Свиное дело

«Лихие девяностые». Много о них сказано. Но много и неизвестно. Это огромное белое пятно, которое еще предстоит изучить. Они породили массовый всплеск преступности по всей нашей необъятной матушке-России. Настрадалась она бедняга. Организованная преступность отрывала от нее наиболее «жирные» куски, вела себя нагло и дерзко, шагая широкими стройными рядами. Многие ее представители сгинули в жестокой междоусобной борьбе, а выжившие стали новыми хозяевами «заводов и пароходов». Мелкие же уголовники тоже не сидели сложа руки, хватая то здесь, то там все, что плохо лежит. Эти не брезговали ничем, эти хватали все что попало, эти выживали по-своему. Для них – «украл-пропил» - стало нормой. На большее – ума не хватало. Эти – кто за тапки, кто за ведро картошки, кто за ношенную одежду, уходили топтать «зону» на долгие годы.

…Верхняя Пышма. Восточный поселок. В тот год и зима выдалась холодной, и снег выпал обильный. В такой мороз, как говорится, хороший хозяин и собаку на улицу не выгонит. А вот аборигенам с улицы Пионерской – «Сивому» и «Костяну» - все нипочем, им даже мороз по душе. В такую погоду они привыкли ходить на «дело». Народу на улицах нет, а, значит, нет и свидетелей. К тому же свое «дело» они проворачивали по ночам. А в это время какие уж тут свидетели!? Практически, никаких! Аборигены этим и пользовались.

Раннее утро. А аборигены уже на ногах и в хорошем настроении. Почему? Оказывается, провернули очередное «дело». Веселятся. Отмечают.
«Сивый» - мужичок лет сорока, худое лицо с выступающими скулами, с небритой щетиной, казался на вид старше себя лет на десять. Синие наколки на обоих костлявых руках – свидетельства о его темном прошлом. Да и одет так, как подобает такому человеку: на худом теле – черная телогрейка, на голове – солдатская шапка, на ногах – деревенский шик – кирзовые сапоги.
«Костян» - этот помоложе, на вид лет двадцати, упитанный брюнет, лицо округлое с быстробегающими глазками; редкие молодые усики. Одет посовременнее: рыжая куртка-пуховик с оторванным карманом, джинсы и видавшие виды огромные белые кроссовки.
- Костян, молодец, ты все сделал так, как надо, - нахваливал «Сивый» компаньона.
- Почему-молодец-то? – выспрашивал Костян, глядя в рот «Сивому».
- Да потому…, завалили так, что они даже пикнуть не успели, -  объяснил «Сивый».
- Так я и делал, как ты велел, - поддакивал Костян.
- Верно мыслишь…, учись, пока я живой, - с гордостью подытожил «Сивый».
О чем они говорили? Что за дело провернули? В воздухе висела тайна. Пока тайна, но ее секрет уже соскальзывал с языка этих аборигенов.
Как они оказались рядом друг с другом? Одному богу известно. Но, говорят, что они дядька и племянник. Вот оно что! Но и чему он может научить своего племянника? Ответ напрашивается сам по себе – поставит он его на ту же дорожку, по которой шагает сам. Поставит ли? Или уже поставил?

…А в это же самое время на улице Советской… Стоп! Почему на Советской? Такой же улицы в Верхней Пышме нет. Ан, нет, оказывается была. И люди на ней жили. Это сегодня здесь Успенский проспект, а до 2014 года это была именно улица Советская. Ранее здесь располагались разноцветные деревянные да каменные домики. А сегодня их нет. Куда они подевались? Кто куда переместил? Уж не провал ли во времени? Нет ни домиков, ни людей. Сегодня здесь горделиво курсирует красно-желтый трамвайчик. Вот это перемены времени!

Это сегодня. А тогда в одном из домов по улице Советской утром проснулись хозяева. Пошли кормить свиней. А свиней-то на месте… не оказалось. Нет, не всех, только двух. Стоят и разводят руками, словно в немой сцене. Понять ничего не могут. Где свиньи? А их и след простыл, остались только потоки крови. Какие-то негодяи ночью проникли в сарай, сделали свое мерзкое дело, и удалились восвояси, прихватив две свиные туши.

Вызвали милицию. Приехала следственно-оперативная группа: следователь Сергей Романенко и оперуполномоченный уголовного розыска Алик Нуриев. Осмотрели: свиней нет, но остались отчетливые следы от кирзовых сапог сорок второго размера. Такие ни с чем не спутать – стандартный рисунок с круглыми кнопочками. Второй след неопределенный, побольше – сорок третий-сорок четвертый размер. Следы перемахнули через забор и скрылись за огородом. За ними потянулись капли крови.
Алик поразмыслил: «Следы… Капли… Значит унесли на себе». У него уже созрел план дальнейших поисков. Алик в свином деле дока. Ему уже приходилось вылавливать свиных воров. Не раз хаживал по следу. Ищейка, да и только!
- Сергей, - обратился он к Романенко, - следы отчетливые, поэтому есть смысл по ним пройтись. Предлагаю присоединиться. Вдвоем будет веселее. Я думаю что-то обнаружим.
Романенко согласился. Он понимал: работа черновая, следователи, как правило, этим не занимаются, но интерес подталкивал. Оба почувствовали какую-то перспективу. «Есть отчетливые следы, - рассуждал Романенко, - значит они куда-то приведут, во что-то упрутся».

Оба пустились по следам. Так же, как и воришки, перемахнули через забор. Вглядевшись, заметили, что следы ведут на соседнюю улицу, а затем устремились переулком через Первомайскую, Декабристов и Сыромолотова. Через все улицы пришлось идти, внимательно их изучая. Где-то пропадали, где-то появлялись, но упрямо куда-то шли. По всему маршруту следы сопровождали капли крови. Частный сектор здесь обширный, вот они и сворачивали то на улицу, то в переулок, как бы запутывая преследователей. Но как в известной пословице «сколько веревочке ни виться, а конец будет». На это правило и надеялись сотрудники милиции. Опыт подсказывал, что данная работа должна закончиться с положительным финишем.
Преследователи продолжали двигаться, а следы и не думали заканчиваться, все шли и шли.
- Алик, может мы что-то перепутали, может идем не по тому следу? – засомневался Сергей.
- Выкинь эти мысли из головы, - успокаивал Алик, - мы идем туда, куда надо, скоро сам все увидишь.
И действительно, вскоре следы ног, сопровождаемые каплями крови, привели на улицу Пионерская и понеслись вдоль нее. «Отлично, - рассуждал Алик, - сейчас они нас и приведут в самое логово».
И вдруг следы… пропали. Только что были, но как сквозь землю провалились. А рядом дом, забор, калитка. Оглядевшись по сторонам, Алик заметил во дворе частного дома двоих аборигенов. Одному лет сорок, второй лет на двадцать помладше. Оба в неряшливой одежде. О чем-то весело разговаривали и смеялись. Милиционеры подошли к калитке. И вдруг… Опа! Увидели за калиткой след волочения. Да не просто волочения, а с красным оттенком. Все стало на свои места. «Гонение» следа закончилось! Финиш!
«Понятно, - заключил Алик, - воришки – вот они, осталось только свиные туши поискать».
- Здорово, мужики, как дела? – поприветствовал их Алик.
- А вам какое дело, - без интереса ответил старший.
И тут Алик заметил, что старший абориген своими кирзовыми сапогами запинывает следы волочения.
- Следы заметаете? – утвердительно спросил Алик.
- А вы кто такие, чтобы перед вами отчитываться, – буркнул старший.
- А мы те, кто вас ищет и, видимо, уже нашли, - давил Алик, показывая милицейское удостоверение.
- А нас-то чего искать, начальник, мы ничего плохого не делали, - бурчал старший, продолжая пинать снег.
Внешне было заметно, что красная корочка поставила их в рамки нежелания вообще вести какое-либо общение. Хотя старший что-то еще говорил, младший же молчал, словно набрал в рот воды.
- Ну если ничего плохого не делали, тогда ответь, мил человек, почему твои кирзовые сапоги привели нас с Советской к вашему дому? – не унимался Алик.
- Знать ничего не знаю, - заартачился абориген.
- Не знаешь? Тогда объясни, почему ты, дружок, тщательно маскируешь кровяные следы?
- Ничего, начальник, я не маскирую, - продолжал бубнить абориген.
- Мне все понятно, можешь дальше сказку не рассказывать, - прервал Алик.
Он уже рассмотрел и следы волочения, и их направление, и кирзовые сапоги на ногах со следами крови, и их знакомый отпечаток. Осталось только поискать преступно-добытое мясо.

Алик осмотрелся. Двор как двор. Обычный, деревенский. В углу туалет, рядом сарай. Отодвинул аборигена в сторону и прямиком прошел к сараю. Открыл дверь, а там… увидел объекты поиска. Свиные туши негодяи уже освежевали и по частям разложили по полкам. Даже съедобные внутренности развесили на гвоздики. В общем основательно подготовились в зиму. Запасливые люди, да и только! И им невдомек, что кто-то выращивал животных, кормил их, поил, а они тайно пробрались и украли человеческие труды. Не скоты ли?! Судя по повадкам – человеческого мало!

После необходимых процессуальных процедур, оба негодяя вместе с мясом были доставлены в отдел милиции. А там после непродолжительной профилактической беседы оба наперебой уже каялись перед следователем в своих земных грехах. Ведь от их исповеди зависит многое, зависит их дальнейшая судьба. Известно ведь: даже отъявленным «отморозкам» понятно где лучше – в местах вдали от родного очага, или дома, но под надзором участкового. Но это как распорядится суд. А как он распорядится? Одному богу известно.

А пока же силами двух сотрудников милиции в течение одного дня была проведена грамотная поисковая работа, результатом которой были выполнены две основные задачи: и жулики задержаны, и найдены мясные продукты, добытые преступным путем.
Ну а жулики? Жулики стали готовиться к жизни «по этапу», дорогу которой они выбрали добровольно. По ней им и шагать, неся смысл французской поговорки - «Се ля ви».