В Иллинойсе жара

   Возрастное ограничение - 18+

   Сначала видимо следует познакомиться.
   Я, Тимоти Патрик Гарднер.
   Нет, родители назвали меня так не в честь актёра Тимоти Далтона.
   Это моего дедушку по папе зовут Тимоти Бенедикт Гарднер. Дед много помогал мне материально, за что я ему очень благодарен.

   Итак, я ехал в Принстон.
   Там находилась клиника, с руководством которой возник договор о работе.
   Дело в том, что я в июне полностью закончил обучение в медицинском колледже Иллинойского университета. Теперь я полноправный член профсоюза работников здравоохранения.
   Вот диплом магистра. Masters of Medicine. Того же Иллинойского ВУЗа. Не с отличием, но с достаточно высокими отметками.
   А вот диплом об успешном окончании ординатуры по специальности "семейная медицина".

   Одиннадцать лет! Одиннадцать лет непрерывной учёбы. Теперь впереди серьёзная работа. Испытание всех знаний, которые в меня вложены и которые я могу применить, повышая, хе-хе, уровень здоровья граждан Америки.
   Вы хоть представляете - во что это обошлось мне и моим родителям?
   Почти полмиллиона за всё удовольствие!
   Одиннадцать лет жизни и полмиллиона зелёных вложено в меня. Господи, когда я оправдаю такие деньги перед отцом и мамой?! Я должен своим предкам, как zemlya colhoz. Такое выражения я услышал от одного моего сокурсника. Он оказался русским.

   За стеклом моего "Неона" стояла июльская жара. Столбик термометра уже третью неделю не опускался ниже 95 градусов. Трава пожелтела и поникла. Листья на деревьях висели безвольными тряпочками.
   На окраине Чикаго бушевал лесной пожар, от которого загорелся химический завод. Много пострадавших. Четыре покойника. И даже здесь, в сотне километрах от места происшествия чувствовался легкий запах дыма и химикалиев.

   Я беспокоился о родителях. В самом Чикаго задымление  достигло AQI более 400 единиц. Но папа сказал, что ничего страшного, это не в первый раз, и они с мамой всегда справлялись.
   Мои предки оба работают в Чикагском онкологическом центре. Отец - хирург, а мама - молекулярный биолог.
   Ага! А вы-то думали - с чего ради мне, здоровенному мужику, становиться врачом? Теперь надеюсь ясно, что  это наследственное.

   * * *

   По обочине, навстречу моему "Доджу" шагала девушка. Шатенка. В лёгком цветастом платье-халатике с пояском. Причём, шла она как-то неуверенно. Я ещё подумал:
   - Пьяная, что ли? Главное, такая жара, солнце печёт, а она даже без шляпы.
   Проехав метров полста, я посмотрел на путешественницу в зеркало заднего вида и заметил, как она пошатнулась. Девицу повело в сторону обочины, и она, не устояв на ногах, рухнула в траву.
   Я затормозил. Незнакомка так и осталась лежать в зарослях индейской осоки. Она не сделала попытки подняться. Подумалось:
   - Что за чёрт?! Что вообще происходит?!

   Шоссе сзади пустовало. Я включил реверс и вернулся к потерявшей сознание барышне. Вышел из машины, оглянулся - ничего подозрительного. Подошёл к девушке и потрогал сонную артерию. Жива... Пульс слабый и наполнение вялое. Принюхался - нет, спиртным не пахнет. Ясно. Значит, просто перегрелась. Интересно, сколько она пробыла в этой жарище.
   
   Несмотря на свою общую мускулистость, я с трудом взял девушку на руки и, кряхтя и отдуваясь, отнёс на заднее сиденье своего "Dodge Neon". Девица была невысокой, но полноватой. Эдакой плюшкой. Или как говорят - "Plump".
   Кондиционер в машине постоянно работал. При такой-то жаре без кондиционера я бы сварился заживо.

   Поскольку у мисс видимо случился тепловой удар, то полежать в прохладном салоне ей было необходимо.
   Уложив девицу на заднее сиденье я подсунул ей под голову свернутую куртку. Девушка отлично уместилась на автомобильном диванчике, вытянувшись во весь её невеликий рост.
   Потом я достал из термосумки бутылку минералки, намочил ею полотенце и аккуратно протёр прохладной водой лоб и затылок девушки.
Потом начал обтирать её обнажённые руки. Думал:
   - Хорошо хоть солнечный ожог не получила бедная девочка. Кожа немного покраснела, но это не страшно. Интересно, как она тут оказалась. Ведь совсем ещё ребёнок. Лет шестнадцать-семнадцать не больше.

   Девушка застонала и открыла глаза:
   - Где я?
   - В моей машине, голубушка. Что же ты в такую жару и без шляпы?... И вообще, как ты тут оказалась? Одна, без вещей?
   Она судорожно вздохнула и, ничего не ответив, снова закрыла глаза.
   Я поднёс к её губам бутылку минеральной воды.
   - Мисс... Мисс, э... Как там тебя... Тебе надо попить прохладного, ты перегрелась.
   Я приподнял её голову и дал напиться из горлышка.
   - Вот и хорошо. Ты как себя чувствуешь? Голова кружится? Тошнит?
   - Да...
   - Если надумаешь блевать, - скажи. Я открою дверь и подержу тебя. Хорошо?
   - Хорошо...

   Мы посидели молча минут десять. Пока девушка окончательно не пришла в себя.
   По крайней мере, она смогла связно отвечать.
   - Я понимаю, что тебе сейчас трудно соображать и разговаривать, но мне нужна информация... Где ты живёшь?
   - В Принстоне.
   - Адрес?
   - Север-Евклид-Авеню 62.
   - Хорошо... А куда ты направлялась?
   - Я не знаю... -  её глаза намокли слезами. - Пожалуйста, сэр, не делайте мне ничего плохого... Я просто шла, а потом...
   - Стоп. Как тебя зовут?
   - Делия.
   - Ничего не бойся, Делия.
   Я достал свои права и продемонстрировал девушке.
   - Меня зовут Тимоти Гарднер. Я врач. Ты знаешь клинику Джени Миллефорд?
   - Да, знаю... Там моя тётя работала. Она сейчас на пенсии.
   - Я буду там теперь работать. В вашем городе умер врач Льюис Флетчер. Теперь - я вместо него.

   Делия оживилась и стала выглядеть явно лучше. Она попыталась встать, но я запретил ей это делать. Сейчас больной был необходим покой.
   - Полежи, пока... Если хочешь, давай поговорим.
   - Хорошо...
   - Дели, как ты тут оказалась? До Принстона где-то полторы или две мили. Ты без вещей и одета совершенно не для прогулок в жаркий полдень.
   - Я... Я поругалась со своим парнем... Мы... Он предложил мне прокатиться по тридцать четвёртой трассе... Я согласилась...
   - И?... Что?...
   - Исаак начал ко мне приставать. Я ему твёрдо сказала - нет. А он сказал, что "крутил" со мной только для того, чтобы "приколоться". Чтобы... Я рассердилась и потребовала у него остановиться и вышла... Из машины... Вот. А он наорал на меня. Сказал, что я глупая толстая корова. Что я никому не нужна и останусь старой девой. Что меня все презирают...

   Тут Делия заплакала. И рассказывала уже сквозь слёзы:
   - Мне стало так плохо. Мне захотелось просто умереть... Я пошла, сама не знаю куда. Просто пошла подальше от этого придурка... Я шла и плакала... Вот... Потом отключилась.
   - Понятно.
   - Скажи Тимоти, меня можно вылечить?
   - От чего?
   - От толщины... Я никак не могу похудеть...
   - Делия, у тебя такая конституция. Тут нечего лечить.
   - Я так и останусь страшной на всю жизнь?
   Слёзы снова потекли по её щекам.

   Господи. Наверное каждый подросток проходит через такой период.
   Я страшная! Я конопатая! Я тощая! Я толстая! Я блондинка! Я брюнетка! Я слишком умная! Я слишком глупая! У меня маленькие сиськи! У меня большие сиськи!... ... Каждое абсолютно нормальное явление воспринимается через призму катастрофы.

   Я внимательней пригляделся к девочке.
   Её лицо, безо всякого макияжа выглядело довольно привлекательно. Очень правильное, надо сказать, лицо. Брови дугой, не подведённые и не выщипанные. Припухшие, ещё детские губы. Курносая пимпочка носа. Ровный овал лица, с характерными для полных девушек чуть выдающимися щёчками. Шатенка. Глаза серого цвета с голубизной в обрамлении длинных ресниц. Славянские корни, по-видимому.
   - Дели, у тебя ресницы свои?
   Она удивилась
   - А чьи ещё?
   - Ну, я подумал, может быть - накладные.
   - Нет. Зачем мне накладные?
   - Да, правильно. Тебе это совершенно ни к чему.

   - И вообще, Делия, почему ты веришь словам какого-то придурка, которому не обломилось сладкого? Ты вполне нормальная девушка, у тебя прекрасное лицо, и вполне аппетитные формы. Успокойся, детка, ты нисколько не страшная, а очень миленькая.
   - Не обманывай меня... И я вовсе не детка...
   - Сколько тебе лет, Дели. Только честно.
   - Мне, если ты хочешь знать, в мае исполнилось девятнадцать. Понял? И не надо мне льстить. Я не маленькая и всё понимаю.

   Мда... Надо было как-то поднять девочке самооценку.
   - Знаешь, Дели, я тоже всё понимаю. Иногда нравственные страдания тяжелее чем физические. По себе знаю... Когда я узнал, что Роз  изменила... А Роз, это моя бывшая жена... Я некоторое время хотел убить себя, чтобы не мучиться.
   - Жена тебе изменила?! - удивилась Делия.
   - Да. Подложила свинью... Развелись... Два года назад.
   - И теперь ты один?
   - Да, девочка. Теперь я один.
   - Я вот тоже одна...
   - Дели, тебе всего девятнадцать. Ты ещё встретишь парня, который тебя полюбит. Это я тебе серьёзно говорю. Ты красивая девочка... Нет, извини, неправильно. Ты красивая, молодая женщина и ты достойна любви.
   - Тимоти, ты это честно говоришь? Ты наверно меня обманываешь?
   - Я должен тебе сказать со всей ответственностью, что у тебя впереди счастливая жизнь.
   Она села и смотрела на меня исподлобья, явно сомневаясь.

   - Хорошо... - решил я. - Можно я попробую тебе помочь?
   - Чем ты мне можешь помочь?
   - Я покажу тебе, что никакая ты не страшная. И что мужчине приятно с тобой общаться.
   - Но ты же не волшебник...
   - Врачи все в некотором роде волшебники.
   Я перебрался на заднее сиденье.
   - Ну-с, что? Приступим к лечению?

   Делия с удивлением и недоумением уставилась на меня. Я предложил:
   - Давай сначала сделаем так...
   Наклонился к ней и поцеловал девушку в губы.
   Она замерла и смотрела на меня широко распахнутыми глазами.
   А я облизал губы и сделал врачебное оценивающее лицо:
   - Очень приятно. Тебя приятно целовать...
   Делия отмерла:
   - А можно ещё?
   И я снова припал к её губам. Мы лобзались совершенно по-взрослому минут пять. Дели обхватила меня за шею и никак не отпускала. Да я и сам не стремился прервать процесс.

   Когда мы расклеились, я продолжал с серьёзным видом:
   - Теперь следует обострить процедуру, с тем, чтобы усилить лечебный эффект.
   Я опять присосался к её губам и осторожно пощупал грудь. Дели ахнула, но не отстранилась и не оттолкнула мою руку. Всё правильно, это же врачебные манипуляции.
   И снова мы потихоньку тискались и целовались минут пять.

   Что я чувствовал в эти моменты? Ну... Я чувствовал удовлетворение от хорошо выполняемой работы...
   Нет, конечно! Придуриваюсь. Конечно, нет!
   Мне просто было чертовски приятно ощупывать эту пухленькую малышку. В отличие от всех моих предыдущих пассий, Делия мягкая и... Как бы это сказать... Она обильная. Её грудь третьего или даже четвёртого размера была великолепно большой и упругой. Я не проникал под платье и просто исследовал её бюст через ткань.

   Мы снова оторвались от столь приятного процесса и я спросил партнёршу:
   - Ну, как? Что ты чувствуешь?
   Делия пыталась отдышаться:
   - С ума сойти. Как ты это делаешь?
   - Что "делаю"? - поинтересовался я.
   - Ну, вот так... Меня и раньше... Ну... Трогали... Но это было как-то грубо и неприятно. А у тебя так мило получается. Врачей этому тоже учат?
   - Да, - не совсем соврал я, - нас учат, как правильно обследовать пациентов... И особенно пациенток.

   Я позволил ей отдышаться и предложил:
   - Я думаю нам нужно повысить интенсивность лечения. Пока, как мне кажется, процесс идёт нормально.
   Девушка потупилась:
   - Как скажете, доктор.
   - Только Дели, если тебе что-то не понравится, ты меня тут же остановишь. Хорошо?
   Она покивала.
   - Ну... Начали...

   Я в минимальном режиме повторил все предыдущие действия и опустил руку вниз, скользнув по её телу к девичьему естеству. Медленно двигаясь по бедру, приподнял подол её халатика.
   Никаких отрицательных реакций.
   Так, двигаясь осторожно и постепенно, я оказался под её трусиками. Как и ожидалось, девушка уже слегка промокла.
   Я немного отодвинулся от неё не отнимая ладони от сокровенного:
   - Всё нормально? Мне продолжать?
   Она покивала стеснительно не глядя мне в лицо и прислонилась щекой к моей футболке. Потом сползла пониже на сиденье и пошире раздвинула ноги.
   А я подтянул повыше подол её халатика, чтобы не испачкать его выделениями и приступил к петтингу.
 
   Её штучка, которую обычно называют "жемчужиной" или "фасолинкой", оказалась глубоко спрятанной в складках пухлых губ и почти не выступала наружу. Я двумя пальцами стал круговыми движениями стимулировать это сокровище. Попросту говоря, со знанием дела мастурбировал девочку, продолжая её целовать и свободной рукой тискать её бюст.
   Медленно, постепенно наращивал интенсивность. Делия воодушевлённо отвечала, извиваясь под моими руками.

   * * *

   Всё имеет начало и конец.
   Пациентка вскрикнула, исступлённо подёргалась и затихла, расслабившись и закрыв глаза.
   - Делия, расскажи, что ты чувствуешь?
   - Мне стыдно...
   - Это не страшно. А ещё что?
   - Это лучшее, что было в моей жизни.
   - Лучше чем что?
   - Лучше чем всё. Всё-всё-всё.
   - Хорошо. Терапевтический эффект достигнут. Теперь спроси меня, что я чувствую.
   Она насторожилась, растерялась и даже почему-то испугалась.
   - И что?... Что ты чувствуешь?
   - Я, конечно же, возбуждён. Но тебя не это интересует, не так ли... Так вот - я наслаждался общением с тобой. Ты чудесная девушка и ты великолепная партнерша в интиме. Надеюсь, что ты это поймёшь и перестанешь комплексовать. Что скажешь?
   - О-о-о. Мне сильно полегчало. Прямо сильно-сильно. Спасибо тебе Тимми. Спасибо.
   - Да ради Бога. Обращайся. Помогать страждущим это мой долг. Я же присягу давал.

   Потом Дели смутилась:
   - А тебе, что - не противно? Тебе нравится меня целовать и трогать? Это честно-честно?
   Женщины удивительные создания. Я только что ей объяснил моё к ней отношение. Ну, что же, надо усилить действие препаратов.
   - Делия, кроме того, что у меня есть по отношению к тебе определённые врачебные обязанности, должен сказать тебе - да. Мне очень понравилось подбадривать тебя и повышать твою самооценку. Это было очень приятно. Тебя пытались унизить какие-то сопляки, которые ничерта не понимают в женщинах и в женской красоте. Они просто тупицы. А ты им поверила... Вот скажи мне, чьему мнению ты склонна больше доверять - моему или этому, как его?...
   - Исааку?
   - Ай, да впрочем, без разницы, как зовут тех малолетних недоумков... Ну, всё. Ты восстановилась? Дай я потрогаю твой пульс.
   Пульс и наполнение были немного завышены, но я счёл это нормальным, после таких приключений.
   - Итак. Я везу тебя домой... Хорошо?
   - Знаешь Тимоти, я всё же не до конца выздоровела. Мне кажется... Может мы продолжим процедуры? Пожалуйста, Тими.
   - О, Делия. Если ты считаешь, что это принесёт тебе пользу, я с радостью продолжу. А сейчас мне надо ехать. Пора.

   - Подожди, Тими. У тебя есть вода?
   - Да, целая канистра.
   - Мне надо под... Помыться...  Я не хочу возвращаться домой в таком  виде. Мама чёрти что подумает.
   Я открыл багажник и достал пластиковую канистру с водой.
   - Давай я тебе полью.
   - А?... Как?... Что, прямо здесь?
   Я открыл обе дверки салона . Между ними получилась отличная закрытая с трёх сторон пляжная кабинка.
   - Присаживайся.
   - Только ты отвернись.
   - Дели, а как я тебе буду поливать для омовения? Не глядя? И кроме того я врач, я видел десятки голых женщин во всех ракурсах. Возможно, и тебе в будущем придётся демонстрировать мне своё тело. Если ты, тьфу-тьфу-тьфу, заболеешь. Так что давай покончим с гигиеной и поехали в Принстон. Мне надо, в конце концов, добраться до клиники. Там меня ждут. А по дороге, завезу тебя домой.

   Мы так и сделали.
   Я свернул с тридцать четвертой трассы на Довер-роуд и въехал в город.
   Делия попросила высадить её на перекрёстке, сказав что до её дома теперь можно дойти пешком за три минуты. А мне подсказала - надо ехать дальше на Юг-пятую-стрит.
   Мы совсем уж было попрощались, когда Делия вдруг бегом вернулась и порывисто обняла меня:
   - Спасибо тебе... За всё...
   - Не за что, детка. Обращайся. В любое время.
   И мы направились каждый в свою сторону.

   * * *

   Руководитель клиники Камилла Миллефорд радостно приняла нового врача. Она вообще, жизнерадостная женщина.
   Показав мне мой кабинет со стеллажами историй болезни, туалет, душ и маленькую столовую, Миллефорд утащила меня в свой кабинет и ввела в курс дела:
   - Город у нас маленький, всего семь тысяч восемьсот человек. Это около двух тысяч семей. У тебя на стене висит подробная карта поселения. В компьютере забиты данные всех жителей городка с их дислокацией и с историями болезней... Сейчас время более-менее спокойное. Жара. Все стараются не выходить на улицу, поэтому заболевших мало. Да и вообще, граждане нашего родного Принстона - крепкие ребята. Болеют мало, а обращаются в больницу ещё реже. Единственная твоя забота - педиатрия. Да и то... - она махнула рукой, - родители больше сами лечат своих отпрысков. Зелёнкой и ремнём.
   - Но это же непедагогично, - возмутился я.
   - Зато дёшево и практично, - парировала Камилла.
   - Я договорилась с временным жильём. Это на Евклид-авеню. Номер 62. Запомнил? Езжай прямо сейчас и устраивайся. Завтра в восемь ноль-ноль, приступай к работе.
   Я почесал затылок:
   - Евклид-авеню... Что-то знакомое...
   - Хозяева Дастин и Марта Коллинс. Бывал здесь? - поинтересовалась Камилла.
   - Нет. Никогда.
   - Значит - дежавю.

   Ну, что же, я сел в машину и поработал с навигатором.
   Подъехал по указанному адресу. Большой серый дом с белыми наличниками. На окнах тюлевые занавески. Газон увял от палящего солнца, но аккуратно подстрижен.
   Нажал кнопку звонка. Дверь открыла маленькая полненькая женщина лет пятидесяти:
   - Здравствуйте мэм, - отсалютовал я. - Мне сказали, что вы сдаёте комнату. Я Тимоти Гарднер.
   - А! Вы новый семейный врач. Да-да. Камилла мне звонила... Заходите молодой человек. Проходите-проходите, не стесняйтесь. Сейчас дочка покажет вам вашу комнату.

   И тут в прихожую вошла Делия.
   Мисс Марта ещё что-то говорила, но я уже ничего не слышал. Стоял глядя на дочку хозяйки и широко улыбался.
   А Делия прикрыла раскрытый от удивления рот ладошкой. Но всё же она радостно смотрела на меня.
   - Тимоти, как ты меня нашёл?
   - Ну... Как-то так... Видимо это судьба.
   - Вы о чём, - заволновалась Марта - Вы, что - знакомы. И давно вы знакомы.

   Из гостиной вышел мужчина. "Дастин Коллинс" - вспомнил я. Мы поздоровались. А Делия наконец отмерла:
   - О... Мама, папа, всё в порядке. Да, мы немного знакомы. Мы сегодня познакомились...
   А я добавил, улыбаясь как чеширский кот:
   - Я провёл небольшую коррекцию её физического и душевного здоровья. Так что - всё в порядке.
   Повернулся к Делии:
   - У тебя ведь всё в порядке?
   Делия смущённо откашлялась и сказала со значением:
   - У меня всё в порядке, но ещё несколько сеансов э-э-э...
   - Коррекции, - подсказал я.
   - Да, вот именно. Дополнительная коррекция мне бы не помешала.
   И протянула руку:
   - Пойдём, я покажу тебе твою комнату.

   А Дастин внимательно посмотрел вслед дочке, потом перевел взгляд на жену и негромко выдал:
   - Мда... Шустрая у нас девочка. Тебе не кажется?
   Марта только пожала плечами.