Глава 38 Комбинат

 Глава 38
Комбинат

Нужно было начинать жизнь заново. Ярославу уже «стукнуло» двадцать один год, а профессии не было. Он, размышляя на эту, не очень приятную тему, думал: «По здравому рассуждению, нужно было уйти из школы сразу после восьмого класса в профессионально-техническое училище. Там бы и профессию получил, и среднее образование, а вернувшись из армии, уже что-то умел бы делать… А, главное, куда теперь направить свои усилия? Какую цель выбрать?..» Работа в цирке с обязательными поездками в другие города показала, что это не вполне соответствует внутренней созерцательно-философской природе Ярослава и его характеру, тяготеющему к стабильности и определённому покою и стабильности. Ярослав уже осознавал, что не совсем уверенно ориентируется в быстро меняющейся обстановке. А артистическая жизнь требует именно этого: подвижности, коммуникабельности, моментальной реакции на молниеносно меняющиеся обстоятельства…
Ярослав смотрел на изображение выжженной им ранее на отшлифованной фанере знаменитой Джоконды Леонардо Да Винчи, на её таинственную улыбку… и думал, что эта удивительная женщина, почему-то очень похожа на саму жизнь, которая смотрит на человека с загадочным и, как казалось юноше, несколько ироничным выражением лица и думает: «Сможешь ли ты разгадать меня?..»
Именно в эту минуту Ярослав отчётливо осознал, что на протяжении всей жизни, с самого раннего детства проявлял интерес к рисованию и с помощью акварельных красок, гуаши или с выжигательным прибором занимался, именно, изобразительным искусством... Почему бы не увлечься этим видом творчества по-настоящему, всерьёз?!. Ты берёшь лист бумаги или холст и как творец, как, простите за пафос, Господь Бог создаёшь мир по своим собственным законам!.. Это так заманчиво и здорово!.. Эта новая мысль, как-то сразу понравилась Ярославу, и органично легла на его сердце, согрела и обнадёжила... «Да, в философской тишине и относительном покое создавать прекрасные миры — вот моя цель и будущее дело!..» — вдохновенно решил Ярослав… — Молодость на то и даётся, чтобы искать и найти себя!..
— Всё правильно!.. — согласилась, присутствующая при этом решении незримая, но такая осязаемая Судьба.
— Но тебе, кроме всего прочего, необходимо освоить и письмо!.. А начать упражнения в письме можно с небольших записей в личном дневнике, который надо завести!.. — добавил, находящийся здесь же, Ангел.
Ярослав стоял возле письменного стола и смотрел на толстую, в девяносто шесть страниц, общую тетрадь в клеточку. «Пиши!..» — властно прозвучало в его голове. При этом Ярослав отчётливо осознал, что данное пожелание ему подсказал кто-то невидимый, но явно присутствующий в это мгновение рядом с ним. «Скорее всего, это пожелание принадлежит моему Ангелу-хранителю!..» — предположил Ярослав. Он открыл тетрадь и написал дату начала ведения дневника...
Восстановив утраченный паспорт, юноша просмотрел созданные за прошедшие годы акварели: натюрморты с домашними предметами, пейзажи, в том числе и вид из окна, портрет отца… Он окантовал эти работы белой бумагой и поехал в приёмную комиссию Художественно-промышленного училища, расположенного на Моховой улице. Осматриваясь по сторонам, Ярослав вошёл в грандиозное здание училища с наполненными искусством интерьерами одновременно сдержанных и величественных, с топающими и шваркающими по лестницам и коридорам пронырливыми и суетливыми абитуриентами...
Принимавший работы абитуриентов педагог посмотрел представленные Ярославом акварели и сказал, что, в целом, они подходят для получения допуска к вступительным экзаменам, но ему хотелось бы увидеть и его рисунки...
Ярослав совершенно не разбирался в художественных терминах и думал, что его акварели, которые он принёс на просмотр и являются рисунками, а оказывается, что рисунок, это что-то совершенно другое!.. — вот оно, первое художественное открытие!
— А что такое рисунок? — растерянно спросил он.
— Изображение созданное карандашом или другим графическим материалом: углём, соусом, пастелью... — пояснил педагог. — Вот, посмотрите!.. — и он разложил перед Ярославом несколько листов с изображением различных натюрмортов и гипсовых предметов, выполненных обычным карандашом. — Так что приносите на комиссию свои рисунки! — закончил разговор и пояснения педагог.
Обескураженный  Ярослав собрал свои акварели и пошёл домой. Неожиданно его осенила счастливая мысль, которую ему настойчиво внушал, идущий рядом, Ангел: «До начала вступительных экзаменов ещё целых две недели! — у меня есть время!.. Я успею нарисовать несколько рисунков, и смогу участвовать в приёмных экзаменах!..»
Не теряя ни минуты, начинающий художник решительно вошёл в комнату, поставил перед собой на полу небольшую детскую скамеечку, на неё установил белый эмалированный чайник, рядом положил яблоко — получился несложный натюрморт. Ярослав прикрепил половину ватманского листа бумаги на планшет и приступил к рисованию. Не отвлекаясь ни на что, он упорно работал, пока рисунок не был закончен. Вслед за ним он составил второй натюрморт, положив на письменный стол закрытую шахматную доску с поставленными на неё несколькими фигурами и рисовал эту композицию на фоне календаря и книжной полки. Следующим натюрмортом стала обычная кухонная табуретка с прикрученной к ней мясорубкой и поставленным рядом трёхлитровым бидоном. Рисуя по двенадцать часов в день, Ярослав через десять дней представил в приёмную комиссию и акварели и три законченных карандашных рисунка. Этих работ оказалось достаточно и по количеству, и по качеству для допуска к экзамену. И хотя Ярослав во время вступительных экзаменов не набрал необходимое количество баллов по рисунку, живописи и композиции, но он увидел массу работ других абитуриентов, множество выставленных образцов успешных работ студентов различных курсов и факультетов данного училища и впитывал, впитывал, впитывал, насыщая своё восприятие необходимым уровнем и качеством, которые он должен был достичь и продемонстрировать... Несмотря на общую неудачу, Ярослав был доволен результатом данной попытки поступления — у него появились первые художественные знания и опыт!.. 
Теперь нужно было зарабатывать деньги, чтобы продолжать учиться художественному ремеслу и жить дальше. Молодой человек пошёл в отдел кадров Прядильно-ниточного комбината имени С.М. Кирова, туда, где в тростильном цехе работала его мама. Ярослав не имел никакой квалификации, и его взяли простым транспортировщиком. Он забирал у работниц короба с уложенными в них бобинами готовых ниток, выставлял эти короба на специальные скамейки, для дальнейшей упаковки и маркировки — этим занималась другая работница, — а уже готовые к отправке, упакованные и промаркированные короба с нитками Ярослав загружал в подвесные двигающиеся по монорельсу контейнеры и перегонял их к лифту, откуда их лифтёр отправлял на склад готовой продукции — ничего сложного. Как говорят в народе: «Круглое — катать, квадратное — таскать», но заработок был хорошим подспорьем для семейного бюджета. Ярослав треть своего заработка отдавал маме на общесемейные траты, а остальное оставлял на свои нужды.
Цех, куда устроился работать Ярослав, делился на две неравные части: в большей по размерам части цеха находились полировальные машины, с помощью которых нитки, проходя через ёмкости с крахмалом, а затем сквозь барабаны с жесткими щётками, становились глянцевыми, а во второй, меньшей части цеха были установлены станки по перемотке отполированных ниток в бобины. Коллектив в цехе был, в основном, женский. Работали и девушки, и взрослые женщины, и дамы пенсионного возраста. Все эти работницы, как правило, ещё молодыми девчонками, как и когда-то это сделала мама Ярослава, приезжали в Ленинград из других регионов большой советской страны, устраивались на работу на комбинате, получали место в общежитии, а затем многие выходили замуж, обзаводились детьми и получали бесплатное жильё… Более редко встречавшиеся на комбинате мужчины, как правило, занимались обслуживанием и ремонтом станков... Являясь членом Коммунистической партии, Ярослав регулярно посещал партийные собрания и платил взносы, но его молодому возрасту более соответствовала хорошо организованная комсомольская организация комбината, в том числе и огромного ниточного производства, где он и работал. Ярослав целиком и полностью влился в общественную комсомольскую жизнь, участвуя во всех начинаниях и мероприятиях, организуемых Комитетом комсомола комбината, руководителями которого, естественно, были молодые члены партии. Руководство комсомольской организацией комбината не было заформализовано, и молодёжная общественная жизнь кипела бурно, являясь по-настоящему насыщенной и интересной. Наиболее любимыми мероприятиями работающей на комбинате молодёжи были различные конкурсы, популярные в то время смотры художественной самодеятельности и туристические слёты... Ярослав старался проявить себя везде, где только мог, в том числе участвуя в туристических слётах, так как имел прекрасную физическую подготовку, навыки в рисовании и в стихосложении. Разумеется, он принимал участие в концертах художественной самодеятельности, где мог продемонстрировать огромный набор своих фокусов — и во всё это Ярослав окунулся, как говорится, с головой…
Одна из девушек, работавшая в том же, что и Ярослав цехе, в юности училась в художественной школе и, узнав, что он интересуется и занимается изобразительным искусством, за символическую плату отдала ему свой, ставший ненужным, этюдник. Этот специальный, покрытый лаком, жёлто-оранжевый ящик для художника, имевший три выдвижные опоры и внутренние отсеки для кистей и красок, стал важнейшим приобретением для Ярослава. Теперь он мог регулярно выезжать на природу и учиться создавать пейзажи, да и дома заниматься живописью стало гораздо удобнее, так как этюдник — это компактный мольберт для художника.
В сентябре Ярослав поехал во Дворец культуры имени М. Горького, что расположен возле станции метро Нарвская, и совершенно свободно, без всяких проблем, записался в студию изобразительного искусства — так выстроенная бесплатная советская система народного творчества работала чётко и отлаженно. Теперь несколько раз в неделю Ярослав приезжал в студию и в окружении других любителей изобразительного искусства начал системно постигать тайны прекрасного, рисуя простейшие геометрические фигуры из гипса: шар, куб, пирамиду, цилиндр и конус…  «Все эти простейшие формы, как ни странно, лежат в основе любой сложной формы, включая лицо и тело человека...», — говорил, руководивший художественной студией, педагог. Худенькая и давно не юная девушка, с расположенными на переносице огромными круглыми очками ставила на проигрыватель пластинку с классической музыкой, и все студийцы, в процессе работы, наслаждались мировыми музыкальными шедеврами — так сочеталось приятное с полезным.
Ярослав занимался с большим желанием, не пропускал занятия и очень быстро накапливал художественные знания и навыки...  В выходные дни он спешил в Эрмитаж, где планомерно осматривал все залы, делая при этом зарисовки с понравившихся ему скульптур. Наиболее красивой скульптурой он признал грациозную и одухотворённую «Венеру Таврическую», с плавными линиями тела, хотя и лишённую рук и выполненную из мрамора, уже заметно потемневшего от времени, которая стояла на постаменте в зале первого этажа, среди других античных скульптур. Названа она была так потому, что её нашли в Тавриде... 
Любуясь живописными работами Леонардо Да Винчи, Ярослав начинал понимать, что для того, чтобы остаться в истории изобразительного искусства достаточно, создать, как это сделал великий итальянский мастер, всего четырнадцать живописных произведений-шедевров, если иметь ввиду лишь те, которые дошли до нашего времени... «В искусстве важно не количество, а качество!..» — подумал Ярослав, восхищаясь знаменитыми Мадоннами великого итальянского художника эпохи Возрождения...
Настоящее потрясение юный художник испытал, когда оказался на организованной в Эрмитаже выставке голландского мастера Винсента Ван Гога, на которой были представлены работы, собранные из различных музеев мира. Ослепительные, до предела насыщенные цвета красок и их контрасты, убедительная сила каждого мазка, в совокупности с его литературными способностями, проявившимися в опубликованных письмах к брату, в которых Винсент Ван Гог изложил всю свою прекрасную и трагическую жизнь, ярким, красочным пятном отразились в сознании, сердце и душе Ярослава... Он полюбил этого художника раз и навсегда, почувствовав общие с ним устремления к красоте и духовным исканиям! Бывая в Эрмитаже, Ярослав всегда поднимался на третий этаж, подходил к нескольким полотнам Ван Гога и любовался ими, черпая, заложенную в холстах колоссальную жизненную и творческую энергию...
«Творчество — одна из форм бессмертия!.. Автора давно уже нет на свете, а его мысли и чувства продолжают жить в его творениях, активно влияя на мысли и чувства людей, живущих уже в другие, значительно удалённые времена!.. Мысли и чувства автора могут стать бессмертными! — и это одно из потрясающих свойств  искусства!.. Вечно живыми творениями останутся именно те, которые обращены к красоте, истине и духовно-нравственным ценностям, ищущего Бога, человека!..» — к такому заключению пришёл Ярослав, расхаживая среди выставленных в залах Эрмитажа шедевров. При этом он шептал сочиняемые им строчки: «Как странно, может быть звезда, та, на которую смотрю я иногда, уже погасла и не светит, давно остыла и мертва, но свет её в вечерней мгле ещё веками виден на земле!..»
Юноша должен был за короткое время понять и ответить на главный вопрос изобразительного искусства: что такое красота и как научиться её создавать?.. Ища ответ на эти вопросы, он интуитивно и подсознательно, нащупал верный подход: отныне, обнаружив прекрасное изображение, а это могла быть картина, иллюстрация, простая открытка, цветочная композиция или архитектурное сооружение, он старался почувствовать и осознать, почему это изображение или объект кажутся прекрасными и в чём секрет и тайна их красоты?..
По крупицам находя ответы на эти творческие вопросы, Ярослав пошёл по пути постижения законов изобразительного искусства…
 Возвращаясь из студии и выйдя из вестибюля станции метро «Чернышевская» Ярослав случайно встретил своего бывшего начальника пограничной заставы. Впрочем, это было вполне логичным, так как Управление Северо-Западного Пограничного Округа располагалось недалеко от дома, где жил начинающий художник, а начальник заставы, вероятно, шёл к станции метро именно оттуда. Ярослав поздоровался за руку с бывшим командиром и обратил внимание, что на его плечах блестят погоны уже не капитана, а майора.
— Вам присвоили очередное звание! Поздравляю вас!.. — искренне порадовался Ярослав.
— Служим!.. — по-военному коротко ответил начальник заставы.
— Владимир Витальевич, — Ярослав уже мог обращаться к бывшему командиру по имени и отчеству, — вы всегда говорили, что в 1980-ом году на участке нашей заставы пойдёт «гад»…
— Так и случилось! Ты уволился весной, а осенью на одном из участков, недалеко от дозорной тропы и сигнализационной системы наш дозор с помощью собаки обнаружил притаившегося в кустах финского офицера... Он наблюдал за организацией охраны границы на нашем участке, — рассказал подробности того случая начальник заставы. — За это задержание я и получил досрочное повышение в звании.
— Необычный случай! — удивился Ярослав.
Пожелав успехов в службе, Ярослав распрощался с бывшим командиром и пошёл по своим делам.
В это же самое время школьный друг Паша уже находился в армии и служил в восточной Германии. Ни с кем другим дружеских отношений Ярослав не поддерживал, да и времени на пустопорожнее времяпрепровождение у него не было. Всё свободное время поглощали работа на комбинате, художественная студия и творчество в домашней обстановке, вылазки по выходным дням в музеи и на природу за этюдами. Не прекращал Ярослав и своих упражнений в показе фокусов, которые регулярно демонстрировал в концертах художественной самодеятельности, на сцене актового зала комбината. Несмотря на эту бурную деятельность, сердечная тоска и память о теплящейся в груди юношеской любви всё же приводили Ярослава в дом к его бывшей однокласснице Лене. Она была единственной с кем он поддерживал общение. Лена училась на первом курсе медицинского института и поэтому, когда находилась дома, почти всегда была окружена толстыми справочниками, бесконечно повторяя различные медицинские термины на латинском языке, стараясь таким способом лучше их запомнить... 
Осенним вечером Ярослав решил навестить девушку, чтобы немного пообщаться и обменяться новостями. Молодой человек пошёл к Мальцевскому рынку и прямо на улице у торгующей пожилой женщины купил букет цветов. Когда Ярослав подходил к дому, расположенному напротив универсама, что на Тульской улице, в котором на первом этаже жила Лена, и где были видны освещённые изнутри, оранжевые занавески её комнаты, он стал мысленно, но отчётливо представлять, как Лена подходит к окну и отдёргивает занавеску в сторону…
Когда юный художник подошёл к окну и остановился от него в пяти метрах, занавеска резко отодвинулась, и в освещённом изнутри проёме он увидел силуэт слегка опешившей девушки. Это была Лена!.. Она находилась в квартире одна. Её мама, врач по профессии, в это время дежурила в больнице. Девушка открыла окно и Ярослав, встав на выступ в нижней части фасада, забрался в комнату. Молодая хозяйка предложила попить чаю с малиновым вареньем, а Ярослав стал рассказывать о своих поисках красоты, о Ван Гоге, о его короткой и трагической жизни. В общих разговорах затронули и сердечные дела. Ярослав признался, что сожалеет о том, что не сразу разглядел душевную теплоту и красоту Лены тогда, в самом начале учёбы, в девятом классе…
— Вначале я хотела дружить именно с тобой и даже просила Пашу, чтобы он приглашал тебя делать вместе с нами стенгазеты, звонила тебе…  Я старалась, чтобы ты обратил на меня внимание, а ты не соизволил этого сделать!.. — вздохнула Лена и с игривым укором смотрела на Ярослава.
— Был дураком и очень скоро пожалел об этом, но было уже поздно — поезд ушёл!.. — Ярослав грустно улыбнулся. — На эту тему я сочинил небольшое стихотворение, — признался он.
— Прочитай, — попросила Лена.
Ярослав полушёпотом начал читать строчки: «Искренне и нежно я тебя любил. Дружбой безмятежной мне ответ твой был, но судьбе за счастье, что любил тебя: видел, слышал, рядом был, благодарен я!..»
Лена подалась вперёд и поцеловала Ярослава в щёчку...
Как передать то блаженство и щемящую в груди радость, когда к вам прикасается желанный и любимый человек... Волна нежности накрыла Ярослава, но стараясь побороть нахлынувшее чувство, он произнёс:
— Уже поздно, я пойду домой!..
Лена посмотрела на Ярослава своими влажными, бездонными глазами с мерцающими в них огоньками.
— Оставайся… — тихо произнесла она.
Образ друга Паши, в виде далёкого прозрачного силуэта, всплыл в наполнившемся любовным туманном сознании Ярослава, и, хотя в душе заскреблась товарищеская ответственность перед ним, молодой художник не смог сопротивляться захлестнувшим его чувствам и, подумав: «Будь, что будет!..», решил остаться.
Лена по-хозяйски застелила постель чистым бельём, а Ярославу дала полотенце и направила в ванную комнату…
Кто любил сам, поймёт, какие это радость и счастье утопать в объятиях любимого человека. Желание, восторг, нежность — всё это соединяется в единое целое, перемешиваясь в душах и в жарких телах влюблённых!..
Встреча следовала за встречей и это счастье продолжалась целую, бесконечно-счастливую неделю, а затем нахлынуло осознание, что со всем этим надо что-то делать, что-то решать!..
Ярослав понимал, что может взять своё счастье в охапку и уже никому это счастье не отдавать, но не решился на это, и Лена пояснила ему, что в настоящее время ничего предпринимать не будет, а будет ждать возвращения Паши из армии, и когда он вернётся, всё решит…
Нельзя слушать, что говорят женщины, ибо почти невозможно передать словами все изгибы женских чувств, их глубину и оттенки... Нужно полагаться на своё сердце и разум, но Ярослав ещё не знал об этом, а поэтому по молодости и неопытности, решил выдержать паузу и дать Лене возможность разобраться в том, что произошло…
Прошло две недели и вдруг Лена сообщила Ярославу, что выходит замуж за сокурсника по институту, тоже будущего медика — такой вот женский кульбит…
Трезво поразмыслив, молодой художник осознал, что, если не брать в расчёт чувства, то Лена, возможно, поступила правильно: с одной стороны, у неё были бестолковые отношения с Пашей, не сделавшего до сих пор предложения выйти за него замуж и допускавшего по отношению к ней грубость и эгоизм, о чём сама девушка неоднократно жаловалась Ярославу, а с другой стороны, он, её друг пока ещё толком неустроенный, повёл себя нерешительно и тоже не сделал ей предложение о совместной жизни… 
При таком раскладе фактов Лена, совершенно логично, выбрала иного молодого человека, который, по всей вероятности, в это же время пытался ухаживать за ней и позвал её замуж. Кроме того, перед этим, другим молодым человеком, Лена не станет испытывать неловкость за «ошибки юности.» Прокрутив все эти мысли, Ярослав безропотно принял её решение, как единственно возможное в данной, непростой ситуации. Он решил смотреть только вперёд и довериться Судьбе!.. Юность закончилась и после её окончания в жизни Ярослава была поставлена конкретная, хотя и немного печальная точка.
Новая, теперь уже художественная цель яркой звездой высветилась и утвердилась на жизненном горизонте Ярослава. Каждый предстоящий день приобрёл ясность, смысл и перспективу — и всё это дала родившаяся и утвердившаяся в его душе новая Мечта!.. После рабочей смены на комбинате молодой художник спешил в художественную студию, садился за мольберт или планшет и погружался в мир красок и карандашных штрихов, и это заполнило его сознание…
Сердце Ярослава оказалось свободным, и он решил осмотреться вокруг себя в поисках «сердечной подруги». Душа и сильное молодое тело просили его об этом…
В цехе, где работал Ярослав, трудилась стройная, симпатичная девушка по имени Люда. Ярослав стал оказывать ей знаки внимания, подходил и разговаривал с ней на различные, чаще пустяковые темы. Эта девушка, до прибытия на комбинат, занималась лёгкой атлетикой, и это отразилось на её, вполне спортивной, фигуре. Весёлая, жизнерадостная, открытая, без психологических зажимов, она казалась Ярославу вполне интересной и перспективной кандидатурой для «сердечных вопросов». Не откладывая дело в долгий ящик, Ярослав решительно пригласил её на свидание, назначив встречу возле Смольного монастыря. В назначенное время молодой художник прошёл по выложенной гладкими булыжниками площади и поднялся по гранитным ступеням на массивное крыльцо Смольного собора. Отсюда хорошо было видно всю прилегающую площадь, украшенную по бокам кустами сирени, листва которой ещё сохраняла в этот осенний период свой насыщенный ярко-зелёный цвет. Солнце пробивалось сквозь разорванные на куски прозрачные облака, но грело слабо, радуя лишь тем, что оно есть и, хотя бы как-то светит.
Время текло медленно. Люда не появлялась. Неожиданно на правую кисть Ярослава, чуть выше пальцев села прилетевшая неизвестно откуда с полосатым чёрно-жёлтым брюшком, довольно крупная полусонная оса. Молодой человек не стал прогонять неожиданную гостью. Он разрешил ей в это, прохладное время погреться от тепла его руки. И действительно, оса вяло ползала по тёплой коже и не хотела перебираться на рукав куртки, сшитой из холодной искусственной кожи… Посидев на руке минут пятнадцать, согревшаяся оса улетела. Люда неприлично опаздывала на целых сорок минут. Ярослав начинал сомневаться в том, что она вообще придёт. Он ещё раз посмотрел в сторону прилегающей площади и, к своему удивлению, увидел её!.. Девушка сидела на удалённой скамейке и смотрела в его сторону. «Ох уж эти женские хитрости!.. Пришла, села в сторонке и наблюдает, как долго я готов ждать её перед свиданием!..» — такие, примерно, мысли мелькнули в сознании Ярослава. Он усмехнулся девичьей изобретательности, помахал ей рукой и направился к скамейке.
Подойдя ближе, начинающий художник увидел, что обознался! Это была не Люда! «Это не она!.. Я обознался!..» — стучало в голове Ярослава. «Это не она!..»   — произнёс Ярослав, начиная понимать всю судьбоносную глубину этих слов... Ждать больше не имело смысла и молодой человек покинул место несостоявшегося свидания.
На следующий день Ярослав узнал, что Людмила была занята и не смогла прийти к Смольному собору, так как шила свадебное платье и готовилась выйти замуж.
— Я уже дала своё согласие и виделась с родителями жениха и поэтому не могу обманывать их надежды — это будет не честно, и не по-человечески, — объяснила свою позицию Люда.
— Хороший «товар» не залёживается!.. Я тебя понимаю!.. — вздохнул Ярослав.
Молодой художник ещё не был влюблён, он был всего лишь готов полюбить, поэтому данная неудача не сильно его огорчила, хотя ему и показалось, что эта девушка могла бы подойти ему для жизни.
За огромными окнами цеха темнел промозглый вечер и поливал беспощадный дождь. Ярослав сел возле окна и стал наблюдать за льющимися с небес, неуёмными водными потоками, смывающими былое… Невольно в сознании молодого художника, рождались строчки: «Холодно и сыро, за окном темно, падают уныло капли на стекло; мрачная погода, тусклый свет вдали, мысли о грядущем тоже несветлы!.. Нет надежды больше солнце вновь объять — завтра будет так же дождь идти опять...  Надо верить в силы! Разогнать печаль! И бежать в земную радостную даль!»
Наблюдая за организацией работы в своём цеху, Ярослав отметил, что работницы, когда у них выходил из строя какой-либо станок, вынуждены были некоторое время ждать, активно жестикулируя руками, пытаясь, таким способом, привлечь внимание помощника мастера — пожилого мужчины, — в обязанности которого входила наладка и ремонт оборудования. В общей трудовой «запарке» бывало, он не сразу замечал адресуемые ему сигналы... Во время перерыва, за чашкой чая Ярослав, обращаясь к помощнику мастера, которого все называли Игнатьичем, заявил:
— Вы столько лет работаете помощником мастера, уже давно можно было бы у каждой работницы укрепить яркий сигнальный фонарь. В этом случае, как только возникала бы потребность в ваших умелых руках, работнице не надо было  искать вас глазами и махать руками, она просто включила бы сигнальную лампу, и вы, даже находясь в другом конце цеха, сразу увидели, что вас зовут... Соответственно, уменьшились бы простои неисправного оборудования, увеличилась бы производительность труда!..
— Это твоё рационализаторское предложение? — отхлебнув из стакана горячего чая, спросил Игнатьич.
— И не единственное!..
— На эту тему пусть начальники думают, их специально в институтах учат!.. — Игнатьич поставил пустой стакан на подоконник. — А я через год уйду на пенсию! Вот так!.. — и мужчина рассмеялся.
Однажды, занимаясь своими делами, Ярослав заметил, что девушка, продававшая ему за символическую сумму этюдник, старается обратить на себя его внимание и очень хочет понравиться, но, как пелось в известной в то время песне: «Мы выбираем, нас выбирают… Как это часто не совпадает!..» В сердце Ярослава не возникло желания ответить взаимностью.
 Прошло несколько месяцев с момента, как художник устроился работать на комбинат, и его мама поинтересовалась;
 — Сынок, а есть ли у тебя девушка?
— Нет, — ответил Ярослав. — Хотя девушек на комбинате много, но выбрать я никого не успел. С кем я хотел познакомиться поближе, выходят замуж, а если нравлюсь я, то моё сердце молчит, не отзывается…
Ярослав немного помолчал, а потом решил затронуть уже давно интересовавшую его тему:
— Мама, ты когда-то рассказывала, что гадала на суженного-ряженного, а затем увидела во сне своего избранника — моего отца!.. Расскажи, как ты это сделала! — попросил Ярослав.
— Я гадала в ночь с пятницы на субботу. Перед сном положила под подушку четыре спички, сложив их таким образом, словно это четыре венца колодца и со словами: «Суженный-ряженный, приходи к моему колодцу воды напиться!..» уснула. Во сне я увидела, что моим мужем будет Алексей — твой отец... В результате, Алексей Михайлов и стал моим мужем. Правда, я сперва думала, что женихом будет другой Алексей: я знала ещё одного парня с таким же именем, но вышла замуж за Михайлова, впрочем, и в этом случае гадание сбылось в точности!..
— Ясно!.. — заинтригованно произнёс Ярослав, замыслив провести своё гадание.
Дождавшись ближайшей пятницы, художник, укладываясь спать, сложив под подушкой из четырёх спичек колодец, произнёс, подсказанные матерью, магические слова и провалился в мир таинственного сна…
В это время в комнате уснувшего Ярослава появились Судьба и её верный спутник, Ангел.
— Здесь пахнет магией, — поводив из стороны в сторону носом, сообщил легкокрылый Ангел. — Я чувствую её электрические потрескивания и привкус!..   
— Юноша ищет любовь и желает увидеть свою будущую избранницу, а, значит, пришло время переплести их нити судьбы в единое целое, тем более, Рождённая Весной, хотя и является ещё, практически, ребёнком, в ближайшее время тоже попытается увидеть своего будущего избранника!..
— Девушки весьма любопытны и чаще прибегают к таким средствам, как гадание, — заметил Ангел.
— В этом юноше просыпается философ и исследователь!.. — Судьба склонилась над Ярославом и внимательно посмотрела на спящего.
— И мы покажем ему лицо избранницы? — поинтересовался Ангел.
— В этом нет необходимости! Он почувствует её!..
Во сне Ярослав осознал и ощутил, что, закатав брюки до колен, уверенно шагает по бурлящей среди камушков мелкой, немногим выше щиколотки реке, а рядом с ним, отставая всего на пол шага идёт девушка, вернее девчушка с двумя заплетёнными  тёмно-русыми косичками. Ярослав, хотя и хотел, но почему-то не мог повернуть голову и посмотреть на лицо девочки, это не получалось, но он отчётливо почувствовал, что его сердце до самых краёв наполнено любовью к этому юному созданию, и он нежно называет её своим Аленьким Цветочком!..
Проснувшись утром, Ярослав точно знал, что его избранницей станет девушка с двумя косичками, которую он захочет назвать и назовёт этими чудесными и сказочными словами. Волшебный сон вселил в молодого художника надежду и уверенность, что всё будет хорошо, и он обязательно встретит ту, единственную и любимую!..

Оторвавшись от  чтения написанных строк романа, Ярослав, обратился к находившейся рядом Любаше:
— Удивительно, но даже Аленький Цветочек вошёл в нашу жизнь!.. — восхищённо произнёс он и, встав из-за стола, поцеловал любимую. — Ты рассказывала, что в это время тоже гадала на суженного... — напомнил он, приглашая собеседницу дополнить начатую тему.
— Да, — ответила Любаша, — это произошло, когда мне было двенадцать лет... Стояла бескрайне глубокая звёздная ночь...

Двенадцатилетняя девочка с двумя, заплетёнными косичками,  находилась у бабушки Веры, где вместе с ней жили её сын Станислав и невестка Мила. Они недавно поженились. Поскольку время с 13 на 14 января было волшебным, то Мила  обратившись к Любаше, предложила:
— Хочешь поворожить?
— Хочу! — с любопытством ответила Любаша.
Разложив на столе картон с изображением круга, на котором были нанесены буквы и цифры и, расположив на нём маленькое блюдечко, Мила  зажгла свечку.  Все сели вокруг стола.
— Кого из духов ты хочешь вызвать? — спросила организатор гадания.
— Я хочу вызвать моего брата Максима, который умер ещё младенцем... Бабушка сказала, что он теперь — Ангел!..
— Хорошо. Вызывай, — согласился Стас.
— Вызываю, тебя, мой родной братик и Ангел, Максим!.. — закрыв глаза, тихо, но торжественно произнесла Любаша.
Мила поднесла свои руки к блюдечку. Так же сделали Стас и Любаша.
— Максим, ты здесь?.. — спросила женщина.
Блюдечко завертелось, и поползло к буквам «Д» и «А» образовав таким способом слово.
— Здравствуй Максимочка! — так же негромко поздоровалась Любаша.
Все присутствующие, в знак приветствия, кивнули головой. Стас спросил:
— Скажи пожалуйста, сколько детей будет у меня с женой? 
Блюдце побежало по буквам, которые объединились в слова: «Двое мальчиков…» 
— Теперь, ты, Любаша, спрашивай, — предложил Станислав.
— Скажи, пожалуйста, Максим, в каком мире ты находишься? И если можно, ответь, пожалуйста, как будут звать моего мужа? Блюдце медленно прошлось по буквам, образуя слова: «В Божественном» и «Ярослав». Затем блюдце завертелось и написало: «Счастья вам! Мне пора!..»
— Спасибо тебе, Максимочка! — растроганно поблагодарила Любаша.
Все сидели молча… Потушив свечку и включив свет, Станислав произнёс, обратившись к Миле:
— Значит, у нас с тобой, любимая, будет двое пацанов!..
— А можно мне увидеть этого Ярослава? — спросила Любаша.
— Можно! — ответила молодая женщина. — Нужно налить в стакан воды, опустить туда обручальные кольца и долго смотреть в воду... Если это сделать, то обязательно увидишь!.. И сегодня самая лучшая для этого ночь!  — заинтриговала Мила.
Девочка налила стакан воды, взяла у своего дяди и его жены два обручальных кольца и положила их в стакан. Затем она уединилась на кухню и, поставив стакан на стол, стала смотреть в воду с кольцами на дне. Долгое время ничего не было видно, но вскоре на кухне появились невидимые Судьба и Хронос. Судьба погладила девочку по волосам и, обратилась к высокому худому спутнику с гофрированным колпаком на голове с просьбой:
— Покажи ребёнку её будущего избранника, пусть увидит каков он?!
— Сей момент! — согласился Хронос.
Он подсунул под стакан свою ладонь, и неожиданно Любаша отчетливо увидела в водном экране стакана молодого мужчину в светло-голубой рубашке... Она выбежала из кухни и взволнованно сообщила:
— Я видела! Видела!.. На нём одета голубая рубашка, и он какой-то старый!..
— Что, значит старый? Неужели, он лысый и с бородой? — рассмеявшись, с иронией спросила Мила.
— Нет! Он молодой, но уже взрослый!.. На вид примерно лет двадцать.
—   Это нормально… — пояснила женщина.
— Я думала, что мой жених — ещё мальчик и учится в школе, — немного растерянно протянула Любаша...

Ярослав, выслушал рассказ Любаши о её гадании, прошедшем ещё в детском возрасте и улыбнулся.
— Удивительно, как Судьба смогла, практически, одновременно предвосхитить нашу будущую встречу и обозначить конкретные знаки этого события, — с нежностью сказал он.
— Тайна жизни!.. Сама жизнь и есть чудо!.. — ответила на его слова Любаша.