Польша. Лайфхаки для потерявших телефон

 
     Прошлым летом, на последнем месте работы, в строительном магазине "Bauhof" в Ласнамяэ, я чувствовала себя диким зверем, запертым на 10-11, а то и 12 часов в клетку кассы. Не выдерживая, я наезжала на покупателей, - только на тех, разумеется, кто этого заслуживал, а их было немало. (За что меня, спустя два месяца, и уволили). 
     Хотя в середине июля лето в Эстонии ещё не началось, но я уже рвалась на волю, к солнцу и теплу, и договорилась с одним симпатичным чуваком с сайта знакомств "Фотострана", польским белорусом, о том, что приеду к нему на 4 дня. Владислав сокрушался,
что не сможет встретить меня в Варшаве, но я ответила, что как-нибудь доберусь и сама.

     Город Лодзь, где жил этот недавно эмигрировавший товарисч, мне был памятен по детским польским подружкам по переписке, - особенно я любила, никогда её не видев, Агату Кортат, серьезную девочку в очках, с мальчишеской стрижкой, щедрую на милые, непосредственные письма на ломаном русском, - а я, тоже со всей детской непосредственностью, намеревалась тогда выучить польский по подаренному мамой словарику, - не пошло! - красивые открытки и даже посылку с голубым пионерским (харцеровским)* галстуком и принтованным котом в сапогах, который долго, чуть не до окончания школы, висел у меня на стене в старой квартире. А сейчас я кусала себе локти, что, при переезде, выкинула все детские письма и адреса, в том числе и Агатин. И теперь, даже если бы хотела спустя тридцать с лишним лет отыскать её следы, не смогла бы.

     Что ж, зато Лодзь, судя по добытым в интернете сведениям, была городом весьма интересным, похожим на мою родную Нарву если не по масштабам (крупнее раза в 3), то по вкладу в историю. И я намеревалась, как и прошлый раз в Венеции, ловить сразу двух зайцев - если не встретиться с мужчиной с сайта знакомств (венецианец, как мы помним, сдрейфил и не пришёл на рандеву, сначала сославшись на занятость, потом на внезапно нагрянувшую aqua alta), так хоть поснимать видео на свой ютуб-канал.    

     Попросив в рабочем графике 4 свободных дня, я купила билеты на LOT, и, когда получила по электронной почте посадочный талон, долго глазела на лотовского журавлика, не понимая, при чем тут Lufthansa, - так я отвыкла от полётов и авиакомпаний. И только в аэропорту сообразила поменять евро на злотые.

     Варшава встретила меня жарой, что твоя Италия. Сняв куртку и свитер, я села на первый попавшийся автобус и, увидев, что он едет не в том направлении, какое мне нужно, вышла у перекрестка с виадуком, - когда получила сообщение, что забронированная мною гостиница не будет меня ждать до 9-ти вечера, а было уже пол-девятого! Нормально, раньше они мне не могли это сообщить? - мысленно возмутилась я, снова села в автобус и поехала куда глаза глядят.

     Выйдя где-то в центре, близ Иерусалимской улицы, которая только и была мне знакома в Варшаве, - я рассеянно глазела то на праздношатающийся расслабленный народ, - был вечер субботы, - то в навигатор, предлагающий мне в округе какие-то стремные хостели, которые ещё попробуй найди!

     И среди всего этого праздника жизни горделиво смотрелся четырехзвездочный Radisson Sobieski, - не такой высокий, как таллиннский, скорее широкий и  элегантный, с башенкой наверху, - и ноги сами понесли меня туда, несмотря на предостерегающие крики разума:"это же так дорого!"

     Оказалось, не так уж и дорого - 74 евро за ночь. А завтра я уже буду в Лодзи, в старинном и атмосферном Palacek Koroljevy, с деревянными лесенками, розовыми атласными занавесками и прочими прибамбасами роскошной жизни промышленных буржуа конца 18 - начала 19 века.
     Я вышла из Radisson Sobieski, чтобы купить что-нибудь на ужин. Улица направо вела вдоль высокой каменной стены запущенного старинного парка вокруг Медицинского центра, напротив размещалось псевдоклассическое здание Института чего-то там. Магазинов не было, и я вернулась на Иерусалимскую, больше похожую на оживленный широкий проспект. Перейдя через трамвайные пути, я оказалась у станции метро "Охота" (гугл сообщал, что когда-то на этом месте был одноименный трактир), вдали маячил Дворец науки и культуры, похожий на уменьшенную копию Московского университета.
     Поскольку Владислав Яневич сказал, что не сможет встретить меня в Варшаве, я составила наполеоновские планы по знакомству с польской столицей; но, учитывая перипетии сегодняшнего дня, акклиматизацию, позднее время, свернула их до похода в маленький магазинчик, где у приятной старой пани купила булочку, пакетик кофе и herbatu (чай по-польски).
     На обратном пути меня чуть не сбил проезжающий велосипедист, и я почувствовала себя почти, как в Таллинне.

     Но, вернувшись в свой комфортабельный номер, обнаружила, кроме электрочайника, две бутылки в холодильнике - две бутылки минералки, а в тумбочке - пакетики и чая, и кофе, сахара и печенья. Слово slodczek на пакетике привело меня в филологическое умиление. И, кое-как раздевшись, я упала в кровать, размышляя о том, когда и почему целую нацию забыли сводить к логопеду, так что она до сих пор произносит вместо "л"-"уо", ну и другие шипящие звуки путает...и как из всех этих фефектов речи сложился
очаровательный польский язык.

     Утром я проснулась рано, и, любуясь с высоты шестого этажа на перспективу ещё безлюдного Иерусалимского проспекта, размышляла, как лучше и быстрее будет добраться до Лодзи.
     Надев свое самое красивое платье в коричневую полоску (а ля Одри Хепберн из "Завтрака у Тиффани"), с которым мой дорожный рюкзак не очень вязался, ну и ладно, - я вышла из гостиницы, перешла Иерусалимский проспект и, на соседней с ним улице, возле внушительной краснокирпичной католической кирхи, села на автобус, идущий до Варшавы Заходней. Было воскресенье, жара набирала обороты, и, пока я стояла на остановке, моё длинное плотное платье прилипло к спине. Хорошо, что я взяла бутылку из холодильника Redisson Sobieski.

     Варшава Заходня была мне, вечной транзитнице, хорошо знакома в качестве автобусной станции (в принципе, только она и была знакома), но в этот раз я сразу направилась на расположенную рядом ж/д станцию, где, как видно, проводился капитальный ремонт: вся сплошь окружена строительными заграждениями, жовто-блакитными баннерами с предложениями работы для украинцев и кучами брошенного мусора снаружи; внутри она была перекопана так, что для перехода на все платформы нужно было сначала подняться наверх, а затем спуститься.
     До моего поезда, впрочем, была ещё уйма времени.    
 


-  -  -  -  -  -  -  -  - 
* Польское слово «харцер» (произн. харцеж, пол. harcerz) происходит от названия польских «гарцовников» — рыцарей, которые, выезжая вперед перед войсками противоборствующих армий, сражались в первом поединке.