Солнце и Луна - 40

***

За годы своей строительной карьеры, про которую Славик говорил «да в Москве работаю, в Москву уехал», он впервые оказался в центре столицы и по вечерам, после работы, с удивлением ходил по Арбату и его переулкам, очаровываясь и влюбляясь в эти места, в их жителей. Чуткий ко всяким вибрациям Славик вдруг открыл, что жилая историческая Москва обладает своей атмосферой, которая складывается за века и которой никак не может быть в новых районах. Это же касалось людей. Как ему понравились коренные москвичи! Он научился отличать их от бесчисленных туристов и приезжих и с удовольствием помогал бабулькам и мамам с колясками одолевать двери в подъезды, магазины или в арбатское почтовое отделение. Местные жители здоровались друг с другом и в их отношении к окружающей красоте было что-то хозяйское, они подмечали непорядок, неладную работу дворника, служб, бережно относились ко всему, были спокойны и уверенны. Отличало их то, что они были дома. Ни один турист или приезжий не вел себя так! Приезжие отличались равнодушием и потребительством, а туристы были возбуждены, оголтелы, горласты, шумливы, суетливы, словом, не дома. Славик старался подражать москвичам и быть как дома, даже специально припоминал, как в детстве выходил во двор, оглядывался и видел, где что изменилось, что подправить, что убрать. Это было приятно, в арбатских переулках ему хотелось быть дома. Впервые за свою жизнь он затосковал по собственной крыше над головой, своим стенам, собственному обжитому пространству.
Гуляя он надолго застревал перед красивым деревянным домом в Староконюшенном переулке, это чудо традиционного русского зодчества томило его душу. Вечно куривший на крыльце чуда охранник стал с ним здороваться и как-то, под настроение, разговорился. От него Славик узнал, что это дом известного актера Александра Пороховщикова, после смерти которого простаивает без наследников, что насколько он красив снаружи, настолько жутко в нем внутри, поэтому все охранники предпочитают торчать на крыльце, а в комнате, где повесилась жена Пороховщикова, вообще никто не может находиться дольше двух секунд, мол, от ужаса волосы встают дыбом. Славик потом пробил в интернете и про дом, и про Пороховщикова, повздыхал.
Открыв, что каждое строение в этом районе связано с известными именами, он не ленился читать в интернет-источниках их историю. Все вокруг вдруг обрело лица, ожило, затрепетало, отзывалось в душе детством, школой, учебниками – словом, чем-то бесконечно родным, хотя и бездумным. Любовь к этому месту стала еще горячее и давала Славику некую прочность.