Солнце и Луна - 13

***

Вечером Авл с Витусом отправились в сад, где должны были присоединиться к остальной компании и вместе отправиться на ужин. Там прогуливались чета Папириев и два их гостя.
- Мой сын Авл и его друг из Рима Витус Кассий, - представил их господин Тит. – Наши гости из Александрии*, господин Ларт и господин Аристид. – Он говорил на греческом, вероятно, один из гостей не знал ни этрусского языка, ни латыни.
Внешность господина Ларта указывала на его этрусское происхождение. Он с удовольствием рассказывал хозяевам, что его предки были родом из Тарквиния** и два поколения назад перебрались в Александрию. На вид лукумон находился в почтенном возрасте, хорошо за пятьдесят, и, хотя еще был крепок телом, все же уже тяжел. Смотрел он снисходительно и авторитетно, как человек, привыкший к тому, чтобы его расположения добивались.
Господин Аристид, капитан, несмотря на греческое имя, был полукровкой. Он казался молодым, лет двадцати пяти, хотя из-за смуглой кожи определить его возраст наверняка было затруднительно. Оба гостя были одет в греческие тоги, господин Аристид обрит наголо, как принято у египтян. Витус предположил, что он вполне мог быть хорошего рода. Его походка свидетельствовала, что на море он уже давно.
- У нас все так перемешались! Я давно чувствую себя космополитом***, - заметил господин Ларт.
- В Александрии многие себя так чувствуют, - поддержал его господин Аристид.
Однако Велии не было, и Витус забеспокоился, не задержало ли ее что-то, он не подумал уточнить у раба, вернулась ли она.
Супруги Папирии радушно пригласили всех к столу. Госпожа Арунтия завладела капитаном, уведя его чуть вперед. Хозяин занимал господина Ларта, а Авл и Витус, от которых на правах своих явно ожидалась помощь в очаровании гостей, замыкали процессию.
То, что устроили Папирии в этот раз, было не обычным для них многолюдным пиршеством, а ужином в тесном кругу. В малом триклинии**** Витус еще не бывал, комната оказалась очень красивой, с уютной, камерной атмосферой. Стены были сплошь покрыты мозаикой, плиты пола отполированы до блеска, окна распахнуты и полуприкрыты пурпурными шторами, в проемах вазоны с цветами. Три ложа изящно убраны и близко придвинуты друг к другу. Вся обстановка свидетельствовала о желании хозяев создать приватную, семейную обстановку и Витус это отметил. Значит, господин Тит надеется коротко расположить к себе гостей.
Хозяева заняли центральное ложе, Авл с Витусом справа от них, на левом расположились гости, Велии не было. На террасе за открытыми окнами заиграла спокойная, нежная мелодия, характер которой подтвердил, что задумана изысканная, с нотками близости и доверия беседа. Эту установку почувствовали все и приняли с удовольствием.
- Сегодня наши повара специально расстарались, мы хотим угостить вас… - договорить у госпожи Арунтии не получилось, потому что в триклиний вошла девушка, и все уставились на нее.
Выше среднего роста, тонкая, несколько худая, но замечательно сложенная, в тончайшем драпированном белом калазирисе***** через одно плечо, она задержалась в дверях, стараясь удержать подхваченную легким сквозняком почти прозрачную юбку. Золотые и бирюзовые браслеты украшали ее щиколотки, запястья и предплечья, шею опоясывал усех****** из золота и бирюзы, голову венчала небольшая диадема в виде золотых перьев, также украшенных бирюзой. Справившись с разлетевшейся юбкой, девушка подошла к ложам и нежно улыбнулась той неповторимой улыбкой, которая бывает только у совсем юных особ.
- Велия, наша дочь, - представил ее отец. Он протянул ей руку, предлагая сесть рядом с собой.
Когда она проходила к своему месту гости ахнули: ее неправдоподобно густые волосы доходили ей до колен и по всей длине были перевиты голубой лентой. Сев в ногах отца она оказалась бок о бок с господином Аристидом. Он учтиво поклонился и восхищенно воскликнул:
- Береника*******!
Велия развела руками складки калазириса, чуть подалась к александрийцам, продемонстрировала им с обеих сторон глаза и брови, искусно удлиненные в египетском стиле, и спросила на птолемеевском языке:
- Нравится? Специально для вас старалась.
Оба гостя залились краской удовольствия и весь их чуть опешивший от бесхитростной прямоты девушки вид свидетельствовал, что они польщены донельзя.
- Госпожа, Вы прекрасны!
Она коснулась диадемы и горделиво похвасталась, как подружкам:
- Братик подарил! Как знал, что сгодится!
- У истинной женщины всегда все к случаю! – учтиво согласился господин Ларт.
Велия склонилась к нему и тихо ответила:
- Как хорошо, что Вы не матушка и не твердите про скромность.
Господин Ларт поднял ладонь, показывая, что он полностью на стороне девичьего желания покрасоваться.
- Мне хочется с вами скорее подружиться, называйте меня по имени! Я – Велия.
- Это честь для нас! – снова склонились александрийцы.
- Я так рада возможности поговорить на египетском языке, здесь его никто не знает! И мне хочется задать вам тысячу вопросов! Можно я сяду к вам?
Не дождавшись согласия Велия пересела на их ложе так, чтобы быть лицом к обоим. По некоторой суетливости гостей стало понятно, что они совершенно во власти девушки.
Господин Тит незаметно коснулся супруги, не дав ее хозяйской учтивости вмешаться и разрушить те чары, которые навела на гостей дочь. В несколько мгновений Велия смогла покорить и расположить их, хотя оба весь день, несмотря на старания Папириев, сохраняли дистанцию и старались показать, что в возможных деловых отношениях диктовать условия будут именно они.
Велия развернулась к брату и Витусу и на понятном всем греческом поприветствовала последнего.
- Рада снова видеть Вас в нашем доме! Вы совсем не изменились, разве что стали еще мужественнее! Неужели война все-таки на пользу мужчинам? – она смотрела ему в глаза со спокойной, любезной улыбкой, мягко, бесстрашно и слишком прямо. Такой взгляд позволяли себе только отъявленные кокетки или невинные девушки. Светская выучка позволила Витусу быстро оправиться от того ошеломляющего впечатления, которое произвела на него явившаяся красавица, оказавшаяся Велией. Всякий раз, как он видел ее, она разительно отличалась от себя предыдущей!
- И государству, госпожа, - приветственно склонил голову Витус. – Зато вас, женщин, украшает мир и покой! С тех пор как я видел Вас в последний раз три года назад, Вы стали совершенной красавицей! – И поспешил добавить: - Под стать Вашей матушке!
- Судя по ее манерам, она еще сущий ребенок! – вставила польщенная госпожа Арунтия и подала знак, чтобы вносили блюда.
- По мне, так пусть такой остается подольше, - улыбнулся Авл.
- Женщины – истинное украшение нашего мира, - вставил господин Ларт.
Все мужчины согласно кивнули, и господин Тит понял, что если он хочет добиться своего от гостей, то надо отдать этот вечер во власть дочери: уж если его самого ее непосредственность неизменно обезоруживала, то что говорить о тех, кто непривычен к подобному?
- Как поживает Гром? – спросил Витус.
- О! Чудесно! Он стал еще умнее и понимает меня не хуже Аргоса! Мы отличная команда!
Она повернулась к новичкам:
- Гром – мой конь, господин Витус присутствовал при том, как три года назад мне его подарили. А Аргос – мой пес.
- Подарили?.. Это как сказать… - иронично вставил господин Тит.
- Гром сам выбрал меня, - снова пояснила гостям Велия, - а все считают, что я его отбила у отца. Я покажу вам моего красавца, - она коснулась рукой господина Аристида, - сами увидите, как он меня понимает, буквально без слов!
- Чем Вы занимались все это время? – снова спросил Витус.
- О! Я строила себе домик на реке! Он получился таким красивым!
- Домик? – удивились гости.
- Да! Вы обязательно должны его увидеть! – Она обратилась к александрийцам и снова перешла на птолемеевский язык. – Вы должны сказать мне свое мнение, комнаты наверху я оформила в египетском и греческом стиле! Поедемте ко мне в гости! Я сама хочу побыть хозяйкой и принять вас! Обещаю, вам не будет ни скучно, ни утомительно! Может, после ужина? Или завтра с утра?
- С удовольствием, госпожа, - склонился господин Аристид.
- Велия, называйте меня просто Велия! Ой, я не знаю Вашего имени!
- Аристид.
- Это греческое имя. У Вас должно быть свое, египетское? Ведь наверняка Вы взяли греческое имя из деловых соображений********? – вопрос девушки был не вполне корректен, но простота, с которой она говорила о столь щекотливой для самолюбия полукровки теме, и удовольствие, с которым она изъяснялась на его языке, свидетельствовали, что она разделяет его мотивы и не помышляет об оскорблении.
- Вы правы, госпожа, дома меня называют Мхотеп.
Она на мгновение нахмурила брови, вспоминая.
- Это значит «мир»?
- Верно.
- Чудесное имя, особенно если вы действительно не любите войны!
- Я капитан торгового судна и не люблю войн, так же, как и морских разбойников, госпожа.
- Можно мне называть Вас этим именем?
- Мне будет приятно. Вы прекрасно осведомлены о наших делах, госпожа! Велия!
- Благодарю Вас, Мхотеп, я очень интересуюсь Египтом и хочу там побывать!
- Неожиданно! Обычно хотят побывать в Греции.
- Правда, что египтянки сами распоряжаются собой? Занимают должности, если хотят, врачуют, ведут дела?
- Это древнее право.
- И Вам это нравится? Как получилось, что из всех миров, только в вашем женщины свободны как мужчины?
- Из-за Луны, госпожа. Египтяне всегда одинаково чтили Солнце и Луну, то есть мужчину и женщину.
- Я хочу увидеть этот мир! Познакомиться с ним. А греческие нравы, увы, не так заманчивы для женщины!
Господин Ларт философски заметил хозяевам, указывая на увлеченно беседующих Мхотепа и Велию:
- Молодое тянется к молодому!
- Это можно понять, - согласился господин Тит, пытаясь сообразить, что кроется за этим замечанием: желание разделить внимание Велии или согласие не прерывать общение этих двоих.
- Мои дети тоже довольно быстро переключаются на общество ровесников, - снисходительно добавил лукумон.
Господин Тит понял, что в отношении этого гостя Велия сделала свое дело, создала ощущение семейной аналогии и близости и теперь укреплять расположение предстоит ему самому. Также он мгновенно рассудил, что влияние дочери на капитана даже выгоднее, в конце концов, господин Ларт планировался как торговый партнер, весь интерес которого сводится к выгоде, личное же расположение капитана редкая гарантия безопасности и наилучших путей в море. Такой всегда даст бесценный совет, предостережет от ненужного риска и убережет груз.
Ужин проходил, как и задумывалось, в доверительной и дружелюбной обстановке. Общению Велии и Мхотепа не мешали, напротив, оживленность их беседы вызывала у старших мужчин патриаршие снисходительные улыбки, она напоминала им их самих в молодые годы. К тому же смотреть на Велию, которая была оживлена без шумливости, улыбчива без нарушения приличий и блестела глазами, как ясными звездами, было истинным удовольствием. На ее лице сменялся калейдоскоп эмоций, подвижная мимика развлекала не понимающих птолемеевский язык словно пантомима, тем более что лицо ее было по-настоящему красивым. Мужчины совсем разнежились наблюдая, как она ухаживала за капитаном и господином Лартом, подкладывая им еды, наливая вина или придвигая блюда. В этом особенно проявлялась та женственность, которая грела мужские сердца.
Витус смотрел на Велию с интересом, девочка снова удивила его! Сейчас она не была ни смурной многоумницей, как в двенадцать, ни отчаянной непослушницей, как в пять, а спокойно жизнерадостной, светлой, легкой, как облако, светски изящной, с очаровательно живыми и одновременно чуть сдержанными манерами. Изумительный образчик юной аристократки, именно такими и должны быть дочери и сестры патрициев!
Почти весь ужин Велия и капитан проговорили на птолемеевском, тем самым обособив себя от остальной компании. К концу трапезы она спросила его:
- Вы устали?
- Нет.
- Хотите легкой прогулки верхом? Как раз покажу Вам моего Грома и, возможно, доедем до моего домика. – Было очевидно, что ей не терпится похвастаться своим творением.
- Почту за честь.
Велия повернулась к господину Ларту, он предвосхитил ее вопрос и на египетском сказал:
- Нет, нет, дети мои, отправляйтесь сами!
Велия быстро чмокнула его в щеку, окончательно закрепив за ним отцовское отношение к себе, встала и с улыбкой обратилась ко всем на греческом:
- Не будет большим уроном для компании, если я покажу господину Аристиду реку? Матушка, вы так накормили нас, что мы хотим прогуляться!
- Прекрасный ужин, госпожа! – поклонился молодой человек.
Польщенная хозяйка лишь заметила:
- Прошу тебя, Велия, только щади нашего гостя!
- Ни в коем случае! – заметил Велии Мхотеп на птолемеевском. – Делайте со мной все, что хотите! Я Ваш раб.
- Тогда следуйте за мной!
Вышедшие прогуляться не возвращались до тех пор, пока остальной компании не пришла пора покинуть триклиний и отправиться на покой. Когда все поднялись со своих лож, явился посыльный и доложил, что госпожа Велия и господин Аристид ускакали в Granary и останутся там ночевать, не хотят возвращаться верхом по темноте.
Госпожа Арунтия нахмурилась: дочь компрометировала себя.
- Кто там еще? – спросила она.
- Обычные слуги, четыре человека, еще Верс и Доротея. Госпожа просила завтра приехать всех желающих.
 - С удовольствием, - откликнулся Витус.
В своих покоях госпожа Арунтия не удержалась высказать мужу за баловство дочери.
- Не беспокойся, девочка сделает все, как надо! – увещевал он ее, хотя и сам был смущен скандальной смелостью дочери. – Завтра Авл поедет туда и все сгладит.
Долго ворочался в своей постели и Витус, отославший явившуюся рабыню. И почему не он был приглашен в эту Granary?


*Александрия – столица Египта в то время. Население страны не было однородным: правящим классом были в основном пришлые греки, преемники Александра Македонского, коренной народ – египтяне, также значительное число евреев, выходцев из разных африканских народов и азиатов.
**Город в Этрурии, до завоевания римлянами в середине lV в. до н.э. играл центральную роль в политической организации государства, после прихода римлян жители его были истреблены, и он утратил значение, превратившись в небольшое поселение.
***Космополит ; гражданин мира; человек, который сознаёт себя принадлежащим всему человечеству, а не только своей национально-государственной общности, т.е. Отечеству.
****Трикли;ний — пиршественный зал, столовая, где, как правило, располагалось три ложа буквой П.
*****Калазирис – женская одежда в Древнем Египте, изначально в виде простой рубашки, позднее – сарафан со сложной плиссировкой и драпировкой.
******Усех —египетское украшение, ожерелье из нескольких рядов бус, символизирующее солнце.
*******Имеется в виду царица Египта Береника ;, которая славилась красотой волос и принесла их в жертву богам ради победы супруга в войне. Однако, волосы из храма кто-то похитил, и жрец, чтобы успокоить царицу, сказал, что боги приняли ее дар и на небе появилось скопление звезд – ее волосы стали созвездием, названным Волосы Вероники.
********Птолемеи, правившие Египтом то время, как и вся власть имущая аристократия, были греками по происхождению. Коренное население находилось в притесненном положении и для развития административной и торговой карьеры египтяне подавали прошения о смене имен на греческие, от них также требовалось знание греческого языка. Птолемеевский язык возник как попытка соединить древний египетский язык с греческой письменностью, был вытеснен коптским языком в 5 в. н.э.