Попутчики...

 Сижу в утренней электричке, на которую меня проводил рано утром муж подруги, у которой я ночевала.
 При мне - сумка через плечо, считающаяся женской, приличного такого объёма - в ней то немногое, что я взяла с собой, в расчёте на недельную поездку.
 Ещё при мне большая брезентовая сумка, в которой лежат мои работы и ещё кое-какие мягкие вещи, одежда, главным образом. Сумку эту специально, под размер самой крупной моей работы, сшила одна хорошая и милая женщина - мать одноклассницы старшей дочери. Мы с ней немного дружим и живём близко по соседству, в домах, стоящих рядом.

 Еду с выставки, на которой две мои работы удостоились специального внимания, были опубликованы в каталоге выставки. Каталог тоже у меня при себе - его мне вручили первой, когда проводилось торжественное закрытие выставки.
 Это первая выставка такого уровня, в которой я приняла участие. Голова кругом - от новых впечатлений, от чужих интересных, красивых и необычных произведений, от знакомства с новыми, очень интересными и талантливыми людьми.
 
 Кажется, я даже завела себе новую подругу - мы с ней ехали вместе в машине от города, где проходила выставка, до ближайшей станции метро - меня согласился подбросить по пути бывший муж этой моей новой практически подруги. Мы с ней прониклись взаимным уважением, глядя на работы друг друга. И по-человечески - как-то быстро и легко сошлись. В машине много смеялись и даже философствовали. Она дала мне карточку на метро, когда я не смогла найти свою - так и не знаю, куда же она делась...

 В общем, я чувствую, что мне вновь хочется жить, хочется творить и вытворять - в голове роятся идеи для новых работ - небольших, но с изюминкой. Я не повторяюсь, делая их, каждый раз пляшу от цветовой гаммы, подобранной по какому-то наитию. Что получится в итоге, часто не вижу, только начав работу.

 Голова от всего этого идёт кругом. От всего этого, но не только от этого, но и от страшного, уже пятисуточного недосыпа.

 Первую ночь провела в поезде по дороге от своего города к Москве. Подремала совсем чуть-чуть - ну, не умею я спать в поездах!

 Ещё ночь провела на станции Удельная, у очень и очень хорошей подруги, которая искренне восхищается моей работой. С которой мы уже давным-давно очно не виделись.
 Поэтому полночи просидели, рассказывая друг другу что-то, сидя перед компом, на котором она демонстрировала фото и видео, которое наснимала после недавнего ледяного дождя - когда деревья пели и гудели, увешанные хрустальными подвесками. Заснуть толком опять не получилось - выезжать надо было рано - вторая ночь прошла тоже практически без сна.

 Третья ночь прошла в гостинице, в одноместном номере, мимо которого, по гулкому коридору, то и дело, кто-то шумно проходил. А однажды там даже раздался грохот - кто-то упал или что-то упало. Да ещё эта ночь была первой ночью после встреч с коллегами, после просмотра выставки, после похода в очень интересное местечко, куда участников выставки повели в качестве награды за участие в ней.
 
 Четвёртая ночь прошла в той же самой гостинице - после банкета, устроенного в небольшом, но уютном кафе. Было весело, задорно, прикольно.
И опять незадача со сном. Позвонила мужу, лёжа на кровати в своём номере, сказала, как хотела бы, чтобы он тут был, сейчас и немедленно. Столько надо рассказать! И как тут спать - не поспалось и на этот раз.

 Теперь только что закончилась пятая ночь. Проведённая снова на станции Удельная, у той самой подруги. Муж которой встретил на этой самой станции, довёл, под руку, до машины. Меня пошатывало уже от недосыпа.  Он довёз до деревянного двухэтажного дома на несколько квартир и сдал на руки жене, сказав при этом:
 - Елене надо вмазать!
 Вмазали - коньячка, по чуть-чуть. Но заснуть ненадолго получилось только под утро. Вставать снова надо было рано - снова на станцию и в электричку  - до Казанского вокзала.

 Как раз в ней я сейчас и сижу. И вдруг у меня возникает чувство, что я еду одновременно в двух направлениях - в электричке, которая идёт с Казанского вокзала в сторону Удельной, но, в то же время, понимаю, что еду-то я всё-таки в Москву.

 Электричка приходит почти впритык к поезду, который идёт ровно до моего города, билеты куплены заранее.
 
 В вагон захожу одной из первых.
 У меня нижняя полка - билеты на неё, с недавнего времени, стоят существенно дороже, чем на верхние места.
 Переплачено недаром - точно знаю, что моя брезентовая сумка очень плотно входит наискосок в место для багажа под сиденьем этой полки.

 Но сейчас это сиденье откинуто, и я вижу, что весь объём места под сиденьем занят какими-то серыми мешками.
 Стою и жду - явно должна проводница вскоре освободить багажное отделение от этих серых мешков.

 И тут происходит то, что повлияет на мою дальнейшую жизнь ещё как сильно...

 В купе заглядывает женщина, тётка, я бы сказала, и сходу начинает на меня наезжать - она требует, чтобы я убрала из багажного отделения свои вещи - то есть - эти серые мешки.

 Говорю, что место нижнее моё, я за него заплатила, что сюда войдёт только мой багаж, а мешки не мои.

 Через плечо тётки заглядывает недоросль и говорит: Вот ё.....я тётка...

 Меня сразу начинает трясти от холодной ярости, но я, сдержавшись изо всех сил, говорю тётке:
 - Хороший у Вас сын...
 Говорю и отворачиваюсь к окну.
 А тётка в ответ:
 - Да-а-а, хороший!
 И продолжает наезжать на меня, называя меня на ты.

 Лица недоросля и тётки я не разглядела и не узнаю ни его, ни её при личной встрече. Разве что могу с уверенностью сказать, что она была точно  не старше меня, как бы не младше, а недоросль был младше обеих моих дочерей...

 Всю эту сцену видит молодой человек, сидящий на нижней полке напротив моей. Он спрашивает недоросля:
 - Где твои вещи? Давай их сюда.

 Потом он как-то ловко вытесняет их обоих в коридор и там им что-то говорит - больше очень заботливую мамашу недоросля-верзилы я не увижу.

 Потом он заходит в купе и садится напротив меня. Я уже тоже сижу на своей полке, близко к двери. Проводница, наконец, убрала эти серые мешки, моя брезентовая сумка лежит там, где они только что были.

 Тут в купе заходит другой молодой человек. Я, уверенная в том, что это тот самый недоросль, обращаюсь к нему, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не заорать, дрожащим, от зажатых в себе негативных эмоций, голосом. Говорю, тщательно подбирая слова, медленно, с расстановкой:
 - Молодой человек, Вы же понимаете, что мы теперь не можем с Вами ехать в одном купе?! Поменяйтесь с кем-нибудь, всё равно с кем...

 Попутчик, который разрулил ситуацию, смотрит на меня и говорит:
 - Так! Это не он!

 И тут моя истерика прорывается. Со слезами в голосе, держа обе руки перед собой ладонями кверху, я извиняюсь, обращаясь к молодому человеку, на которого несправедливо наехала, и объясняю причину своего на него наезда - говорю прямым текстом, как меня только что назвал недоросль, мамкин сынок. (Молодой человек напротив вздрагивает)
 - А я не спала уже пять суток... простите меня, пожалуйста...

 Далее оказывается, что место ещё одного молодого и сильно простуженного человека - на полке, которая находится над местом того, кто так здорово умеет обращаться с базарными тётками, а место недоросля, который всё-таки заходит в купе, тихий и не претендующий ни на что больше, прямо над моим.

 Знакомимся. Все рассказывают, чем они сейчас занимаются. Даже недоросль, хотя его никто не спрашивает, объявляет, что он учится в университете нашего города.
 Молодой человек, которого я приняла за него, учится в том же университете на факультете физической культуры. Его специальность - лечебная физкультура. Но сейчас ему самому нужно лечение. А у меня с собой есть... Есть Терафлю и я даю ему пакетик, настаивая, чтобы он выпил его прямо сейчас.

 А с молодым человеком напротив, так удачно разрулившем ситуацию, что я даже почти готова над ней посмеяться, мы заводим длинный, взаимно интересный разговор.
 Рассказываю о выставке, о своих планах, показываю свою визитку, на которой изображена одна из моих работ - яркая жар-птица, первая моя работа, сделанная от и до - я её сама нарисовала, а потом вышила гладью, так, как мне на душу легло.

 Он рассказывает какой институт он закончил - институт московский. Но  сам он из Ростова.
 Говорю, что мы проезжали Ростов.
 Уточняет:
 - На Дону.
 Подтверждаю, что именно мимо этого Ростова мы проезжали - вот прямо прошлым летом.
 И рассказываю, как мы проехались хорошо по Ростовской области, даже заночевали у хороших людей в городе Белая Калитва. Таких хороших, что у них даже собака, огромный овчар - добрейшей души человек.
 - Знаю Белую Калитву...

 Слово за слово... Хорошо сидим. Ещё лучше, что у меня опять с собой есть - плоская бутылочка неплохого коньячка. Вытаскиваю то, что там мне положила  с собой Наташа. И точно - закусить тоже есть чем.
 У него тоже с собой есть - круассаны в яркой упаковке. Сидим ещё лучше. Но совсем по чуть-чуть, просто для знакомства.

 Молодой человек, простуженный лечебный физкультурник, иногда что-то вставляет. От Терафлю его сначала бросило в жар, потом он вспотел.
 Говорю, что это нормально. Что так и должно быть. Что сама поехала в дорогу простуженная, ещё из своего города - поэтому у меня и Терафлю с собой. Что температура даже была, но вот как-то получилось так, что организм понял - болеть нельзя, и я сейчас в полном порядке. Молодой переговорщик смеётся:
 - Партия сказала Надо!

 С недорослем никто не разговаривал и к нему никто не обращался. Хотя он явно был не прочь принять участие в разговоре.

 Так и доехали до самого конца.