Солнце и Луна - 8

***

Госпожа Арунтия, как и ее служанки, были изрядно измучены трехлетней Велией. Девочка пугала лягушками, ужами, пауками, задавала всем такое количество ставящих в тупик вопросов и требовала ответа столь настоятельно, что женщины не чаяли, как с ней сладить. Настырная любознательная крошка мешала работе служанок и наносила ущерб самомнению матери, которая до вопросов дочери полагала себя вполне образованной женщиной и тем гордилась. Несколько раз госпожа Арунтия была поставлена дочерью в тупик в присутствии супруга и посторонних людей, что чувствительно задело ее самолюбие. Она призадумалась о поиске грамотной наперсницы для малышки, однако, найти такую оказалось непросто, девушки были умелыми в хозяйстве, но ни в малейшей степени не причастными к наукам.
Госпожа Арунтия лишь на третий или четвертый день обратила внимание, что ее дочь целыми днями где-то пропадает и прибегает не задавать вопросы, а делиться узнанным.
- Кто дал тебе табличку? – спросила она Велию, сидящую в тени сада и старательно выводящую закорючки на вощеной доске.
- Он, - она показала на юношу, ухаживающего за розами. - Он учит меня писать. И еще он сказал, что в море живут не только рыбы, а еще дельфины, хотя они совсем не рыбы. Он все знает. Вчера мы построили с ним солнечные часы, вон, видишь? – она показала на нарисованный на земле круг с воткнутой посередине палочкой. – Спроси меня, сколько сейчас времени! Я теперь знаю время!
Госпожа Арунтия отправилась в беседку и вызвала к себе нового раба. После довольно продолжительных расспросов она осталась довольна воспитанностью и образованностью юноши, ей понравилась терпеливая и покровительственная улыбка, которой озарялось его лицо, когда он говорил о Велии. Госпожа Арунтия решила, что он подходящая кандидатура на ту, для нее самой до конца неясную роль, на которую она подыскивала кого-нибудь «занимать» ее дочь и которую теперь можно было бы назвать «что-то вроде педагога*».

***

Ставший рабом Актеон признал волю богини Тихе** и не роптал на свою участь, боясь прогневать ее. До сих пор он почитал только Мойр*** и полагал, что благополучие его жизни до самой смерти гарантировано рождением в почтенной семье. Каким самонадеянным он был!
Он изыскал возможность смастерить колесо удачи и вращал его каждый день после небольшого подношения Тихе. Для нее он слагал элегии и верил, что своенравная богиня если и не радикально изменит его участь, то хотя бы смягчит ее. Так оно и случилось.
Вверенная ему крошечная ученица источала неукротимое жизнелюбие и любопытство, искренне привязалась к нему, крутясь около него с утра до ночи, и Актеон сам не заметил, как нашел в своей подопечной утешение и отраду. Она назвала его Версом**** почти сразу, и лишь с годами смогла объяснить, что в его глазах полыхает ясный огонь. Вслед за девочкой все стали называть его так, и сам он счел, что в его положении это лучше.
Полученный статус воспитателя обеспечил ему сносные условия проживания, известную свободу передвижения, возможность пользоваться хозяйской библиотекой и заниматься познанием.
Верс понимал, что успехи дочери Папириев и ее расположение к нему будут его охранной грамотой и решил расстараться. Он обожал науки и обожал саму систему обучения, в свое время ему нравилось жить в распорядке и взысканиях и теперь он нашел себя в том, чтобы реализовать свои склонности в ученице.
Для системного обучения Велия была еще слишком мала и непоседлива, и Верс поначалу ограничивался тем, что доходчиво отвечал на все ее вопросы и усложнял игры. Девочка позабыла о своих служанках и матери и целые дни проводила с новым наперсником, чему на женской половине дома с облегчением потакали, заботясь лишь об ее утреннем туалете и вечерней гигиене.
В короткие мгновения нахождения Велии на женской половине дома только ее кормилица Доротея, рабыня-гречанка, одаривала ее неизменной лаской и скучала. Кроткая Доротея любила Велию материнской любовью. Старших детей госпожа Арунтия кормила сама, но в третью, очень позднюю беременность решила этого не делать из желания сохранить остатки красоты. Она специально искала гречанку, чтобы ребенок впитывал с молоком и культуру*****. Из нескольких претенденток Доротею выбрали за молодость, ей было всего семнадцать, она недавно родила мальчика, который вскоре умер. Днями кормилица скучала по отсутствовавшей девочке и вечером, управившись со своей работой, отправлялась на ее поиски. Она с удовольствием выслушивала рассказы Велии о занятиях и втайне сокрушалась, что раб не сможет приучить девочку к женским занятиям. Сказать об этом хозяйке Доротея не решалась, полагая, что та лучше знает, как следует растить своих детей.
Так Велия и Верс оказались предоставленными сами себе, и довольно скоро все стали считать, что Верс и есть тот человек, который ответственен за воспитание хозяйской дочери.

*Педагог (др.-греч. ;;;;;;;;;;, «ведущий ребёнка») — раб, уходу которого в греческих семействах поручались мальчики с семилетнего возраста. В обязанности педагога входила охрана воспитанника от физических и нравственных опасностей, а до поступления мальчика в школу — и элементарное обучение грамоте. Педагог должен был сопровождать своего воспитанника в школу или учебный класс и быть неотлучно при нём во время выходов из дома под строжайшей ответственностью.
**Тихе, Тихэ, Тиха, Тихея, Тюхе др.-греч. ;;;;, «случайность», то, что выпало по жребию — в древнегреческой мифологии богиня случая, удачи и судьбы. Появилась только в эпоху эллинизма как сознательное противопоставление древнему представлению о неизменной судьбе. Она вмешивалась в дела Мойр, символизировала изменчивость мира, его неустойчивость и случайность. Атрибут Тихе – колесо, символизирующее удачу: то, что было внизу, будет вверху.
***Мойры – три сестры-богини судьбы у греков, решают вопросы рождения, смерти, определяют срок жизни, момент смерти. Первая сестра олицетворяет собой неуклонное и спокойное действие судьбы, вторая — её случайности, третья — неотвратимость её решений.
****Верс (этруск.)– огонь.
*****Греческая культура стала колыбелью культур всех европейских государств как античного времени, так и в последующем, недаром ее период называют «золотым веком» человечества. Во времена античности знать предпочитала греков в качестве воспитателей своим детям, видя в них естественных носителей образовательных ценностей.