Маяк княгини Елены Роман Князь Владимир Храбрый

Маяк княгини Елены 
Роман Князь Владимир Храбрый

Какой же был переполох в Москве, в княжеском дворце, когда очередной лазутчик сообщил о том, что  тьма (войска Тамерлана) приближается,  и идут они без всяких остановок. Только вперед и ни шагу назад. И днем солнца не видно, и тьма на землю пала средь бела дня.

Старая княгиня побледнела страшно, бросилась к иконам и молилась так, что  голова закружилась, она схватилась за комод, перед которым стояла, и поняла, что сейчас упадет на мягкий ковер. Хотела пошевелиться, но не могла сдвинуться с места, онемела, окаменела совсем.

Верная Марфа, служанка ее чуть ли не с рождения, просила и умоляла ее остановиться, присесть на часок, нельзя ведь так себя убивать.
- Да как же остановиться –то, если  беда такая, - Тамерлан, говорят, он страшнее Батыя. А его наши князья никогда не побеждали.

Кто такое сказал княгине, как знать, почему она запомнила это странное  сказание седой древности, столетней давности,  но теперь, когда не было князя Дмитрия в живых, и только юный Василий растерянно смотрел по сторонам, она послала за Владимиром в Серпухов. Она и при мелких бедах неизменно за ним посылала, а уж теперь, только он один и казался спасителем.
- Князь Владимир, - прошептала княгиня, - как же я могла о нем  позабыть, вот глупая баба, как такое могло вообще случиться со мной? Хотя тут все забудешь, ничего не вспомнится.

Марфа побежала к воеводе, чтобы передать ему приказ княгини, но он и сам уже вспомнил о князе Владимире, первом среди равных на поле Куликовом. За  это его тогда прозвали Храбрым, и он будет здесь, быстрее, чем даже думает сама княгиня. Он уже на пути в Москву.
№№№

Отвлечь княгиню смог только Патриарх, вошедший в гридню. Он был мрачен и недоверчив, как всегда. Ему ли не помнить  то, что покойный князь в первую очередь шел к отцу Сергию его угнетало. Он не был злопамятен во многом другом, но тут и покойному князю не мог простить такой вольности.

Но княгиня – другое дело, на нее он мог влиять, внушить ей, что только в молитве дело,  молиться надо всем миром, а если проиграют, то не достаточно упорно молились.  Она поверит, она не пойдет в те леса, где скрывается от мира старец, ее больше привлекают высокие звания и слова самого Патриарха. Вон сколько икон у нее, и только пред ними она стоит в трудные минуты, а о лесе и старой вере не думает. Он столько усилий для того приложил, пошло на пользу.

- Надо верить, и беда пройдёт стороной, - отрезал он.
Княгиня сжимала  пальцы, словно старалась испытать себя на прочность, но все было  как-то странно и уныло.

Она понимала, отчего ярится  Патриарх, и если бы его не было,  и сама бы отправилась к отцу Сергию, на тот или на этот свет. Наверное, он здесь для того, чтобы она не глупила.
- Я послала за князем Владимиром, - говорила она, - без него никак, Василий мало что может, а это же не Мамая, а Тамерлан, его не обратит в бегство просто так. Тут одной храбрости и силы мало.

Патриарх нахмурился еще больше, какой-то священный трепет  у нее вызывало имя этого нехристя, рвущегося покорить весь мир, и их Москву в первую очередь. А он ведь говорил князю, что не стоило дразнить зверя. Он может не так и силен, но уж будет упираться из последних сил, это точно
Оставалось только молиться и ждать, ждать и молиться.
№№№№№№№

Старая княгиня никуда не пошла, а вот София отправилась в заповедный лес к  волхву. Она сразу же сказала о том Василию. Тот насторожился:
- Не делай этого, матушка в ярость придет.

- Если  успеет прийти, когда он все сметет на своем пути.
Сам Василий, когда был жил отец, и с него спрос был не велик, не раз бывал в  домике волхва, советовался с ним, слушал его рассказы о старине, но теперь, как только похоронили отца, ноги его там больше  не было никогда. Заигрывание со старой верой великому князю будет дорого стоить, он не пытался даже ничего  такого предпринять. Но Софию остановить не мог,  да и не хотел ее останавливать. Он и так испытывал страшную вину перед волхвом. Патриарха слушал плохо, наедине  с ним почти не оставался,  все время отправлял его к матушке, пока есть такая возможность.

София всегда была своевольна,  и если она что-то задумала, то ее не остановишь, а он и не останавливал. Ничего дурного ее поступки не приносили, а если она сможет помочь как–то при этой напасти, так и матушка ничего сказать не посмеет. Только кто и как тут поможет?

- Тамерлан, - прохрипел Василий, - почему же так не вовремя ушел отец, на кого он нас теперь оставил. Та страшная победа сменится сокрушительным поражением, это все, чего мы смогли добиться.

Василий  поднял взор на небеса, словно среди пушистых облаков он мог разглядеть отца, спросить, как им теперь быть, услышать совет его, просто голос услышать. Но ничего там не видно и не слышно, самому все решать надо было.
Ничего там не было видно, но он все равно смотрел и гадал, попадет ли он туда после того, когда Тамерлан их разобьет или шагнет прямо в ад и никогда не сможет сказать князю Дмитрию, что им пришлось пережить. Хотя, что говорить, он и сам все узрит с небес.

Было много бед  больших и малых, но все они так ничтожны рядом с бурей, на них надвигавшейся.
№№№№№№

София оставила коня на опушке и шагнула в избушку, оглянувшись вокруг. Волхв сидел около окна и молча на нее смотрел.

- Здравие доброго, батюшка, - склонила голову перед  седовласым старцем она.
- Пришла, - усмехнулся он
- Так куда же нам всем еще идти, - выдохнула София, - я знать хочу, что с нами будет потом, ты же все знаешь, все видишь, так скажи, не томи уже.
- Не о чем тревожиться, - отрезал волхв, - я  уже говорил Елене и тебе скажу то же самое.
- Она была здесь, - усмехнулась София,- конечно, пока я беседовала с  мужем, ей не нужно убеждать и уговариваться своего князя. Они с Владимиром и без слов друг друга понимают, ей так повезло.
- Да какая разница, кто был раньше, кто позднее, у вас у всех одна судьба, вместе держаться надобно.
- Одна, - словно эхо, повторила София, - может, и помрем все в один день. Но последнего она вслух произносить не стала, не стоит кликать беду.
Он все сказал, как было перед той битвой, она даже записала, сделала заметки, когда вернулась, показала мужу. Он только кивнул в ответ.
Но ведь волхв может ошибаться. Или он не ошибается никогда.
София протянула ему корзинку с угощениями, захватила на княжеской кухне
- Накормить меня хочешь, думаешь, добрее стану.
- Думаю,  ты должен вкушать самую лучшую пищу, но пока она достается не тебе, а этому из храма и всем его бесчисленным монахам, бездельникам.
- Да ладно, трудная у него жизнь и совесть не чиста, а у меня свобода, свежий воздух и никаких забот о ваших душах, вы сами ко мне идете, а ему приходится во дворец бежать каждый раз, когда что-то случается.
София попрощалась со стариком, немного успокоившись, отправилась назад. Если княгиня узнает, то ей придется много чего выслушать такого, что не хотелось бы ей слышать. Но разве что-то  ее остановит. Княгиня отжила свое, а им еще жить да жить.
Старый князь усмехался, когда она слушала упреки Евдокии,  и подбадривал ее улыбкой. Но когда это было. Муж только угрюмо молчит и ничего кроме досады не испытывает. А мог бы и поддержать жену, потому что матушка далеко не всегда права, и ему это ведомо.



№№№№№

Елена после того, как она попрощалась с волхвом и вернулась домой, пребывала в смятении.
Он не сказал ей о том, что все обойдется. Что-то такое говорил, что может быть так, и иначе. Что от одного какого-то события (узнать бы еще какого), все пойдет не так,  и Тамерлан повернет коня, не вступая в сражение.
- Но что нужно  для этого сделать?
Он смотрел в ее зеленые глаза и молчал.

Почему княгине казалось, что он знает ответ, только говорить ничего не хочет. Хотя теперь можно было любого подозревать в чем угодно. Но что такое она или кто-то может сделать, чтобы Тамерлан повернул воинство, не вступая в сражение.
Елена  отправила своих людей в Литву к отцу, она просила его, прислать дружину. Она молила о помощи  ей и внукам.

Изменили бы его воины ход  схватки? Но тогда бы не так одиноко было умирать.
Только отец промолчал в ответ, словно не он сам заставил ее стать женой князя. Правда, тогда расстановка сил была совсем иной. Но старый литвин будто заранее что-то знал и прикидывал. Он мог прикрываться Москвой, но прикрывать  Москву не собирался.

Не на отца, только на мужа своего, на отца ее детей могла надеяться княгиня. Но Владимир за эти годы младше не стал. Да и с кем идти ему в сражение, где отважный  Михайло Бренок, где Боброк несокрушимый, что эти безусые юнцы могут противопоставить тому, кто страшнее Батыя. Хотя у страха глаза велики, и может быть не так он и страшен, как им кажется. Но, наверное, многие из них не успеют узнать и понять все это, когда сгорят заживо в осажденной Тамерланом  Москве,
Она снова вернулась к словам волхва о том, что изменить все может одно событие. Мудрец  предлагал ей угадать, что это за событие такое
Елена прошла на кухню, отрезала себе большой кусок пирога, только теперь она поняла, как была голодна,  и каким вкусным был пирог с ягодами
Кажется, она никогда прежде не вкушала таких.
№№№№

Князю Василию на этот раз пришлось встретиться с Патриархом, тот  настоял на том, чтобы князь его выслушал. Он слушал и даже что-то отвечал, но именно в эту минуту он решил, что пойдет к  волхву. Если он не сделает этого, то небо упадет на землю и у них не останется никаких надежд на победу, просто на то, чтобы выжить и жить дальше.

Патриарх остановился, он почувствовал, что ничего тот не слышит, что все у него там  голове перемешалось.
Он развернулся и отправился прочь, - говорить надо с теми, кто хотя бы пытается тебя услышать, а не со  стенами княжеской гридни. Никакого почтения к старшим, никакого внимания, его отец покойный хотя бы делал вид, что для  него это важно.
- О чем только молодежь думает? – пробормотал он с досадой.

На самом деле ему лучше было не знать, о чем думает молодой князь.
Он подбирал слова, чтобы объяснить волхву, почему его не было так долго, он захватил с собой меч, на случай, если тому придется обороняться. Ведь у него там сроду не было никакого оружия.
Хотя он не признает никакого  оружия, но если  кто-то из воинов Тамерлана до  него доберется. Монахи шли в сражение, волхвы – тем более всегда были в центре схватки, но он совсем другой..
София едва успела отъехать от того самого леса на приличное расстояние, он никого не замечал вокруг, но она его узнала бы и среди дюжины всадников. Хорошо. что они разминулись.
Она улыбнулась и поспешила к дому, и без того ее не было там слишком долго.  Княгиня усердно молится, но вдруг схватится и искать ее начнет.
№№№№№№

Теперь, увидев князя, волхв вел себя иначе. Он был суров, взгляд его казался колючим, когда тот начал говорить о том, что давно тут не был, он жестом его остановил.
- В такие тяжкие часы  не стоит думать о пустяках, - отвечал он, - тебе о сражении думать надо, о том, чтобы дать отпор супостату.
- О сражении, - повторил князь, теряя надежду на лучший исход.
А о чем же еще?  Это гиблое дело, он страшнее Батыя,  и отец твой его сильно разозлил, а сам и помер. Но месть не оставит в покое даже проигравшего, а Тамерлан пока не проигрывал.
- И что мне делать?
- С тобой князь Владимир, положись на него, он такое прошел. И тут выстоит, вместе со своими сыновьями он идет к тебе на подмогу.
В тот момент с кем угодно готов был заключить союз Василий, а дядюшка всегда  был на его стороне. Только ведь и с ним может что угодно случиться, его убить в самом начале  сражения  могут, и что тогда?
- Ты забегаешь далеко вперед,  а зачем тебе это? Спокойствие – половина победы
И от последних слов Василий  и на самом деле как –то  перестал испытывать животный страх, все стало, если не легче, откуда там легкость возьмётся, то проще. Слово волхва дорого стоило, потому он сюда и рвался из последних сил, нарываясь на скандал с матушкой и ее Патриархом.
Прозвучали слова благодарности, но волхв подумал о том, что так легко разговаривать с княгинями и так тяжко с князьями.
Князь  положил меч на сундук:
- Это тебе,  на всякий случай.
- Да на что он мне, дед говорил, что  никогда грозный Батый не трогал храмы и кладбища, сжигая города наши, там ведь и спасались все люди при его набегах.
- Пусть он будет, что мы знаем об этом вороге лютом? Сам же говорищь, что он не Батый,
Так они и простились в тот туманный вечер. Волхв почувствовал, как он услал, отломил пирога с ягодами, пожевал с большим удовольствием  и сразу де улегся спать, решив, что утро вечера мудренее. Да и не сунется в его лес Тамерлан, ему открытая степь нужна, они боятся лесов, как и все, выращенные степью вояки. Если было бы можно, они все деревья и кусты бы вырубили, чтобы далеко все видно было.
Во сне его Тамерлан шел к нему, дошел до первого дерева, постоял и повернул назад, только усмехнулся как-то криво, что-то по басурманский сказал и ушел. Не побоялся спиной к нему повернуться. Вот и пусть идет и не возвращается.
№№№№№№

Елена провожала мужа в Москву. Княгиня требовала, чтобы он появился, да и кого ей еще требовать. Она пока решила остаться здесь, в Серпухове – ждала известия от отца, надеялась, что в последний момент он передумает,  пошлет свою дружину.
Княгиня   оставалась молодой и красивой. Это Владимир  сразу отметил. Он гордился женой в юности, и теперь любил и гордился еще больше. У него не было наложниц. Всех, кто пытались к нему приблизиться, он просто отшвыривал без всякой жалости. Они и отстали, переметнувшись к другим, более сговорчивым и ласковым. Елене не о чем было волноваться, да и верила она мужу безгранично. Столько всего пройдено и пережито вместе, какие тут волнения?
- Ты всегда был храбр,- говорила она, пристально на него глядя, - но годы ушли, а мальчишка так  труслив и осторожен, впрочем,  как и его отец. Только нет у него храбрых  воевод, все они на Куликовом поле полегли.
- Ничего, прорвемся как-нибудь, я  пока помирать не собираюсь, да и тебе тоже жить да жить.
- Я не против жить да жить, но только вместе с тобой. Мы были с Софией у волхва, и он сказал, что мечом Тамерлана не одолеть. Туманно на что-то намекал. Но я мало что поняла.
- А как одолеть? – спроси удивленно князь, странная искра мелькнула в карих глазах.
- Этого он не сказал, потому что знает, что ты на это не пойдешь. Но и молитва  слабое утешение. Наивность Евдокии порой раздражает, но что ей еще остается?
- Вот упрямый старик, никогда не может сказать прямо, он с нами словно в игры какие-то странные играет. Хотя я не сомневаюсь, что все он знает, все видит, но говорить не хочет.
-  Я  не думаю, что  хану  Москва нужна, что он,  сын степей и равнин,  в таком граде делать станет?  Он просто хочет свою мощь показать, вас на место поставить, пока Василий не окреп и не возмужал. Он же не знает, что это вряд ли когда случится. Сколько бы лет не было великому князю, каким он был, таким он и останется.
- И хорошо, что не ведает, - отвечал князь.- Каждый по себе судит,   для него все мужи – воины чуть ли не с пеленок. А у нас так не вышло, не повезло нам с великим князем. Да что теперь, какой есть, другого все равно не будет, Тамерлан успеет до нас добраться, пока  менять князя захотим.
№№№№

По дороге князь вспомнил сказы о Гаральде – любимце князя Ярослава, - о том,  как завоевав весь мир,  тот боялся умереть на соломе – такая смерть там позорной считалась, потому и бросился в чужое сражение, оказавшись в Британии, там и погиб. Но разница в том, что он пошел  туда добровольно. Князь Владимир, скорее всего, повторит  его пусть, ему придется погибнуть от меча Тамерлана. Но самое страшное даже не это,   хан  уведет с собой его сыновей, наследников, возьмет в плен его жену и сделает наложницей, они так любят славянок, хотя  это снова о Батые, кого там любит Тамерлан знать они пока не могли. Хан был далек, как облака в голубом небе. Но при мысли об Елене ему стало дурно, едва сдержался, чтобы не взвыть яки волк на Луну. А что с волками живи, по волчьи вой.
А не слишком ли часто в последнее время они вспоминают хана прошлого, таким чудовищем он в памяти остался, что и не забывается никак.
Погруженный в раздумья, князь добрался до Москвы быстро, сам даже удивился, какой короткой была дорога. Он успел даже на вечерний пир, и уселся на самое почетное место. Никого так не ждали в /Московии как явления князя Владимира Серпуховского.
№№№№№№

Княгиня была печальна и  рассеяна. Но появление князя Владимира ее немного ободрило. Неужели она думала, что он мог не появиться? Хотя всякое может быть. Люди Тамерлана могли дожидаться на перекрестке, убить, чтобы уж и без него Москву оставить. Но пока все обошлось, теперь бы еще в сражении выстоял.
-  Я  знаю, о чем ты думаешь, - услышала она голос князя, - но даже тогда не все было так гладко. Теперь мы потеряли слишком много воинов, никакая моя храбрость тут не поможет, княгиня. Надо надеяться на чудо. Он не сказал, что надо молиться, только на чудо надеяться.
- Я уже достала икону, она  уведет Тамерлана от Москвы, - патриарх в том уверен, и я не могу не верить Богоматери нашей, спасительнице.
- Но он не православный, они до сих пор своим богам кланяются, - усмехнулся  Владимир.
- Василий тоже к волхву ходил, это меня очень пугает, княже. Ладно, бабы глупые, они верят бог знает во что, но он Великий князь. Как он может с нами так поступать? Ты поговори с ним , объясни, может  он тебя послушается.
- Значит,  не убоялся матушки, и этого? – размышлял князь глядя на Патриарха, он тоже был тут, где еще ему быть в твое время?  Хотя чувствовал себя за княжеским столом не уютно. Впрочем, он всегда был чем-то недоволен, а уж теперь и подавно.
№№№№№№

Утром появились послы хана, они заявили о сражении и передали волю хана о том, что русичи сами должны выбрать место сражения.
- Хан не станет вас щадить и отступать не будет, так и знайте.
Василий стоял рядом с Владимиром, но обращались они к старшему, уверенные, что это и есть великий князь. Владимир казался спокойным и уверенным в себе, что порадовало княгиню. Хорошо,  что он прибыл вовремя. Без него совсем бы все развалилось , кто был бы перед этими басурманами?
Как только они удалились, князья отправились к дружине. Медлить больше было некогда. Речь держал Владимир, и все повернулись к нему.
- Вот и пробил наш час, - громко и четко говорил князь, - страшна сила Тамерлана, он передал, что отступать не станет, и нам не позволит,  и  нам  остается погибнуть или победить.
- За нами Москва, - присоединился к нему Василий, должен же он был что-то сказать.
И все невольно оглянулись на городские ворота, как же близко они был, рукой подать.
№№№№№№

Елена недаром осталась в Серпухове. Туда вернулись послы из Литвы.
- Ничего не вышло, - завил воевода Федор.
 На него она и возлагала все надежды, уж если он не уговорит отца,  то никто с этим не справится.
- Они не хотят умирать за Русь. Князь предложил, чтобы ты сама вернулась домой, чтобы спастись от Тамерлана, для тебя и внуков его двери всегда открыты. Решение за тобой, княгиня.
- Но  мое место здесь, рядом с мужем,  разве он может в том сомневаться? Что же творится в мире, где я родилась и выросла, как он может.
- Вот я о том же и сказал старому князю, он только махнул рукой и отправился на охоту со своими воинами. Он был сильно раздосадован, как будто мы к нему все время с таким приезжаем.
Федор решил не щадить предателя-литвина и сказать все, что он там видел и слышал.
Елена поспешила в Москву, разыскала мужа в чистом поле и обо всем ему поведала. Она не хотела, чтобы русичи питали напрасные надежды. Подмоги из Литвы они не дождутся.
Князь не удивился, словно бы он все знал заранее.
- Это ты им своя, а мы все чужие, не было на них никакой надежды, - отвечал Василий, он тоже слушал то, что говорила княгиня,  и не скрывал досады.
№№№№№

Сразу же после  княжеского пира  Елена снова оказалась у волхва.
- Не будет помощи из Литвы, он мне предложил домой вернуться, но мне нужен мой  муж и Серпухов, старик совсем ополоумел.
- Но такова жизнь,  что тут поделать, в старости умирать хочется еще меньше, чем в молодости. А если враги не стоят у ворот, то как на такое собраться?
- Княгиня все о чудотворной иконе твердит. Скажи,  поможет ли та  икона? Может я чего не понимаю, не ведаю?
- Раз ты у меня спрашиваешь, значит,  и сама в то не веришь, - усмехнулся волхв, - а что мне сказать? Никого не хочу обманывать.
- Я во многое не верю, но вдруг она  и правда,  чудотворна?

- Как может помочь рисунок на деревяшке, да только из- за них мы такими и стали, все силы растеряли, на чудеса надеемся. Эх, поднять бы князя Святослава, он бы всех их разогнал,  никто бы из них к храму не приблизился, да где теперь эти князья?
- Но Тамерлан человек, воин и человек, он умереть может внезапно, ведь ты об этом говорил?
- Любой умереть может внезапно, - согласился Волхв, - только с чего бы ему сейчас помирать? Не вижу я смерти его, хотел бы увидеть, но не вижу, не стану тебя обманывать и обнадеживать.
Княгиня замерла на миг, долго смотрела на огонь в печи, оторваться никак не могла. Только он и позволит ей принять правильное решение.
-  Я сама пойду к Тамерлану, ты  же рассказывал о Берегинях, они всегда помогали своим воинам, я видела во сне, что я одна из тех Берегинь. Такие сны напрасно не снятся.
- Да все вы берегини, были и остались, - согласился волхв. -А не слишком ли много он от тебя потребует, голубка моя?
Старик  явно волновался в первый раз за все время. Но Елена уже приняла решение. Она только об одном попросила:
- Ты же не  умрешь внезапно  в эти дни?
- Я стар и немощен, но в эти дни не умру, мне хочется посмотреть, чем все это закончится, князь молодой вчера вон меч мне принес, говорит, всякое может случиться, вдруг к тебе Тамерлан придет. Чудак, ему только сюда ко мне и идти захочется, когда с другими расправится. Только поздно тогда его убивать будет. А до того бесполезно, они за него еще более жестоко отомстят, если узнают, что он убит .
Но княгиня думала о своем, она все решила.
=Если меня не будет, скажи Владимиру, что я в Литву уехала, к отцу, чтобы он ничего дурного не подумал. Измена для него страшнее предательства. Но я должна сделать хоть что-то для них, для  нас всех, чтобы тебе не пришлось меч в руки брать.

Волхв  вздрогнул, хотел что-то сказать, но Елены уже не было рядом.
Разве не этого он от  нее хотел и добивался?  Не в силах в открытую сказать, что нужно делать, он думал о том же самом. Нет, он не смог бы этого сказать прямо,  решение принять должна была только она сама.
 От боли сжалось сердце, но он мог бы гордиться  своей любимицей. И ее тайну он унесет с собой  в могилу. А Великая княгиня, что с нее взять, пусть она носится со своими иконами и твердит всем, что это они совершили чудо, вразумили хана, которому сам Дьявол не брат.
№№№№№\

На рассвете дружина вышла в чистое поле задолго до приближения ханского полчища.
Князья  и воеводы оставались вместе с ними, во дворец в свои покои никто из них не пришел. Они чувствовали, что только такое вот единение поможет им сражаться, и вместе победить или погибнуть вместе.
Когда стало совсем светло, хорошо стало видно насколько не равны силы, и не было никого засадного полка, на который тайно надеялся тогда князь Дмитрий, да и Владимир тоже. А потом, в разгар сражения, когда многие пали, только на этот полк во главе с Боброком они и могли рассчитывать.
Теперь все они были тут, как на ладони, большинство молодых и зеленых воинов. Куда им против обученного воинства, где за трусость убивали десяток и сотню, и никому не было пощады.
Ждали долго, притомились ждать. Ближе к полдню они увидели, что тьма пришла в движение. Изготовились и сами двинуться навстречу. Но там происходило что-то странное, они двигались,  но к ним не приближались.
Только несколько человек, явно не татар  направились в их сторону.
Князь Владимир поехал к ним навстречу, ему хотелось знать, что там творится, за ним устремился Василий, остальные остановились в нерешительности.
- Они поворачивают коней и уходят, - летело от полдюжины конников.
- Больше ничего не слышно? – Владимир повернулся к Василию.
Тот растерялся совсем и не знал, что и думать.
Они поехали медленно около леса, и вдруг оттуда появился волхв, на этот раз он сам пришел к ним.
 – Скажи, он задумал какую-то хитрость, почему он не стал сражаться? Только не говори, что он испугался нас.
Волхв усмехнулся:
- Княгиня же сказала тебе, что ее икона помогла, разве ты ей не веришь?
- Как будто ты ей веришь, так что же случилось? Мы должны знать, чего нам ждать дальше?
-Считай, что помогла икона, - стоял на своем волхв.
Старик постоял еще немного и  пошел в свой лес, он растворился как-то быстро, не желая больше говорить с князем. Он сказал главное, Тамерлан ушел от Москвы, что им еще хочется узнать.
Берегини во все времена хранили свой народ и свою дружину. Всегда находится хотя бы одна из них, и тогда все были  спасены. Никто никогда не знал, как и что там произошло, но у каждого такого чуда была своя берегиня. Хорошо, что она нашлась и на этот раз и спасла всех.
№№№№№

Княгиня  стояла в Придворовым храме перед той самой иконой то плакала, то смеялась. Она обо всем забыла и ни о чем  больше и думать  не хотела.
- Все живы, никто не пострадал, никто не погиб, - она произносила эти слова и не верила в то, что это было возможно.
С недоверием на нее смотрела София. Она ждала мужа и князя Владимира, но подозревала, что они и сами ни о чем не ведают.
Она ворвалась в покои Елены, комнату, где она останавливалась, когда была в Москве. Но там никого не было, все тихо и похоже, что она там не появилось после пира или еще до пира пропала, этого княгиня сказать не могла, она просто не смотрела за ней.
Служанки тоже только разводили руками – странно как-то все это было.
Наконец появился Василий, он  пересказал то, что видела сам, упомянул о том,  что перед ними внезапно появился волхв, когда они не знали, что им делать дальше, так и не дождавшись татар.
- Он и вмешался во все, ночью он был у Тамерлана и наложил на него страшное заклятие, - уверенно и спокойно говорила София. - Когда понял, что помощи не будет, то пошел туда. Не мог же он нас без защиты оставить.
Она оглянулась на старую княгиню, но та   говорила с Патриархом и речей ее не слышала, а вот святой отец насторожился. Ему хотелось знать, что там с волхвом было, как ему удалось отвести  беду.
- Надеюсь, что это так, - отвечал ей Василий, - а то бы мы с тобой уже не говорили. Жаль, что он стар и долго не протянет, а без него туго нам будет.
- Да что угодно, но у нас есть какое-то время, чтобы собрать дружину и дать отпор, - отвечала княгиня.
№№№№№№

Владимир не найдя Елены в Москве, поспешил в Серпухов. Ему надо было увидеть жену и поговорить с ней,  она вчера была так расстроена из-а отказа отца, а Евдокия и все остальные подождут. Теперь он им не сильно и нужен, вспомнят, когда новая угроза нависнет.
Она  была дома, словно бы никуда и не уезжала.
- Почему  ты не дождалась меня? – спросил он удивленно.
- Сказали, что у нас тут не все в порядке, вот я и полетела домой, - пожала она плечами,- ничего такого не случилось. Но надо было проверить.
- Но что же там произошло? – задумчиво размышлял  князь.
- Волхв все сделал правильно, он подарил нам мирное лето и может  быть не одно. Хотя пусть они думают, что это чудотворная икона. Нам надо беречь старика, пока он с нами, никакой Тамерлан не страшен.
Князь обнял жену и вкусил только  что испеченного пирога, как же он был голоден, и счастлив. Оказывается для счастья не так и много надо – голубое небо над головой, пирог только что из печки  и зеленоглазая княгиня, больше ничего и не требуется.
Жизнь прекрасна и восхитительна