Дама в Конвенте. Гл. 9

Начинался октябрь 1791 года.  Учредительное собрание только заменили на Законодательное. К монархии уже было иное отношение - своим бегством в Варенн Людовик XVI показал себя изменником Отечества. Более терпимо к нему относились фельяны. В Собрании их было около 260. Якобинцев, вскоре разделившихся на монтаньяров и жирондистов, было примерно 136 человек. Они с подозрением относились к королю, пока ещё не потерявшему свою корону.


 ***
 Зал Собрания походил на античный амфитеатр - в середине трибуна, а по кругу много скамей, в том числе и для зрителей. Такие места, расположенные на самом верху, назывались “галереями”, а те, кто там находился - “галеристами”. К последним относились братья Астрее, заядлые любители политических прений. Им было интересно, что тут обсуждают и они хотели знать всё о происходящем в стране. В глубине души Жермон мечтал оказаться на трибуне и произнести пламенную речь, однако быть избранным сюда можно было лишь с 25 лет, тогда как им с братом не хватало до этого возраста чуть меньше года.

С галереи они наблюдали за депутатами и развлекались тем, что придумывали им различные прозвища.

-Этот молодой человек неплохо говорит, но, мне кажется, он слишком снисходителен по отношению к монархии. - заметил Жермон, когда выступал один красноречивый оратор.


-Похож на Барнава, которого мы прозвали королевским любимчиком. - на ухо брату шепнул Берти.


Зрители обратили внимание на этих двух болтунов, мешающих слушать речи.  Кто-то шикнул на них, но братья не придали этому внимания.


-А вон тот, - не унимался Жермон, глядя уже на другого депутата,- говорит так же скучно, как наш учитель физики. Красноречием Бог его обделил.


Братья только собрались придумать для оратора забавное прозвище, как в их разговор вмешалась какая-то суровая женщина.

-Все эти люди, - будущее Франции, а вы кто, чтобы их судить? Двое проходимцев, пришедших поглазеть и порассуждать о том, как лучше.
 
Женщино сердито отвернулась от братьев и продолжила слушать ораторов. Её слова задели Жермона с Берти. И в принципе, кому бы не было обидно, когда к тебе обращаются так пренебрежительно и называют “проходимцем”.

-Я бы хотел стать депутатом и блистать своим красноречием на трибуне, принимать участие в решении важных государственных вопросов, помогать своей Родине. - вздохнул уязвленный Жермон.

-А к какой партии ты бы примкнул? - оживился Берти.


-Думаю, к якобинцам. Они не поддерживают монархию и тиранию. Среди фельянов нечего делать - большинству членов этой партии место в Кобленце, а не в Собрании. - заявил Жермон.


На интуитивном уровне он не питал к королям никакой симпатии, соответственно, фельяны, снисходительно относившиеся к монарху, не могли вызывать у него тёплых чувств.


-Я бы, наверное, тоже примкнул к якобинцам. - немного погодя заметил Берти. - А сейчас, если честно, мне очень хочется есть, поэтому предлагаю покинуть Собрание и отправится в “Шампань”.


****
Этот ресторан, находившейся на площади Пале-Рояль, был излюбленным местом братьев.  Удачное месторасположение и неплохая пища сделали его довольно посещаемым заведением.  Хозяйка "Шампани" неунывающая вдова Лаура Флоранс по тем временам была уже достаточно зрелой женщиной - недавно ей исполнилось 36, но своей прелести она не потеряла. Наоборот, чем старше она становилась, тем больше у неё появлялось поклонников. Харизматичная боевая брюнетка, умевшая невероятно заразительно смеяться и жёстко ругаться - вот таков портрет владелицы этого заведения.


-Что вам угодно, юноши? - спросила Лаура, когда Жермон с Берти уселись за стол. Она  была расположена к ним, как к честным завсегдатаем, которые к тому же ещё и хорошо платили.

-Бульон из говядины и жареный картофель, мадам. - попросил Жермон. Берти пожелал того же самого.

-Вы, как всегда, неприхотливы, юноши. Не то что эти знатные дармоеды - заявятся в ресторан и требуют то одно, то другое. Словно в этом, как его… Версале. И подавай им всё в лучшем виде, чтобы не к чему было придраться, но они всё равно находят! - громко сетовала Лаура. Она умела произносить пафосные монологи, и это получалось у неё совершенно непроизвольно.

-Вы обслуживаете аристократов? - поинтересовался Жермон.

Слово “обслуживаете” явно оскорбило Лауру: она фыркнула, и удостоила его холодным ответом:

-Нет, юноша. Не все мне платят по счетам - последних должников я выгнала, сказав, чтобы не возвращались, пока не наденут фригийские колпаки. Отныне мой ресторан только для патриотов.


-Правильно, мадам. Зачем тратить время на аристократов. Будут щёлкать зубами, как мы в своё время, глядишь, или поумнеют или с голоду подохнут. - вмешался в разговор ещё один недовольный.


-Ты прав, Жюст. Им бы поголодать, а лучше поработать, чтобы узнали все прелести жизни. - ответила Лаура и затянула куплеты на мотив популярной Ca ira:


По горло знатью мы все сыты,
 Мы терпим их из года в год.
  На фонари аристократов!
  И счастлив будет весь народ!
   Ах, ca ira, ca ira, ca ira,
    Их перевешать всех пора.
 
    Они ленивы и противны,
   И всем трудиться им пора!
  Ах, ca ira, ca ira, ca ira,
   Работать с ночи до утра!

-Как складно, Лаура! Было б оно так…- засмеялся Жюст. Его явно впечатлила вариация известной Ca ira в исполнении хозяйки ресторана.

-Я не теряю надежды на то, что люди когда-нибудь образумятся и перестанут воспринимать за своего короля эту свинью в кружевах. На всё ему плевать, а на народ тем более.-  сказала Лаура и отправилась на кухню раздавать поручения. Всё-таки разговорами голодные рты не накормишь.



****
-А было бы неплохо, если бы наш король жил так же аскетично, как цари Спартанской республики. -  заметил Берти, поедая аппетитный бульон. - Французы не должны платить за то, чтобы монархи хорошо питались и имели прислугу, поскольку  Собранию сейчас лучше подумать о санкюлотах - таких, как мы, например.  - эта сказанная на полном серьёзе фраза насмешила Жермона.

 
Разве они с Берти санкюлоты? Нет. Они сытые буржуа. За их плечами несколько лет лицея Людовика Великого, у них есть средства к существованию. И одеваются они с братом неплохо. Любит Берти преувеличивать. Что есть, того не отнять.


-Какой же ты санкюлот, если носишь камзол и опрятные кюлоты с чулками, а не карманьолу и штаны из грубой ткани? - засмеялся Жермон. Берти смутился: брат, как всегда, оказался прав. 


-Ну, может быть, я в душе санкюлот. - отшутился он. -Недавно я сочинил одно стихотворение. Оно звучит как призыв к оружию.
Contre la reine, contre le roy
Revoltez, Parisiens,
Ecrivez votre loi! (*)




Разговор братьев не остался без внимания посторонних. Только что вошедший посетитель прислушивался к нему. Кое над чем он посмеивался, а кое-какие мысли казались ему интересными. Подойдя к Жермону с Берти, он без приглашения сел за стол и заговорил с ними:

-Позволю себе вмешаться в вашу интересную беседу.

Братья очень удивились: это был сам Жорж Дантон, чьи пламенные речи они столько раз слышали. Их он никогда не записывал - они рождались в его голове, едва он только открывал рот.

-Чем обязаны таким вниманием? - спросил Берти, когда дар речи вернулся к нему.

-Тому, что мне захотелось есть, а пока мне не принесли еду, я с удовольствием послушаю вас. Я слышал, как ты говорил о том, что наш король должен жить аскетично. И мне эти мысли понравились, так что, пожалуй, я использую их в одной из своих речей.

Польщенный таким вниманием, Берти ответил:

-Господин Дантон, я очень рад, что мои размышления показались вам интересными.

-Не надо этих аристократических оборотов. Можешь звать меня  Жоржем.- сказал Дантон, не любивший излишних церемоний и предисловий.  - Ну, а как твоё имя?
 
-Я - Берти, а моего брата зовут Жермон.

-Приятно познакомиться с истинными республиканцами. Ты наверняка уже принимаешь участие в политической жизни Франции? - обратился Дантон к молчаливому Жермону.


-Не считая политических сатир Берти и пары моих брошюр у нас нет никаких достижений.


-Надо бы это исправить. Такие патриоты, как вы, нужны Родине. - сказал Дантон, будто бы намекая на что-то.
Продолжение - http://proza.ru/2024/06/27/1373



Словарик:
1. Фельяны -политическая группировка во Франции во времена Великой французской революции, объединявшая либеральных монархистов.
Фельяны представляли интересы крупной буржуазии; основу составляли члены политического клуба в Париже (в 1791—1792 гг.). Название получили от бывшего монастыря ордена фельянов, в помещении которого члены клуба проводили свои заседания. Фельяны были фактически правящей партией в Конституционной ассамблее, присутствовали в сменившем её Законодательном собрании. После свержения монархии часть фельянов влилась в лагерь роялистов.
2. Санкюлоты — название революционно настроенных представителей городского и отчасти сельского простонародья во время Великой Французской революции, преимущественно работников мануфактур и мастерских, а также других чернорабочих.
Слово происходит от выражения sans culotte, то есть «без кюлот»: в XVIII веке знатные мужчины из высших сословий носили кюлоты с чулками, а бедняки и ремесленники — длинные брюки.


3. Спартанские цари были выборными и жили весьма аскетично.


4. Дословный перевод стиха Берти:
     Против королевы, против короля
     Восстаньте, парижане,
     Пишите свой закон.