Вечер пятницы

    Я приспособился. Кажется, получилось. Теперь у меня даже есть специальная чёрная повязка на рукаве. Я - свой. И- мало того - на меня рассчитывают, мне доверяют. Дни смуты прошли. Кругом порядок. Порядочек. Нужно за ним следить. Чёрная повязка у меня на рукаве. Одно моё слово - и нет человека. По-другому нельзя.
 Иначе не будет порядка.

Вечер. Я свободен. Можно идти домой. Окончен рабочий день. Я прячу в карман свою повязку. Хотя многие мои приятели любят ходить в ней и в праздники, и в выходные. Им нравится, когда начинают рассыпаться группки людей при появлении "чёрной повязки", как бледнеет отдельный человек, если положить ему руку на плечо и просто спросить его о погоде. И ещё больше побледнеет человек, если расспросить его о семье, о детях. Я этого не люблю. В конце рабочего дня я снимаю повязку и прячу в карман.

Этот мужик, зная, кто я такой, ни за что не подошёл бы ко мне. Обошёл бы десятой дорогой. А тут пристал прямо на улице: пойдём, выпьем. Один не могу. Мужик из этих... Которых мы оставили... Костюм - когда-то приличный. Приятная русская речь. Я сам редко говорю по-русски. Здесь этого не любят. У нас новый порядок. Всех "русскоязычных" выперли к чёртовой матери и - баста. Я приспособился. Я сразу забыл родной язык и на глазах у всех придушил одного "русскоязычного" мальчика. Он хрипел и дёргался, а я давил. Толпа одобрительно визжала. Потом мальчика зацепили железными крюками и с воплями поволокли по улицам.

Спустя несколько дней меня вызвали в Комитет. Сказали, что я погорячился, нельзя так. Похвалили моё произношение. Предложили работу: поддерживать в городе новый порядок. Выдали специальное удостоверение, жетон и - чёрную повязку.

Мужик принял меня за своего. Те, кто не убежал, кого оставили в живых, работали сейчас на самых грязных работах. Их ещё было предостаточно в нашей демократической республике. Да и зачем их уничтожать? Нужно только следить за порядком.

Мужик принял меня за собрата по помойке, и это внутренне меня как-то даже развеселило. Ну, что ж, почему бы и не пойти и не выпить? Я что-то уже и не припомню, когда бывал в такой компании. Я прошёл с ним за кустик, где, как и полагалось, стояли два пустых ящика. Бутылка вина, стаканы, бульканье. Фу, гадость. А мужик уже разложил огурчики, помидорчики. Лопочет чего-то. Я вслушался. Мы уже хорошо выпили. Две или три бутылки из-под этих чернил валялись в траве. Я вслушался. Стыдно признаться, но я давно не слышал и не слушал русскую речь. Мужик рассказывал чего-то о себе, конечно, какую-то любовную историю с непременными половыми актами. Ох уж эти русские, стоит только выпить...

А сюжет у него, как мне помнится, был такой: время застоя. Самое хорошее, тёплое, уютное время. Ему строила глазки одна девчонка. Но она была замужем. И муж, как и водится, ревнивец. А девчонка - молодая красивая сука. И - пригласила как-то к себе. Мужик, который был тогда молоденьким, несмышлённеньким пареньком по имени Петя, купил коробку конфет, бутылку водки, шампанское. Вышел поздно вечером. Позвонил девочке из автомата. А муж её никак на работу не уходит. Через полчаса - опять дома, крокодил. Ещё через полчаса - сидит. Нет у него ни рабочей гордости. Ни чести. Смена ждёт. Бригада потом истекает. А он от жены оторваться не может. А на улице, кроме того , что ночь, ещё и мороз трескучий. Январь. Петя прятался в подъездах. Казалось, что ещё всего полчасика и... Но муж так и не ушёл. Может, там и не муж был.

А потом Петя встретил свою девочку через 15 лет. К тому времени она уже не выглядела девочкой, но осталась прежней миловидной смешливой кокеткой. Через пару-другую слов она согласилась поехать с Петей, хоть на край света. На первый раз решили смотаться в берёзовую рощу. Кстати, у девочки к тому моменту уже были красные "Жигули".
В общем, роща, водка, очень покладистая женщина. Только у Пети за долгие годы отношение к ней сильно переменилось. И не оттого, что забыл. Скорее. оттого, что запомнил как-то не так... Он без особого восторга смотрел на обнажившиеся и расплывшиеся телеса бывшей своей подруги. Она ещё сделала вид, будто сопротивляется. Тут пошёл дождь с ясного неба. И град. Июль месяц и - град. Женщина запросилась в машину: крупные холодные капли били её по глазам. Но нельзя было так всё бросить и идти в машину. Потом она лежала на мокром одеяльце под дождём и всё ещё чего-то ждала. А чего тут ждать. Надо ехать. Кино кончилось. И кончился град. И кончился дождь. Потом они уехали обратно в город, где не было грозы, светило солнце.
И Петя, Пётр Адамович, дал этой женщине номер телефона, по которому она никогда не могла его найти.

Мужика я дослушал. Он уже был порядком пьян. Как все эти русские - пить совсем не умеют. Волосы слиплись. Дурной запах от одежды. Старая помоечная крыса. Болтун.

Я вышел из кустов на улицу. Невдалеке прогуливался человек с чёрной повязкой.
Я подошёл к нему, показал жетончик. Взглядом указал на кусты. Через несколько минут туда пробежали молодые ребята в шортах и в рубашках защитного цвета.
В кустах послышались, крики, возня. Потом подъехала машина.
Окровавленное тело мальчики быстро выволокли на тротуар и,
раскачав, ловко забросили в кузов.
***
**********
Старый рассказ друга, земляка, писателя Дунаенко Александра Ивановича, умершего у нас, в Орске, Оренбургской области 3 года назад.