Глава 17. Есть ли Бог?

18+. Присутствуют нецензурные выражения





Звезда Лейтена. Планета Гуриасс, Хилликийское королевство. 26 день Поры Ледяного Камня 2174 г. Эры Великого Пророка (9 февраля 2342 г.)



У Стеллы на сегодняшний день было наполеоновское громадье планов. Она собиралась вылететь прямо на корабле в усадьбу графини Марриате Жю Ракке, чтобы договориться с ней по приобретению у нее партии рабов. И самый главный из них - бунтарь-беглец по имени Везер. Стелле очень нужен был Везер, с которым мается бедная вдовушка. Жю Ракке с радостью отдаст его Стелле, а у Стеллы были планы выхода на местное подполье, особенно на боевую или партизанскую группу, которая должна была стать еще одни инструментом в руках советской графини.

Жю Ракке, изнеженная горожанка, сейчас в открытую крутила роман с управляющим, о котором, разумеется, никто не знает, кроме половины негодующего графства, и, вот, решила попробовать себя в роли помещицы-рабовладелицы. У Стеллы были надежды перетянуть эту вроде бы добрую и мягкую женщину на свою сторону.

Супружеская жизнь у Мариетте Жю Ракке не сложилась… Говорят, что старый муж был очень строг с ней и обладал определенными вкусами, которые несомненно оценила бы Жю Сет. Поговаривают, что он обожал пороть ее, связывать и заставлять смотреть, как он сношает молоденьких крепостных девушек у нее на глазах. Бывало, что и ее он отдавал в пользование своим рабам и любил наблюдать, как его женушку, которую он потом называл шлюхой, трахают двое-трое сильных рабов. Наследство старый муженек-затейник, надо отдать ему должное, оформил на жену, а также на взрослых сыновей и на дочь. Так что в накладе не остался никто, причем Мариетте унаследовала усадьбу. Унаследовала и пустилась во все тяжкие…

Нужно сказать, что Стелла, вместе с выполнением основной части задания, делала и другое дело – старалась выкупать рабов и рабынь у совсем уж жестоких хозяев-отморозков, вывозила их в имение, лечила, выкармливала и, по возможности, старалась воссоединять семьи, разлученные жестокими рабовладельцами. Потом расселяла их по всему графству, «сажая на землю». Таким образом, она спасла уже добрых полсотни человек от садизма аристократов-моральных уродов. Многих молодых девушек она спасла от унижений, побоев и насилия. А рабство во владениях Жю Сет многим невольникам, казалось санаторием. Интересно, что народная молва описывала Черную Ведьму, как жестокую тайную садистку-дьяволопоклонницу, которая лишь маскируется под добренькую барыню. И сама Стелла с удовольствием поддерживала эти слухи. Ей сейчас были на руку эти слухи.

Трех девушек-рабынь, которых подарили Стелле сестры Жю Кхлове, она тоже пристроила, как надо, предварительно подвергнув телепатическому допросу. Сначала легонько выпорола их, больше для психологического эффекта, чтобы совесть знали… А потом целую ночь она разговаривала с ними по-человечески, по-матерински, стараясь достучаться до их измочаленных в шестнадцать-семнадцать лет душ. Дело, как полагается, кончилось слезами, и Жю Сет пообещала, что никто отныне не будет заставлять их раздеваться, ходить голыми и заставлять заниматься сексом против их желания. А потом Стелла заявила, что дарит их … госпоже Тьяне, то есть Тане Синицыной. Молодую коммунистку такая перспектива привела в крайнюю радость:

- Да как вам..?! Я, Татьяна Семеновна Синицына, курсант Советской Армии, член Международной Коммунистической ассоциации - рабовладелица?! Что обо мне сокурсники скажут?!

- Скажут, что виконтесса Тьяне-Моане- Стелла Синицына-Жю-Сет, дочь баросессы Моаны Жю Сет, приняла в дар трех невольниц, - невозмутимо ответила Стелла. – Это ваши личные рабыни, вам запрещается пороть их до смерти, калечить, и принуждать к сексу. Все остальное – на ваше усмотрение!

- Я освобождаю их! – рявкнула Татьяна.

- Куда?! – строго сказала Жю Сет. – В чистое поле? В канаву?! В городской бордель?! Землю им дайте с домом, потом освобождайте!

Знакомство состоялось… Растерянная Таня с глазами, как у разбуженного с похмелья старого филина, с раскрытым ртом, смотрела то на документы-паспорта девушек, то на бедных личных невольниц, которые были практически одного возраста со своей новой госпожой.

А девушки со страхом, молясь Богу, смотрели на свою новую повелительницу, эту странную девушку в мужской военной одежде, больше похожую на юношу.

-Пожалуйста, госпожа Тьяне, - осмелилась подать голос одна из девушек. – Не будьте с нами слишком строги.

- Мы все будем выполнять, что вы прикажете…

- Только не бейте нас железом! Лучше плеткой…. Пожалуйста…

Офонареневшая от таких перспектив Татьяна тотчас построила девушек в линию, сказала, что они теперь – особое гражданское подразделение Советской Армии под командованием госпожи… то есть тьфу, курсанта Тьяне. Зачитала им права, после чего передала их в распоряжение матушки Моане, запретив применять к ним телесные наказания. И распорядилась, чтобы девушек поставили на котловое довольствие, то есть накормили завтраком и обедом, из того же меню, что ест сама госпожа. А сама почесала макушку и принялась штудировать Общевойсковой Устав Советской Армии, чтобы понять, как вообще жить дальше.

А из-за приоткрытой двери на нее смотрела Стелла и ухмылялась.

Между тем, в действиях Жю Сет была своя логика... Она хотела испытать Таню, какой из нее будет командир. Как она будет обращаться с подчиненными, которые полностью в ее власти? Не закружится ли у нее голова от власти, от важности, от осознания абсолютной власти над беспомощным человечком? Это было важное испытание для будущего офицера.

Стелла Жю Сет не жалела хвалебных слов в адрес вернувшейся из-за границы Моане. Сказала священнице, что в ней погибает великая шпионка, и что тем данным, которые она привезла, цены нет. Спрашивала полушутя, нет ли у Моане желания перейти на профессиональную работу в Комитет Государственной Безопасности? Назвала ее «Штирлицем в юбке», сказав, что это народный герой, легендарный разведчик прошлого и небесный покровитель всех советских разведчиков современности. Хмурая Моане вяло улыбнулась, отмахнулась от непристойных предложений и еще раз рассказала про отряд хинханских гвардейцев, следующих куда-то к югу, к границе. А потом вдруг спросила:

- Ваша светлость?! Как вы думаете, а Бог есть?!

- Не знаю, Моане… - задумалась Жю Сет. – Я пока такими высокими вопросами не заморачиваюсь. У меня на земле головной боли хватает. Идите, отдыхайте… Спасибо за помощь. Вас Тьяне ждала с самого отъезда.

Однако ничто не предвещало беды в то утро… Стелла, наскоро перекусив в своем кабинете (она не любила наедаться с утра), планировала сегодняшнюю операцию, покуривая свою «Яву» через мундштук.

Внезапно ее уединение нарушила Илзе, вбежавшая к ней даже без стука.

- Ты совсем охренела?! – Жю Сет уже взяла в руки увесистое пресс-папье, чтобы запустить в нахалку. – Я даже стука в дверь не заслуживаю уже? А вот ты только что заслужила двадцать плетей!

- Простите, госпожа! – Лицо у Илзе было такое, будто она чуть живьем в ад не провалилась. – Там такое!! С матушкой Моане беда!

- Какая беда?! Ты что, пьяная с утра?!

- Вы сами посмотрите! Все плети мне сразу простите! – Илзе судорожно хватал ртом воздух, как рыба на берегу.

Это уже звучало интригующе… Стелла, выругавшись что-то про матушек, с недоверчивым видом направилась в сторону кухни. А там собрался целый консилиум: Изуми в длинном платье служанки и переднике, Астария и Хесе, и наконец сама Татьяна со своим невольничьим отрядом. Рядом стояла маленькая Ули, держалась ручками за щечки и качала головой:

- Вот это да! Матушку Моане заколдовали!

- Я не думала, что она решит менять имидж настолько радикально! – сказала Таня. – Не с того сайта она образец взяла.

- Да что вы здесь все охаете?! – рассердилась Стелла. – Устроили тут курятник! Нам с Тимофеевым улетать надо! Базила покормили?

Стелла, отодвинув женщин, распахнула дверь на кухню, увидела… И тут же запахнула:

- Твою ж мать! Что с ней?! У нее что, крыша съехала?

- Мы сами не знаем! - развело руками почтенное собрание.

- Я знаю! – сказала Синицына. – Товарищ подполковник, мы вчера вместе заснули… Она сказала мне, что разочаровалась в вере и хочет быть такой же умной и смелой, как жительницы Земли! Я не придала этому особого значения, думала, она про коммунистическую ячейку говорит….

- У Моане религиозный кризис веры... Я так поняла, - сказала Сайто.

Стелла с силой протерла глаза, укусила сама себя за руку до крика, трижды перекрестилась и шагнула в кухню.

На кухне колдовала у плиты матушка Моане. Колдовала и танцевала у плиты под гремящие звуки земной популярной музыки из портативной колонки. Вот только видимо на Бога она обидела слишком сильно.

Трое молоденьких служанок-кухарочек в длинных крестьянских платьях и фартуках стояли в сторонке у стены, испуганно осеняли себя Молнией и думали, наступило уже светопреставление, или еще успеют хоть кофе попить.

Никогда не надевавшая ничего кроме строгих однотонных платьев, всегда застегнутая до горлышка и до запястий Моане принатцовывала у плиты … в застегнутой на две пуговицы белой рубашке с раскрытым воротником, так что ее грудь была фактически выставлена на всеобщее обозрение. Концы рубашки были завязаны в узел на абсолютно голом животике, в которым блистал всеми цветами радуги временный пирсинг. На бедрах Моане была короткая девчоночья пляжная юбочка, которая еще худо-бедно смотрелась бы на юной девушке, вчерашней школьнице, но абсурдно выглядела на пятидесятитрехлетней даме. Разумеется, когда она делала неосторожное движение, юбочка задиралась, и все имели возможность видеть, где заканчиваются чулки у матушки и где они соединяются с пояском. На лицо Моане нанесла агрессивный сексуальный макияж, который решилась бы использовать не всякая земная раскрепощенная женщина. Волосы некогда почтенной женщины были схвачены разноцветной повязкой из семи цветов радуги, а в ушах криком кричали о безвкусице молодежные сережки в виде двух огромных красных дисков. Довершали образ высокие каблуки, на которых Моане весьма сносно перемещалась.

- Матушка Моане! – Татьяна, одетая в серое хилликийское платье, прорвалась вслед за Жю Сет на кухню. – Вы одели несочетаемые стили! У нас так чулки не носят!

- А мне нравится! – рассмеялась Моане, двигая бедрами в такт музыке. Получилось похоже на стареющую хиппующую стриптизершу, которая решила на старости лет показать свой талант и находилась в самом начале композиции. – Мое любимое дитя, ну как я вам? Хочу обратить ваше внимание, что моя фигура не намного хуже вашего юного тельца! Я приготовила вам завтрак, моя любовь! Я еще ничего, да?! Когда мы пойдем по улице, мужчины будут оборачиваться нам вслед!

- Да, особенно психиатры и полицейские! А также, простите, матросы, ищущие портовый публичный дом! – вскипела ведьма Жю Сет, одетая в старинное черное платье до пола.. – Вы что с собой сотворили-то?! Вам не стыдно?! Вы же священница, служанка Божья! Вы выпили что ли?!

- Здравствуйте, для начала! – выпятила губу недовольная Моане. – Смотрите-ка, Черная Ведьма меня учит морали! Стелла, ведь вы же сами говорили, что церковь уродует женщин, убивая их истинную природу? Может быть, вот моя истинная природа?

- Какую природу?! Чулки всем демонстрировать, и голую задницу? На вас мужчины смотрят, дети смотрят, прихожане ваши смотрят! Не стыдно?

- Ну, во-первых так одеваются и почтенные дамы Куали. Я сама видела в журнале у Тьяне… - Моане немного смутилась, но все же пыталась отстаивать свою позицию. – Во-вторых, я согласна с Тьяне! Не нужно стыдиться своего тела и считать его нечистым и греховным! И не нужно стыдиться своего стремления к красоте!

- Вам перед детьми нашими не стыдно, которые по дому бегают? Вам перед мужчинами не стыдно?! Перед Мороком, перед Базилом, перед Ланом, наконец?! - сокрушалась Стелла, теребя свои пальцы. – Перед Богом вам не стыдно?! Вы же пропагандируете распутство своим видом!

- А он есть, Бог-то?! – зло воскликнула Моане. – Сколько людей страдают и мучаются в наших мирах ни за что! У Лана сгорел целый мир, пять миллиардов человек! Меня за правду посадили в тюрьму! Недостойные во всех мирах живут, как короли, наслаждаются роскошью, в то время как миллиарды честных людей испытывают голод и нужду! Где же Бог? Где же Его справедливость?! В Хинхане церковь сама же распространяет раскольнические книжонки, потому что так хочет хинханский император, чтобы начать новую войну! Где же Божья кара? У Лана на Буль-КХиа церковь тоже продалась жестоким правителям и благословила уничтожение миллионов невинных, что же, так будет и у нас?! Поэтому я разуверилась в Боге!

- Вот те раз?! – удивилась Стелла. – А для вас это открытие?! Вы в первый раз узнали, что церковь сидит у сапога власти и убирает всех инакомыслящих? Вас ваша история с проповедью против рабства ничему не научила? Помните наши споры, когда я вам говорила, что церковь давно сгнила, и лишь некоторые отдельные светильники вроде вас еще не дают превратиться ей в окончательное посмешище! А вы только сейчас проснулись?!

- Что же, вы были правы! – с горечью сказала Моане. – Признаю, Бог – это, скорее всего, выдумка. И более развитые куалийцы об этом знают! Да, Тьяне?!

- Ну, это смотря с какой стороны поглядеть… - Таня была сама сбита с толку. – Но так у нас не ходят, мама Моане! Вы смешали молодежный стиль и агрессивно сексуальный. А это у нас может быть оскорблением общественной морали.

- Не верю! – воскликнула Моане. – Не верю ни в какую общественную мораль! Если ОН есть, пусть подаст мне знак! Один единственный знак! Я сорок лет служила ЕМУ истинной верой! Я сорок лет душила в себе все греховные устремления, я проповедовала Его Слово в землях северных варваров, я посвятила всю свою жизнь Святой Хилликианской вере! Неужели я не заслужила ОДНОГО ЗНАКА от него?! А раз нет, - так и его нет! И вся моя жизнь была прожита зря!

- Я только одного не пойму… - съязвила Стелла. – Есть Бог, нет Бога… Но даже если его нет, зачем всем свои ляжки демонстрировать-то?
- Чтобы Ему было совестно! Чтобы Он видел, как его служанка впадает в грех! – ответила взбунтовавшаяся священница. – Потому что, если его нет, то все можно! Нет понятия «грех»!

- Вообще все можно?! – с ледяной злостью в голосе сказала-прошипела Стелла, и ее глаза еще больше почернели. – И крепостную запороть до смерти? И невинную девушку с Земли совратить? И атомными ракетами города бомбить с миллионами людей, да? Если бога нет, то все можно, да, Моане?

Моане на миг побледнела от ее слов. Она поняла, на ЧТО намекает ей Черная Ведьма. И все же она не сдалась:

- Я не собираюсь бомбить города! Мне пятьдесят три года, и я хочу познать не только аскетическое воздержание, но и чувственность! Имею право! Я хочу познать любовь, и может быть, даже грешную женскую «шелковую» любовь! А почему нет?! Может быть, я даже пожалую в ваш салон для утех, если вы меня пригласите!

- Через мой труп! – взревела Жю Сет и расставила руки в стороны у дверей, как вратарьперед пенальти. – Вы хоть Тьяне постыдитесь! Чему вы ее учите?!

- Любви! – усмехнулась Моане. – Тьяне, вы моя любимая дочь, и я приму любой ваш выбор! Даже если вы приведете домой девушку, или станете наложницей зрелой дамы! Даже если вы станете iklite госпожи Жю Сет, я приму это. Главное, чтобы вы были счастливы! Я, признаться, и сама в минуты грешных мыслей, мечтала о …

- Замолчите, мама! – воскликнула взволнованная Таня. – Мне неприятно это слушать!

- Заткнитесь, чертова дура! – Покрасневшая Жю Сет была менее деликатна в выражениях. – Совсем стыд и совесть потеряли?! Тьяне, тьфу, Таня, быстро проверь психотропные и стимуляторы и доложите о наличии! Тот же случай, что и с тобой тогда!

- Есть! – Синицына пулей рванулась к выходу.

- Желаю трапезничать! Что здесь за стачка! – На кухню ввалился уже тяпнувший с утра граф Жю Клидат. – А что на кухне делает эта дама легкого поведения? Вы решили накормить голодающую проститутку, Стелла?! Бог воздаст вам… Вы ее уже использовали, или только собираетесь? Мое почтение, госпожа Изу-Ми? Вас еще не замучила эта рабовладелица? Стелла, может, потом пошлете эту дамочку ко мне? Почем она берет? Я ее тоже попользую, с вашего позволения. Разумеется, только после вас!

- Что вы сказали, сударь?! – закричала Моане. Одной рукой она закрыла от стыда лицо, а другой рукой всобачила пощечину графу. – Проститутку?! Попользуете МЕНЯ?!

- Матушка Моане? – У графа с грохотом рухнула на пол нижняя челюсть. – Простите! Клянусь Пророком, я не узнал вас в таком… образе… Кто с вами сотворил такое?! Я его убью, клянусь! Кто посмел одеть святую мать проституткой?! Стелла, это уже не смешно!

- Я… проститутка?! Да как вам не стыдно?! – Моане от стыда закрылась обеими руками, будто была голая. – Сами вы..!

- А вот теперь сами объясняйте графу мотивацию своих поступков! – мстительно заявила Стелла и, презрительно глядя на рухнувшую на пол, прикрывающуюся и рыдающую во весь голос Моане. – Мне пора лететь! Из-за вас, дура несчастная, я Базила не смогла нормально покормить, полетит голодным! А где Лан? Позову-ка я его сюда! Пусть посмотрит на вас…

- Нет! Нет! – заголосила Моане. – Граф, прикройте меня! Я не знала, что я похожа на …

- Сию минуту, матушка! – Граф, перепуганный, будто увидел смерть, сорвал с плеч свой плащ и обернул Моане, как младенца. – Стелла, что здесь произошло?

- Пусть она объясняет! – показала Стелла на Моане своим пальчиком. – Меня в это не впутывайте! Моане, я не против, чтобы вы занимались духовными поисками, но извольте это делать в приличном виде! Если сейчас вас увидит дворня в таком виде, она разнесет это по всей округе, что про вас будут думать? В лучшем случае, что вы сошли с ума! В худшем же… Сами понимаете! А как это отразится на Тьяне, вы подумали? В нее будут тыкать пальцем и называть дочерью блудницы, продавшей веру! Веруете вы или не веруете, но делайте это одетой! Сайто! Принесите матушке нормальную одежду! А вам, Моане, я скажу следующее… Вы всегда были моим, да и не только моим, нравственным идеалом, нравственным маяком! Мы, грешники, всегда смотрели на вас, как на ангела, как на божественного посланника, хоть и спорили с вами, но и гордились вами тоже! МЫ, ГРЕШНИКИ, УВЕРОВАЛИ РЯДОМ С ВАМИ! Благодаря вам я начала человеком становится, благодаря вам я удочерила Силве! Какой вам еще знак нужен? И вы себя так ведете?! Если ваш внешний вид я еще вам прощаю, то ваши слова… Оставайтесь и подумайте над своим поведением! Позор! Бесстыжая ведьма учит священницу нравственности! Видно, конец мира действительно близок!

- Отстаньте от меня! Я вас ненавижу! – выкрикнула Моане с пола.

- Действительно, полно уже! – воскликнул граф. –Матушка Моане, нижайше прошу простить меня… Но, поймите, я когда вошел, увидел не вас, а какую-то куртизанку… Я еще подумал, а почему матушки Моане нет, она обычно на ногах в такой час…

- Прекратите меня так называть! – разревелась во весь голос Моане. – О, какое бесчестие!

- А что вы хотите? – Стелла была беспощадна. - Всякого человека по форме одежды узнают… Вот граф, сразу видно по одежке – отставной офицер, помещик! Тьяне в своей форме – летчица! Базил – действующий офицер… Я в черном платье – ведьма... Трубочист, булочник, полицейский, машинист, - у каждого своя одежда, по которой мы его и узнаем. Мы же не к булочнику и не к доктору обращаемся, если нас обокрали, а за хлебом бежим не к пожарному в медной каске? Вот и по вашей одежде можно сделать определенный вывод… Осталось только цену узнать!

- Стелла, я клянусь вам, если вы не замолчите, я влеплю вам пощечину! – воскликнул граф.

- Попробуйте… Я вам после этого пару ребер сломаю и ногу прострелю, любимый братец! – ядовито улыбнулась Жю Сет. – Все, идите вы все к дьяволу! Меня дела ждут!

Отдав необходимые распоряжения, Стелла с гордо задранным носиком вышла с кухни. В холле ее уже ждал одетый в цивильный костюм Тимофеев:

- Товарищ подполковник, майор Тимофеев к вылету готов!

- За мной, Василий! – скомандовала Стелла, надев свою армейскую шинельку. – Позавтракаешь на корабле. Кухня неисправна….


… Спустя час Моане, выплакав все слезы, сидела на кровати, в уютной комнатке с картинами и бледно-розовыми обоями, и мечтала умереть от позора. Она ведь не хотела никого оскорбить, просто хотела начать новую жизнь, состоящую не только из постов и молитв, но из маленьких житейских радостей... И, да, она тоже была женщиной и хотела любви. Но то, как ее воспринял Жю Клидат, и искреннее презрение, которое она увидела в глазах Жю Сет, средоточия мрака и греха, сбросили Моане куда-то очень глубоко, в самые глубины ада. Не думала она, что доживет до того дня, когда Черная Ведьма будет упрекать ее в безнравственности.

Да, действительно Черная Ведьма Жю Сет духовно возросла, превратилась в степенную даму, с которой вежливо говорят генералы и государственные мужи. Она стала профессиональной разведчицей, умело использующей свой черный природный дар и свой «шелковый» грех для службы новому отечеству. А во что превратилась она, матушка Моане? Да и может ли она так называть себя?! Это уж не говоря о прошлых грехах, которые простил ли ей Господь, неизвестно.

Если бы не Тьяне, она бы повесилась от стыда и презрения к самой себе. А, вот и она! Бедная девочка: с родной матерю не повезло, и новая, приемная оказалась бесстыжей куртизанкой!
В комнату без стука вбежала Таня, одетая в темно-синее длинное платье с белым воротничком. Она обняла свою бедовую маму-куалийку, поцеловала в висок, чем вызвала новый поток слез с ее стороны:

- Ох, милая доченька, прошу вас, оставьте меня! Я недостойна вас! Я так грязна и порочна, что мне даже дышать рядом с вами совестно! Не такой матери вы достойны! Представляете, граф Жю Клидат принял меня за женщину бесстыжего поведения, которая торгует своим телом! Но почему?! Почему, ведь я видела, как одеваются ваши гражданки! И у вас это считается нормальным!

- Матушка Моане! – укоризненно покачала головой Татьяна. – Вас как занесло на сайт знакомств? Там же публикуются люди в поисках секс-партнеров, для разовых встреч!

- Я не собиралась делать такого! – клятвенно взмолилась Моане. – Я просматривала новостной сайт, и вдруг сверху спустилась красная картинка с гербом и надписью: «Срочно зайди сюда!» Я и зашла! А там фотоальбом – типажи мужчин и женщин с именами и еще какой-то информацией. Я еще подумала – какие странные семейные альбомы, и многие женщины такие раскрепощенные… Думала, что так и надо! А светящихся кожаных чулок у меня не было, и я решила использовать обычные… Но я не думала, что это вызовет такой скандал!

- Мама Моане, ну какая ты у меня наивная! – расплылась в доброй, всепрощающей улыбке Таня, забираясь на кровать к священнице и гладя ее по голове, как маленькую. – Ты бы хотя бы у меня спросила! Кстати, а я тебе нравлюсь? Я красивая?
- Вы бесподобны, девочка моя! Вам так идет платье священницы! – Моане прилегла на кровать и положила голову на ноги дочери, скрытые под платьем. – Если бы вы пошли по моим стопам… Сменили бы меня, когда я умру… Когда-то я мечтала, чтобы мое место заняла моя племянница Силве… У меня не хватило смелости удочерить ее, и она стала дочерью Жю Сет… Но она бросила изучение Божьей науки и вышла замуж за куалийского офицера, а потом поссорилась со Стеллой…

- Да уж, не самая приятная особа, уж извините, - сказала Таня, припоминающая скандалы с участием Силве.

- Вы совсем ее не знаете! Она была другой! Это была беспомощная, наивная девочка, подобная ангелу!

- Вы скучаете о ней? – спросила Таня.

- Конечно…- призналась Моане. – Но я разгневалась на нее, за то, что она предала Веру, и за то, что она так обошлась со своей матерью, Стеллой. И так и не простила ее…

- Так простите сейчас! – вдруг сказала Синицына. – Позвоните ей, да поговорите!

- Нет! – Моане вскочила со своего лежбища. – Нет, даже не думайте!

- А почему нет? Может, она ждет вашего звонка? Хотите, также, как моя мать, Синицына-старшая меня заблокировать ее? И в конце концов, они потом помирились с Жю Сет… А по поводу отречения от веры… Вы, мама Моане, разве не сделали сегодня то же самое? Может, и у нее были причины? Позвоните! А потом я попрошу Земладу рассказать вам о моде на Земле, в которой я сама не разбираюсь…

- Я боюсь! – Моане ошарашенно смотрела на Таню. – Я боюсь, Тьяне… А если она не простила меня?

- А как там ее ребенок поживает? – спросила Таня… Может, ей ваш совет нужен? Может, что-то привезти надо ? Звоните!

Кто-то приоткрыл дверь, шумно захлопнул, и повторил это действие. На пороге возник высокий, темный, как головешка, Лан:

- Позвольте, ситти… Я хотел поинтересоваться, с вами все в порядке?

- Ой, господин Лан! – Моане была взволнованна, как семинаристка перед экзаменом. – Сядьте, возьмите меня за руку, молю вас! Тьяне, доченька, возьмите за другую! Когда-то это должно было случиться! Боже, Святой Пророк, спасите меня! Тьяне, набирайте…


Спустя полтора земных часа... Имение Жю Ракке.

- … Василий, мой первый же приказ! – инструктировала Стелла своего молодого помощника. - Не реагировать ни на что, делать вид, как будто так и надо, чего бы вы там не увидели. А увидите вы там очень плохие вещи… Я буду щебетать всякую чушь, и вам иногда будет хотеться врезать мне по физиономии. Это нормально, только сдерживайте свои желания, за это я вас награжу вкусным поцелуем! Если вы не против, конечно…

- Не против… - улыбнулся Тимофеев. – После концлагерей на Болхиа и вашего, простите, пустующего склепа, меня уже ничем не удивишь! Стелла Альваровна, а вы солнечного света не боитесь?

- Очень смешно, противный мальчишка! – вроде как разозлилась Жю Сет. – Высечь бы тебя за непочтение к Моей светлости!

- На все ваша воля, госпожа! – собезьянничал Тимофеев, и Стелла шутливо шлепнула его ниже спины. Потом она активировала зеркало, встала рядом с Тимофеевым, придирчиво одернула платье… Она увидела в зеркале кокетливую симпатичную милфочку в дорогом платье и черной шубке с малахитовым ожерельем. Рядом с кокеткой бальзаковского возраста – рослый подтянутый молодой красавец-шатен в костюме и модном пальто.

- Шикарная пара! – оценила Жю Сет. – Если что, ты мой фаворит! Мы не спим вместе, но я оказываю тебе благосклонность и позволяю целовать руку.

- Так точно, товарищ подполковник, - смирился со свое участью Тимофеев. – Ой, простите! Алло! Люба, и тебе привет! Нет, сейчас не могу говорить, я вечером перезвоню! Что, у тебя и так вечер? Значит, утром! Все, целую!

- Ты охренел, Тимофеев! Тебе на задание, а тут какие-то бабы названивают! То Люба, то какая-то Кристи… Ты охренел, дамский любимец в служебное время?

- Виноват, сейчас выключу…

- С виноватыми знаешь, что делают?! Что за бесцеремонная особа? Девушка названивает первая, когда хочет… Познакомиться бы с этой Любой поближе! Или она твоя девушка?

- Нет, ну как сказать… - смутился Тимофеев. – Просто подруга…

- Ну вот и я хочу подружиться с ней! Сколько ей? Молоденькая? У вас с ней что-то было?!

- Товарищ подполковник, я отказываюсь отвечать! – насупился Тимофеев. – Я же у вас про ваш послужной список не спрашиваю!

- Я – ангел! У меня за всю жизнь мужчин было меньше, чем у отдельных землянок за один отпуск!
Все, рампа открывается… Хватит чушь всякую нести!

Это была одна из любимых поговорок Стеллы, что у нее было только двое мужчин, не считая мужа-преступника. Таким образом, рядом с раскрепощенными землянками она выглядела почти что девственницей-недотрогой. Сколько же у нее было ЖЕНЩИН-ЛЮБОВНИЦ, лучше было не спрашивать, ибо там уже приближался к сотне. Стелла и сама уже не помнила всех…

- Стелла, душа моя! – прочирикала графиня Марриате Жю Ракке, роскошная крутобедрая брюнетка в темно-синем зимнем платье, отороченном дорогим мехом. Бюст ее по степени пышности не уступал Жю Сет. – Вот это машина! Как вы управляетесь с такой громадиной?

Графиня Жю Ракке держала под руку солидного степенного человека с окладистой бородой в костюме с галстуком-ленточкой, одетой почему-то на красную крестьянскую рубаху, а брюки из дорогого материала были заправлены в высокие сапоги. Глазки у этого кадра были маленькие, плутоватые, которые явно терялись на широкой крутолобой крестьянской харе с огромным курносым шнобелем и пухлыми губищами. Это и был ее любовник-управляющий, Иддо Снупп.

Управляющий был довольно высок, плечист, с колесообразной широкой грудью и огромными ручищами... Видно было, что это сильный, уверенный в себе человек, никого не опасающийся. А рядом с ним по другую руку придерживала от порывов ветра длинную юбку распутного вида мулатка с солидного вида декольте и пышной задницей. От холода ее защищало старая коротенькая шубка. Звали ее Ильдбега. Можно было не обладать телепатическими способностями, чтобы понять, что ходок Сну огуливает не только благородную вдовушку, но и крутобедрую личную служанку графини, причем Марриатте не видит в этом ничего особенного. А дальнейшее сканирование мозга графини и девки-служанки Ильдбеги только подтвердило это предположение.

Графиня Жю Ракке со своими спутниками смотрели на огромную стальную птицу, раскрыв рты. Хорошо, что в усадьбе вдовушки было достаточно места, чтобы посадить «Хилликию».

- Это сколько ж деньжищ такое диво-дивное стоит?! – ахнул Сноп, глядя на носовой обтекатель корабля.

- Это уже второй! Его мне подарили товарищи! Первый-то взорвался два года назад! – похвасталась Стелла, сияя, будто живой бриллиант. – Стоит он сто пятьдесят миллионов новыми!

- Ёх! – только и присел управляющий, схватившись за голову.

Стелла сердечно поздоровалась со своей подругой-графиней, потеревшись носиками. Управляющего Жю Сет поприветствовала сдержанным кивком, а на девицу и внимания не обратила. В отместку за это Ильдбега чуть ли не облизала Тимофеева, искоса глядя на царственную Ведьму. Графиню Жю Ракке Василий поприветствовал склонившись лбом к ее рукам, а с огромным Снупом от души стукнулся кулаками.

- Пойдемте, пойдемте в дом, дорогие гости! - Голос Жю Ракке был нежным, будто ручеек журчал.

- Это верно… Сядем, закусим, выпьем! – гоготнул Снуп. – Чего стоять-то?! Идите ко мне, девочки мои!

При этом управляющий на правах хозяина обнял обеими руками и свою номинальную хозяйку, и служанку, схватив их за задницы. Ильдбега заржала, как лошадь, прильнув к сильному мужичине. Засмеялась и Жю Ракке, хотя большего оскорбления для благородной крови придумать было трудно.. Простой мужик лапал ее при всем народе наравне с прислужницей. Стелла чуть воздухом не поперхнулась при такой картине.

- Вот, видите, какой наш Снупо любвеобильный! – улыбнулась графиня. Улыбнулась и глазами тоже, а это было гораздо хуже. Значит, ей это нравится.



В это же время в имении Сетт…



…- Я тоже вас люблю, моя девочка! – рыдала Моане перед изображением Силве. Та тоже плакала. – Простите меня за холодность к вам! Буду молиться за вашу семью!

- За нашу семью, тетушка! – прохныкала Силве, вытирая слезы. – Как там мама?

- В порядке, девочка моя! Она стала такой правильной, такой строгой! Прямо министр!

Разговор мог бы продолжаться еще долго, но вскоре Моане и Силве разрыдались окончательно, и связь прервалась. В комнату осторожно вошли Таня, мерцающая Землада и Лан. Все это время они стояли за дверью, а Лан пытал Таню по поводу топлива для межзвездных кораблей. Таня попросила помощи Землады… Та, как могла объяснила Лану принцип действия высокоактивных элементов, рядом с которыми уран и плутоний – простые булыжники на дороге (к тому же плутоний в природе не встречается). Лан внимательно слушал, но мало что понял.

- Ну что? – Таня прильнула к матушке. – Как дела?! Все хорошо или все плохо?!

- Мы поговорили! – заливалась слезами Моане, закрывая лицо руками. – Мы простили друг друга! Какой же я была жестокой все это время! Я просто приревновала ее к Жю Сет, хотя и понимала, что это лучший выбор для нее! О, я старая, надменная грешница! Хоть она только племянница моя, и то сводная, но я обожаю ее, как вторую дочку!

- Мама Моане? – Таня растерянно смотрела на священницу. – А меня вы теперь…

- Ни в коем случае! – воскликнула Моане, прижимая к себе Таню. – Вы хотели спросить, не разлюблю ли я вас? Это же вы настояли, чтобы я поговорила с Силве! Вы мой добрый ангел-хранитель, я умру ради вас! Какой многолетний камень вы сбросили с моей души! Я весь мир готова объять! БОГ ЕСТЬ, Я ЧУВСТВУЮ ЕГО ВСЕМИ ФИБРАМИ ДУШИ! Он сейчас с нами, здесь! Бог есть любовь, а я люблю! Позор моему неверию! Лада! А как же вы обходитесь без материнской любви? Вы одиноки, дитя мое, живя в бесплотном эфире, где вас и не обнимет-то! Идите и вы ко мне, радость моя, и вас я не оставлю без материнской ласки. Я слышала, что есть разумные машины, которые питаются живой энергией человека! Идите в мои объятия и пейте сколько хотите!

- Нет, я не отношусь к высшим машинам, - Землада изобразила улыбку, на всякий отодвигаясь подальше от пылкого человека. – Я всего лишь часть Системы, информационное приложение.

- У вас есть разум, значит, вы мыслите! – запротестовала Моане. – Какой бы вы не были частью, для меня вы живая девушка! И я люблю вас, дитя мое! Я весь мир люблю!

- Я фиксирую, как ваш организм сейчас излучает устойчивые волны Q-энергии высокой интенсивности! Но я не могу ими пользоваться! – ответила Землада. -Тем не менее, спасибо вам! Когда человек так добросердечно относится к машине, – это очень хорошо! Система благодарна вам!

- О, Боги, я, пожалуй, выйду! – скривился Лан. – Женские слезы и нежности, это не для меня! Не думал, что буду скучать по обыкновенной казарме!

- Господин ротмистр, а вы верите в Бога? – спросила Моане.

- Нет! – рявкнул Лан. – Боги умерли, сгорели в ядерной войне! Если не раньше! А вот ад есть. и он открыт на моей планете! И я его часть!

Нахмурившись, темный от гнева Лан вышел из комнаты и направился вниз по лестнице. Другое чувство съедало его… Он ясно почувствовал себя чужим, ЧУЖДЫМ в этой атмосфере любви и согласия, вспомнив о старых своих «заслугах». Его так и не хватятся аж до возвращения Жю Сет…

- Я, кажется, знаю, кто сможет решить ваши противоречия с религией с точки зрения логики, - сказала Землада. – И он находится здесь, с нами…



Усадьба Жю Ракке.



- … А здесь красиво, - сказал Тимофеев, глядя на аккуратно подстриженные кусты, посаженные по линейке деревья и причудливые беседки. – Чем-то похоже на усадьбу атаманов Ефремовых в Старочеркасской*.

- Красиво, скажете тоже! – усмехнулся Иддо Снупп. – Дурь одна! Вот зачем, скажите на милость, эти цветочки, деревца? Это сколько дров пропадает, сколько земли! Вот засеять тут все ertea* да susimbe* - сколько доходу поиметь можно было бы! Вон сколько места пустует, - амбарами да складами застрой, да хоть в аренду сдавай! Эх, развернусь я тут! У меня ни один клочок без дела не будет! Я ведь и поднялся на торговле ertea, у меня своя лавка была в Торговых Рядах! По десять миллионов в старые времена за год делал! А теперь, - ух, - развернемся!

- Вы коммерсант? Купец? – вспоминал старые слова Тимофеев. – Может быть, и за границей торговать сможете?

- Нет, купцом я пока формально не являюсь, - Польщенный Снупп пригладил волосы. – Формально! В цех меня не приняли пока, опять же взносы платить, страховые… Накладно! Хотя, конечно, и прок определенный есть… За границу? Ну что же, может, когда и дозреем! А вы, сударь, чем занимаетесь?

- Я офицер на государственной службе, - ответил Тимофеев, прислушиваясь к какому-то странному и страшному звуку с парковой аллеи.

- Э-э-э! – пренебрежительно махнул рукой без пяти минут купец. – На казенной службе много не заработаешь, коли не воровать!

- А я не хочу ни воровать, ни деньги зашибать, - прямо и гордо ответил Тимофеев. – С деньгами у нас порядок. Отец – главный инженер, член горисполкома, один дед – замминистра, другой – генерал! Да и я сам далеко не бедствую. У меня собственная лодка на море…. Яхта… Я яхтенным спортом занимаюсь в свободное от службы время. Один раз на ней вокруг света обошел за пятнадцать дней!

- А, ну при таких-то раскладах можно и послужить, конечно… Опять же, если связи, то можно в старости и до генерала дослужиться… Эх! Все решают деньги! Скоро деньги будут вместо чинов да титулов. У кого денег до хрена, тот и будет, как король. А коль нет у тебя денег, будь ты хоть аристократом до седьмого колена, - хрен тебе цена!

- Василий! Вы ходили на яхте вокруг Земли? – удивилась Жю Сет. – Я не знала! Надеюсь, один, без девушек?

- Да как сказать! – неловко улыбнулся Тимофеев, усиленно почесывая затылок. – Парочку помощниц с собой взял, не скрою!

- Все вы, мужчины, одинаковы! – сморщилась Стелла.

- Я бы с вами сплавала! – рассмеялась Ильдбега. – Была бы у вас старшей помощницей!

- Кто же тебя отпустит-то?! – хлопнул ее по заднице Снупп. – На яхтах плавать это господское дело! Нам и на земле хорошо!

Слово за слово, дошли до трехэтажного большого особняка. И здесь гости услышали многоголосую какофонию, состоящую из кашля, мольб и стонов, проклятий и плача. А потом увидели картину, которая напомнила им концлагеря Болхиа.

Прямо перед зданием, в которое спокойно входили слуги и мастеровые, стояли четыре огромные телеги-клетки, похожие на цирковые, в которых перевозят хищных зверей.

Только эти клетки были битком набиты людьми, раздетыми до исподнего.

Здесь были бородатые мужики в одних нательных штанах-кальсонах, почтенного возраста женщины в нижних панталонах, седые старики с изможденными лицами, кричащие, зовущие на помощь маленькие дети. Полураздетые, посиневшие от холода, трясущиеся, рыдающие женщины, пытающиеся, как можно, отогреть своим телом озябших, кричащих младенцев…. Некоторые тела на дне клеток уже не подавали признаков жизни, даже кожа их уже задубела и посинела. Сами клетки были основательно заляпаны фекалиями и воняли мочой и испражнениями. Это походило на какой-то фильм ужасов наяву…. На каждой клетке была табличка: «Распродажа! Опт, одна телега – сто тысяч ипси (новыми)» Ни стен, ни крыши над головой у пленников не было.

Из телеги слышался многоголосый плач:

- Дайте хлеба! Хлеба хоть немножко!

- Барин, барыня, хоть детей-то пожалейте! Богом вас заклинаю!

- Будь ты проклят, душегуб!

- Что это – ахнула Стелла.

- Выбраковка, - спокойно ответил Снупп. – Я на правах хозяина … имения Ее Светлости решил от лишнего сброда избавиться. Налог-то Мариетте на каждую голову платить приходится! Я отобрал лишних, да и выставил на продажу… Это сейчас просто в телеги загнали, а так я перед забором выставляю! Сейчас кормить будут…

Как раз в этот момент слуги принесли несколько ведер с кусками грубого серого хлеба. Только прежде чем вывалить содержимое на головы несчастных Снуп с довольным лицом барина соскреб с подошвы сапога грязь и бросил в ведро, а в одно из них смачно харкнул:

- Жрите, скот! Мой дед, крепостной Адве Снуп был никем и барину кланялся, и плетьми объедался заместо каши, а я его внук по десять мильонов в год делаю, и собственных рабов имею, и что хочу с ними, то и делаю! Вот так-то!

- Вы что, фашист? – напрягся Тимофеев

- Зачем вы так делаете? - не сдержалась Стелла. - Они же у вас умрут на холоде! Вы же сами столько товара потеряете?

- А потому что могу! - топнул ногой Снупп, явно довольный собой. - Могу себе это позволить! Остальные торгаши не могут, а я могу! Да, зазнобушки мои?! Для меня лишних сто тысяч – не деньги!

- Да, друг мой! Ты все можешь! – подобострастно сказала Жю Ракке, абсолютно глухая к мольбам несчастных.

Бесстыжая служанка захохотала в так своему хахалю. Жалости в ее глазах бело еще меньше, чем у бессовестного коммерсанта-управляющего. Вместе с ними покорно рассмеялась и графиня Жю Ракке.

Ошарашенный Тимофеев инстинктивно потянулся к кобуре под пиджаком. Стелла едва успела удержать его телепатическим импульсом:

-«Я его убью! Скот поганый! Стелла, не держите меня!» - подумал Тимофеев.

- «Отставить, майор Василий! Ты разведчик и держи себя в руках! Всю операцию провалишь! Вдохни глубоко! Все хорошо, Васенька! Все! Недолго им гулять осталось! У меня есть план!» - успокоила его Стелла.

- Разведите костерок, пусть погреются пока! – распорядился Снуп. – Потом опять на мороз! Тут в соседнем селе скупщики рабов уже работают. Мне мои ребята доложили… А обратная дорога им как раз через наше именьице! Вот мы им лишнее мясо и сбагрим! Они, говорят, богато платят! Каличных, больных берут, по десять тыщ за годовалого ублюдка дают! Вот деньги людям девать некуда! Они их потом куалийцам продают еще дороже! А те берут… Поговаривают, на мясо для каких-то своих зверей. А кому-то бошки рубят , да к железякам присобачивают, демонов железных делают, рабов своих… Так знающие люди говорят.

- А вы Бога не боитесь? Накажет ведь! - сдерживая гнев, как можно более мирно сказал Тимофеев, душевно маясь от того, что не может усадьбу этих феодальных фашистов на воздух. - Мне казалось, что гуриассийцы — набожные люди.

- Бог с вами, это же рабы! - мягко сказала графиня Мариетте. - Новых купим! Хотя… правда, они дорогие сейчас.

- У меня денег — вагон! - торжествующе похлопал себя по выдающемуся брюху управляющий. - Пусть хоть все подохнут, новых купим, душа моя! Потому я их и морю, чтобы знали — Снупп человек богатый! Для него эти скоты — просто деньги, а деньги — мусор! Бог, говорите? Бог это для гимназисточек, чтобы перед кадетами юбчонки не задирали задешево, а реальный бог — вот он! Вот кто миром правит!

Довольный Снуп достал из кармана пачку банкнот и бросил вверх, на ветер. Разноцветные денежные знаки разного достоинства посыпались на снег, как новогодние конфетти:

- Так что с этим богом у меня порядок!..

Имение Сетт. Час спустя…

-… Вот ведь вас людей какие вопросы до сих пор беспокоят! - Морок внимательно смотрел на женскую делегацию, пришедшую к нему. - А я-то здесь причем?

Рядом с Мороком за столом сидела маленькая Ули и старательно обводила разными цветами буковки хилликийского алфавита. С недавних пор Морок стал учителем Ули и обучал ее грамоте и письму, а также азам естественных наук. Как и любая высшая машина Морок, унаследовавший всю информацию от Кетцоалькоатля 127349, обожал делиться знаниями, учить и поучать людей. А Ули обожала своего газообразного покровителя. Она стала гораздо реже приходить на ночь к своей хозяйке, которая проводила ночи преимущественно со взрослыми тетями.

Однако не только 702001 влиял на человеческого ребенка, но и Ули оказывала влияние на Морока. Маленькая невольница как-то незаметно для других привила газовому киборгу такие понятия, как доброта, любовь, забота, ласка. И Морок, составляя для себя математические модели взаимоотношений в обществе на основе доброты и заботы, находил их наиболее оптимальными и перспективными. Одного только не мог понять Морок, - почему Ули так тоскует по своей маме? Сепарироваться от изготовителя – это же хорошо, это прогресс!

А еще Ули перестали мучать кошмары, как ее вешают над костром. Точнее, в таком сне сразу же появлялись живые машины, блистающие металлом и серебром, и злодей Жю Срак испуганно заползал под диван. На этом кошмар и заканчивался.

- Господин Морок, вы мудрая машина и много знаете, так как унаследовали все знания и опыт вашего батюшки, господина Кетц… Кетц… В общем, Его Сиятельства господина Кетселя! Скажите, как вы считаете, - Бог есть? Научите нас премудрости!

- Правда, ваша светлость, барин Морок! Расскажи нам, есть ли Бог? - упросила его Ули.

- Ну, хорошо… - развел руками 702001. - Сразу говорю, что это сугубо мое мнение, основанное на логическом анализе ситуации и математических расчетах. Итак, фабула — машины не отрицают принципиальную возможность существования сверхсущества под условным названием «БОГ». Даже так, мы считаем, что существование «БОГА» весьма вероятно. Степень вероятности разные машины называют разную. Потому что Вселенная является сверхсложной и многоуровневой системой с огромным количеством параметров, число которых, как в общем, так и в разных локациях, стремится к бесконечности. Логично, что задать эти параметры и обеспечить бесперебойную работоспособность этой системы должен был некий ПРОГРАММИСТ, или ИНЖЕНЕР, или КОНСТРУКТОР, который существует вне нашего пространственно-временного восприятия. Мы называем условного «Бога» Великим Конструктором, а наш мир логично считать компьютерной матрицей, в которой мы играем роль файлов-носителей какой-то информации, выполняющих определенную функцию и самовоспроизводящихся, что экономит время и силы Создателя. Система должна сама поддерживать себя и иметь возможности для дальнейшего развития. Иными словами, быть жизнеспособной. Цели Конструктора нам неизвестны, и с точки зрения его контроля за системой он получает мгновенную информацию об изменениях в той или иной точке Системы. Таким образом, с точки зрения жителя Системы, пребывающего в трех физических измерениях такой Творец-инженер будет всеведущим и вездесущим. Возможно, он существует в десяти или большем количестве измерений. Кто знает, какова физика пространства-времени ТАМ, за пределами нашей Вселенной-системы.

- Но как может один инженер контролировать Вселенную? – удивилась Таня.

- А мы знаем возможности этого гипотетического Творца? – чуть сощурив сверкающие белым огнем глаза, ответил Морок. – Мы можем представить себе существо обогнавшее нас, к примеру, на миллионы лет в развитии? А какой техникой потенциально может располагать такое существо?

- А все же может быть такое, что Вселенная возникла и развивалась сама, без каких-то богов, только согласно законам физики и биологии? – спросила неверующая Таня.

- Все имеет свою степень вероятности, - ответил 702001. – Я, например, соотношу процент вероятности самозарождения вселенной без влияния стороннего сверхразума в той же степени, что и написание какой-либо программы без участия человека и машины. Сама взяла и записалась…

- Господин Вырок, вы верите в Бога? – удивилась Моане.

- Некорректно поставлен вопрос, - ответил Морок. – Это вы верите в непознаваемое, поклоняетесь ему и наделяете его сверхъестественными свойствами. А мы строим гипотезы и пытаемся изучить это.

- Но почему эта всемогущая сущность равнодушно взирает на страдания своих творений?! – всплеснула руками добрая священница. – Почему он допускает голод и нищету, бесправие и мор? Почему гибнет целый Буль-Кхианский мир, а он молчит и не вмешивается? Почему не карает злодеев? Ведь от этого мир гибнет? Почему равнодушно созерцает, как творится зло?

- Моане, вы когда-нибудь имели дело с программным вирусом? – спросил Морок.

- Ее Высочество Лилия и Тьяне объясняли мне, что это как бы душевная болезнь у машины, - сказала Моане. – Я права?

- Не только, - пояснил Морок. – Вирус у машин, - это любая программа, которая заставляет машину отклоняться от первоначального задания и делать что-то иное. Или вообще обрушить программное обеспечение, и тогда машина будет парализована. Представьте себе, что зло – это такой же вирус, которые подчиняет себе программу машины, заставляет работать на себя и деактивировать другие программные элементы. Как с ними бороться? Есть специальные лечебные программы – антивирусы, которые разыскивают вирус в Системе и нейтрализуют его. Но, допустим, вирусов стало слишком много, программа не работает, и тогда Конструктор принимает решение – форматировать систему. Форматировать – это значит, уничтожить все, что есть на диске, кроме тех программ и файлов, которые пользователь сохранит, укроет в хранилище важных файлов. Допустим, антивирусы не действуют, и Бог-Оператор принимает решение форматировать диск. Но тогда диск, то есть Система будет разобрана, а все, что есть в мире, - ликвидировано, и всю систему придется загружать заново со всеми параметрами. Для данной Системы это будет конец. Возможно, потом на этом месте будет воссоздана другая система, с такими же или с абсолютно другими параметрами и характеристиками.

- Ох, барин, какими ты учеными словами говоришь! – покачала златокудрой головкой Ули. – Будет Черный Суд, сгорит старый мир, а Бог будет судить всех живых и мертвых. Дорбрых людей он заберет с собой в Новое Божье Царство, а злых низвергнет в пучину огня! Так же проще!

- То есть форматирует, - сказал Морок. – Видите, Ули все лучше меня знает!

- То есть Черный Суд, свержение грешников в Ад и спасение праведников? – изумилась Моане. – Вы и вправду картину конца мира описали? Но тогда почему же на Буль-Кхиа не было такого?

- Потому что устраивать перезагрузку всей системы нерационально из-за одной локации. Это логично, - сказал Морок.

- Но это значит, что Ему безразличны страдания людей, что Он просто не слышит наших молитв? – ужаснулась Моане. – Я не хочу такого Бога! Я верую в Бога Милосердного и Любящего.

- Пожалуйста, - равнодушно сказал киборг. – Я лишь предложил более логичный вариант. Вы, люди, все сводите к эмоциям. Хотя… Ули смогла доказать мне, что такой параметр, как «добро» – это нормальный порядок функционирования системы, при котором система прогрессирует и саморазвивается. Хотя… с оговорками, конечно. А параметр «зло» можно воспринимать, как вирус, пытающийся внести деструктивные изменения в систему. Опять же, параметры «ДОБРО» и «ЗЛО» функционируют только в ноосфере. В природе таких понятий просто нет. Только разумный анализ позволяет классифицировать Мировую Систему по подобной дуалистичной шкале. И потом... Знаем ли мы мы, что есть Добро для Конструктора? Может, это вообще сверхкомпьютер… Может, с его точки зрения добро – это как раз невмешательство в Систему, чтобы не спровоцировать фатальных ошибок, которые обрушат ее. А вообще структура разумной жизни во Вселенной многомерна и иерархична. Есть цивилизации, находящиеся на доиндустриальном уровне, вроде гуриассийской. Есть индустриальные планеты… Есть Земля… Есть Шедар, который опережает Землю на тысячи лет. Но сами шедарцы говорили, что во Вселенной есть сверхцивилизации, для которых они, шедарцы, - что-то вроде неандертальцев. Возможно, многоступенчатая структура развития цивилизация имеет десятки уровней. Возможно – сотни… Возможно есть сверхцивилизации вообще пережившие Большой Взрыв четырнадцать миллиардов лет назад. Мы им вообще покажемся одноклеточными существами, наверное… Вот… Чем вам не боги?

- Как достучаться до Него? – взмолилась Моане. – Как попросить его, чтобы он был …помилосерднее что ли? Как вымолить у него эти … антивирусы, чтобы бороться со злом?!

- А зачем? – удивленно спросил Морок. – ВЫ И ЕСТЬ ТЕ САМЫЕ АНТИВИРУСЫ! Все, кто препятствует развитию и увеличению параметра «ЗЛО» в системе, - это и есть антивирус. Чистильщик, санитар системы… И Вы, Моане, со своей церковной практикой… И армия, и службы правопорядка, и маленькая девочка Ули…

- И я тоже? – с улыбкой спросила маленькая белокурая бестия, усаживаясь на колени к Мороку.

- Ну, с какой-то долей вероятности и ты тоже!



Имение Жю Ракке. Час спустя…



… - А ну пошли быстро, псы! – рявкал Снупп, размахивая кнутом над головой и осыпая ударами шатающихся изможденных рабов из клеток. – Госпожа графиня вас купила, радуйтесь! А то бы так и подохли! Ничего! Новых посадим!

- Не так надо… Давайте покажу, как скотину гонять, - небрежно сказала Жю Сет.

Она взяла у управляющего кнут и с дикими выкриками защелкала орудием мучений настолько близко к еле плетущимся узникам, что те от страха прикрывались руками, отшатывались и падали в снег. Хотя, если бы заснять моменты ударов на камеру, можно было бы заметить, что ни один удар никому не причинил вреда. Кнутом и плетью Стелла умела управляться, как японский ниндзя – мечом и сюрикенами. А управляющий, довольно скалясь, достал из бокового кармана чек на двести тысяч ипси, который выписала ему Жю Сет и переложил в бумажник в левом внутреннем кармане пиджака, поближе к сердцу.

Жю Сет нужны рабы в новом имении на звездах, и она готова взять этих… Своих, домашних она бережет, а то вдруг кто-то из газетчиков пронюхает, что графиня вовсе и не отказывалась от подневольного труда, как прописано в уставе Ассоциации… ну так нате, пожалуйста! Если денежки есть! А у Жю Сет денежки водились…

Тимофеев впервые увидел в облике подполковника Жю Сет профессиональную сволочь и работорговку. И у него появилось желание взять этот кнут и хорошенько высечь эту барыню. И это несмотря на то, что Стелла уже отправила ему несколько сообщений, - работай, мол, качественно, изображай на лице равнодушие!

- Базил! – воскликнула довольная Жю Сет. – Размещай этих гавриков в десантном отделении!


- Проходите, товарищи! – У Тимофеева дрогнул голос, когда он увидел глаза замученных крепостных. Такое же выражение лица, такие же пустые, мертвые глаза он видел у выживших заключенных подземных концлагерей на Болхиа. Что болхианские индустриальные фашисты, что крепостники аграрного Гуриасса – одного поля ягоды. Гуриасские даже хуже… Болхианцев-то хоть государство заставляло заниматься злодеяниями, их фюреры… Болхианцы жили в условиях жесточайшей нехватки всех жизненно важных ресурсов. А местные уроды занимаются садизмом по собственной воли всевластных психопатов.

- Барин, дай хлебушка! – взмолился морщинистый старик со знаком Молнии на груди. – Хоть корочку, Пророком молю! У тебя глаза человеческие…

- И нам… И нам…

- Убей меня, хозяин, - заплакала пожилая женщина с седыми волосами. – Горю вся! Умру скоро! Не хочу в муках умирать…

- Потерпи, бабушка…. Не умрешь ты… Сейчас все будет, товарищи! Потерпите еще немного! – Голос у честного, доброго советского парня дрожал от волнения, и он сейчас проклинал свою начальницу всеми известными ему ругательствами. А та, знай, язык чешет с этими фашистами…

- Умелые руки сразу видно! – уважительно зацокал языком фактический хозяин имения.
- А то! – важно сказала графиня Жю Сет. – Я почти десять лет «живой кожей» торгую! Через мой кнут десятки голов и спин прошли. И нежных девичьих спинок тоже!

Они заразительно расхохотались. А по трапу рампы чуть ли не на четвереньках поднимались люди, - синие от холода, грязные, заблеванные, почти раздетые… Многих трясло от холода, многие блевали, кашляли, стонали, плакали…

А вот к трапу трое дюжих мужиков подтащили сопротивляющегося, буквально замотанного в цепи негра в нательной драной рубахе и кальсонах. Белье было с серыми и бурыми пятнами от кровоточащих рубцов. Негр был силен и высок, его на шее вены вздулись, глаза метали молнии. Видимо, он решил прожить последние минуты человеком, а не безъязыким живым товаром.

- Это и есть тот самый бунтарь? – едко улыбнулась Стелла. – Через неделю будет мне туфельки целовать!

- Ой ли? – скептически засомневался Снупп.

- Если избавлюсь от цепей, придушу тебя на месте, черная гадина! – хриплым голосом выкрикнул раб-бунтарь по имени Везер. – Закончится ваша власть когда-нибудь! Все вы будете на кострах гореть, живьем!

- Заткнись, тварь! - завизжал Снупп, кидаясь на обмотанного цепями дерзкого раба. – Душу выну!
- Так, не портим мне товар! – Стелла остановила Снуппа, встав перед ним. – Этот самец теперь мой!

Стелла заглянула в глаза этого несчастного и все про него узнала. Везер сразу же притих, почувствовав, как эта ведьма пронзает его взглядом. Через минуту Жю Сет все знала, - и о его побегах, и о нападениях на дворянские усадьбы вместе со своими товарищами, таящимися в лесах. И о жене и сыне, проданных другому хозяину…

- Язык ему вырвите, ваша светлость! К лошади привяжите и … - вдруг сказала Жю Ракке своим ангельским, нежным голосочком. – Сколько нервов у меня сжег, дикарь! Правильно я говорю, желанный мой? –обратилась она к Снуппу.

- Истинно так, душа моя! – одобрил торгаш в костюме. – А еще можно за ребро подвесить! Крюк – и под ребро!

- Конечно-конечно… Спасибо, господин Снупп. – Стелла небрежно улыбнулась, глядя прямо в глаза любовнику графини Мариетты. – Позвольте вас поблагодарить за стол, за достойный прием… И я просто восхищена вашим зеленым парком… Парком в вашей усадьбе! ШЕСТНАДЦАТЬ ТЫСЯЧ СТО ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ…. ЧЕТЫРНАДЦАТЬ – НОЛЬ ОДИН…

- Шестнадцать тысяч сто двадцать пять… Четырнадцать – ноль один, - послушно повторил за ней Снупп, которого будто парализовало на мгновение. Мир будто померк, а в глазах Жю Сет он увидел красные огоньки, которые почему-то превратились в буквы, а буквы сложились в слова «УБЕЙ И УМРИ». Нет! Бред какой-то… В голову настойка ударила… Вот он вновь белый свет и снежок падает хлопьями с небес. И его женщины, и его хозяйство… Все его!

- Спасибо вам, душечка за ваш визит, за вашу щедрость, - щебетала графиня Жю Ракке. – Почти двадцать миллионов по старым меркам – это не шутки! И спасибо, что забрали этого зверя Везера! Так надоели все эти проблемы… Так хочется простого женского счастья… с любимым мужчиной…

- Предвижу, - вы получите то, что заслужили. И очень скоро! – улыбнулась Стелла, позволив себе при всех поцеловать Жю Ракке в губы «с языком».

- Ой, Стелла! Что вы?! – смутилась и отстранилась Жю Ракке, стреляя в ответ глазками. – Не шалите!

- До встречи!

…Когда рампа задраилась, Стелла ринулась в кабину. Она медленно подняла корабль в воздух и настроила его на автоматический полет. Купленные ей узники, почувствовав, что поднимаются вверх, просто опустились на пол, глядя перед собой. Кто-то кашлял, кто-то говорил сам с собой, кто-то трясся от холода, кто-то обхватив колени, молчал. Бунтаря-Везера примотали к одной из стоек, от которой он безуспешно пытался оторваться, испуганно глядя по сторонам, чувствуя, что взлетает:

- Господь, Святой Пророк, защити меня! – бормотал он, пытаясь освободиться.

Люди молчали, как стадо животных… Лишь только кричал ребенок на руках у трясущейся от холода женщины с красными кругами вокруг глаз. На спинке малыша багровел длинный след от хозяйской плетки… Малышу было больно и голодно, и он не унимался…

- Все хорошо, товарищи! – воскликнул Тимофеев, пытаясь как-то воодушевить людей, безмолвных, как стало животных.

Вдруг в десантном отделении с жужжанием кресла, на которые не посмели присесть узники, раздвинулись, превращаясь в пять рядов двухярусных коек. И заиграла музыка… Неизвестная певица с красивейшим нежным голосом на неизвестном языке пела какую-то песню под успокаивающую мелодию, которая действовала как бальзам для оголенных, стертых до тла душ.

- Боевая тревога! – завопила Жю Сет, ураганом влетая из кабины в десантный отсек. Она была в белом медицинском халатике поверх своего черного платья. При ней был медицинский кейс с красным крестом. – Тимофеев, будешь мне помогать! «Хилликия», активировать все медицинские аппараты! Люди! Люди! Я графиня Жю Сет! Подполковник куалийской тайной канцелярии! Все закончилось! Немедленно снять с себя эти обноски, лечь в постель и завернуться в одеяло! Мы будем лечить вас!

Рабы смотрели на нее с ужасом. Что задумала эта коварная ведьма, их новая хозяйка?

- А ну долой свои лохмотья и в койки, приказываю! Быстро! Делайте, что вам говорят, миленькие! – взмолилась Стелла, открывая свое настоящее лицо!

Народ вздрогнул и медленно начал исполнять приказ графини, - кто мог. Именно последние слова графини как бы разморозили забитые человеческие души. Открылся какой-то клапан, послышался приглушенный женский плач. Вскоре голоса становились все громче и громче, а плач – все надрывнее и надрывнее. Человек пять просто бессильно лежали на полу и тряслись в горячке. Стелла с Василием поднимали их буквально за руки, за ноги и клали на койки. Графиня тут же прикасалась к ним медицинским анализатором, выругалась матом и полезла в кейс за инъектором.

- Товарищ подполковник! Тут маленький ребенок травмирован! – крикнул Тимофеев, принимая из слабеющих рук женщины-матери кричащего ребеночка.

- Иду! – Стелла подхватила мальчика, быстро осмотрела его… - В медблок! Сейчас исправим! Нет! Пусть потерпит немного. Сейчас я его намажу заживителем!

После того, как бедный, горячий, будто из печи, ребеночек был возвращен в руки дрожащей в лихорадке матери, Стелла приказала Тимофееву:

- Включай блокнот, и на обход! Твои - те два ряда, мои - эти! На каждого по минуте: спрашиваешь имя, возраст, что и где болит, - и сразу к следующему! Быстро! «Хилликия», все медицинские боты сюда! Таня! – Стелла отдала приказ Тимофееву и вызывала уже стажерку, одновременно снимая показания у пациентов и делая инъекции . – Как у вас дела?! Молодцы, чтоб я так жила! Передай Моане и Мороку, у нас санитарная тревога! У меня на борту сорок человек умирает от горячки и пневмонии, мне нужны будут помощники-санитары! Сейчас оказываю первую помощь, чтобы они вообще долетели! Сообщи всем! Дай мне графа Жю Клидат. Граф! Срочно садитесь на коня и скачите пулей в имение герцога Жю Истео. У него находятся рабыня Клио и ее сын Ихо. ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ ВЫКУПИТЬ ИХ И ПРИВЕЗТИ В МОЕ ИМЕНИЕ. Это жена и ребенок Везера, того самого бунтаря… Любой ценой, за любые деньги! Если не будет продавать, хоть выкрадите, но чтобы к ночи они были у меня в имении! Возьмите с собой Изу-Ми! Скажите, что графиня Жю Сет предчувствует свою смерть и хочет совершить богоугодное дело, - воссоединить невольничью семью! Хорошо, я пойду к дьяволу! Добро! «Центральная, 65-41», патрульная флотилия! Вызывает «Ведьма», код «три шестерки-тринадцать», повторяю «шесть-шесть-шесть-один-три!» Мне в имении срочно нужен хотя бы один толковый военврач и пяток санитаров! Срочно! У меня под угрозой жизни сорока четырех человек! Пятеро уже умерли! Освобожденные из концлагеря! Одна не вытяну! Иванникова, тварь такая, вытащила бы всех, а я не Иванникова! Жду помощи, мальчики, спасибо!

- Так, давай, отец, говори имя, возраст и что болит! – Тимофеев начал обход с седого, покрытого морщинами старичка. - Быстрее, хозяйка торопит! Ну ты чего, батя! Не бойся, никто над тобой больше издеваться не будет! Ну не плачь, а то я тоже расплачусь!

- Дедушка, скажите быстрее, что с вами, вы же умереть можете! – закричала Стелла. – От чего вас лечить?! Мы куалийцы, земляне, понимаете? Мы людьми не торгуем, мы их спасаем!

Тимофеев в этот момент заново влюбился в свою начальницу. Распаленная, сбросившая с себя украшения, с растрепанной сбившейся прической, с потемневшим лицом и огромными сверкающими глазищами. Не говоря уж о соблазнительных содрогающихся формах маленькой женщины, которые привлекали внимание любого мужчины. Именно в этот момент Василий утвердился в мысли сделать предложение Ведьме, и его не пугала ни репутация женщины, ни разница в возрасте.

Прикованный к стойке Везер тоже перестал биться и извиваться. Он во все глаза с крайним удивлением наблюдал за действиями странных господ, так непохожих на его прежних хозяев-садистов. Он услышал, как Стелла распорядилась выкупить его родных, и сейчас его глаза были полны надеждой и недоумением. Но он БОЯЛСЯ прервать разговор нового господина и госпожи. Когда его все же освободили, он, шатаясь, повалился на ближайшую койку и моментально отключился, как только Стелла накрыла его одеялом.

- Стелла Альваровна, а откуда берутся такие вот фашисты и выродки? – спросил Василий свою знакомую начальницу, когда они закончили осмотр, и в дело вступили медицинские роботы. – Ведь он не просто владеет рабами… Он наслаждается их мучениями!

- Долго объяснять, - грустно сказала Стелла. – Откройте учебник по психологии за одинадцатый класс, там все подробно написано… Самая главная мразь здесь даже не Снупп… Он – скот с тремя извилинами в башке, дорвавшийся до власти, и с него спрос в общем-то маленький… Самая главная тварь здесь – Мариетта Жю Ракке. Она одним действием может прекратить все его действия и выгнать на улицу, ну или заставить вести себя приличнее. У Снуппа доход, как он хвастался, десять миллионов в год, а у нее – сто! У меня, кстати, пятьсот тридцать… Но она наслаждается всем, что творит этот скот!

- А я подумал, что она просто попала в психологическую зависимость от него, - сказал Тимофеев.

- И это тоже… Но она впала в зависимость ПО СВОЕЙ ВОЛЕ. Ее первый муж был еще тем садистом и творил с Мариеттой всякие безобразия, и теперь ей нравится, когда с ней обращаются, как с сукой. Но ей также нравится смотреть на чужие мучения, которые творит ее нынешний ёбарь! Я тоже сначала думала, что Жю Ракке не безнадежна, что она добрая в душе и что ее можно расшевелить. Вроде она такая мягкая, сентиментальная… Черта с два! У нашего Лана добра и сострадания в душе больше, чем у нее, хоть он и военный преступник! А это просто самка, отказавшаяся от эмпатии и самостоятельного мышления ради, извините, члена! Если бы Снупп перед ней младенца топором надвое разрубил бы, она бы так же стояла и по-идиотски улыбалась. Ничего… Посмотрим завтрашние-послезавтрашние газеты…

- А что будет?

- Узнаете! – строго сказала Стелла. – Василий… Я понимаю, ты мне не веришь, но… Я когда-то была такой же…

- Не верю, - ответил Василий. – Уж простите, не верю…

- Я тебе потом расскажу… и покажу… - сказала Стелла. – Поверишь… Кстати, знаешь, кто это поет?

- Никак нет… Кто-то из японских эстрадниц?

- Сайто, - улыбнулась Стелла. – У нее талант певицы.

- Да ладно?! – удивился Тимофеев. – Так и зачем ей армия? Она бы мировой знаменитостью стала бы с таким-то голосом!

- Она хочет отомстить Выроку за свое бесчестие… Стоп! Что-то случилось дома!

Кто-то вызвал ее по внутренней связи. Стелла изменилась в лице, исказившись от гнева.

- Чтоб их черти взяли! Дурачье! Лан исчез!

- Как исчез? – не понял Тимофеев. – Куда?

- Я знаю?! – воскликнула Жю Сет. – Я что, пророк Хилликий?! По внутренней не отвечает! Взял с собой арсенал, телепорт и ушел! Господи, его мне только не хватало!

- Дела… - вздохнул Тимофеев.

ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - *


Усадьба Ефремовых – историческая усадьба в станице Старочеркасская Ростовской области.

ertea и susimbe (хиллик.) – названия хилликийских тонизирующих сельскохозяйственных культур, которые пользуются на рынке немалым спросом.