Прялкина сказка

Под самый Новый год папа неожиданно сказал:

-Поедем в деревню к бабушке Полине. У неё есть волшебная прялка.

-Ура! - закричали и запрыгали от радости Румянка, Злата и Михась, а потом Михась, как самый старший, спросил про прялку:

-А почему волшебная?

-Потому что она умеет говорить и всякий раз под Новый год рассказывает сказки, - сказала мама и погладила Михася по голове.

Бабушка Полина жила в просторной бревенчатой избе, посреди которой стояла большая печь, делившая избу на три части: кухню, горенку и светлицу. В печи бабушка готовила еду, пекла хлеб и сушила бельё, когда стирала. На припечье выстроились чугунок, две сковороды, большая и поменьше, и несколько глиняных горшков и кринок. Тут же стоял в углу ухват на длинном деревянном держаке и лежали на полу мелко колотые дрова и сухие пластинки берёзовой коры для растопки.

Посреди светёлки стояла пушистая нарядная ёлка, пахнущая лесом. На ней были развешаны гирлянды флажков, резные снежинки и разноцветные стеклянные шарики. Под ёлкой приосанился Дед Мороз в белой шубе и шапке. У него было розовое лицо и красный нос.
На стене висели и тикали ходики с кукушкой и железными шишками на длинной цепочке, в углу под самым потолком тускло золотились две тёмные иконы, а на подоконниках, выстланных кружевными салфетками, красовались горшки с геранью и петунией. В углу под образами стояла длинная лавка, а рядом с лавкой - та самая прялка, про которую папа и мама сказали, что она волшебная. А ещё в бабушкином доме всегда вкусно пахло свежим душистым хлебом, укропом и огурцами.

У бабушки Полины было круглое лицо с добрыми глазами и мягкими щеками. Свои седые волосы она расчёсывала  на прямой пробор и укладывала на затылке в узел, который закалывала гребнем. Она носила очки с толстыми стёклами и фартук, по подолу которого шли три цветные полоски - красная, синяя и зелёная. Бабушка Полина носила белую сорочку с отложным воротником и рукавами до локтей и широкую юбку до пола.
Руки у неё были спорые, пухлые и умелые.

Широкие половицы в избе были выскоблены до бела.  На столе горкой лежали расписные деревянные ложки и миски, а ещё стояла керосиновая лампа с широким матерчатым фитилём, покрытым высоким и узким стеклянным колпаком, расширяющимся к низу.

-Какие же вы умницы, что приехали! - обрадовалась гостям бабушка Полина. - Моя прялка как раз именно сегодня обещала рассказать новую сказку!

Бабушка с мамой принялись готовить блины. Они развели в печи огонь, просеяли через сито муку и разбили в неё пять куриных яиц. Всё это они поместили в большую кастрюлю, налили в неё воды и приготовили тесто.
Тем временем папа взял широкую лопату из  фанеры и ушёл во двор разгребать снег. А Михась, заложив руки за спину, ходил вокруг прялки и набирался смелости, чтобы дотронуться до неё. За его спиной жались Румянка и Злата. Судя по их лицам, сёстры отчаянно трусили, но интерес к чудесному пересиливал страх и поэтому, прячась за спиной брата, девочки во все глаза рассматривали потемневшее от времени деревянное приспособление. Когда Михась дотронулся до прялкиного колеса, оказалось, что это обычное дерево, шершавое и тёплое.

Скоро за окном стало смеркаться и воздух потемнел и загустел, а на неба край выкатилась из-за далёкого горизонта зелёная луна. Словно по её приказу в вышине занялась трепетной дрожью первая серебряная звезда и изумрудными огнями заискрились на окнах морозные узоры.
Из печных труб потянулись к звёздам густые султаны белого дыма. Бубенцовым перезвоном полетел над заснеженными полями заполошный собачий перебрёх.
Блины были готовы. Папа расчистил от снега двор и вернулся. Он наполнил самоварный кувшин берёзовой щепой, бросил внутрь горячих углей, а потом надел на трубу сапожное голенище и принялся раздувать жар. Бабушка позвала всех к столу. Блины были хоть куда! Их можно было есть с маслом и сахаром, со сметаной, с липовым мёдом и даже с клюквенным вареньем. Михась перепробовал всё и съел столько, что чуть не лопнул.

После ужина папа принялся листать автомобильный журнал, а мама взялась вышивать на пяльцах. Бабушка убрала со стола и, наконец, села на лавку, оправила фартук и придвинула к себе прялку. Дети затаили дыхание.
Бабушка приладила на лопаску большой пучок кудели и тихонько нажала ногой на педаль. Колесо стронулось с места и завертелось с тихим шелестом. Из кудели потянулась к веретену длинная толстая ровница, которая свивалась в прочную тонкую нить и наматывалась на веретено. Тени сгустились в углах, а сидящий за печкой сверчок оборвал свою мелодию и затих.
Колесо вращалось всё быстрее. Оно постукивало на оси и время от времени издавало звуки, похожие на скрип и протяжные стоны, а потом все звуки слились и стали похожи на заунывную песню, которую можно услышать из-за далёких холмов, если в полночь ехать на телеге по широкой степи мимо заброшенного кладбища и разглядывать на небе звёзды, нарекая их новыми тайными именами.

-Тихо! - прошептала вдруг бабушка Полина. - Сказка началась! Слушайте внимательно!

-Но я ничего не понимаю, - пожаловалась Злата со слезами на глазах.

-И я! И я! - Румянка тоже расплакалась.

Михась, признаться, и сам ни слова не мог разобрать и ужасно злился.

-Не понимаете? - заулыбалась бабушка Полина. - Так бы сразу и сказали! Раз так, я буду вам переводчиком.

И тихим голосом она стала повторять то, что рассказывала прялка.

*

Давным-давно за высокими горами, за дремучими лесами, за широкими реками, за глубокими топями жили-были два воинственных рыцаря. Звали их Семург и Дориан. Их замки высились на противоположных склонах долины и на башнях в замке Семурга развевались на ветру синие флаги, а на башнях Дориана - оранжевые. Оба рыцаря были сильными и любили помериться силой с любым проезжающим по долине путником, умеющим держать в руках боевое оружие. Семург и Дориан любили поединки на мечах, и у Семурга был меч из дамасской стали, а у Дориана из булатной.

В долине росли седые ковыли, красные маки и разноцветные тюльпаны и природа была чудесной, а воздух прозрачным и чистым.И случилось так, что оба рыцаря полюбили Алалейю - прекрасную дочь Звёздного Хироманта, жившую в городе Белых Звёзд.
Настал день, когда Семург и Дориан явились к Алалейе, признались ей в своих чувствах и предложили красавице выбрать одного из них себе в женихи.

-Я отдам сердце тому юноше, - ответила Алалейя, - кто ради любви не пожалеет своего любимого оружия.

Семург и Дориан тут же вооружились один мечом, а второй топором, вскочили на коней и набросились друг на друга. Они рубились не на жизнь, а на смерть, не щадя своих мечей, высекающих снопы сверкающих искр при каждом ударе, и оба страстно желали одолеть один другого и выйти в поединке победителем, достойным руки прекрасной Алалейи.

Алалейя едва не лишилась чувств от увиденного. Её поразила та звериная жестокость, с которой женихи, два рыцаря, стремились лишить друг друга жизни. Поначалу она кричала, пытаясь остановить обезумевших поединщиков, а затем из глаз её потекли слёзы ужаса и бессилия, и Алалейя рыдала так долго и горестно, что превратилась в большое глубокое озеро с плавающей в нём Царь-рыбой, которая неустанно и день и ночь плакала горючими слезами, отчего вода в озере стала такой горячей, черной и горькой, что пить её было невозможно.
А Семург и Дориан со временем обросли густым лесом и покрылись толстой каменной коростой. Рыцарские замки исчезли, а вместо них поднялись в долине две надменные островерхие вершины и встали на озёрных берегах, меж которыми плавала плачущая Царь-рыба.

Отец Алалейи Звёздный Хиромант носил длинный халат из зелёного шёлка и полоску чёрную шапочку, обшитую мелким бисером из речного жемчуга. Жемчуг символизировал звёзды, посреди которого жили люди, и взывал к их разуму и добросердечию. Провидец звёздных дорог был безутешен ибо ведал промысел небесных светил и понимал, что только всесильное время и мудрость человеческого сердца могут помочь горю и вернуть несчастному отцу его столь же несчастную дочь.
Звёздный Хиромант часто приходил на берег чёрного озера. Он опускал руки в тёплую воду, а потом поднимал их и молил небеса о милосердии.

-Хали-наагр-йанг-манаур-ингу-ингу-маар! - заклинал он и его пальцы тлели подобно раскалённым углям, а из ладоней поднимались к небу густые столбы синего дыма.
 
И тогда созвездия двух небесных сфер брались за руки, опускались к самой воде и водили хороводы. Они пели волшебными голосами, надеясь таким способом прекратить плач Царь-рыбы. А небо переливалось всеми цветами радуги в лад с пением звёзд, и вершины двух гор словно пламенными мостами соединялись ослепительными нитями белых молний так, как если бы Семург и Дориан, ослеплённые гордыней и жаждой обладания, продолжали свой нескончаемый поединок.
 
Старый звездочёт сердцем чувствовал, что небо слышит его чаяния и обещает поддержку и избавление, требуя в ответ лишь смирения, терпения и надежды на благополучный исход.
Небесный свод никогда не обманывал Звёздного Хироманта. Не подвели его звёзды и на этот раз.

Сколько лет прошло с той поры, никто точно не знает, а только морщин на лице и седых волос на голове Звёздного Хироманта поприбавилось, когда к городу Белых Звёзд прибыл из далёких краёв юный воин на буланом арабском жеребце. Юноша был высок и смугл, узок в талии и широк в плечах. Он обладал зорким взглядом, твёрдой рукой, спокойным нравом и острым умом. Гость носил лёгкую светлую кольчугу и острую саблю на поясе, а у седла его коня висели круглый кожаный щит, обитый железными бляхами, и длинное гибкое копьё с жёлтым бунчуком о четырёх конских хвостах. Звали юношу Алисвет.

Звёздный Хиромант привёл Алисвета на берег чёрного озера.

-Мой конь отказался пить эту воду, - сказал Алисвет. - А ещё в его глубине я вижу плачущую Царь-рыбу. И эти горы какие-то странные. Они напоминают богатырей, приготовившихся к смертельной схватке.

Звёздный Хиромант не стал ничего скрывать и рассказал Алисвету, как к его дочери посватались рыцари Семург и Дориан, какое условие поставила им Алалейя и чем закончилось их неудачное сватовство.

-Я побывал во многих городах, - сказал Алисвет старику. - И многое слышал от тамошних мудрецов. Странно, что два доблестных рыцаря не поняли тех слов, что сказала им прекрасная Алалейя. Невежество и гордыня погубили этих славных юношей. Они, похоже, не знали, что высшей добродетелью в мире является любовь, а не война. Поднявший меч, обречён и уж тем губит себя, ибо занесённый клинок поражает прежде всего душу поднявшего его.

С этими словами Алисвет вынул из ножен свою саблю, выкованную из хорасанского железа, и сломал её о колено. Обломки он выбросил в озеро и громко воскликнул:

-Уж если выбирать между войной и любовью, то пусть торжествует любовь! Во веки веков!

И произошло чудо. Чёрное озеро стало на глазах мелеть и уменьшаться в берегах и через минуту перед Алисветом стояла дочь Звёздного Хироманта прекрасная Алалейя, которая от пережитого и выплаканных слёз стала ещё прекрасней.

Алалейя взяла Алисвета за руку и повернулась к Звёздному Хироманту.

-Вот мой суженый, не пожалевший ради меня своей сабли. Благослови нас, отец.

И прослезившийся от счастья старик пустился в пляс и радостно ответил:

-Да будет так!

*

На этих словах кудель в прялке закончилась, веретено перестало вращаться и колесо остановилось. Наступила тишина и было лишь слышно, как тикает часовой маятник. Папа сидел, позабыв про свой журнал, а мама дремала с пяльцами в руках, уронив голову на папино плечо. Бабушка Полина сложила руки на коленях и улыбнулась.

-А дальше, бабушка! Что было дальше? - нетерпеливо заголосили Румянка и Злата. Они бросились к бабушке, уткнулись в грудь и стали обнимать и теребить. - Дальше! Дальше! Пусть прялка доскажет сказку до конца! Хотим! Хотим!

Михась, совершенно позабыв, что он не девчонка, тоже повис на бабушке и тоже умолял:

-Ну, бабушка! Ну, миленькая! Ну, пожалуйста!

-Ну, хорошо, хорошо, хорошо! - не стала сопротивляться бабушка. - Только закончить сказку я и сама могу. Ведь прялка столько нам рассказала, что совсем не трудно догадаться, чем всё закончилось. Прекращайте шуметь и слушайте.

Семург и Дориан так и остались неприступными горами в гранитном обличье. На их долю выпало стеречь каменистую впадину, оставшуюся на месте чёрного озера. Так они там и стоят по сию пору.
Алисвет и Алелейя сыграли свадьбу и Алисвет забрал жену из города Белых Звёзд в свой дом, где они зажили мирно и счастливо. Очень скоро у них родился мальчик, которого назвали Михась, а чуть позже - две сестрички-непоседы - Румянка и Злата. А что было дальше, про то вы и сами знаете, - и бабушка Полина захлопала в ладоши, и вместе с ней принялись дружно хлопать и Михась и Румянка со Златой.

Потом Злата заявила:

-Когда вырасту, стану Алалейей.

Румянка с сестрой не согласилась:

-Нет, это я стану Алалейей. Я первая родилась.

-А я первая сказала! - парировала Злата и девочки, упершись друг в друга лбами, стали толкаться и пыхтеть.

-Я!

-Нет, я!

-А ты толстая!

-А ты конопатая!

-А ты читать не умеешь!

-А ты в постели писаешься!

-Я первая!

-Нет, я первая!

-Мама, а чего Златка лезет! Скажи ей!

-Нет, мама, она первая начала!

Мама открыла глаза, взглянула на детей и тихо шепнула папе:

-Какая прекрасная сказка! А ты заметил, дорогой мой Алисвет, что они сегодня ни разу не вспомнили про Деда Мороза?