Палестинские хроники-5. Нет мира под оливами

На снимке: Палестинские полицейские возле сожжёного еврейского автобуса


П р е д и с л о в и е

         Эта заключительная часть исторических хроник, как и предыдущие, является переводом с иврита нескольких глав книги известного израильского журналиста Хавива Кнаана /1/, написанной более сорока лет назад на базе старого дневника. Будучи репортёром по призванию (рассказ "Летописец эпохи"/4/), его автор вёл почти ежедневные записи с момента приезда на Святую землю в 1935 году, находясь на службе в местной полиции и работая в местной прессе.

К р о в ь   в   И е р у с а л и м е

         После начала террористических действий в Яффо взоры всех устремились к Иерусалиму. С тревогой ожидали вестей с этого места, где арабы и евреи веками жили рядом в соседних квартирах, вместе работали в структурах правительства и муниципалитета, а также торговали друг с другом. Тут евреи снимали квартиры у арабов-домовладельцев, а арабские семьи проживали в квартирах, принадлежавших евреям.
       Вопрос был в том, превратит ли ВАК (Верховный арабский комитет) Старый город в место кровопролития, как это было в Яффо, или уважит святость Иерусалима. С другой стороны, из-за большой плотности населения, это было очень удобное место для нападений и беспорядков. Проходили дни, напряжённость в городе ограничивалась забастовкой, разбрасыванием гвоздей на улицах еврейских кварталов, угрозами и единичными избиениями евреев. Многие верили в благоразумность ВАКа, поскольку Иерусалим являлся "витриной" Святой земли и образцом мира. Ведь не зря некоторые считают, что даже его название взывает к миру: на иврите "ир", означает "город", а "шалом" – "мир", Ир-шалом – Иерушалаим, так это звучит на древнем языке.
       К сожалению, эти надежды не продержались и месяца. 13.05.1936 арабское руководство, во главе со столичным муфтием Хадж Амином, пришло к мнению, что именно в святом месте необходимо продемонстрировать арабский национальный протест и сделать это насильственными кровавыми методами. В тот день, после семилетнего перерыва, жители Иерусалима ощутили запах смерти.
       Первой жертвой, как всегда беззащитной, стал 45-летний раввин Аарон Клапгольц, преподаватель из ешивы (еврейское религиозное учебное заведение) "Хаей Эмет", отец семерых детей. Убили его в два часа дня, когда он возвращался домой после короткой молитвы у Стены Плача. Нападавшие ничем не рисковали, поскольку видели, что это религиозный человек с длинной бородой и с талитом (матерчатая накидка, одеваемая при молитве), у которого явно нет оружия. А уже через три часа, там же, в Старом городе, следующей жертвой оказался 65-летний Кет Коэн, житель одного из иерусалимских домов престарелых. Естественно, что он также был лёгкой добычей убийц.
      Эта практика террора не изменилась и спустя 11 лет. В мае 1948 года, на следующий день после исторического решения ООН о разделе Палестины на два национальных государства, арабскими погромщиками был убит Ишай Мацлиах, еврей, житель Старого города. Он был нищим, тихим человеком, который жил за счёт куска хлеба и тарелки супа, что подавали ему и евреи, и арабы. Конечно же, и этот несчастный был очень лёгкой жертвой.
         (Почти за столетие идеология подлого террора не пропала. Вот и недавно, в апреле 2024 г., возле Иерусалима террористы убили 14-летнего еврейского подростка, пасшего отару овец. Проходят десятилетия, меняется мир, не меняется только религиозный фанатизм).
        Погромщики, опьянённые кровью, не останавливались и перед убийствами своих соплеменников. Ночью, последующей за двумя еврейскими жертвами, был застрелен Ибрагим Касем, иорданец, работавший в карьере по добыче строительного камня. Он ранее получил предупреждение и требование прекратить работу на этом предприятии, принадлежавшем евреям. Однако непросто было ему лишиться единственного заработка в семье, и он решился на такой поступок.
 
П о п ы т к и   п р и м и р е н и я

            Тем временем, верховный комиссар Палестины, сэр Артур Уокоп, сообщил членам ВАКа, что Лондон намеревается создать Государственную комиссию для выяснения причин конфликта в подмандатной Палестине. Единственным условием для начала работы этого органа было прекращение волнений и преступлений на этой земле. Уокоп поочерёдно встречался и с арабскими, и с еврейскими лидерами, чтобы добиться хотя бы обещания затишья.
                В состав еврейского представительства входили: Исраэль Роках (муниципалитет Тель-Авива), Хай-Узион (главный раввин Тель-Авива), раввин Моше Блау (партия Агудат Исраэль), Цви Бутковский и Шмуэль Жуховицкий (профсоюз сельхозрабочих), Аарон Цирлинг (поселенческое движение). Все члены этой делегации, в первую очередь, выразили протест в связи с неспособностью властей обеспечить безопасное проживание евреев в Палестине, свободу торговли и передвижения по дорогам. Они резко отозвались о нерешительных действиях властей по снятию напряжённости, пресечению подстрекательства и уголовных преступлений, совершаемых ежедневно. Им было обещано усиление мер для исправления ситуации.
           Арабская делегация отказалась даже обсуждать сложившуюся ситуацию, заявив, что не предпримет никаких действий, пока английская администрация в законодательном порядке не запретит еврейскую иммиграцию в Палестину. Такой ультиматум возмутил сэра Уокопа и он резко ответил: "Нет!"
        Маховик террора раскручивался с каждым часом. Через два дня после убийства Клапгольца и Коэна, на исходе субботы, группа террористов расстреляла толпу людей, выходивших после сеанса из кинотеатра "Эдисон". Три человека погибло на месте, и ещё несколько было ранено. В Иерусалиме был введён комендантский час с 18.30 вечера до 5.00 утра.

Б е с п о р я д к и   н е   у т и х а ю т

       Через месяц после первых кровавых событий в Яффо ВАК решил подогреть слегка затухшие страсти в среде арабского населения. После завершения традиционной пятничной молитвы в Большой мечети в Яффо перед трёхтысячной толпой мусульман выступил Фахри Бей Нахашиби, приехавший из Иерусалима. Он появился перед верующими вместе с муфтием Хадж Амином, демонстрируя единство арабских кланов в войне против евреев и британских властей. Основной темой его эмоциональной речи было недоверие к действиям британских властей, неспособных полностью запретить еврейскую иммиграцию в Палестину.
      Спустя ещё два дня, как бы отмечая ровно месяц со дня начала трагических событий, двенадцать вооружённых арабов напали на охранников большой апельсиновой плантации возле города Хедера.
Связав этих нескольких сторожей, преступники уничтожили около 300 деревьев. В этом же районе возле Зихрон-Якова другая арабская банда выкорчевала 2000 саженцев винограда и большое количество уже плодоносящих кустов.
      По мере развития событий начала стираться грань между бандитскими нападениями на евреев и террором против британских властей. В Бейт-Шеане была заложена взрывчатка в гостинице, где жили английские солдаты, брошена граната в полицейский участок в Акко, а в Шхеме – перерезаны провода телефонной связи. В Иерусалиме был застрелен Карл Брайтингер, австриец-христианин, который по религиозным мотивам приехал в Иерусалим из Вены. Он работал механиком в одной из мастерских, а его жена – поваром в итальянском консульстве.

          Арабские волнения только усиливали противостояние между двумя основными народами, вели к экономической и культурной изоляции друг от друга. Но на этом фоне стали осуществляться, не планируемые ранее, большие проекты. Так, например, чтобы избежать проезда через многочисленные арабские деревни, началась прокладка шоссе между Яффо и Хайфой вдоль средиземноморского побережья. Строительство длилось два года, но движение между городами стало намного безопаснее, да и скорость передвижения резко возросла.
        Невозможность нормального функционирования морского порта в центре арабского Яффо привело к постройке и открытию, в апреле 1937 года, более крупной и технически лучше оснащённой гавани в северной части Тель-Авива. Югославское судно "Цетурти" первым бросило якорь и начало разгрузку первой партии цемента у новенького причала. Грузчики-евреи, уложившие первый мешок на пристань, написали на нём свои имена, название корабля и дату прибытия к тель-авивскому берегу. Затем положили его на открытый грузовик, и провезли по улицам города. Прохожие приветствовали их радостными возгласами.
      Арабские лидеры быстро поняли, что постройка ещё одних, независимых от них, морских ворот в Палестину приведёт к упадку порта в Яффо, а также, прямо или косвенно, затронет многих жителей этого древнего поселения. Местный забастовочный совет (а такие структуры были созданы во вех городах) потребовал срочную встречу с губернатором Южного округа Робертом Кросби. Четверо членов совета, во главе с Фахри Бей Нахашиби, с гневным видом вошли в кабинет чиновника и заявили, что "арабский народ протестует против доставки грузов в Тель-Авив". Даже не дослушав их до конца, Кросби, знакомый с арабской ментальностью с 1920 года, спокойно заявил вошедшим:
      - Власти дали вам 30 дней для прекращения забастовки и возобновления нормальной работы яффского порта. Вы же не предприняли ничего. Тель-Авив и юг Палестины нуждаются в товарах и сырье, поэтому мы не можем позволить парализовать полстраны. 
           Открытие порта немного успокоило ощущение подавленности в Тель-Авиве. Ведь в городе уже было сосредоточено 11400 беженцев из Яффо и других прилегающих городков. Лишь 2000 несчастных нашли пристанище у родственников. Об остальных изгнанниках должны были заботиться городские организации.

П р и ч и н ы   б е с п о м о щ н о с т и   а н г л и ч а н

        На момент начала массовых арабских волнений английский военный контингент и палестинская полиция очень слабо взаимодействовали между собой. В армии практически не было арабских солдат и офицеров, поэтому, при необходимости в местных проводниках и переводчиках, командование обращалось к полиции. Сама же палестинская полиция насчитывала в своих рядах 3300 человек, из них было около 2000 арабов, 900 англичан и 400 евреев. При этом количество офицеров-арабов в три раза превосходило число офицеров-британцев. Полицейские округа, на которые была разделена Палестина, являлись достаточно автономными, и поэтому при необходимости перевода сил из одного в другой возникали организационные трудности. Внутри самих округов не было достаточного резерва личного состава на случай массовых беспорядков. Полиция не имела специальных ударных групп для противостояния вооружённой толпе.
 
      Когда выяснилось, что эти внутренние силы не могут полностью контролировать ситуацию, начался призыв еврейских полицейских-гафиров. Уже упоминалось ранее (см. "Палестинские хроники - 4. Кровавая забастовка"), что за это время в Палестине появилась новая должность в системе обеспечения безопасности повседневной жизни – гафир. Люди, служащие в этом статусе, представляли собой что-то среднее между полицейским и гражданским охранником. Организационно гафир находился в подчинении полиции, был одет более просто, но на голове носил бледно-жёлтый колпак, чем и отличался от обычного полицейского. Ему платили базовую зарплату полицейского, но без всяких социальных условий и отпусков. На его груди не было номера, он не привлекался к охране военных объектов и к процессу следствия.  Гафиры охраняли стройплощадки, склады, правительственные учреждения. Их брали на работу на полгода, а затем можно было подписать договор с полицией на пятилетнюю службу. Были также конные группы гафиров, а, по возможности, использовались и машины для патрулирования. Такой работой занимались почти все члены "Хаганы" (еврейская подпольная боевая организация), что давало им возможность получить оружие законным путём и заниматься военными тренировками. Так еврейское общество строило свою защиту, собирало оружие и расширяло возможности для снижения зависимости от правительственных сил безопасности. В апреле 1936 года в палестинской полиции было 290 полицейских-евреев, в августе уже почти 600, а количество гафиров достигло 2700.
        В это же время продолжался призыв и гафиров-арабов для охраны административных зданий, складов и плантаций. Получив оружие, они нередко заявляли, что подверглись нападению и потеряли оружие в стычке со злоумышленниками. Через короткое время в армии поняли, что полученное оружие гафиры-арабы передавали (или продавали) бунтовщикам. В начале восстания в руках арабов находилось не менее 12 тысяч винтовок турецкого, немецкого и английского производства, оставшихся в Палестине с Первой мировой войны. Если "Хагана" была вынуждена доставлять оружие из Европы нелегально морским путём и с большими расходами, то арабские повстанцы легко получали его из Иордании.
        Британские правительственные суды весьма снисходительно относились к преступлениям, связанным с применением оружия. До августа 1936 года не было вынесено ни одного смертного приговора при рассмотрении сотен дел по обвинению в убийствах, установке мин, хранении оружия и взрывчатых веществ.
 
        Британская разведка не обращала внимания, что за полтора года до бунта в арабских газетах, под видом протеста против сионизма, помещались антиеврейские публикации, взятые из газет гитлеровской Германии. Для английских спецслужб не был секретом факт большого влияния нацистской пропаганды на "арабскую улицу". Однако англичане, контролировавшие почти четверть планеты, считали, что местные аборигены способны только на короткие демонстрации, проплаченные организаторами.
      Немаловажной причиной малоэффективных действий властей было и то, что немалое количество правительственных чиновников-арабов практически не скрывали своей солидарности с идеей восстания. Даже в разгар кровавых событий эти люди не были уволены из государственных структур.

       Об источниках финансирования забастовки и протестных действий ходило много слухов. Было ясно, что богатые арабы не жертвовали деньги открыто, не желая конфликтовать с властями. В газетах появилось сообщение, что, в процессе расследования этого вопроса, полиция Иерусалима нашла документы о получении 70 тысяч лир из "европейских, антибританских, антиеврейских" источников. В конце публикации говорилось, что следы ведут к нацистской Германии. Были финансовые поступления от антисемитских организаций из Англии и США.  Печально, но факт, что правительственные деньги, предназначенные на поддержку бедных арабских семей, нередко не доходили по назначению, а попадали в кассу вдохновителей беспорядков. Постоянно "подпитывал" погромщиков деньгами мусульманский религиозный совет (вакф), находившийся под контролем муфтия Иерусалима Хадж Амина.
      В начале беспорядков власти были уверены, что скоро восстание выдохнется и угаснет, поэтому в мятежных сёлах войска не задерживались, а выводились через несколько дней и всё возвращалось к первоначальному состоянию. Так продолжалось почти три года.

Источники:
1. Кнаан Хавив. "Глазами палестинского полицейского" (на иврите). Тель-Авив.
   1980.
2. Палестинские хроники-2. Почти век тому назад. Проза.ру
3. Палестинские хроники-4. Кровавая забастовка. Проза.ру.
4. Летописец эпохи. Проза.ру