Смерть вампира Глава 27

Глава двадцать седьмая
Гололедица или уроки вождения по скользкой дороге, лучше было бы остаться дома

На следующее утро, едва открыв глаза, Ванда поняла, что-то не так.
Изменился свет. По-прежнему серо-молочный, как пасмурным утром в лесу, однако чище и прозрачнее, чем обычно.

«Похоже, тумана нет и дождь перестал»:
Подумала Ванда, встала с постели, накинув халат, вышла в холл, выглянула в окно и восхитилась. Невероятная красота открылась её взору.
 Тонкий слой снега покрыл двор и выбелил дорогу. Вчерашний дождь застыл на еловых лапах, сковав их хрусталем, а подъездная дорожка превратилась в идеальный каток, на котором кое-где собрался белый лёгкий снег, гонимый ветром, как пух.
Отец напевал на кухне, Ванда вышла к нему в длинном халате, с поясом, завязанным на два узла. На плите кипела вода.

– Я варю овсянку с учетом тебя. У меня создалось такое впечатление, вчера ты ничего не ела, – отметил очевидный факт заботливый отец.

– Ела сыр и чай, – ответила Ванда.
– Да, не густо, – огорчился Борис.
– Папа, когда же ты встал? – спросила дочь отца.

– Я вообще ещё не ложился. Приехал два часа назад с Петром из Мукачево. Решил посидеть за компом, бумажной работы накопилось, – доложил отец дочери.
Борис поставил на стол перед Вандой тарелку. Рядом с кашей лежал кусок рыбы и помидор.

– Съесть всё, умоляю, я не то чтобы следил, но продукты на месте, – попросил Борис, обычно он приказывал.

Ванда принялась за еду.

Борис налил стакан сока. И сел напротив дочери.

– Я сегодня дома, высплюсь. Вечером предлагаю сходить в кино. Телевизор ты не смотришь. Тебе одиноко, в этом полупустом ангаре, – внёс он странное предложение.
 
– Папа, я не страдаю от одиночества, я ним наслаждаюсь. В кино не пойду, я вообще никуда пойду. Хочешь, посмотрим какой-то фильм у мня в комнате на огромном мониторе. Большое спасибо за завтрак я действительно оголодала. Ты же знаешь, с аппетитом у меня проблемы, – отказалась она от увеселительной программы.
- Знаю, - односложно ответил Борис.

- О, насчёт просмотра фильма. А что за ерунда с окнами в гостиной? Их что нет? – поинтересовалась Ванда.

- А. Да есть там окна во всю стену от пола до потолка, закрытые раздвижными панелями, попросил Виктора соорудить. Не тряпьё же вешать, вот уже года три не раздвигаю. Хочешь открыть, могу, - предложил Борис.

- Не стоит. Понадобится сама справлюсь, - отказалась Ванда.

Девушка встала, подошла сзади и обхватила шею отца руками. Борис ощутил её невесомость, невероятно комфортная энергия согрела его душу, и волной пронеслась по телу. Борис в полной мере осознал, глубину чувства к своей дочери, никакая любовь ни к какой женщине не могла сравниться с его любовью к Ванде. Он боялся дышать, чтобы не спугнуть очарование.

– Отдельное спасибо за рыбу, вкусно, – поблагодарила она и потерлась щекой о его волосы и прошептала. – Поехала, в университет.

– Останься, ну его этот университет, погода мерзкая до безобразия, гололедица. Если продвигаешь тему общения и отвлечения от мыслей, давай я отвезу тебя, а потом заберу, день у меня все равно свободный. И вообще на улице поднимается ветер, в горах такое часто, как только небо прояснится сразу ветер, – предостерёг он дочь.

– Ты прав надо как-то адаптироваться в обществе, я все ещё четвертый ингредиент. Заодно и поучусь водить в экстремальных условиях. В Америку обратно я не собираюсь. Ложись спать, – попросила она отца предоставить ей свободу.
– Доберешься, обязательно позвони, усну только после звонка, – отпустил её Борис, акцентировать внимание на её желании жить с ним не стал.

За время общения с отцом Ванда уяснила, программа должна быть выполнена, он считал точность исполнения залогом успеха. Если бы Борис решил её отвезти, дискуссия закрылась бы не начавшись.
После вчерашнего ночного разговора по телефону, она с замиранием сердца ждала встречи с мистером Залиникосом, но озвучивать отцу такую причину посчитала верхом идиотизма.

Выехав из гаража, девушка отметила:
«Хорошо, что можно выезжать прямо из гаража, иначе я ни за что не дошла бы до машины. Ну и погодка сплошной лед. Жуткий ветер. Зато, какая красота!»
Ощущая внутренний тремор, с трудом подавляя нетерпение, она ехала в университет, как на первое свидание. Все мужчины мира исчезли навсегда. Осталось только два - Отец и Келсиос.

«Реальность должна измениться я больше не могу жить в клетке. Это сооружение должно распахнуться»:

Ванда уверено и громко произнесла эту фразу в пустом салоне автомобиля и ощутила, как воздух уплотнился и зазвенел, откуда-то родилась уверенность, её слова изменили ход судьбы. Секунда и всё стало на свои места. Ванда оставалась человеком, но какая-то неведомая сущность, живущая в ней, заявила о себе. Голова закружилась, перед глазами пронеслись какие-то обрывки то ли видений, то ли воспоминаний из неведомой реальности:

«Господи, что сейчас произошло, если так пойдёт и дальше, отец заподозрит неладное, как же не хочется возвращения игры под названием: «слабое здоровье» так недолго дождаться появления Люсьены. И всей свободы меньше месяца. Нет, молчу, до последнего, в такую игру я наигралась до одури. Сценарий прост – папа отправит меня в Киев в клинику и карусель завертится. Конец. Я кажется, вчера призналась в том, что взяла ответственность на себя. Наивные люди полагают, взять ответственность на себя за свою жизнь подвиг. Пусть они возьмут на себя ответственность за свою смерть, вот тогда мы и поговорим. А сегодня в моей новой реальности, я встречусь с мистером Залиникосом».

Ванда привыкла водить осторожно, но эта поездка надолго останется в её памяти, девушка первый раз вела автомобиль по обледеневшей дороге, а боковой ветер норовил столкнуть её с полосы.

Автомобиль с девушкой медленно возник в поле зрения Келсиоса. Вампир смотрел, на неё, не отрываясь, пытаясь представить, какой подтекст она вложила во вчерашнюю беседу. Высший вампир понимал гадать бесполезно, подслушать невозможно. Здесь почти восемь сотен лет не помощники, эти сотни слетали, и старый бесстрастный монстр превращался в двадцатишестилетнего парня из другой эпохи, в которой современные желания не существовали, если не относились к извечным – добыча пропитания и охрана своей территории.
Ванда припарковала автомобиль недалеко от автомобиля Келсиоса, вампир замер, наблюдая за ней, оставаясь незамеченным.
 
Девушка осторожно выбралась из автомобиля, попробовав на ощупь скользкую землю до того, как ступить на неё. Келсиос наблюдал за девушкой:
«Она не подняла глаз. Огорчительно. Может мне, стоит подойти и поговорить с ней. Нет, преподаватель нервно подходит к студентке. И потом – зачем? Подать руку, чтобы она не упала, но как раз руки преподаватель подать и не может, студентка сразу умрет».

После вчерашнего телефонного разговора, где она так откровенно отдавала себя под его опеку, он не понимал, как поступить. Ванда признавала за ним право, вмешиваться в её жизнь. Перспектива завораживала.
Вместо того чтобы пойти к зданию университета, Ванда осторожно, обошла автомобиль, открыла дверцу со стороны пассажира и достала мобильный телефон. Келсиос улыбнуться, почувствовав взгляд Тарьи, и мысленно отметил:
«Понятно, она забыла телефон на сиденье рядом. Сейчас я узнаю, что такое она надумала. И кому позвонит».

Она спокойно направилась в здание университета.
– Папа я доехала, не волнуйся, ложись спать, – доложила она обстановку.

Продолжение следует:http://proza.ru/2024/06/20/392