Чудесный город Вена

Вглядываясь в его глаза «глушённого окуня», находящегося в состоянии абстинентного синдрома, понимаешь насколько ему тяжело стоять у стойки бара в аэропорту Вены. Он – это я, только очень давно и фотография столетняя и снимал её Саша, обеспечивающий меня сотрудник венской резидентуры.

После завершения работы, обычно отмечаешь весь вечер, а мы с Сашей обошли несколько баров и последний был самый веселый, хозяином оказался турок, и он в первый раз сталкивался с азербайджанцем и не отпускал нас, все допытываясь, как это мы уживаемся с русскими, которые нещадно эксплуатируют нас. Мне приходилось переубеждать его, при этом переводя разговор Саше, параллельно смягчая перевод.
 
Последний день был самый тяжелый, мне показалось, что попал под наружку, поскольку в ресторане напротив сидела пожилая пара и мужик постоянно озирался на меня и это очень напрягало. Взять под наблюдение они меня не могли, поскольку они уже сидели, когда мы вошли, а так не бывает, если заранее не знают заведение, куда тебя приведет объект. А об этом они знать не могли, поскольку до этого два часа мы проверялись на маршруте и резидентура подтвердила, что хвоста нет. Единственным вариантом было то, что хвост привел объект и это казалось глупым, поскольку будь он подставой, какой был смысл так откровенно светиться. Но все равно, это очень напрягало и надо было передать объекту деньги, и я никак не мог решиться.

Закончив встречу, и выйдя из кабака, я пошел к машине, которая должна была ждать меня в нескольких кварталах и не смог её найти. Улицы в старой Вене узкие и много переулков, и я метался по ним и это тоже очень напрягало. Проблуждав минут двадцать, я решил возвращаться один и это было большой ошибкой.
Часа через два и гостинице появился Саша и закатил скандал, поскольку возвращаться в резидентуру и объяснять, что пропал сотрудник было равносильно провалу, тогда уж точно было бы несдобровать нам обоим. Объясняй, что я не перебежчик, а он не пособник, было бы бессмысленно и он решил, на всякий случай, проверить гостиницу.

И Саша закатил скандал, я попытался его успокоить и оба пришли к выводу, что надо идти в «реанимацию», другими словами пройти курс самоочищения, поскольку в любом случае этим обычно и снимаешь стресс после выполнения задания. Теперь был еще один убедительный повод, а тут я еще был под впечатлением косых взглядов того самого мужика в кабаке.

Так вот, тот самый турок впервые встречался с человеком с того берега и ему было все интересно, да и мне было интересно беседовать с ним, поскольку это был первый турок, которого я встречал, если не считать болгарского турка, с которым я познакомился в стройотрядах в Архангельске. Но он был наш, почти советский, хотя страшно ругал болгар, которые пытались поменять ему фамилию.

В общем, хозяин бара никак не хотел нас отпускать и все угощал водкой, поскольку был твердо убежден, что русский без водки уж точно не русский, а я просто угнетенный империей его подчиненный. Деньги он категорически брать не хотел, а Саша заявил, что без оплаты он никак не уйдет и в это, возможно турок поверил, и в конце концов Саша заплатил тысячу шиллингов и получил в сдачу целую кучу мелких купюр.

А утром, Саша, заехал за мной, и все удивлялся, что, пересчитав деньги, оказалось, что турок вычел всего пятьдесят шиллингов, и ворчал, что басурманин все равно настоял на своем.

И вот я стоял у стойки бара в аэропорту и внутри моей головы будто была еще одна, диаметром гораздо большим и очень давила, и Саша утверждал, что надо реанимироваться, поскольку садиться в самолет трезвым не в наших традициях. А я смотрел на рюмку взглядом «глушенного окуня» и он сфотографировал меня в память о незабываемой встречи.

И это единственная моя фотография из аэропорта Вены, хотя в этой самой стране я был раз десять и даже не удосужился сфотографироваться у стен знаменитой Венской оперы. А аэропорты везде одинаковые и это совсем не то, что может представить меня как большого любителя оперы!!