Я любил осень, особенно сентябрь

Время тасует карты, удача, мне выпадает туз треф, рождение, новые клетки всплывают на поверхность реки скоротечности, репродуцируются с феноменальной скоростью, образуя конгломераты, соединения, структуры, и вот я есть, я дышу, я вижу, я слышу, я чувствую, я бегу по цветочному холсту своей судьбы!
Трогательные запахи детства, маленькое, доверчивое, ещё не просроченное счастье, удаляющаяся тень звонкой юности моей, незаметно переодивающаяся в зрелые годы.
Время тасует карты, мне выпадает десятка червей, оглядываюсь назад на радостное, лучезарное, восторженное и уже навсегда потерянное.
Вернуться обратно в прошлое уже невозможно, оно умчалось в неизвестном направлении, подхваченное неудержимым временным потоком, а я остался здесь, на этом перегоне, состарившийся, уставший и всё растерявший.
Время тасует карты, мне выпадает семёрка пик, как быстро невесомые замки восхищения тают в сахарных облаках.
Обесточен, лишён сил, система жизнеобеспечения повреждена, бесшумно, украдкой, по воровски старость проникает в каждую клеточку моего тела и комфортно обустраивается в нём, я ею повержен, сбит с ног, связан и почти обезглавлен.
Остановить время, перемотать назад, вернуться в прошлое, уступчевое, нежное, покладистое, взять тебя за руки, посмотреть в твои зелённые глаза и сказать то, о чём тогда умолчал.
Но нет, дорога только в одну сторону с заранее намеченным финишем, переступаю кульминационную черту, после которой уже не смогу вернуться обратно.
Я смерти: «Ты не оставляешь мне никакого выбора.»
Смерть: «А ты здесь и не выбираешь.»
Я уйду, а солнце не исчезнет и не исчезнут бездонные небеса, и не исчезнут сияющие звёзды, вкрученные в полусферу неизмеримости, и не исчезнут дни, и ночи, бегающие друг за другом вокруг земли, и не исчезнут закаты, и рассветы, и не исчезнут времена года.
Как много событий произойдет после моей смерти, но они уже не будут иметь никакого отношения ко мне, а я не буду иметь никакого отношения к ним.
Время тасует карты, но уже не для меня, меня нет за карточным столом непоправимости, другие герои, другие голоса, другие лица, другие цифровые комбинации, другие судьбы, может быть из них кому-нибудь и повезёт.
Размытая надпись на надгробной плите: «Похоронен под дождём!»
Я любил осень, особенно сентябрь!

Шримад Бхагаватам, книга 4, глава 22
Вступая в различные отношения с окружающим миром душа, частица сознания мыслит себя по разному, как человек видит себя по разному отражаясь в воде, масле и зеркале.
Когда чувства тянутся к предметам удовольствий, ум приходит в возбуждение.
В возбуждённом состоянии ума душа не сознаёт самою себя, предметы чувственных удовольствий лишают душу памяти, как трава, разросшаяся по берегам озера выпивает его воду.
Ум обращённый в изменчивый, мерцающий мир приходит в возбуждение, любое знание, полученное в состоянии возбуждения, ложно.
Кто не знает истины о себе, тот всё воспринимает в ложном свете, зачарованного иллюзией мудрецы называют заблудшей душой.
Если ты не познал истину о себе, всякая деятельность бессмысленна, добрая или дурная, ибо не приносит удовлетворения.
Человек, живущий ради чувственных удовольствий, чего бы не достиг в итоге пожинает скорбь и печаль.
Кто в погоне за богатствами, властью и славой достиг успеха и довольствуется этим, тот существованием своим напоминает безжизненный предмет.
Кто желает выбраться из океана тревог, должен сбросить с себя оковы стяжательства.
Одержимый страстью накопительства ищет уважения, власти и богатства, сознание, свободное по природе, сковывает себя вещами, которые в итоге отберёт безжалостное время.
Из всего к чему стремится человек, самое ценное свобода.
Доброе имя, честь, власть и богатство сгинут в реке времени, и только свобода пребудет с тобою вечно, если ты добровольно не расстанешься с нею.
Добившись успеха в стяжательстве бренных благ, человек с высоты своего положения надменно взирает на тех, к кому судьба отнеслась иначе, но понятия «высоко» и «низко» порождены иллюзией, ибо пред вечностью все равны.
Дабы обрести умиротворение ищи Истину, неподвластную времени, ищи того, для кого время покорный слуга.
Он пребывает в твоём сердце и в сердце каждого существа, Он в каждой частице мироздания, и только несчастные, покрытые плотской оболочкой, не способны видеть Его.
Вездесущий причина и следствие творения, ибо ничто не существует вне Его!
Кто узрел Истину, тот вырвался из плена иллюзии, страха и тревог, как человек напуганный змеёй, вдруг понимает, что боялся верёвки.
Истина, единое начало бытия, чиста и непорочна, кто постиг Её, тот также чист и непорочен как Она.
Кто принял убежище у стоп Истины, тот с лёгкостью разрубает тугой узел корыстных желаний.
Лишь служение прекрасной Истине усмиряет волны похоти.
Ни покаянием, ни волшебными силами не одолеть похоть, причину всех твоих тревог, но если ты примешь прибежище у стоп Кришны, то как на судне, ведомым опытным кормчим, легко преодолеешь опасности и войдёшь в царство, где нет тревог и печалей.

По цветному табло самоочевидности обгоняя друг друга бегут цифры-люди, сталкиваются, сливаются, умножаются, отражаются в многоцветной галерее зеркал времени, выстраиваются счастливыми парами, делятся, меняются местами, разбегаются, угасают, словно слабеющие звёзды на вишнёвой заре.
Два выдоха, два вдоха, два шага, один поворот головы, один взгляд, устремлённый в неизвестное, всего одна скоротечная минута и в эту минуту умещается вся твоя жизнь: лучезарное детство, несерьёзная юность, образование, радость, счастье, любовь, рождение детей, семейные праздники, творчество и может быть что-то ещё доброе, чистое, светлое, а за окном твоей жизни уже жалобно плачет унылая музыка осеннего дождя.
Да, всё очень быстро заканчивается, словно утренний туман, что рассеивается с первыми лучами восходящего солнца.
Пустые числа календаря, погасшие звёзды, заплаканные облака, догоревшие свечи, опустевшие небеса, разбитое зеркало времени, отражающее твоё обтрёпанное лицо, дорога обрывается, за рассветом сразу наступает закат.
Допустив ошибку в самом начале уже нет возможности вернуться назад.
Разве кому-нибудь есть дело, если на земле угаснет ещё один крошечный огонёк?