Книга-птица

Средь лесов и рощ, средь полей, лугов стоит град белокаменный, а в том граде дворец – башенки золочёные, вокруг дворца дорожки мощёные, кругом цветы махровые. Мне тот вид приснился, сон в сказку сложился. Слушайте, разлюбезные, про дела чудесные...

Жил во дворце царь со своею дочкой, царевной-красавицей Велиной, шестнадцати лет отроду, да со свитой многочисленной. Жил припеваючи, но была у него тревога одна на сердце. Беспокоила его сильно царевна. Не воспитана она была и воспитанию не поддавалась. Как не старались учителя придворные научить её правилам да основам этикета – всё напрасно. Утром встанет Велина с кровати, не охота ей умываться, зубы чистить, одеваться да причёсываться. Так и бегает по дворцу весь день растрёпой в ночной сорочке засаленной оттого, что за столом руками кушает, об себя пальцы вытирает. Переодеться не желает. К тому же грубит всем подряд, нецензурно выражается. И незнамо откуда слов нехороших набралась. Царь-батюшка бы издал указ, чтоб нашёлся в землях чужих, в королевствах заморских учитель для неё, а нельзя. Вдруг в тех царствах-королевствах государи прознают, что у него дочка с дурными манерами, а у них сыновья-принцы. А дочурка на выданье. Кто её замуж возьмёт? Можно было, конечно, кликнуть добрых молодцев и тому, кто воспитателя приведёт, а тот дочке культуру привьёт, наградить по царски: учителю – золота отсыпать, а молодцу – царевну в жёны, да пол царства. Но ведь царство делить жалко. И надумал царь повременить ещё годок.

А царевна прям как дитя малое на стенах дворцовых каляки-маляки рисует, слуги отмывать замучались. А однажды все занавеси шёлковые да шелка из запасников на ленточки порезала, пока царь-батюшка на охоте был.
Вернувшись слуг он в подземелье нашёл, запертых. А дочка по дворцу с лентами носится, да хохочет. Не осталось во дворце тканей шелковых. И тогда царь послал купцов в страну далёкую, где материал этот делают, да приказал главному среди них, если увидит там необычное что-то, во дворец привезти.
Долго ли коротко.

Возвратились купцы с тканями богатыми, а с ними женщина благородная. И поведала, что держит путь к племяннику королевичу в страну далёкую. Разрешения спросила ночь во дворце переждать да непогоду, потому как небо нахмурилось и дождь полил – не видать ни зги.
За ужином – на столе сто блюд, разносолов тьма. Разговор она вела с царём неспешный. Показала портрет племянника королевича Ведислава, на белом шёлке дорогими нитками вышитый. Красив королевич, глаз не оторвать. Вдруг царевна прибежала, гостью не поприветствовала, хоть не велено ей было батюшку позорить, а приказано в своих покоях яства кушати. Посмотрела та женщина на неё непричёсанную в ночной сорочке мятой да запачканной, да как она прям руками в студень полезла, головой чуть качнула. А царевна один палец облизала, схватила шёлковую ткань с портретом королевича, и руки об него вытерла.
Покраснел царь от стыда, извиняться начал, сказал, что прикажет дворцовым мастерицам, они новый портрет вышьют. Гостья улыбнулась и молвила:
– Не беда. У меня образ племянника родного в памяти всегда хранится. На обратной дороге, заберу, что твои рукодельницы сделают. А твоему горю я помогу.

У женщины той на поясе мешочек небольшой висел, золотой ниткой вышитый. Она в тот мешочек руку сунула и достала оттуда птичку маханькую. Дунула. Глядь, а на ладони книга лежит с обложкой золочёной, каменьями украшенная.
Поведала гостья, что книга эта волшебная. царевна страницы листать станет, и всему научится. И сказала, что через год от племянника поедет, книгу заберёт, потому как без надобности она Велине будет, а до этих пор из дворца выносить это сокровище не велела.

Пролетело пол года быстрой птицей легкокрылою. Царевна благонравной стала, этикет освоила. Не увидеть на ней одежонки замусоленной. Ходит причёсанная, в дорогих нарядах, речи умные ручейком журчат. Любо-дорого смотреть. Царь на дочку не нарадуется. А та однажды увидела портрет королевича Ведислава, новый, искусно вышитый, и сразу в королевича влюбилась. Да ещё бы не влюбиться – золотые волосы вьются, глаза голубые, лицо чертами правильное, одним словом – красавец писаный. Отцу, правда, она не сказала о своей влюблённости, постеснялась.

Решил как-то царь соседских королей с сыновьями созвать на пир, чтоб они царевной любовались. А там, глядишь, ей кто приглянётся. Или она кому.
После пира изысканного, Велина с принцами в сад пошла. Они на неё насмотреться не могут. Вот только ни один ей не понравился, ни за какого бы замуж не пошла. Она всё о королевиче с портрета грезила. Но с принцами весело ей было, они о своих королевствах рассказывали, да шутки-прибаутки сыпали.
  И забыла царевна наказ женщины, книгу ей подарившей. Вынесла её в сад, принцам показать.

Как обложку перевернула, книга птицей обернулась, в размерах увеличилась, подхватила Велину за одежду, в небо взлетела и через облака понесла высоко, земли не видать.
Принцы в обморок попадали. А когда царь и гости в сад вышли, еле в себя их привели. И горю всех, а особенно царя, не было предела.

Велина, когда птица её через облака несла, от страха чувств лишилась. А очнулась, огляделась. И так ей страшно стало в месте незнакомом, тревожном. Кругом травы высокая, местами с шипами-колючками, деревья со стволами изогнутыми, а на толстенной ветке, прямо напротив, большая коричневая птица с огромным клювом сидит с закрытыми глазами. А потом глаза приоткрыла, да как свиснет.
Вдруг жужжание послышалось вдали приближающееся с каждым мгновением, и вскоре перед царевной опустилась пчела, размером большим, может, метра два в длину.

Испугалась царевна пуще прежнего, хотела бежать, куда глаза глядят, но услышала голос человеческий, на женский похожий и, кажется, немного знакомый:
– Жжждравствуй, Велина. Это я тебе в пользование книгу дала на год. Только ты, видно, меня не послушалась, книгу из дворца вынесла. Книга на улице в птицу превращается и несёт того, у кого была, туда, где я нахожусь. Но в моём теперешнем состоянии, даже хорошо, что мой наказ нарушен был.
И поведала ей пчела, что когда приехала к племяннику-королевичу Ведиславу, вскоре старый король умер, королевич править стал. Но напал на королевство злой колдун. Бился с ним королевич и убил мечом буланым. Но зло из колдуна вышло и в сердце её племянника проникло, а меч в чёрный посох превратило. Изменился Ведислав, злым, неряшливым стал, сквернословие из него потоком грязным льётся. А посохом теперь Ведислав неугодный люд в зверей и насекомых превращает, а когда лютует, вообще грибами оборачивает. 

Как услышала это царевна, залилась слезами горькими, вспомнив портрет королевича любимого. Раньше думала: «Вдруг свидимся и полюбит он меня, в жёны возьмёт». А тут такое.
Пчела подошла, царевну лапкой погладила:
– Слезами горю не поможжжешь. Назад тебе не возвратиться, из страны нашей не вырваться, пока Ведислав нормальным человеком не станет. А для этого надо посох добыть, им птицу, что тебя сюда принесла, в книгу обратить, в руки ему дать, она зло изгонит. Мне из леса вылетать нельзя. Если изловят, племянник в гриб обернёт. Только ты можешь во дворец попасть. Помоги нашему королевству. Нынче вечером слуг отбор проходить будет.

Пуще прежнего царевна заголосила:
– Не хочуууу. Вдруг он меня тоже в гриб превратит. Лучше в лесу буду жииить. Может кого-то из жителей королевства вашего  попросииить..
– Не ходят сюда жжжжители, тут зверья полно, – сказала пчела грустным голосом, – И просить мне больше некого. А чтоб он тебя ни в кого не обратил, средство имеется единственное, верное.

И рассказала пчела тайну заветную, необычную. В чаще леса есть озерцо чудное. Оно живность  большую в маленькую превращает, и наоборот, а людей красивых страшным делает. И проговорила пчела еле слышно, махнув лапкой в сторону птицы, что спала на ветке, аж присвистывала:
– Её махонькой сделаем, будет в кармане у тебя сидеть. С ней на тебя посох не подействует. А красивой тебе оставаться нельзя. Мало ли что.
Не хотелось царевне уродиной становиться, о чём тут же и сообщила, а пчела пробормотала строго :
– А если кто из слуг к тебе страстью воспылает немереной, или сам король решит позабавиться? Вдруг он совсем стыд потерял от злой силы в него проникнувшей.
Забоялась царевна слов таких, согласилась, не спорила.

До озерца пчела её на спине несла, следом птица летела, как на привязи...
А там запах стоял неприятственный, так что слёзы из глаз у царевны ручейком побежали. Или от того, что с красотой своей прощалась несравненною. Птица в воду нырнула, воробышком вылетела. А потом и царевна диадему с каменьями и наряд праздничный сняла, и в озеро окунулась.  А вода тёмная, пахнет тиною. Вышла царевна, поглядела на себя, ойкнула. Раньше у неё фигура была, как часы песочные, что на батюшкином столике прикроватном стояли, а теперь как доска плоская. Во дела. Не девушка, не парень, одно слово – оно.
Волосы потрогала, а они короткие, ёжиком стоят. В воду глянула,  лицо увидать, да и ахнула – вроде не изменилось оно, вот странности, но стало бледным, как бумаги лист.
Хмыкнула пчела:
– Красота несмываемая. Да не беда. Пареньки тоже хорошие  лицом бывают, а это преимущество в нашем случае. Может племяннику прислуживать будешь. И к посоху поближе. Он его в своей комнате хранит. Но никто к нему, кроме Ведислава, прикоснуться не может, а иначе в зверушку или мушку превратится.

Зажужжала громко пчела, вдруг откуда ни возьмись три мыши ростом с собак прибежали. А пчела поведала, что раньше они поворятами служили на дворцовой кухне, да королю что-то не понравилось, он их в мышат превратил. В лесу она их нашла, к озеру отвела. Теперь им птицы хищные не страшны совсем. 
На панталонах царевны, что на берегу лежали, мыши кружева сгрызли, потом за подол сорочки принялись. Стала она коротенькой, как кофточка. Истоптали всё лапами грязными.
На туфельках, которые рядом стояли, мыши самоцветы выгрызли до дырочек и в пыли обувку изваляли.
– В таком одеянии да в обуви во дворец отправляться в самый раз, – сказала пчела, – одевайся, сорочку в штаны заправь, птичку за пазуху посади. И не бойся ничегошеньки. От тебя, родимая, наше спасение зависит. Садись на меня, я тебя на край леса отвезу.
Страшно царевне, но делать нечего, надо королевство спасать. От этого её возвращение к батюшке зависит.

На краю леса слезла она с пчелы, поглядела вдаль, а там, за полями да садами, дворец высится, цветом угольный. Вздохнула пчела:
– Раньше был дворец белокаменным да с позолотою. Почернел, когда зло в королевском сердце поселилося.
А потом зажужжала она протяжно. Из-за дерева огромная лисья морда зубастая выглянула. царевна к пчеле прижалась, а та ей:
– Не пугайся, Велинушка, это слуга мой бывший. Он тебя к люду что наниматься пойдёт, вмиг домчит.

Вот пришла царевна на отбор. Там и девок, и ребят большое множество. Главный стражник приказал всем по росту в два ряда выстроиться. Велина во второй ряд попала, да на край, оттого что росту была невысокого.
Вдруг стражник как заорал громогласно:
– Его величество король Ведислав!!
Тут же все до земли склонились, короля приветствуют. Потом приказал страж головы поднять. Король стал по рядам прохаживаться, на посох чёрный опираясь, претендентов рассматривать. Тут и увидела Велина того, о ком грезила, на портрет вышитый глядючи.

Хоть красив был король, но волосы немытые патлами висят, а на макушке колом стоят, из под короны во все стороны торчком. Щетина на щеках, а к ней у губ остатки пищи прилипли. А лицо злющее... Идёт король, грязным пальцем в носу ковыряется, нецензурно выражается да плюётся во все стороны. А дух от него исходит тела немытого да перегара вчерашнего. А за ним слуга с тетрадочкой, указания записывать.
Стоят девки-ребята, не шелохнуться, а он смотрит на каждого и говорит, кому где служить, кому двор мести, кому на кухне, кому на конюшне, а кому ночные горшки мыть. Один парень попросился  за конями королевскими доглядывать, так король заржал, прям как жеребец, протяжно, и как даст пареньку посохом по голове. Тот в козла превратился, страж его за ворота выгнал. А в рядах у всех  от страха губы задрожали...

Вот дошёл король до Велины. Глядит  на неё внимательно, глазами будто дырку жжёт. А от неё тиной воняет, одежда, обувка грязная, а все в чистом пришли да намылись перед отбором важным.
Слуга, что за королём стоял с тетрадочкой, произнёс тихо:
– Ваше высочество, может, прогнать вонючего невежу?..
А король, за то что слуга посмел ему указывать, велел того выпороть. Хорошо, что хоть посохом не огрел. Царевна испугалась, что прогонят её взашей, и пробормотала, едва услышать можно:
– Простите, ваше высочество, я мыться не люблю.
Носиком шмыгнула, под ним тыльной стороной ладошки провела, а потом её об штанинку вытерла.
А король царевне ткнул пальцем в грудь:
– Мыться, говоришь, не любишь... Это хорошо! Пажом тебя назначаю, коротыш!

Так попала Велина во дворец, да что там во дворец, в покои королевские стала вхожая, а по повадкам на короля старалась быть  похожая. А что делать, надо в доверие втираться. Вспомнила время то, когда сама была неряхою... Слуги, как огня боятся правителя. При нём, может, дышали через раз. а царевне страшиться нечего, у неё птичка за пазухой. Она то сопли распустит, рукавом вытрет, то попу почешет при величестве, а то и газу подпустит неожиданно. А король ей вторит и смехом заливается. Кричит:
– Я громче!
– Конечно! Вы же король! – восхваляет его Велина, а сама думает, как бы к посоху подобраться.
А король ночью один спит, никого в покои не пускает. Даже когда напьётся вина хмельного, не забывает на ключ изнутри закрываться. У дверей стражи стоят, не дремлют.

Скоро сказка сказывается да не скоро дело делается. Пролетели месяцы. Привык король к пажу своему, да так, что с ним не расстаётся. Стал приказывать спать за дверью покоев, велел приносить перину пуховую. А через дверь кричит перед сном:
– Коротыш! Спокойной ночи!
– И вам, ваше величество! – отвечает Велина, а сама думает, как в королевские покои попасть. Да в голову ничего не приходит.

А король однажды напился, и говорит Велине, глазами пьянющими на неё пялясь:
– Нравишься ты мне, Коротыш. Зря ты не девка, я бы на тебе женился.
Рядом министр стоял, усмехнулся:
– Может, принцесску какую просватаем в одном из соседних королевстве? Только надобно вам, ваше высочество, помыться и побриться.
Не по нраву пришлись Ведиславу слова министра, а может сильно хмель в голову ударил, он схватил посох и как даст министру по голове. Министр собакой обернулся, на Велину напал, тужурку порвал и из дворца убежал. Из-за пазухи у Велины птичка вылетела, король за ней с посохом гоняться стал, три раза упал. А когда тем посохом птичку задел, она в книгу превратилась. Он ту книгу в руки взял. Молнии засверкали, туман золотой заклубился, а зло из сердца короля вылетело, на искры рассыпалось и исчезло. Пали чары, чёрный посох в меч превратился, дворец золотом засверкал. Велина тут же свой облик первоначальный приняла прекрасный, фигуру – гляди, не насмотришься. И все, кого посох касался, тоже стали, кем раньше были. А вскоре и тётушка Ведислава прибыла, которая пчелой летала.
Король будто от долгого сна очнулся. И ничегошеньки не помнит, что было после того, как колдуна убил и зло в его сердце проникло. А царевну увидел, тут же в неё влюбился. Оглядел себя, грязного да вонючего, побежал стремглав в порядок приводиться. Вернулся красавцем, чисто выбритым, в одеждах нарядных. Тут же спросил царевну, согласна ли женой его быть. И когда она кивнула, велел слугам дары собрать, с ними к царю отцу Велиненому в золотой карете отправляться и с ним назад возвращаться. А потом царевне вопрос задал:

– Расскажи, любимая, что я творил, когда не в себе был.
– Дубасил неугодных посохом, в живность обращал, – ответила Велина и больше ничего ему не рассказала.

Вскоре молодые свадьбу пышную сыграли. Стали жить, горя не зная. А царь с тётушкой Ведислава подружился, и на ней женился.

Книгу волшебную тётя Велине с Ведиславом подарила. Она у них  бережно хранится. Ведь по ней можно не только учиться, она может и в птицу превратиться. Велина с любимым на ней летала. Я это во сне увидала. Сказку написала и вам рассказала.