Пожарная команда

        Эта история будет не всем интересна, она очень специфична, но тем не менее это значительная часть моего детства и к тому же мне всегда хотелось описать старую пожарную команду.
      Пожарная команда города Намангана в конце 50-х, в начале 60-х годов 20-го века числилась по адресу улица Пушкина дом №1. Я просмотрел много фотоснимков, относящихся к огнеборцам, но такого расположения не видел нигде. Если все пожарные гаражи обычно выходят сразу на улицу, то в нашем случае гараж находился вдалеке от ворот. Участок, отведенный укротителям огня, был достаточно значителен, располагался на берегу Янгиарыка, где-то протяженностью около 200 метров в длину и около пятидесяти в ширину. При въезде на территорию слева находилась глинобитная будка дневального, далее гравийная дорожка до гаражей. Слева от дорожки была спортивная площадка с бревном для бегания и стенкой для перелезания, далее были ремонтные мастерские, а на насыпи возле Янгиарыка была разбита лужайка и установлен турник. Берега Янгиарыка были в зарослях вонючки, ну вы знаете что это такое, по литературному айлант высочайший, сквозь которые кое где были протоптаны узкие тропинки к воде. Справа от дорожки при въезде был дом и офис брандмейстера, то есть начальника, проход в наш общий двор, далее пожарный пруд с проточной водой и гамбузией, постоянно резвящейся на поверхности в конце участка гараж на три автомобиля, справа от гаража был кабинет начальника караула и телефонисток, а слева от гаража клуб. В клубе имелся бильярд, два десятка стульев, возвышение на нем трибуна, стол с красной скатертью и телевизор Темп. За машинами находилась комната отдыха с кроватями и печкой контрамаркой, кровати были аккуратно застелены, но никогда не расстилались, потому что огнеборцы кимарили в одежде, чтобы не одеваться при тревоге.
      В гараже находились три пожарных автомобиля. Первый ход была машина на базе ЗИЛ-157, это была машина отца. Она была очень большая, авторитетная и когда я нажимал воздушный тормоз она сдержанно дышала. Первый ход был машиной начальника, который сидел рядом с отцом. В бытность, когда начальником был Афанасьев, отец по тревоге заводил автомобиль, сажал расчет, выезжал из территории и ехал по Пушкина мимо окон нашего общего двора. А начальник – Афанасьев выпрыгивал из окна своей квартиры и при полной параде нагонял первый ход и садился в автомобиль в движении. Ситуация изменилась, когда Афанасьева перевели в Андижан назначили нового начальника. Он действовал по-другому, садился в машину до движения и повелевал водителю ехать осторожно, главное сильнее нажимать сирену. Человеком он был замечательным и у меня о нем очень приятные воспоминания.
       Второй ход - пожарный автомобиль на базе ЗИС-150. Это была машина Курманова дяди Кости, папы Вовки - моего друга. Но самым интересным был третий ход. Это была пожарная машина на базе вначале полуторки, а потом ЗИС-5. Машина называлась ПМЗ-1 представляла собой автомобиль-«линейку» с открытыми скамьями (для 12-ти пожарных) вдоль бортов, они сидели на скамейке по 6 человек с каждой стороны, под скамейкой имелись кронштейны и ящики для инструментов, центробежный насос и небольшой, всего на 360 литров, бак для воды. Этот бак был нужен для того, чтобы насос не работал всухую. Еще интересно было то, что в качестве специального сигнала, предупреждающего пешеходов и водителей, что машина мчится на пожар, по традиции, оставшейся со времен конных обозов, все еще служил небольшой бронзовый колокол, в который во время поездки от пожарного депо до места возгорания постоянно бил один из пожарных. Сверху бака укладывались лестницы -штурмовка, лестница-палка, выдвижная лестница, состоящая из трех колен.
      Всё моё детство прошло в пожарной команде. Мы жили в общем дворе по Пушкина 3, двор был соединен с территорией пожарной команды и после школы мы с друзьями вместе бегали там пока мальчишки постарше не заигрались со спичками на задворках и пожарным пришлось применять свое искусство на своей территории. После этого случая только мне разрешено было находится на территории пожарной команды, чем я занимался почти всё время.
       Вначале я посещал телефонисток, потом заходил в кабинет начальника караула. Это был небольшой кабинет со строгой сталинской мебелью, большим телефоном, чернильницей с крышками и пресс-папье (промокашка) которую катали как качели. Затем я выходил в гараж, сидел в каждой из пожарных машин, играл в колокол и заходил в клуб. Там я сам с собой играл в бильярд, смотрел телевизор и выходил во двор. Во дворе я пробегал по бревну, пытался перелезть через щит и далее шел к берегу Янгиарыка подтягиваться на турнике. Как ни странно, я должен был быть физически развитым после таких упражнений, но увы развитие не наступило и у меня в аттестате школьном по физкультуре четверка. А далее наступал обед.
    Столовой у людей огненной профессии не было, но кушать было нужно поэтому работники нашли выход, каждый сдавал по рублю, отец полтора, один пожарный ехал на рынок и закупался продуктами, второй готовил плов на костре. Это был самый вкуснейший плов из всех пловов, употребляемых мной. А после обеда я выходил из своей большой игровой комнаты, то бишь пожарной команды и шел по берегу Янгиарыка в другую игровую комнату - к маме в зубную поликлинику.