Чужая игра Глава 8

Солнце еще не показалось, лишь слегка заалел горизонт, и новый день, в начале нерешительно, но с каждой минутой все более уверено начал свое победоносное движение. Массивный корпус звездолета в утренних, пока еще темно-синих сумерках почти сливался с небом. Все фонари и прожектора погашены и ника-кой посторонний звук не нарушает тишины. Казалось, космический корабль умер и умер давно. Все вокруг было мертво. Даже рация не подавала признаков жизни, хотя вездеход стоял тут, рядом, лишь силовой забор отделял их от базы. Натан, время от времени, нарушая тишину истошно орал в микрофон, но в ответ получал лишь легкое потрескивание в динамиках.
- Чертова планета, - проворчал Никонов. – Такое ощущение, что мы покинули базу не пару дней, а по крайней мере вечность назад. Странно все это.
- Дрыхнут, суки, - братец Кирилл сплюнул. – И что теперь будем делать?
- Рон, обозначь проход. – Андрей смотрел на силуэт корабля, пытаясь сообразить, что делать дальше. За толстой оболочкой небесной крепости нашу возню никогда не услышат. Ко всему прочему, мониторы разбиты и видеть, что происходит снаружи может только Рон. Если у него микрофоны снаружи корабля, не факт, должны, но не обязаны. А вот видеть должен, он же подключен ко всей системе видеонаблюдения. От его ока никому не скрыться, ни внутри, ни снаружи. Там, где не дотянут наружные камеры, в строй вступит оптика спутников. Из этого следует, что где бы мы не находились, Рон видит нас как облупленных и значит… Значит он видел город, видел нас, когда сматывались… Посмотреть бы эти записи здесь, в тиши и спокойствии и понять, что же там произошло…
Андрей настолько погрузился в свои мысли, что даже не сразу услышал металлический, дребезжащий искусственный голос:
- Проход открыт. Сектор два-три. Обозначен светящимися зелеными линиями габаритов.
Вездеход протиснулся сквозь узкие ворота прохода и замер возле подъем-ника.
— Вот мы и дома, - произнес Натан, спрыгивая с подножки машины. – Интересно, почему они носа не кажут. Рон то им, наверное, сообщил о нашем прибытии.
-Не спеши, - осадил его Андрей. – Сейчас все узнаем.
Тихо зажужжали двигатели и кабина, не торопясь поползла вверх. До-бравшись до верхней площадки, люди с нетерпением подошли к входному люку. Вход был надежно задраен, на первый взгляд не видно было даже контура дверей. На сколько знал Андрей, так запирался люк лишь во время полета. На стоянке он задвигался в пазы не до конца, выступая как минимум на полови-ну своей чудовищной толщины над корпусом. И посторонний не войдет, и герметичность дверей раньше времени не нарушится. Во всяком случае, так им вдалбливали еще на Земле.
- Мама научила их на ночь запирать двери, - с сарказмом произнес Мед-ведь.
Огромный стальной люк, толщиной больше метра, бесшумно выдвинулся из пазов на всю толщину и плавно поднялся, освобождая темный зев входа. Андрей, не задерживаясь на пороге, шагнул внутрь. Его нога не успела коснутся пола, как вспыхнул свет, предусмотрительно включенный Роном. То, что увидел, Никонов, озадачило его, и заставило невольно остановиться.
Второй шлюзовой люк был приоткрыт и через щель были видны попутчики, сгрудившиеся рядом с входом. Их лица были напряжены и сосредоточены, и, по всей вероятности они готовы были захлопнуть люк в любой момент.
- Что означает весь этот концерт? – спросил Андрей, останавливаясь. Сзади на него напирали остальные, им было не видно, что происходит впереди.
- Андрей Васильевич? – Марта Воршанская чуть пошире раскрыла люк. – Докажите, что это вы.
- Не понял. Пока нас не было, массовое сумасшествие началось?
- Нет, просто…  Я верю только Рону.
Лишь после того, как Рон подтвердил их личности, второй шлюзовой люк призывно распахнулся и люди отошли в сторону, пропуская путешественников.
- А теперь рассказывайте, что у вас тут произошло.
После подробнейшего рассказа, и переваривания услышанного, пассажиры звездолета решили, что дальнейшие действия надо обмозговать на сытый желудок. Тем паче, что приблизилось время завтрака.
- Я вот, что думаю, - медленно произнес Нагорный после того, как зажевал кусок бутерброда, - Здесь есть уникальная форма жизни. Посудите сами: из ничего она возводит города и отдельных людей. И в тоже время, увидеть и потрогать хозяина планеты нет никакой возможности.
— Это совсем не объясняет, почему человек прошел сквозь силовое поле. Пусть даже он состоял из песка. Неувязочка получается. Как ни крути, объяснение может оказаться совсем не тривиальным, и нам, быть может никогда не докопаться до истины. Этим должны заниматься господа ученые, а мы же про-сто умываем руки. – Натан недовольно поморщился. – Я выскажу свое мнение: не нравиться мне все это и баста! Слишком много чудес приходится на одну бренную жизнь. Давайте быстренько соберем материалы и отправимся назад. Там нас ждет свобода, а здесь, кроме геморроя ничего не найдем. Думать, искать, не наше это.
- Все, ты закончил? Мы тебя услышали. Теперь я бы хотел услышать остальных попутчиков. В чем-то я согласен с Натаном. Но, лично я заинтригован происходящим и готов чуть-чуть отложить полет, чтобы попытаться понять, что вообще тут происходит. Я думаю, наши выводы, пусть это будут выводы последних уголовников, помогут науке разобраться что к чему. Вторую подобную экспедицию им не организовать, тем паче с учеными на борту. А мы помимо свободы, получим, пусть не большое, но уважение общества. Не забывайте, по возвращению все забудут о нашем прошлом, по крайней мере с точки зрения эмоций и предрассудков. Мало ли кто что совершил более четырехсот лет назад.
Высказав все это, Андрей замолчал. Он внимательно следил за каждым, пытаясь по лицам понять настроение и реакцию на происходящее. Да, это были самые обыкновенные уголовники, и тюрьма наложила свой отпечаток на каждо-го, вне зависимости сколько он в ее стенах пробыл.  Все они вместе, и каждый по отдельности представляли из себя кучу моральных уродов, готовых уничтожить все вокруг ради копеечной, а порой и мифической выгоды. Но сейчас и здесь, условия были настолько необычными, что для них, не привыкших размышлять, вольно и невольно приходилось использовать мозг по назначению. Андрей прекрасно понимал, что задержка даже на месяц дли них ничего не значит, ждать они привыкли годами, даже тогда, когда знали, что конец срока наступит не раньше их смерти. Черт побери, насколько человек приспосабливается к окружающему миру и обстоятельствам. И в тоже время беззащитен перед пустяком.
- Сначала надо понять, что нам делать дальше, - тихо произнесла Лола. – Мы беззащитны перед выкрутасами планеты. Силовое поле свою функцию не выполняет, а это значит, что даже сбор образцов представляет для нас опасность. Вчера был не агрессивный товарищ, а что ждет впереди? Состоящий из песка неуязвим, даже если у нас было бы оружие. Все это меня очень напрягает. Что первый вариант, что второй, имеет изъян. Мы должны быть готовы ко всему. Но к чему именно? Вот вопрос. А самое главное, если кто не обратил внимание, мы эти объекты видим и чувствуем, а Рон, не смотря на свое электронное совершенство в упор не видит их и не слышит. Призраки какие-то.
- Слушай, командир, а ведь действительно. Рон не видел ни того песчаного человека, ни города, правда он сваливает все на неисправность видеокамер на спутнике, тем не менее, все очень подозрительно.
- У кого еще есть какие-нибудь мысли?
- Послушайте. – Неман отодвинул поднос с остатками еды на другой конец стола и откинулся на спинку стула. – Вы все высказываете опасения, а самого главного и не заметили.
- Чего именно?
- Я долго размышлял на эту тему. С тех пор, как я увидел его, мне не давало покоя, откуда все это и почему именно так, а не иначе. Да, я знал, что тот незнакомец был никто иной, как отец тех двух девчонок. Тем более, что он сам это сказал. Но это была его точная копия. Ибо тот давно уже умер, да если бы и был жив, врят ли он мог оказаться на этой планете. А из этого следует вполне логический вывод: планета, или кто там еще читает наши мысли и материализует из подручного материала наши воспоминания.
- А город? – спросила Марта. – Чьи это мысли? Архитекторов среди нас нет.
-Нет, и есть одновременно. Помниться Натан мне рассказывал, что по молодости он поступил в архитектурное училище, правда не до учившись, бросил. Но ведь когда-то в своем воображении он строил здания. А здесь, сама планета его мальчишеские мечты превратила в реальность.
Все посмотрели на Натана. Тот недовольно заерзал, совершенно не радуясь всеобщему вниманию.
— Это было давно и не правда.
- Планета с этим не согласна, - хохотнул братец Борис. – Да, ладно, расслабься… э… тебя же никто на счетчик не ставит.
- Город был реальный, не из песка. Миражи отпадают, я проверял.
- Не согласен с тобой Медведь. -  вступил в разговор братец Кирилл. – Что мы знаем о нашем невидимом то ли друге, то ли враге? Ровным счетом ничего! Быть может, здесь действуют законы физики, которых мы не знаем. А на их основе возможно стремительное возведение городов, которые к тому же несут для нас реальную опасность для жизни. Если это сделано планетой во благо нам и по незнанию наших законов, от этого легче не становится.
- Ну, а что нам скажет Марта? Озвучь нам свое мнение.
- Мне нечего добавить, - ответила она и задумалась – Вот разве вот что… Я обратила внимание, в момент посещения незнакомца, когда мы находились вне корабля, в голове стоял какой-то легкий-легкий гул, что ли, и он сразу рассеял-ся, как мы оказались внутри и входной люк был закрыт. Правда может это мне показалось. Не могу с уверенностью ответить. Возможно, это просто была реакция организма на происходящее. Да, наверное, так оно и было. Не берите в расчет все, что я сказала. Я просто немножко психанула в тот момент.
- Кажется тебе это не показалось, - вступил в разговор братец Борис, до этого момента молчавший и только внимательно слушающий, что говорят другие. – Я сам испытал… как его там… подобное чувство. Пока ты не высказала эту версию, я сваливал этот небольшой дискомфорт на необычность ситуации.
- Подведем итоги, - произнес Андрей. – Что у нас получается? На планете имеется незримый и не осязаемый, но высокоразвитый хозяин планеты. Назовем пока его так. Что он умеет делать? Во-первых, читать наши мысли, что само по себе не очень хорошо. Но, что еще более хуже, он умеет из подручных материалов воплощать в реальности наши образы, хранившиеся в подсознании. Так же он может молниеносно возводить города и, если надо, прятать их от нас, заставляя нас плутать по пустыне, вспомните, с каким трудом нашли данный объект. Отсюда следует еще один вопрос: зачем он это делает? Это, во-вторых. Ну, а в-третьих, у данной цивилизации нет понятий добра и зла, она аморфна, как инфузория туфелька. Всеми силами она пытается угодить нам, а получается, как всегда, не очень хорошо. Невероятное количество ночных бабочек тому подтверждение.
- И все это видят только люди. Рон, хоть тресни, ничего необычного не замечает, - задумчиво произнес Саша. – Однако загадка.
— Вот в этом как раз ничего загадочного нет, - не согласился Никонов. – Уж коли невидимая цивилизация может читать наши мысли, то уж залезть в электронные мозги вообще нет проблем. И знаете, при всем том, есть и хорошая новость. Мне кажется, я, конечно, не уверен точно, но сверхмощная оболочка нашего звездолета не пропускает излучения извне. А значит, защита от нашего всемогущего друга существует.
- Не много с этого радости командир. Ты что предлагаешь? Сидеть и носа наружу не казать? В этом случае мы не вернемся домой, потому как не выполнили даже минимум работ. Компьютеру на наши проблемы плевать. Он не даст сигнал к старту, пока не убедиться в выполнении задания. Замкнутый круг получается.
- Медведь, не кипятись раньше времени. Я, как и ты не знаю ответа, что делать. Я всего лишь констатирую факты. А решать будем сообща.
Пассажиры звездолета замолчали. Пауза затягивалась, все погрузились в свои, никому не ведомые мысли, молча переваривая услышанное.
- Цивилизация существует, - прервал тишину Никонов. – Мы ее не видели, но хорошо ощутили на себе. В тоже время, то, что создает физические объекты само должно иметь какую ни будь форму. Инопланетянин, распыленный по всей планете, не самая удачная мысль. Просто мы их пока не обнаружили. И врят ли они сидят в пустыне, слишком были бы заметны, а вот раствориться среди города, да еще города, который, если потребуется можно спрятать от чужих глаз, из этого получается прекрасный наблюдательный пункт. Кто его знает, может так случится, что этот город выглядит совсем не так, и только для нас его видоизменяют, приспосабливая к нашим привычкам и мировоззрению. На это меньше энергозатрат, меньше времени надо на преобразование, а самое главное, сами хозяева планеты будут невидимы и неуязвимы, потому как нельзя уничтожить противника, который находится в данный момент времени неизвестно где и всюду одновременно.
- Грустно все это, грустно, черт побери, - сказал старший Рушанский. – Что, как правильно сказать, делать то будем? Я готов подчиниться, но только…э… в том случае, если будем предпринимать реальные действия, а не лить туда-сюда…я хотел сказать переливание из пустого в порожнее, чем мы сейчас занимаемся. Вот!
- Не терпеться в драку? – Усмехнулся Натан. – Интересно, с кем ты собрал-ся воевать? Может хочется нокаутировать песок, вон его сколько, стоит лишь ступить на землю. Вперед, на танки, тебя никто не держит.
- Полегче с комментариями, - заступился за старшего Кирилл.
- Ладно, ладно, ты бы лучше своего братца научил сначала думать, а потом говорить. Было бы все так просто, не были бы мы сейчас в непонятках. Так и хочется выразится куда покрепче, но, да ладно, при дамах не буду материться.
- И не надо, - неожиданно заступился за Бориса Андрей. – Его понять можно. Порой враг, которого ты видишь, менее опасен невидимого. С первым ты знаешь, как воевать, а вот со вторым что делать, черт его знает. Тем не менее, кажется мне, единственный способ узнать больше, это вновь проникнуть в го-род.
- Зачем? – Натан аж задохнулся от возмущения. – Я уже говорил, и, если надо повторюсь: побыстрее собираем все, что необходимо для господ ученых и валим домой. Чем плох мой план?
Это мнение было не только Натана. Андрей чувствовал, что желающих лезть на рожон в неизвестность резко уменьшилось после осознания их бессилия перед неизвестным, но могущественным разумом, не смотря на пока еще дружественным, если можно так выразится отношением к незваным гостям. Уже никто не рвался устроить гонки по пустыне, все, во всяком случае большинство, судя по их недовольным взорам, желали как можно быстрее стартануть в сторону дома. Их души давно очерствели, и никакая загадка не могла заинтересовать, кроме личного спокойствия и обещанной свободы.
-А ты подумай, как следует. – сказал Андрей, обращаясь к Натану. -  Вспомни тот незабываемый момент, когда к тебе в камеру пришли с предложением, от которого попахивало, как минимум, безумием. Мне кажется, в первый момент ты подумал про себя, а не пошли бы вы куда подальше, господа хорошие, далеко и надолго. Но эти ребята сумели переубедить тебя, и ты стал воспринимать ситуацию, как нормальную. Расскажи кому за пределами зоны, не поверили бы. Это разве не чудо было? Мог ли ты тогда рассчитывать о столь быстром освобождении? И согласившись, ты оказался здесь. А что сейчас не так? Я предлагаю тебе попытаться найти ответы, вопросы, которые задает сама природа. Разве это не интересно? Быть может так случиться, что дома, к моменту нашего возвращения, мир изменится настолько, что нам тошно станет в нем жить. На наше мировоззрение влияла эпоха и окружающий мир. Все это должно изменится коренным образом. Кто-то из нас перестроится, а кто-то и нет.  В конце концов, месяц там, месяц здесь, что поменяется в нашей судьбе? Ровным счетом ничего, а как я уже говорил, дополнительная фишка нам будет только в зачет. Кто знает, что нас там ждет. Не забывай, те кто будет решать нашу судьбу, там на Земле, еще не родились, их даже в проекте нет. И нам, хотим мы того или нет, надо стремиться зарабатывать дополнительные очки, чтобы в будущем хоть как-то суметь убедить людей, которые быть может вырастут в мире, где нет убийств и преступлений, что мы изменились и искупили вину не только тем, что навсегда утратили свой мир, но и тем, что мы можем быть полезны в этой новой для нас реальности и угрозы с нашей стороны не существует. Это мое личное мнение, и я его не кому не навязываю. Думайте сами.
Андрей перевел дух. Такой длинный монолог был для нег не привычен.
- В твоих словах есть резон, - задумчиво произнес Медведь. – о таком я да-же не задумывался.
- А вы не боитесь, что наш невидимый друг в одночасье станет врагом, как только поймет, что мы пытаемся проникнуть в его тайну, - не сдавался Натан. В глубине души он понимал, что словесную перепалку он проиграл, потому как аргументы Андрея железобетонные. Действительно, никто не может сказать как у них сложиться жизнь на Земле, даже если волю они получат без проблем. Чудный, новый мир таит в себе не только свободу, но и проблемы, связанные с ней.
- Вы там, как хотите, а мы с Лолой подумали и решили, что никуда не поедем. Нам и здесь не плохо. Солнце, песок, только моря не хватает. Мы даже пособираем образцы, если, конечно, незваных гостей не будет. – Марта встала, взяла поднос с грязной посудой и медленно удалилась к мусороприемнику, располагающийся недалеко от окошка выдачи готовой еды. Походка, надменное выражение лица, вся ее фигура выражала презрение к попутчикам. Выкинув мусор, она вернулась на свое место и обращаясь ко всем, произнесла– Не затягивайте с поисками. – И повернувшись к старшему, добавила: - Как бы вы Андрей Васильевич не расписывали ужасы возвращения, я с нетерпением жду момента старта. Как нас там встретят, никому не известно. Но это не означает, что надо складывать лапки и шептать молитвы. Будь что будет. Нам не дано заглянуть в будущее.
- Парадокс, - тихо, почти шепотом произнес Лисенок. – Нам не дано заглянуть в свое будущее, но в то же время мы во очно увидим грядущие перспективы человечества. От одной мысли голова кругом идет.
- Желающих ехать нет? – спросил Андрей. -
- Я с тобой, командир. По мне лучше погонять по пустыне, чем заниматься скучной работой возле звездолета.
- Еще желающие?
- Если поездка неизбежна, то я готов. – Натан усмехнулся.
- Ты же был против. Категорически против. С чего это ты вдруг изменил решение?
- Из двух зол я выбрал наименьшее. Сидеть тут, только повесится с тоски. Да и время будет тянутся как резина. Уж лучше, как говорит Медведь, погонять по пустыне. Это утомляет, но лучше, чем ничего.
- Что ж, этого достаточно. Остальные поступают в распоряжение Рона. Он скажет, где и как собирать образцы. В вашем распоряжении будут все роботы. А сейчас отдыхать. После ужина, Дима, проверь вездеход и все остальные мелочи, не мне тебе объяснять. Рано утром, по холодку выступаем.
Этой ночью Никонов не мог заснуть. Кондиционеры работали вовсю, но ему все равно было жарко. Скинув простынь, которую использовал вместо одеяла, он ворочался с боку на бок, но из-за духоты сон не шел. Андрей пере-вернулся на спину и бессмысленно стал таращиться в потолок. Мучительно тянулись минуты, казалось, что прошло бог знает сколько времени, но стоило глянуть на часы, как с проклятием он понимал, как оно обманчиво, как такой период может растягиваться до бесконечности, словно резина. Он смотрел вверх, на потолок, но видел город, идеальный город, без единого дефекта, без единого искажения перспективы: идеальным в общем плане и идеальном при ближайшем рассмотрении. Андрей не мог признаться свои попутчикам, что этот город его манил с первых минут знакомства, и даже тогда, когда так бесславно удирали из него. Он знал, что обязательно вернется, чтобы ему этого не стоило. Даже если бы все взбунтовались, он втихаря сбежал бы на вездеходе, чтобы еще раз посмотреть на это архитектурное чудо. И картины чудесного города сменялись воспоминаниями из далекой юности, где он, еще не отягощённый ни чьей смертью, сидит в своей комнате, оттягивая разговор с матушкой по поводу его проступка, пока еще не такого общественно опасного, как те, что последуют в будущем.
- Зачем ты его так избил? – вопрошала мать, поправляя рукой рано поседевшие волосы. – Даже если он не прав, проучил один раз и хватит.
Во взгляде матери, наперекор словам, в уголках глаз чувствовалась плохо скрываемая гордость за сына. Она никогда не признается, что в тайне гордится им, что она видит, как растет настоящий мужчина, не боящийся любых поступков, если это во имя справедливости. Но эти эмоции никогда не будут озвучены Андрею.
- А зачем он издевался над котенком? – по-юношески, прямолинейно возмущался Андрей. – Этот великовозрастный дебил уже всех достал. Была бы моя воля, я бы его убил.
-Не говори так, сынок. Всякая агрессия, пусть даже и в благих намерениях должна знать предел. Очень тебя прошу, не говори больше так.
Он и не говорил. Но после службы в армии его жизнь решительным образом изменилась. Из армии он вышел отличным снайпером, что стало его профессией и проклятием навсегда.
В тот день не знал Андрей, что пройдет всего несколько лет, и он уже, будучи профессиональным киллером получит задание на этого самого отморозка, успевшего к тому времени стать депутатом, и по головам лезущего наверх так, что даже свои бандиты посчитали, хватит тому топтать грешную землю.
Погрузившись в воспоминания, Никоноров потерял счет времени. Сон все так же не шел, но во всяком случае притупилось мучительное и безысходное состояние. Уже не такая казалось длинная ночь, уже, не смотря на тьму и тиши-ну, вдруг заиграли всеми цветами радуги давно ушедшие события, как будто они произошли совсем недавно и никогда не было межзвездного многолетнего перелета и не было неизвестной земли обетованной, таящая в себе загадки, без надежды их разгадать.
Андрей не заметил, как уснул, он словно провалился куда-то в темноту, без сновидений и ничто не могло его потревожить. Среди тишины отчетливо было слышно его негромкое посапывание, как у человека без забот и треволнений.