Смерть вампира Глава 30

 Глава тридцатая
Легко, или окончательный отказ от безуспешных попыток жить как человек

– Папа, что тебе сказал доктор, когда я вышла? – спросила Ванда.
– Ничего особенного, выдал рецепт, попросил объяснить тебе, насколько все серьёзно. Как поступишь? – в голосе прозвучала просьба.

– Посещай фармацевта, начну принимать, новые препараты. Раз так вышло, – она чувствовала приближение ухудшения, и согласилась, все равно пришлось бы идти к врачу, так оказалось проще, в её судьбу вмешался случай как бы в ответ на утренние размышления.

Вопрос возник, как странный доктор назначил лечение, не задав ни одного вопроса, не заставив сдать ни одного анализа. Но ей меньше всего хотелось выяснять этот факт, а тем более немедленно и у отца, он бы в такое не поверил.
– Разумно, – удовлетворенно ответил отец, удивившись, какой странный поворот, заложила судьба.

– Сколько я уже сожрала этих новомодных препаратов. На шару не надейся, целых два условия. Молчать, даже не думать о моем здоровье, не то, что спрашивать или говорить, надеюсь, договор не забыл? И ты отвезешь меня в университет, – озвучила условия дочь.

– Ванда…, – попытался остановить её Борис, слова: «больше отдыхать» зазвенели в его сознании.

– Я чувствую себя прекрасно, хватит, ты заставил меня выступить перед доктором во всей красе. В подробностях рассказывать о своём здоровье и последних назначениях, американских светил. Остаётся надеяться, они не обсуждают студентов и пациентов вечером за чаем. Мне, между прочим, встречаться с его сыном на занятиях, а как ты успел, заметит, он на женщину не похож. Ещё есть кафедра, кто там у него для сплетен? Я от такого бежала из Америки, не прошло и месяца и все стало на свои места. Зато ты доволен, – Ванда спокойно сказала неправду, доиграв игру, начатую высшими вампирами.
 
Отметив досаду отца, подумала:
«Вот и прекрасно. А то я что-то легко согласилась жрать всякую дрянь, не мой стиль. Странный этот доктор Залиникос, как это он назначил лечение без лишних издевательств? Просто поверил на слово отцу? Теперь мне необходимо сделать две вещи. Поговорить с Келсиосом он обязан хотя бы намекнуть, что они такое. Бросившись меня спасать, он знал, что не погибнет и подхватить меня с того места где он находился – невозможно, люди не двигаются с такой скоростью тем более по обледеневшему асфальту. Хотя опять проклятое здоровье, я могла потерять сознание раньше, остальное привиделось. И температура тела ничего не поясняет, на улице мороз, а у врачей всегда холодные руки. Из доказанных странностей, только назначение препаратов без обследования, возможно у этого профи есть схема для таких случаев. Протокол. Папаша мог ему все выписки на смартфоне показать за пять минут. И вся мистика. Придумала сама и сама поверила».

Борис повернул в сторону университета. Припарковал автомобиль рядом с «Форестером».

– Иди, я посплю в автомобиле, сама обратно ты не поедешь, бензина для печки хватит, – сдался отец на волю победителя.

– Нехорошо, получилось, я не подумала. Ты же не спал больше суток, и переволновался из-за меня, – опомнилась Ванда.

– А я не подумал, о докторе и его сыне. Иди. Квиты, – принял справедливое наказание Борис, по большему счету его не интересовали такие подробности, он считал свой поступок правильным:

«Пусть играется, я готов неделю спать в автомобиле под университетом лишь бы она принимала назначенные доктором препараты. Цена – ноль. Так дешево с точки зрения моральных затрат мне её обследование ещё не обходилось».
Она опоздала к началу третьей пары и задумалась, так ли ей хочется посетить лекцию по высшей математике. Чувствовала она себя неважно, усталость поползла изо всех уголков организма. На самом деле Ванда хотела встретиться с преподавателем иностранной словесности, принявшим такое живое участие в её жизни. Быстро пробежала глазами, расписание, мысленно отметив, что он свободен, приняла решение:

«У него окно. Чем я рискую? Он или в автомобиле, или на кафедре. Плевать, пусть думает, что угодно. У меня есть повод. Выразить благодарность за участие в моей жизни».

Ванда открыла дверь на кафедру. Келсиос встал, натолкнувшись на её энергетический поток. Ванда направилась к Келсиосу, и не остановилась, пока не оказалась на неприемлемо близком расстоянии, их разделил стол. Мистер Залиникос вспомнил, как надеялся до всего этого переполоха, что она подойдёт к нему.
– Спасибо за то, что принял участие в моей судьбе и твой отец выполнил просьбу никаких обследований. Не знаю во сколько тебе это обойдется, но реально приятно, – поблагодарила она преподавателя и опомнившись спросила, – мы вроде перешли на «ты» ничего или стоит соблюдать субординацию?

Обращение на «ты» на кафедре резало слух.

– Не стоит благодарности. А если вспомнить откуда ты приехала «ты» вполне приемлемо, – ответил преподаватель и обрадовался, его вполне устраивала такая причина.

Но Ванда не шла по логике, Келсиос ещё не привык к такому поведению людей, верее у него не было такого опыта.

– Я займу всего минутку твоего времени, не возражаешь, если я кое-что спрошу? – тихо, почти шепотом произнесла девушка, обратившись к нему на «ты».
Волна её теплого дыхания окутала его лицо, и Келсиосу пришлось отступить назад, судорога боли свела его каменное тело, боль как обычно родилась в сердце. Он обыденно подумал:

«Сказать ей, что на нас нападать нельзя или подождать? Не стоило, ей приходить. Но она уже пришла. И что прикажешь с ней делать? Другая на её месте неделю бы из дома не выходила. Но не Ванда. Выясняет, закрашивает пробелы по горячим следам, пока участники не успели опомниться и придумать складную историю».
Высшему вампиру показалось, что он и не выпускал её из рук. Яд заполнил всю его сущность быстрее, чем мгновенно, монстр, не желал второй раз остаться без добычи, подготовил тело к молниеносному прыжку, помогая принять самое выигрышное положение, для захвата. Келсиос с ужасом отметил, как мало он тратил усилий на самоконтроль, до встречи с этой странной девушкой, спасавшей его два часа назад и явившейся сейчас чтобы добить наверняка.

Келсиос не понимал, почему монстр впал в буйство. Его сущность не хотела её крови, его сознание отказывалось нападать на неё.

 «Хотя. Стоять».
Келсиос отследил свой энергетический поток, он терся о её энергетический поток как кот, о ногу хозяйки выпрашивая вожделенный кусок, и рванул его на себя.
 «Бред, чертовщина! За что зацепиться? А не за что! Никого нет, все свалили! Тарья не помощник, Ванду просчитать невозможно. Лучше просто заблокировать мысли и никого не беспокоить».

– Не возражаю, о чем ты хотела спросить? – вынужденно согласился он и уточнил, – Где твой отец? Неужели отпустил в университет сразу после клиники?

Он немного разобрался в отношении отца к дочери и не сомневался, оставить ее одну после сегодняшнего инцидента Борис не смог бы по определению. Еще вампиру было важно, чтобы кто-то знал где девушка, это чуть смиряло его внутреннего монстра.
Ванда отметила, его голос прозвучал внутри её сознания, как и голос его отца.
– Спит в «BMW» в уверенности, что я пришла в университет за знаниями. Зачем ты бросился меня спасать? – спросила Ванда, понизив голос до предельно тихого, тональность не имела значения, он взорвался в его сознании.
 
Вопрос ударил как боль, из всех вопросов на земле этот оказался самым сложным, честный ответ подразумевал признание и рассказ о себе и о семье. И ещё принятие обязательств, выходило, что она нашла вампира, и жить ей осталось пару секунд, а убивать нельзя.

– Инстинкт защищать слабых. А почему возник вопрос? – спросил он, пытаясь сбить накал.

Он не знал, Ванда отвлекалась на пустяки, только когда хотела. И что она считала пустяками, угадать не удалось бы.

– Ты не мог меня спасти, ты мог пострадать или погибнуть за компанию со мной. Но ты не сомневался, не раздумывал и не боялся. То, что я увидела, на инстинкт не похоже. Я наблюдала уверенность, в своей полной абсолютной неуязвимости. Откуда уверенность? Вот теперь текст полный, – задала она нереальный для вампира вопрос.
«Прекрасно, все, в чем она нуждается – это в правдивом ответе. Изумительно, она пришла и потребовала, чтобы я сказал: «Ты права. Я и моя семья вампиры или бог знает, что, убить нас нельзя, я бы просто поймал этот металлический лист, даже не заметив его веса. Умница. А после этого убить тебя. Даже не запыхавшись. Ты сама несколько дней назад попросила меня об этом. Или мне стоит рассказать ей, что лист я не успел поймать. Это она сама отбросила его в сторону. Даже не заметила мальчика Колю»:

Мысленно восхитился Келсиос, подавив очередную волну боли, сдерживая монстра, впавшего в буйство. Не один мускул на его лице не дрогнул. Единственное в чем он не сомневался, что именно сейчас он не должен рассказывать кто на самом деле разобрался с листом железа.

– А, по-твоему, откуда? – продолжил игру вампир, он овладел собой, приказав себе не обращать внимания на боль и происки коварного кровожадного монстра.

– Я не могу ответить на этот вопрос за тебя, но ответ у меня припасен, – заверила его девушка, не отводя странно зеленых глаз.

– Тогда какое это имеет значение, если ты имеешь ответ? – спросил вампир, понимая после этой фразы они, перешли на разные языки.

– Огромное, только ты можешь подтвердить или опровергнуть его правильность, – решительно сказала она.

Вампир предпринял последнюю попытку не говорить правду и решил ей отказать, ещё не понимая, цену отказа.

– На самом деле тебе лучше не приближаться ко мне, тебя ждёт горькое разочарование. От многих знаний многие печали. Лучше ничего не затевать. Поживешь с моё, поймёшь, не все двери стоит открывать. Каким бы привлекательным не казалось спрятанное за ними сокровище, – предупредил он девушку.
Они хмуро посмотрели друг на друга. На долю мига заглянув в бездну. Келсиос мысленно поправил себя.

«Она с моё не проживёт, люди столько не живут. А её злость необыкновенна. Может рассказать ей о моей вековой злости, выродившейся в злобу».

Ванда улыбнулась, и он услышал её негромкий голос, она опять произнесла его имя.
– Келсиос, я рискну подождать, пока ты перестанешь бояться моего разочарования. Ты виртуозно съехал с темы, на вопрос ты мне ответишь, я даже усложню себе задачу, соглашусь подождать пока ты заговоришь первым, – предложила она правила игры вампиру.

Высший вампир замер. Такого в его бесконечной жизни ещё не случалось. Девушка, по сути корм, бросала ему вызов. Он мысленно умилился её упорству.
«Нет – это невозможно. Да мне не бросит вызов даже Фоас. Вот так без обдумывания. Что же ты такое? Интересно, какие пытки ты применишь, чтобы заставить меня ответить на твой невинный вопрос. Я и так горю в аду, все худшее со мной уже произошло. Осталось только исчезнуть, вот тогда она задумается по-настоящему о моей сути».

– Ультиматум, а выдержишь? – спросил вампир, игра начинала, ему нравиться. Невзирая на невыносимое состояние. Тем более игра – это не требование немедленного выполнения договора.

– Легко! – ответила Ванда.

– Как пожелаешь, я не понимаю, зачем вам все это понадобилось, а теперь уходите. Взбалмошная девчонка, вы наверно не заметили, что вы находитесь на кафедре и ведёте себя вызывающе. Надеюсь вам известно слово «субординация», а я преподаватель, – ответил Келсиос, на грани самообладания.

Кровь прилила к её лицу. Невидимый для человеческого глаза румянец опалил её щеки. Монстр опять попробовал на прочность клетку и зарычал. Келсиос принял единственно правильное решение, позволяющее ей выжить и продолжить игру. Она должна покинуть кабинет и дать ему небольшую передышку. Таймер включился автоматически, и принялся хладнокровно отсчитывать секунды терпения.

– Считайте, я передумала получать знания. Действительно я преступила порог дозволенного. Мне на мгновенье показалось, что вы нормальный, а не напыщенный преподаватель. Хотите субординации, получите субординацию, – зло сказала она, перейдя на «вы», отвернулась и не торопясь вышла, в ответ на его немые мольбы ускорить шаг. В очередной раз, остановив его охоту. Вампир не реагировал ни на оскорбления, ни на её тон. Он решал другую задачу, пытался оставить её в живых.
«Она опять провоцирует меня. Ладно, помолчим. Может молчание подвигнет тебя, снять блок с мыслей. Ушла не торопясь, молодец».

Таймер остановился. Неподдельное восхищение светилось в его глазах и мыслях. Келсиос не выскочил из кабинета, как планировал до этого, он окаменел схваченный в тиски привычными симптомами плюс ещё чем-то неведомым.

Успокаиваться Ванда начала, подойдя к автомобилю. Мысли неслись быстрее, чем она успевала их останавливать, понимая, они ведут её в странном направлении.
«Какие же тайны он скрывает? Чем он меня разочарует? Бытовые подробности так не охраняют. Это – ерунда, они скрывают свою сущность. Посмотрим, кто из нас умеет лучше играть. Нет такого мужчины, которого бы не победила женщина, если она в нём заинтересована. А я крайне заинтересована, до последней степени, у меня просто нет другого варианта. Пусть он прибыл на землю хоть с неоткрытой галактики, или из любой другой реальности. Он моя добыча, зачем мне эти субтильные мальчики, на поверку никто из них не сможет похоронить даже собаку, не говоря о человеке. А Келсиос сможет не только похоронить, он убьёт не пошатнувшись. Так же как он бросился предотвратить катастрофу. У меня есть два года, плюс минус месяц другой, и я должна избавить отца от ужаса хоронить своего ребёнка, по сути, в этом вопросе отец маленький мальчик. Я могу ошибаться, но последнее время что-то непонятное происходит со мной. Откуда-то появляются странные видения, но они реальнее реальности, в которой я живу».

 Ванда с теплотой и любовью посмотрела на Бориса.

– Попустило? – спросил заботливый, терпеливый отец, когда она открыла дверцу автомобиля.

– Да, переоценила свои силы, – признала свою вину покорная дочь.

– Поехали домой спать, – подвёл итог её выступлению Борис.

Она села в автомобиль Борис аккуратно вырулил со двора университета. Оглядев сорванный железный лист, оглянулся на окна университета, в них отражалось холодное зимнее солнце. Борис в очередной раз, удивился, сколько всего пронеслось мимо её девочки, и как постарался её ангел-хранитель.

Ветер стих. Борис почему-то подумал:
«С железом, ректором и его бухгалтером я разберусь, жаль, времена не те. Все бы уже лежали под асфальтом. И что толку? Моей девочки могло уже не быть рядом со мной. Проклятая судьба».

Келсиос прочёл мысли Бориса и подумал, что должен расспросить отца о Борисе и Ванде и разозлился на себя:

«Идиотизм я же мог прослушать, о чем они говорили в больнице, какого беса я не сделал это. Неужели так сложно отслеживать каждый её шаг, такое впечатление, будто я занят с утра до ночи, как недобитый корм и не знаю, чем. Или что-то все время выбивает меня из нормального ритма, когда дело касается Ванды Вайрих».
Вампир не знал, если бы он попытался прослушать беседу Фоаса с Борисом и Вандой он бы натолкнулся на защиту, не догадывался он, как рисковал его отец, сохраняя тайну девушки, не будучи уверенным в неосведомленности сына.

продолжение следует:http://proza.ru/2024/06/21/592