пробежал записку глазами.
            – “Уже два часа дня. Может быть плюнуть и действительно лечь спать. Забыть вся и всех хотя бы на пару часов. Что за день такой? Командировка заканчивалась завтра. Сон в поезде был тревожно беспокойный. Потому сейчас он, прозорливый мой, и разъяснит что к чему  и чем голова забита.”
            Он с удовольствием растянулся на диване под пледом, предварительно потянувшись, зевнув от предвкушения блаженства...

            Почему так устроен мир воспоминаний? Разрозненно, бессвязно, обо всём и ни о чём... Сон его вернул в шестьдесят шестой короткими отрывками памяти, не соединяющимися вместе. То Аскерко, капитан первого ранга, что-то говорит размахивая руками, то полковник, начальник штаба дивизиона, ехидно улыбаясь, указывает на дверь. Марина, библиотека, сталинские статьи тысяча девятьсот четырнадцатого года; полная счастья, ехидная улыбка каплея Жуйкова, помощника Аскерко, глаза глав старшины на Варшавском вокзале, только вот вернувшегося с какой-то губы с севера Кольского полуострова... Какая-то девица, прижавшись к нему голой спиной, молчит, вздрагивая от слёз. Капитан второго ранга Соскин – “Не вздумай, убьют свои или чужие”. Проснулся весь в поту, не понимая где он находится. “Чертовщина какая-то. Что за ностальгия? И по кому?” 
            Сел, закутавшись в плед, не в силах открыть глаза. В ушах раздался шёпот: “Никогда не торопите время...” – Проявившееся, застывшее лицо Мишель Мерсье, только шепчущие ярко-красные губы... – “И не заметите, как проснётесь стариком.”
            Окончательно разбудил пронзительно рявкнувший телефонный звонок.
            – Привет, милый друг. Скучая, не вспоминаешь? Я здесь проездом. Задержусь дней на десять. Хочу увидеть каков ты стал, бравый старшина первой статьи. Кстати привет от дядюшки. Он до сих пор тебя помнит, самозванный старшина гауптвахты. Ну ты его удивил. Я ему после демобилизации многое рассказывала о тебе. “Скучает” по тебе тоже. Ты здесь? – Прострекотал персонаж из сна одним предложением.
           Голос из прошлого, как продолжение суматошного сна. Чертовщина какая-то. – “Но я не сплю. Кто это? Что за чушь такая?” – Михаил попытался протереть глаза, но открыть их не получается.
           – Извините, одну минуточку. – Он выбежал на кухню промыть  слипшиеся веки. – “Кто бы это мог быть? Только бы не Анна... Неужели вещий сон вдали от дома дал о себе знать. Какая-то абракадабра.”
           – Я Вас слушаю. С каких небес свалились? Не узнаю знакомый голос...
           – Миша, помнишь нашу последнюю встречу. Я долго не могла прийти в себя после твоего отъезда. Или забыл свою мимолётную Анну?
           – Ты здесь? – Он передёрнулся, будто стукнулся локтем о косяк. – Неожиданно, однако. Привет из нереального прошлого. У меня то время полностью выветрилось из головы. – Единственная мысль лихорадочно би-лась в его правом виске: о чём с ней говорить.  – Лучше расскажи как сама, чем живёт самая красивая женщина моей юности?
           – Это единственное, что ты помнишь? – Энтузиазм Анны стал рассеиваться, а в голосе проявилась грусть, как неизбежное следствие обманутого ожидания. 
           – Помню каплея. Добивался твоей руки. Такой интересный биток. Высокий,         
статный. Я даже вначале и не понимал сущность наших встреч. Думал просто его дразнишь. – Анна и капитан-лейтенант... Память вернула их облики. – Как давно это было.  И, конечно, как можно забыть время, проведённое с самой лучшей женщиной встретившейся за мою беззаботную жизнь.
           – Миша. Очень хочется увидеться. Просто, по-дружески. – Она замолчала. – Я с дочкой проездом в Калининград. – В голосе промелькнуло некоторое разочарование. “Неужели у неё всё было серьёзно?” – Мой муж до прозаичности далёк от военных. Кандидат физмат наук. Живём в Новосибирске. Везёт мне на молодых. Ему только тридцать восемь. Я его так и не научила целоваться. – Аня натянуто рассмеялась в трубку. – Так мы встретимся или нет? В любое время дня и ночи. Я весь полёт вспоминала наши встречи. Помнишь заснеженную рощу березняка на востоке Котлина. Мороз минус тридцать пять, яркое солнце и обжигающий...
           – Поцелуй... – Он закончил её фразу. –Диктуй  адрес. После одиннадцати приеду. Раньше не получится.
           – На крючке. – В её голосе промелькнуло сожаление. – Это должно было когда-нибудь случиться. Гостиница Англетер. Возле Исаакиевского собора, в полукилометре от Астории. По Малой Морской. О тебе в регистратуре знают и пропустят. Только не шуми дочку разбудишь. Сегодня дежурит милая женщина Анна Карловна. Смотри не перепутай. – Гудки долго вторили: смотри не перепутай... смотри не перепутай...
           На стене часы показывали без десяти три. Сон полностью рассеялся. Глоток Плиски оставил горько сладкое послевкусие. – “Через два часа надо встретить Лену. И купить цветы во искупление грехов.” – Он снова отправился принять прохладный душ. Последнее время это становится более осязательной привычкой.