Приключения Николя Бенара. Часть 2

Паутина клочьями висела на старых деревянных перекрытиях. Густой слой бурой пыли осел на неровных, чуть шероховатых половицах чердака. Тонкие солнечные лучи пробивались сквозь заколоченный оконный проём фронтона. Ветхая дранка крыши местами рассохлась и пришла в негодность, посему не спасала от влаги. На чердаке пахло сыростью, спёртый воздух не давал свободно дышать.
— Чёрт, ну и воняет же здесь! Аккуратно, давай руку! Я тебя подстрахую, — поджарый мужчина лет сорока с лёгкостью вытянул из люка в полу миниатюрную особу, — Ну вот, чего тушевалась? Лерка — трусиха! Совсем не изменилась, также боишься чердака, как в детстве.
— Дурак ты, Василь! Седина в голову, а всё подначиваешь. Одно название, что старший брат, — бурчала Лера больше для видимости. Она знала, что Вася порвёт каждого, кто тронет хотя бы волос на её голове. Может потому до сих пор и не замужем, что не нашла из кавалеров никого, даже отдаленно напоминающего кровного родственника.

Отца Валерия почти не помнила. Тот умер, когда ей исполнилось шесть. Вася тогда оканчивал девятый класс. После школы брат выучился на токаря — пошёл по стопам отца. Затем устроился на производство, чтобы помочь матери, которая горбатилась на двух работах, дабы вытянуть отпрысков. Смышлёного паренька сразу заприметил бригадир. Он-то и настоял, чтобы Василий учился дальше на инженера. Вот и совмещал Вася завод, институт, да заботу о матери и сестрёнке.

Лера огляделась по сторонам, пытаясь сориентироваться.
— Ой, как тут пыльно!
— Конечно, мы же лет пять сюда не приезжали. С тех пор как бабулю в город забрали.
— Бабушкин сундук! — Валерия разглядела в дальнем углу знакомый предмет под ворохом тряпья. — Давай заглянем?

Она взялась за кованную ручку и с трудом открыла деревянный ларь, стянутый железными скобами. На внутренней стороне крышки красовались старинные открытки вперемешку с потрепанными конвертами, на которых виделись едва различимые почтовые штемпели.
— Ого! Сколько здесь добра! — Василий стоял за спиной сестры, разглядывая содержимое сундука. — Даже наши старые игрушки. Смотри, эти шахматы отец выточил сам на заводе.
— Да, я помню. Одно время ты будто слился с ними, частенько таская их под мышкой, — Лера оглянулась на брата, озорно прищуриваясь. Чуть раскосый разрез глаз, золотисто-медные локоны придавали ей схожести с лисой, — Божечки! А это что? Я думала, мама выкинула его.
— У матери рука не поднялась. Всё-таки подарок отца.

Валерия теребила за ухо бежевое чудо, некогда бывшее медведем. В голове всплыла картинка из детства.
— Ну что, доча, с Днём рождения тебя! — натруженные руки родителя протягивают ей великолепный сюрприз — белоснежного мишку с ярко-изумрудным атласным бантом.
— Спасибо! — Лерка со всех ног бросилась к отцу, чтобы обнять.
Запах табака вперемешку с легкой примесью мужского пота и дешёвого одеколона… такой знакомый и успокаивающий. Хотелось прижаться к папке и никуда не уходить. Так уютно рядом с ним, словно все неприятности обходят стороной.

Все следующие дни малышка не выпускала игрушку из рук, с рёвом соглашаясь оставить её ненадолго лишь когда принимала ванну. Даже таскала на улицу, невзирая на уговоры матери.

В то злополучное утро она гуляла во дворе, по обыкновению крепко прижимая к себе нового друга. Откуда ни возьмись появился Костя Ершов.
— А, Лера-холера! Что это у тебя там? Ну-ка, дай посмотреть! — не дожидаясь разрешения, Костик схватил медведя и потянул к себе.
Девчушка не желала уступать обидчику, несмотря на то, что тот был намного старше и сильней.
— Отдай! — детские пальчики крепко вцепились в подарок, но долго выдержать сопротивление не хватило силёнок. Раздался треск, и в руках осталось лишь медвежье ухо.
— Подумаешь, очень надо было, — Ершов, слегка отдуваясь после стычки, бросил в лужу уже ненужный трофей.

Конечно, Косте досталось от Василя по первое число, но привести медведя в первоначальный вид не удалось. После стирки проступила рыжина от набивки. Некогда белоснежный зверь превратился в карамельно-молочного.

Вся эта история промелькнула в голове Валерии за несколько секунд.
— Сколько новых игрушек дарили потом, но не сравнятся они со старой. Пусть и потрепанной, но такой родной. Может потому, что это ещё и воспоминания. Как думаешь?
— Наверное, ты права, — Василь посмотрел на часы. — Ух, ты! Как время быстро летит! Уже обед, пора отправляться назад в город, если хотим попасть домой до темноты.

Брат с сестрой направились к люку, держа в руках любимые игрушки — коробку с самодельными шахматными фигурами и потрёпанного мишку с вылинявшим бантом грязно-зелёного цвета. Внезапно позади них раздался тихий треск. Василь обернулся и увидел, что крышка сундука откинулась, а его нутро озарилось сиянием...

(продолжение следует)
Светлана Татаринова