Чужая игра Глава 12

Лола осторожно присела на край кровати. Наведя кое-как порядок в своей каюте, она устало оглядела творение рук своих. Ее жилище пострадало не меньше, чем у остальных. Вывернутые внутренности шкафов, развороченная кровать, грязь и мусор, такова была картина, когда она впервые после приземления за-глянула в каюту. Убрав мусор и застелив лежанку, кроватью сейчас это назвать можно только с натяжкой, Марта задумалась. На душе у нее было тоскливо и ничего не радовало. Вспоминая недавние события с лже – Кириллом, она вздрогнула, как будто во очно увидела призрака.
- Загрустила подруга? – Лола не заметила, как на пороге появилась Марта. Она стояла в проеме, то и дело поглядывая по сторонам, как будто проверяла, нет ли за ней слежки. Зайдя в каюту, она еще раз осмотрела пустынный в этот час коридор и аккуратно, тихонечко прикрыла дверь.
- К чему эта конспирация? – удивилась Лола.
- Тсс, - прижав палец к губам, сказала Марта. – Говори тише. У меня для те-бя есть два предложения. Но об этом никто не должен знать. Я имею в виду братьев акробатов.
- А Саше знать можно?
- Про него и будет разговор.
-Ты меня прямо заинтриговала.
- Меньше говори, больше слушай. Так вот. На корабле есть оружие.
- Этого невозможно.
- Возможно, возможно, еще как возможно. Сама видела. И я вот о чем поду-мала: нам средства защиты ой как нужны. Никогда не надо забывать, что мы находимся среди шакалов. И сами ими являемся.
- Да откуда на звездолете оружие? Может еще скажешь, пистолет! Или что-то еще покруче? – Лола усмехнулась. – Кто бы нам доверил даже канцелярский ножик.
- Тем не менее, сегодня утром я видела, как наш паинька Лисенок прячет здоровущий нож под рубашку. Он думал, что я не заметила, но я лишь сделала вид.
- Где ты видела?
- Когда мы разбирали склад. Среди прочего оказался нож. Хороший такой. Большой. Лисенок не растерялся стервец, быстро сообразил.
- И что ты теперь предлагаешь сделать?
— Вот об этом и стоит покумекать.
- А он нам точно нужен? Саша, наверное, спрятал его, где ни будь.
- Пригодится для самообороны. Я никому не доверяю, а в особенности Рушанским. Скользкие типы. Для них убить человека раз плюнуть.
- Да мы все здесь не ангелы.
- Ты меня не поняла. Они единственные, кто убивал из спортивного интереса. Я даже слышала, что они денег толком не видели в своей жизни. Убивали так, почти за харчи. Нам будет трудно справиться с ними, если что. И тут нож будет, кстати. Да и остальных попутчиков со счетов скидывать не стоит. Что мы о них знаем? Ничего толком. Имея в загашнике оружие нам спокойнее. Согласна?
- Логика в твоих словах есть, - задумчиво проговорила Лола. – Но как ты представляешь себе забрать его у Лисенка? Добровольно он врят ли отдаст. Мне кажется, что и ему он пригодится для самообороны. Братьев он так же опасается.
- Меня мало волнуют его проблемы. А вот как мы это сделаем, сейчас и об-мозгуем. В конце концов он мужик, и должен клюнуть на женское обаяние. Крутить мужиками нам не привыкать.
- Мне нравится ход твоих мыслей. Почему-то это мне напомнило какой вид был у любовника, когда он узнал, кто убил его жену и ребенка. Тогда я не при-дала этому значение, но позже, свыкнувшись с реальностью, не раз вспоминала тот взгляд. В нем было все: неверие, ужас, какая-то брезгливость, и все это сдобренное ненавистью и настоянное на отчаянии. В секунду на его лице пронеслись все возможные эмоции, от положительных до отрицательных. Эти воспоминания как бальзам на душу.
- Я надеюсь, Сашу мы убивать не будем, - истерично хохотнула Марта. Ло-ла, пристально глядя на подругу пыталась понять, насколько та серьёзна. В этом мире никому нельзя верить, даже невольной подруге. Тем более, что невольной. В другой жизни врят ли бы они сошлись, настолько у них разные характеры, но здесь и сейчас выбирать особо не приходится. Риск есть и риск огромный, но, с другой стороны, в одиночку не справиться. Об этом она промолчала, а вслух произнесла:
-  А зачем? Он и так отдаст. Точнее мы возьмём без спроса. Ты его отвлечешь на часик, а я в это время обыщу каюту. В другом месте он спрятать не мог. Во всяком случае, мне так кажется.
- Не ожидала. Мне понравилась твоя деловая хватка.
Спустя два часа они вновь сидели в каюте Лолы и с удовольствием и трепе-том разглядывали добытый трофей. Нож был огромный и тяжелый, явно не для нежной женской руки. Ощущая приятную тяжесть, Марта задумчиво произнесла:
- Пусть только попробуют сунуться. Любому кишки выпущу без всякой жалости.
- Вроде пока попыток не было, - возразила Лола. – Лекарство, добавляемое в еду, делает свое дело.
- Все так, но… Я никому не буду доверять до тех пор, пока не вернемся до-мой и с документами на освобождении нас не отпустят на все четыре стороны…  А пока нам надо держаться друг за дружку, если хотим выжить. Кстати сказать, где сейчас Лисенок? Он в курсе, что лишился трофея?
- Скорее всего нет. Он все еще пытается починить робота. Братья акробаты ему помогают, но на мой взгляд, лучше бы они вообще не совались, даже с советами. Судя по всему, у Рушанских руки растут не из того места.
- Не удивительно. В любом случае не стоит подавать виду, что владеем оружием. Навряд ли Саша будет бегать и кричать, кто взял мой нож. И хранить его в каюте, что у тебя, что у меня не стоит. Ведь он тоже может догадаться обыскать их, когда обнаружит пропажу. Для него мы единственные подозреваемые, правда он не знает наверняка, кто именно. В любом случае, если с его стороны будет излишняя настойчивость, его надо будет проучить. К братцам он вряд ли обратиться за помощью, а уж мы вдвоем как ни будь с ним справимся. Не велика птица! – добавила Марта и на лице ее промелькнула тень злобы. На мгновение задумавшись, она продолжила:
- Перегрызу глотку любому, кто встанет на моем пути. Слава богу, сентиментальности и жалости во мне нет и не предвидеться.
- Ладно, ладно, - примирительным тоном произнесла Лола Шатро, - нож у нас, и никто его не заберет. Все это прекрасно и замечательно. Но, что дальше? От прямых обязанностей все гасятся, как могут. Рушанские один раз выползли и то, умудрились сломать то, что не должно ломаться. Во всяком случае с первого раза. Лисенок лишний раз старается нос наружу не высовывать. Да и мы хороши, пока еще даже попытки поработать не предпринимали. Так мы здесь долго будем сидеть. А ведь время играет против нас. Тем дольше сидим, тем больше шансов сойти с ума. Планета по злобности не уступает нам.
- Не гони лошадей. Я думала об этом. И это вторая половина моего предложения. Но в начале, я хотела бы услышать: ты со мной, или как?
- Куда же я денусь. У меня даже нет выбора. Не с этими же акробатами дело иметь. Давай уж выкладывай все на чистоту. Что ты там задумала?
Вместо ответа, Марта встала, мягко ступая, бесшумно приоткрыла дверь и выглянула наружу. Убедившись, что там никого нет, она так же тихонечко при-крыла вход в каюту и вернулась к подруге.
- Андрюша, Дима и Натан, мне кажется, уже не вернуться. Запаса пищи у них было на трое суток, последний день на исходе, а от них ни слуху, ни духу, - сказала Марта Воршанская. – Лисенок ни туда, ни сюда. Он постоянно где-то бегает, суетится, пытается что-то сделать, но проку ноль. Рушанские вообще бесполезные товарищи, от них толку, как от козла молока. Зачем их вообще послали с нами.
- К чему ты это все ведешь? Я не улавливаю смысла.
- Не торопись. Всему свое время. Так вот. Никто не хочет поработать как следует, а как всем известно старт домой будет лишь после того, как будет собрано достаточно материала. И самое главное надо найти воду, а с такими темпами мы никогда ничего не найдем и останемся тут на веки вечные. В мои планы это не входит. Не знаю как ты, а я готова землю руками грызть, лишь бы побыстрее вернуться домой.
- И что? – нетерпеливо воскликнула Лола. – Не тяни.
- Я предлагаю нам с тобой напрячься и сделать всю работу вдвоем. Если будут нам мешаться некоторые товарищи, которые нам совсем не товарищи, мы их изолируем. А будут более серьёзные проблемы, найдем решение и для них. Если все получится, глядишь, через недельку-вторую стартанем до дома. Как тебе это?
- Ты с ума сошла, Марта! Даже говорить о таком не стоит. Рон, скорее всего нас прекрасно слышит и наш разговор может попасть в отчет.
- Я же не предлагаю ликвидацию остальных. Даже совсем наоборот. Но, если они, вместо помощи будут саботировать наши попытки, временно лишим их свободы. Потомки нам только спасибо скажут. Я думаю, нам это зачтется в плюс. Конечно, братья не особо проявляют инициативу, может быть, наше рвение подхлестнет, заставит их таким образом приложить усилие на общее благо. Надо понимать, что сидеть вот так, сложа руки и обвинять друг друга в том, что ничего не сделано не самый лучший выход.
- Ты это втолкуй Кириллу или Борьке, представляю, что услышу в ответ. Да и потом, говорить легко, лишим свободы, а ты на деле проверни. Не забывай, они не пионеры, чтобы устыдиться своего поведения и добровольно не позволят загнать себя в клетку.
- На любую хитрость всегда найдется смекалка. Так говорила мне бабушка. Ну, ты как, со мной?
- А разве есть другой вариант? Единственное, меня напрягает: что будет в отчете Рона по поводу ножа? Он все наши разговоры записал, да и видео сохранит до лучших времен.
- От всевидящего ока нам не скрыться. Это верно. По мне, если мы не засветим финку в криминальных делах, а будем таскать так, на всякий случай, для самообороны, ничего плохого не будет. Время покажет.
- Твои слова, да… Ладно, с чего начнем? – Лола пристально посмотрела в глаза подруге. – По мне, так перво-наперво надо подкрепиться, а потом всем обсудить план действий. Если мужчины, конечно, захотят обсуждать такие вещи.
- Посмотрим, - сказала Марта, пряча нож под куртку. Застегнув наполовину молнию, она покрутилась перед Лолой, прошлась взад-вперед, засунув руки в карманы и резко остановившись, с надеждой в голосе спросила:
- Как я тебе со стороны? Ничего не топорщится?
- Да вроде нет.
- Ну и ладненько. Пошли в кают-компанию. Действительно, жрать охота.
Братья Рушанские и Александр Неман уже уплетали с виду не очень презентабельный, но сытый и питательный ужин. Они лениво работали ложками, глядя в свои тарелки и при виде входящих женщин невольно подняли головы в их сторону.
- Что-то наши женщины не спешат, - произнес Неман с набитым ртом. – Звали, звали их, а они как будто не слышат.
- Что, что? – переспросила Лола, не поняв и половины из того, что произнес Саша.
- Лисенок, сначала прожуй, а потом говори. Ничего не понять.
- Да я так, - Неман быстро заглотил кусок. – Никогда не опаздывали, а тут пришли последними. Что-то случилось?
- Конечно случилось, - передразнила его Марта, ставя поднос на стол. – сей-час будем решать, как ускорить работы, которые по факту вообще не ведутся.
- Уж кто бы говорил, - встрял в разговор братец Борис. -  Мы то с братишкой…как его там… вылазку сделали, и не наша вина, что робот сломался. А вот некоторые вообще ничем не занимались, разве что… э… загорали.
- Что ты как старый пень, тебе слово, ты два в ответ. Я никого не обвиняю. Все хороши, и мы в том числе.
- Ну как же не обвиняешь, если делаешь за всех выводы, - произнес братец Кирилл. Он смотрел на женщин долгим, немигающим взглядом. И взгляд этот был нехороший, оценивающий какой-то. Марта и Лола как-то сразу сникли и стушевались под этим взглядом. Правда, ненадолго.
- Теперь ты будешь кичится этим до конца дней? Вышли на прогулку от скуки, да еще умудрились повредить робота, а теперь считаете себя тружениками и героями? – пошла в атаку Марта. – Только вот не забывай, мы здесь застрянем до тех пор, пока воду не найдем. Это как минимум. Есть, конечно, надежда на наших путешественников, но она слишком слабая. А потому все в наших руках. Техники хватает, не хватает желания покинуть эту довольно-таки негостеприимную планету.
- Не кипятись, без тебя тошно. Что ты предлагаешь? – Кирилл продолжал смотреть своим немигающим взглядом, но сейчас это уже не действовало на собеседницу.
- Что я предлагаю? А догадайся с трех раз!
- Все вы бабы одинаковые. Почему кто-то должен о чем-то догадываться? А простым языком объяснить слабо? Ты сейчас не спеши, дожуй сначала. Так уж и быть, подождем, нам некуда торопиться.
После ужина, все расселись по местам и Марта подробно рассказала свой план работ. Она предложила на легких, открытых танкетках с буровыми установками через равные промежутки делать контрольное бурение. Таких машин было в избытке и рассчитаны они на одного человека, а потому есть возможность одновременно во всех направлениях искать воду и в параллель собирать образцы с разных глубин. Собственно говоря, все это автоматический процесс и наше присутствие постольку-поскольку. И что в этом сложного, спрошу вас я, - закончила монолог Марта Воршанская. – неужели надо приложить какие-то сверх усилия, чтобы выполнить поставленную задачу. От нас вообще мало чего требуется, вся техника роботизированная, только направляй ее в нужную сторону.
- Я слышу соловьиные трели, - возразил братец Борис. – А с чего это вдруг такая озабоченность? То все до лампочки, то вдруг на трудовые подвиги потянуло… Ну, ну…
- Я никого не заставляю. Если надо мы и с Лолой справимся. А почему мы вдруг решили действовать, я тебе объясню: домой хочу. Как можно быстрее, и единственный путь, выполнить программу полета. Или ты думал, что те, кто нас послал последние дураки? Кто-то забыл, что Рон следит за нами и его слово будет главным…
 - Так вот в чем дело! – воскликнул братец Кирилл, вскакивая и обращаясь к Борису: – Они решили прогнуться перед электронным надсмотрщиком в надежде получить в будущем положительную характеристику, мол приложили все усилия для выполнения трудной задачи, не смотря на противодействие остальных пассажиров. Сучье племя, они везде свою задницу прикроют. Слушай братишка, это ж что получается, они будут белые и пушистые, а мы в дерьме изваляемся? Не бывать этому!
- Нехорошая ситуация получается, - ответил Борис, после продолжительной паузы, пока переваривал услышанное, – откажись мы работать, не видать свободы, а согласишься, вроде как бабы… э… раскомандовались. Не есть гут.
- Ты уже совсем рехнулся? – От неожиданного выпада Кирилла она неволь-но сделала шаг назад, но тут же взяла себя в руки. Ее взгляд вновь стал ледяным и колючим. Тем не менее, это секундное замешательство не ускользнуло от младшего из братьев.
- Испугалась? - злорадно заверещал он, двигаясь навстречу. – Ну так теперь тебе стоит бояться. Думала, что можно безнаказанно стучать и никто не догадает-ся? А знаешь, что бывает с теми, кто не уважает воровские законы? Я тебя, вот этими руками порву, и плевать, что обо мне подумают на Земле. Я может быть не хочу возвращаться, мне и здесь не плохо. А вот ты, ты сейчас будешь молить о пощаде, но ни слезы, ни сопли тебя не спасут. Иди сюда…
Лола такого поворота событий не ожидала. Ей и в страшном сне не пришел бы в голову такой вывод. Она с ужасом смотрела, как взбешенный Кирилл мед-ленно наступает на Марту, а та, застыв, как изваяние, не отводя взгляда, внимательно следила за каждым движением противника.
Марта, судя по всему, уже приготовилась достать нож и всадить его в грудь неадекватному пассажиру. Она расстегнула молнию на куртке и сунула правую руку во внутренний карман. Это движение осталось незамеченным Кириллом, тот уже почти навис над жертвой, дистанция оставалась всего в какой-то метр, он уже был готов схватить женщину и издал глухой рык, толи чтобы напугать, толи чтобы себя подбодрить и лицо его, раскрасневшиеся, покрытое крупными бусинками пота было перекошено от злобы и ненависти.
Братец Кирилл уже протянул руки, как неожиданно между ними влез Лисе-нок. Он мелко дрожал от возбуждения, но не смотря на рык Кирилла, не уходил.
- Прочь с дороги, щенок, - заверещал младший брат.
- Остановись, - произнес Саша. Голос его, как и он сам, подрагивал. – Давайте успокоимся. Никто никого не хотел подставлять. Все хотят домой и просто устали.
Кирилл со злостью попытался отпихнуть неожиданное препятствие, но к его изумлению, Лисенок, не смотря на свой жалкий и совсем не спортивный вид лишь слегка качнулся, но позицию не сдал.
- Боря, а ты что стоишь? – зарычал Кирилл, оборачиваясь и призывая на помощь брата. – Что замер как истукан!
Старший братец растерянно озирался. Он стоял, беспомощно размахивая руками. Лицо его, с заострившимися скулами неестественно побледнело, на лбу проступили набухшие вены.
 - Послушай меня, - неуверенно произнес он, медленно приближаясь. – не сейчас время выяснять отношения. Нам по любому надо улетать… с этой плане-ты… чертовой. Запасы звездолета ограничены и остаться здесь навсегда…э… не вариант. Пока они, - он кивнул в сторону женщин, - нужны нам, а вот дальше посмотрим на их поведение. По любому, в этом деле торопиться не стоит. Если здраво рассуждать, как его там, предложение Марты практично и я…
- Что-то ты легко сдаёшься, - пробурчал Кирилл, опустив руки и отступив на шаг. – Неужели испугался?
- Я? – возмущенно воскликнул Борис. Куда только делась его неуверенность. Он стоял набычившись, вены на лбу вздулись еще больше, а в глазах появился холодный, злобный огонек. – Продемонстрировать?
- Ладно, не надо. Верю тебе братишка. А они пусть пока живут. – И уже обращаясь к Саше, добавил:
- Ты, Лисенок так и знай, если что не так, я первому тебе кишки выпущу. А потом твоим девицам, я смотрю ты спелся с ними. Не к добру это, ох, не к добру…
Марта вынула руку из-за пазухи и застегнула молнию.
- Спасибо, Саша, - негромко произнесла Воршанская.
Лола смотрела на несостоявшееся поле битвы и думала, насколько быстро человек скидывает маску благопристойности и терпимости к окружающим. Даже здесь, за миллиарды километров от дома, в окружении недружественной природы, человек вместо того, чтобы плечо к плечу бороться за собственное выживание, руководствуется в первую очередь страстями и пороками, совершенно не думая о последствиях. Все эти тюремные привычки и поступки хороши там, на далекой Земле, они помогали в тех условиях выжить и жить, способствовали попаданию на вершину преступной иерархии, но здесь, происходило все с точно-стью наоборот. С природой по-другому нельзя. В конечном итоге, мы поубиваем друг друга, а последний выживший будет завидовать мертвым, потому как чужая планета убивать будет медленно и верно, продлевая насколько возможно агонию, и никто и никогда не придет на помощь.
«- Нет, - злорадно думала мадмуазель Шатро, - зря они отправили нас. Ох, как зря.  Ничего не выйдет у них из этой затеи. Преступник всегда остается преступником. Такова наша судьба и никуда от нее не деться. Мы не хотим работать, не потому что не хотим, а потому что это не по понятиям, и плевать нам, что здесь понятия ни к чему.  Мы росли и развивались в злобном, нетерпимом к окружающим мире, где право силы, силы беспощадной и жестокой. И здесь не важно, что мы сами, своими руками создали этот мир. И он, однажды покалечив нас духовно, сейчас продолжает калечить физически, не позволяя двигаться к собственному спасению. Ведь лишь объединив усилия, можно добиться результата. Самое противное в этом, что нам и работать толком не надо, за нас все сделает умная техника, успевай только направлять ее. Но даже такую маленькую, незначительную работу мы выполнить не можем вследствие земных предрассудков, которые, похоже мы впитали как будто с молоком матери. Прежняя жизнь довлеет над нами, не дает развиваться, не дает увидеть окружающий мир, с другой стороны, не дает шанса стать лучше, стать хоть отчасти похожим на человека, похожим на самого себя до того момента, когда встал на скользкую дорожку нарушения закона. И так во всем, сперва мы думаем, а по-пацански ли это, а уж потом решаем, что можно сделать в данной ситуации, не перенапрягаясь и не теряя лица. С таким подходом нельзя выйти победителем в нормальном обществе, а уж на далекой и разумной планете, где друг, если он вообще существует, не видим, а враг не известен, тем более…»
Нехотя, с показушной ленцой, братец Кирилл вернулся на свое место. Взгляд его, полный ненависти и презрения метал молнии, впрочем, ни одна из них не достигла цели.
- И это все на что ты способен? – ледяным тоном произнесла Марта. Ее лицо выражало крайнею степень презрения. – Покричал, помахал руками, и думаешь все тебя испугались и бросились в ножки?  Здесь каждый за себя, никто не будет неволить другого. Хочешь навсегда остаться, скатертью дорога, можешь прямо сейчас идти на все четыре стороны. Без тебя справимся. Мне лишь непонятно одно: на кой ты согласился на эту авантюру, если не собирался работать? В чем была фишка, одну тюрьму сменить на другую, камеры то были куда просторнее, мем каюты на звездолете.
- Заткнись, - заверещал братец Кирилл. Он тяжело дышал, лицо его приобрело красно-синий оттенок, в такт дыханию раздувались крылышки носа, а сам нос неестественно побелел. Со стороны было видно, какая в его душе шла нешуточная борьба. Он несколько раз порывался вскочить, потрясая кулаками, но в следующее мгновение, видимо, передумывал, и расслабленный, падал обратно, откидываясь на спинку кресла и разжав пальцы рук.
Все это время, Марта внимательно следила за Кириллом, за каждым его движением. Не смотря на внешнее презрение к противнику, судя по застывшей, как изваяние фигуры девушки, внутри она была перенапряжена ожиданием схватки. Лола не заметила, когда Марта, вновь расстегнула молнию на куртке, готовая в любой момент подороже продать жизнь.
- Долго вы собрались испепелять друг друга взглядами? – не выдержала Лола, встав между противниками, и обращаясь к братьям, сказала: – Мы не чьей помощи не просили. Не хотите, не надо. Мы и сами справимся. Давайте успокоимся. Я не понимаю причину такой агрессии. Марта ничего сверхъестественного не предложила. А твое подозрение на стукачество выглядит просто смешно. Расслабься, мы не на Земле. Все эти законы остались там, в миллиардах километрах от сюда. Марта права, стоило ли лететь сюда, чтобы выяснять отношения. Ладно, хоть бы повод был, а то одно недоразумение. Братец Кирилл, пора уже встать взрослее, подняться хоть чуть-чуть над своим миром.
- Не тебе решать, - встрял в разговор, до этого молчавший братец Борис. – Вам верить…э… себе не доверять. От себя я скажу одно: делайте, что хотите, работайте или нет, ваше дело. Но, помните: если вы еще раз дадите повод подозревать вас в нехорошем, расправа будет быстра и…как ее там… беспощадна. Я сам лично займусь вами и поверьте на слово, вы будете молить меня о смерти, но быстро не получите ее. Уж в этом-то я знаю толк. А сейчас идите куда угодно, главное, с глаз долой.
— Это угроза? – переспросила Лола. Не смотря на всю трагичность ситуации, ей вдруг стало весело. Трое против двоих. На чьей стороне выступит Лисе-нок, она не сомневалась. Плюс наличие холодного оружия, которое будет неприятным сюрпризом братьям-акробатам, да и Сашке тоже. Лола даже пожалела бедного пацана, который не раздумывая влез в это дерьмо, рисковал здоровьем, может даже жизнью, рисковал репутацией, какой-никакой, заработанной в тюрь-ме, которую он теперь никогда не восстановит в глазах собратьев по неволе, а те, кого он защищал, поступили слишком подло по отношению к нему. Сейчас он ни о чем не догадывался, а потому не было причин сомневаться в его искренности к женщинам. Но, даже когда он узнает всю правду, врят ли захочет переметнуться на сторону Рушанских. Не ровня они ему. Да и судя по последним событиям, не долго он будет наслаждаться существованием на белом свете, если захочет пере-метнуться в другой лагерь. И это он поймет, как только вся правда вылезет наружу. Теперь и навсегда Лисенок будет вынужден быть на стороне слабой половины человечества. Хочет он того или не хочет, вся его дальнейшая жизнь теперь будет зависеть от тех, от кого он меньше всего желал зависеть.
- Воспринимай как хочешь, - ответил Борис. – Можете начинать работать, мы мешать не будем. Может быть, даже где-то примем участие. А пока разойдемся по каютам, нам всем надо отдохнуть …как его там…друг от друга, короче.