Солнце и Луна - 16

***

Однако дома у Витуса было не все ладно, хотя сам он об этом не догадывался, потому что ни в малейшей степени не утруждал себя семьей. Его вклад в семейную жизнь выразился в том, что в родительском доме он пользовал для утех лишь одну рабыню, оставленную им самим стелить ему постель, другие его любовницы всегда были вне дома. Этим исчерпывалось представление Кассия об уважительном отношении к супруге.
С Лукрецией он виделся мало, общался еще меньше, приезжал иногда исполнить супружеский долг, но за два с половиной года она так и не забеременела. Недоумение, которое он испытал несколько раз, вдруг подумав об отсутствии наследника, пожалуй, было единственной его семейной эмоцией. Чем супруга занималась целыми днями, что собой представляла, о чем думала и что чувствовала Витуса ничуть не интересовало. Если бы его спросили об этом, он лишь пожал плечами и предположил, что она, как и полагается добропорядочной матроне, следит за домом и слугами, а по вечерам, когда он занят полезным или приятным общением с соратниками и друзьями, или отдыхает на пирах, ткет полотно. Что еще?
Весть о неверности жены застала Витуса врасплох. Первой его мыслью было, как же быть с тестем и его родственниками? Терять их поддержку не хотелось несмотря на то, что он уже стал самостоятельной фигурой. Дело было даже не в поддержке, а в превращении их из доброжелателей во врагов. Однако выбора у него не было, он расторг брак и вернул Лукреции приданое. То ли чувствуя вину за дочь, то ли из искреннего расположения к бывшему зятю, тесть со своим кланом остались с Витусом в прежнем альянсе. Лукрецию спешно выдали замуж за ее любовника. Спустя годы Витус краем уха слышал, что она едва ли не каждый год рожает по ребенку, но это его нимало не взволновало.

***

Витуса избрали квестором*, и он еще не приступил к исполнению обязанностей, как в Рим стали прибывать гонцы за гонцами: египетские Птолемеи** взывали о помощи – их одолевала Сирия.
Все знали, что сирийские правители Селевкиды*** давно мечтали заполучить морские владения Египта и ждали подходящего момента. Сейчас они воспользовались тем, что Птолемеи значительно ослабели из-за тронных распрей, а единственный сильный противник Рим воевал с Македонией и не стал бы растрачивать силы на параллельную войну с Сирией.
Селевкиды пошли берегом и часть за частью стали захватывать территорию Египта. По сути, им осталось овладеть только Александрией, чтобы стать полными хозяевами страны. Александрия была осаждена и держалась из последних сил, беспрерывно взывая к Риму о заступничестве.
И вот в Сенате решался вопрос, вступать ли в новую войну.
- Александрия давно в осаде, ее силы на пределе.
- Птолемеи ослабели и ничего не могут!
- Кто из них умер своей смертью?
- В борьбе за трон они практически потеряли контроль над государством!
- Вдобавок их евреи постоянно бастуют и сеют смуту! Солдаты вечно недовольны!
- Египетская и греко-македонская знать не могут поладить и ненавидят друг друга, что тоже вызывает разброд и шатание!
- Они женятся на кровных сестрах и братьях!
- И на матерях!
- Но мы не можем потерять зерно!
- Да, Селевкиды могут прибрать наше зерно к своим рукам!
- Нам их могущество ни к чему!
- Риму нужен хлеб!
Египет снабжал Рим зерном, это знал каждый.
Государственные мужи не скрывали, что руководствуются вопросами выгоды и с этой стороны возможная война была необходима. По счастью Македония была фактически побеждена и можно было не опасаться двойной нагрузки на государство и армию, но сил принять решение прямо сейчас, пока еле живой гонец ждал ответа, что-то никак не находилось: одни сенаторы были еще не вполне свежи после минувшей ночи, другие пытались сообразить, как же именно им извлечь пользу из этой затеи, третьи еще не получили ожидаемых дивидендов с закончившейся македонской кампании и не хотели просто так авансировать новый проект. Другие соображения пока никак не приходили.
Раздавались вялые выкрики:
- Казна еще не расплатилась с теми, кто возвращается!
- Люди устали, соберем ли мы новый призыв?
- Римляне всегда были сухопутным народом, зачем нам снова ввязываться в морской бой?
Ввязываться в войну на воде никто не хотел.
Витус поднял руку, прося слова, его охотно пропустили в центр. Высокая атлетическая фигура молодого мужчины с сильным разворотом плеч и скульптурной мускулатурой, которую не скрывала тога, вдохнула жизнь в апатичных с утра патрициев. Короткая возня удобнее устраивающихся выслушать речь и вдруг зажегшиеся интересом глазки свидетельствовали, что Кассий будет услышан, но не обязательно одобрен.
- Лучшие из лучших граждан Рима! – зычно отразился глубокий, сильный голос Витуса от древних стен зала. – Мы народ, который в течение пяти веков сражался у себя дома и стал главой Италии! За эти пять веков мы выросли и возмужали! Мы сильны и молоды! Наши сердца горят! Мы невольные соперники всему миру, ибо по своему характеру мы не только не можем терпеть власть над собой, но и не можем терпеть и того, что кто-то находится вне нашей власти!
Одобрительный гул волной пронесся по залу и наступила тишина, всякий смотрел на оратора с вдохновенным ожиданием. Утренняя вялость слетела с почтенных сенаторов. Голос оратора набрал необходимую мощь и воспламенял сердца:
- Да, мы сухопутный народ, но, обретя островные провинции, мы научились навигации и подчинили моря! Нет предела нашим возможностям, потому что мы всегда действуем во славу Рима! Во славу Рима мы обернули порты Средиземного моря работать на нас! Теперь жемчуг и золото Востока, африканские невольники, слоновая кость, пурпур, львы и леопарды, египетский ладан, зерно и тончайший лен идут к нам! Потому что мы никогда не боялись войны и сами завоевали себе наши богатства! И мы никогда не позволим другим отбирать у нас наше или владеть тем, что может стать нашим! И нам нужен хлеб! Хлеб, чтобы кормить народ Рима!
Шквал аплодисментов прервал выступающего. Все вскочили со своих мест и начался невообразимый гвалт, означающий, что новой кампании быть.
Когда дошло до решения непосредственных вопросов, победила рачительность, большинство желало знать размер завоеванных богатств македонского похода, с участниками которой еще предстояло рассчитаться, а ведь за расчетом они все запросто явятся в Рим.
- Кассий – квестор****! – раздался первый выкрик, тут же подхваченный остальными. – Пусть отправляется в поход и представляет Сенат!
Так Витус получил два назначения. Во-первых, ему в срочном порядке предстояло влиться в состав посольской группы, которую возглавлял Гай Попилий Ленат и которая только что урегулировала вопросы окончания войны с македонцами. Послам надлежало немедля отправиться в Египет и усмирить сирийского царя Антиоха IV, спешащего к осажденной Александрии. Затем Витусу надлежало разобраться с материальным положением войск и позаботиться о снабжении Рима зерном.
Витус обрадовался назначению, возможность отличиться и завоевать любовь солдат имела для его амбиций огромное значение. Кроме того, он скучал по атмосфере воинской доблести, проявления мужества, геройства и был рад вновь окунуться в нее. Он искренне хотел быть полезным солдатам и уладить их проблемы самым добросовестным образом. А когда он добьется бесперебойных поставок зерна, римляне на руках внесут его в столицу!

*В Риме избираться на должности мог любой совершеннолетний гражданин, имеющий безупречную репутацию, определенное имущество и исполнивший воинский долг. Квестор являлся начальной по рангу должностью, был помощником консула и ведал вопросами казначейства.
**Птолемеи (или Лагиды) — династия фараонов Египта в IV–I веках до н. э. в эпоху эллинизма. Основана диадохом Александра Македонского Птолемеем Сотером. 
***Династия правителей эллинистического государства Селевкидов, основанная диадохом Александра Македонского Селевком Никатором.
****Здесь имеются в виду обязанности квестора, как заведующего вопросами казначейства, которые он должен был осуществлять в армии: проводить соответствующие расследования, решать вопросы обеспечения, вести финансовые дела армии при военачальниках (выдавать жалование и пр.), в приморских городах следить за уплатой таможенных пошлин, за поставками зерна и решать другие подобные задачи.