Нервный срыв

Нгемонов
изловчился и наконец припечатал местной газеткой "Трудящийся рабочий" надоедливую муху к липкой столешнице.
При этом он закричал:

- Значит, сука, ты - Муха-Цокотуха?..
Ты, блять такая, денежку нашла?..
И сразу, тварь, на базар?.. Приходите, приходите, я вас чаем угощу!.. Было такое?..

Он не только кричал, но продолжал колотить газеткой по мухе,
от которой уже ничего не осталось:

- Прошмандовка,
а потом в постель к Комару полезла!.. Зачем?.. Чтобы триппером заразить?..
Ишь ты, веселится народ -
муха замуж идёт!.. А тут конца края нет:
пандемии,
карантины,
кризисы,
инфляции,
пертрубации,
фрагментации,
потери ориентиров
и тотальное  охуевание!..
Ещё и велосипед с****или!..

Нгемонов сплюнул на замусоренный пол и продолжил:



- Работу потерял, нихуя никуда не берут, денег нет!..
А у тебя праздник,
именинница хренова!..

Утомлённый Нгемонов перестал колотить по столу ошмётками газеты,
сел на табурет и уставился в угол.
В углу сидел какой-то паучок и ухмылялся. Так показалось Нгемонову.
Он вздохнул и плеснул в стакан  мутную
жидкость.
В левую руку он взял дряблый солёный огурчик...

- Ну, иди сюда! -
обратился он к паучку, -
не бойся,
лысый убиванец,
помянем муху!..
Кому сейчас легко?.. Не трону тебя, просто нервы
расшалились!..
Не виновата муха!..
И ты не виноват,
это всё америкосы мутят, -
то Обама воду мутил,
теперь вот Байден,
песконоситель хренов!..

Паучок недоверчиво посмотрел на Нгемонова и уполз куда-то в дальний тёмный угол,
от греха подальше.
Нгемонов выпил из стакана,
а потом уронил голову
на стол.
Через минуту он
захрапел.