Древнерусские городища

1. Древнеславянские городища как прародители городов
Предыстория русского города связана с так называемыми «древнеславянскими городищами», в основе хозяйственной организации которых лежит родовая община. Древнерусские городища – это древние укрепленные поселения, которые возникали на Руси с IX по XIII века. Основные их элементы: земляные валы и рвы (для защиты городища жители сооружали земляные валы и рвы вокруг поселения. Они укрепляли валы деревянными оградами для защиты от нападений); деревянные стены и башни (главные защитные сооружения городища – это деревянные стены и башни. Они служили для обороны от внешних атак и нападений); жилые постройки (внутри укреплений располагались деревянные жилые постройки – дома, мастерские, склады. Население жило в этих домах, занималось ремеслами и сельским хозяйством); церкви и храмы (важным элементом городища были церкви и храмы. Они не только служили для богослужений, но и имели оборонную функцию, часто устанавливались на высоких местах для обзора окружающей местности); рынок и торговля (в городищах часто сооружались рынки или ярмарки, где проходила торговля с соседними поселениями и землями. Это способствовало развитию экономики и культурного обмена). Появление первых таких поселений относится к VII-V веках до нашей эры (Бискупинское городище, изображённое на рисунке 1) и связано с коренными землями восточных славян, расположенными по Днепру (вдоль Днепра), в верховьях Оки и Волги, а также в Приильменской низменности.
Чаще всего внешней границей городища служила мощная оборонительная стена, сложенная из брёвен в клетку, с заполнением промежутков утрамбованной землей. Внутреннее пространство представляло собой небольшую территорию, изрезанную параллельными улицами, между которыми, вплотную примыкая друг к другу торцовыми сторонами, стояли примерно одинаковые жилые дома (размером 10 метров в длину и 9 в ширину), перекрытые общей двускатной крышей.
 
Известны более поздние городища (Большое Борщевское на правом берегу реки Дон недалеко от современного Воронежа), на территории которого помещалось около 200 построек, сгруппированных в обособленные комплексы, причём каждая группа построек, включающая как жилые, так и хозяйственные здания, была объединена системой внутренних переходов. Кроме больших размеров, в центральной, дополнительно укрепленной части, появляется цитадель, за пределами которой располагается само поселение. Таким образом можно говорить о появлении двухчастной планировочной структуры, состоящей из цитадели и жилого района (ранее городище представляло собой единый и неразделенный планировочный и хозяйственный комплекс). При этом в основе хозяйственной организации поселения лежала родовая община, то есть жилой район представлял собой скопление родовых поселений, экономически не связанных между собой и объединявшихся в единое целое только под угрозой военных нападений.
В Приложении 1 приведены примеры других городищ.
Предполагается, что первоначальное белгородское городище было возведено в 970–980 х годах в качестве одного из опорных пунктов власти киевских князей. Достаточно оценить само местоположение Белгорода, который является одной из крепостей на киевско-древлянском пограничье. Во всяком случае, еще В.;А. Пархоменко рассматривал Белгород как центр, обеспечивающий спокойствие в прилегающих древлянских землях, а Б.;А. Рыбаков даже допускал мысль, что Белгород в конце Х века был одним из центров земли древлян, где княжил Святослав Владимирович. К этому периоду существования крепости относятся два наиболее ранних погребения из состава белгородского могильника — трупосожжение воина с женщиной и конём и сожжение в челне (ладье). Вероятно, первоначальная крепость Белгорода была одним из так называемых «дружинных поселений»; не исключено, что легендарное упоминание о резиденции Владимира в Белгороде помещенное в «Повесть временных лет» под 980;год, связано как раз с этой крепостью.
В начале 990;х годов в рамках обширной программы строительства, начатой Владимиром с целью защиты южных рубежей Русской земли от печенегов, белгородская крепость подверглась радикальной перестройке. Детинец был окружен вновь возведёнными валами, которые имели сложную по тем временам конструкцию. Эта конструкция представляла собой систему деревянных клетей-срубов, возведённых на подсыпке из глины. Снаружи деревянный каркас вала был усилен рядами кладки из необожженного кирпича-сырца, изнутри — заполнен утрамбованной глиной.
Переяславля Южного, Заречья, Воиня и Василева. Все эти городища были построены в достаточно узком хронологическом промежутке 988–1015;годов. Конструктивные особенности такого типа укреплений восходят, по мнению Ю.;Ю. Моргунова, к фортификации болгаро-византийского культурного круга. Такая интерпретация хорошо вписывается в логику византийского влияния, которое набирает силу после крещения Руси в 988;году.
Подобные конструкции были зафиксированы на городищах Подавляющее число городищ, укрепления которых были возведены в технике сырцовой кладки, расположены в составе Постугнинской оборонительной линии, прикрывающей подход к Киеву с юга. Дальше, вплоть до самой днепровской столицы, укрепления практически отсутствуют, за исключением городищ Китаево и Вита Почтовая. Белгород расположен несколько наособицу, находясь на юго-западном направлении. Постройка мощной крепости в этом районе имела свое объяснение — город контролировал переправу через Ирпень. У этой переправы сходились главные сухопутные магистрали Правобережного Поднепровья, шедшие на Волынь и в Галич; этот тракт летописцам XII века был известен как «Киевский путь». Этот «Киевский путь» являлся частью более длительного маршрута от Киева до Регенсбурга (он уточнён исследованиями А.;П. Моци и Б.;А. Звиздецкого). Вероятно, этот путь функционировал уже в конце Х века и возведение мощной крепости на «русском» участке маршрута могло преследовать цели обеспечения безопасности и контроля торговых путей.
Культурный слой Вышгорода относится ко второй половине — концу Х века, а предположение В.;И. Довженка (на которое, как на аргумент ссылается И.;Б. Михайлова), на сегодняшний день археологически не подтвердилось. Что же касается Белгорода и Василева, то эти поселения представляют собой центры киевской власти на местах, возведенные по инициативе Владимира Святославича в конце Х века. Схожая картина просматривается и на Левобережье Днепра, где И.;Б. Михайловой к числу славянских племенных центров были отнесены городища, имевшие иное происхождение («дружинные лагеря») и иной социальный статус (местные редистрибутивные центры в системе «полюдья» росов).
В 2018 году был расконсервирован недоисследованный участок раскопов 2000–2004 годов и начата разборка культурных напластований X века на площади 36 м2 Рюрикова городища (на берегу Сиверсова канала). При разборке глины и культурного слоя выявлены остатки конструкции наружной печи. Обкладка наружной печи была сделана из целых брёвнышек, не скреплённых по углам врубкой, а закреплённых вбитыми с внешних сторон кольями. Она имела правильную квадратную форму 1,80 метра в длину и 1,83 метра в ширину и была ориентирована по направлению юго-восток–северо-запад. Под печи, размещенной на её основании 1,1 метра в длину и 1,2 метра в ширину, был выложен небольшими валунами (диаметр около 10 см). Камни были промазаны глиной. Основание с подом печи было окружено 12 наклонно вбитыми колами, стягивающими основу печи с юго-восточной и северо-западной сторон. По заключению О. А. Тарабардиной, печь можно датировать началом Х века (около 908 года). Как показывают исследования прошлых лет, открытая в 2018 году данная печь являлась, можно сказать, частью «пекарни», функционирующей на протяжении X века на этом участке рва. В 2019 году работы на данном участке по изучению еще более нижних напластований на дне древнего рва были продолжены, но уже на площади 60 м2. Удалось разобрать глинистые отложения, перемешанные с культурным слоем мощностью до 1,2 м, в которых хорошо сохраняются вещи из кожи, бересты и дерева. Никаких конструкций в этих отложениях не зафиксировано, но полученные при исследовании образцы для радиоуглеродного и дендрохронологического анализов имеют принципиальное значение для уточнения ранней даты Рюрикова городища.
Несмотря на то, что работы велись вне жилой зоны поселения, тем не менее в придонных напластованиях рва была встречена 131 находка. Первая, наиболее многочисленная группа предметов связана с выброшенными за ненужностью вещами повседневного быта. Это в основном обломки деревянных поделок, бондарной посуды, многочисленные берестяные донца и их фрагменты, обрывки лыковых веревок, поплавки, сделанные из берестяных донцев и другое. Вторую немногочисленную категорию вещей представляют случайно утерянные предметы. Среди них присутствуют единичные бусины, латунная цепочка с каплевидной вставкой на одном из концов, рыболовный крючок, рамка пряжки, наременная петля, амулет из когтя медведя. Из любопытных находок следует упомянуть чешуйку от крупной средиземноморской шишки. Особого внимания заслуживают два украшения в связи с их временем бытования. Прежде всего, это шарообразная бусина с васильковыми глазками и белыми ободками. Это несерийные индивидуальные изделия. На территории Северной и Восточной Европы они датируются VIII–IX веками, реже X века. Вторая значимая находка – литой перстень так называемого салтовского типа. В самой салтово-маяцкой культуре подобные перстни датируются концом VIII – 1-й половине IX века, в Ладоге такой перстень встречен в слое 2-й половины IX века. В целом эти находки свидетельствуют, что ров начал заплывать не позднее IX века. Косвенно это подтверждается и немногочисленными фрагментами исключительно лепной посуды.
Кроме этого, в 2019 году расконсервирован раскоп 2000–2003 годах, на площади которого в 80 м2 изучались нижние части дубовых городней, впервые открытых в 1999 году. В те годы в мысовой части Городища были расчищены остатки двух рядов деревянных конструкций. Внутренний ряд представлял собой трёхстенные дубовые срубы, не замкнутые со стороны холма. Перед этим внутренним рядом городней находилась внешняя линия деревянных конструкций, от неё уцелели только ряды поперечных стенок.
В результате работ 2019 года расчищены остатки продольной стенки внутренней линии клетей. К этой линии под прямым углом примыкали две полосы тлена от поперечных стенок деревянного каркаса клетей. В центральной и северо-восточной частях раскопа зафиксированы следы внешнего ряда деревянных сооружений в виде пяти полос древесного тлена от поперечных стенок городней. Они лежали в направлении с юго-востока на северо-запад под прямым углом к вышеописанной продольной стене внутренней линии клетей, но не доходили до нее на некоторое расстояние от 1,5 до 2,5 м. Впервые установлено, что материк эскарпирован ступенькой и внешние городни были возведены с более нижнего уровня. Бревна поперечных стенок внешней линии клетей расположены под уклоном в сторону холма и упирались в плотный слой супеси, то есть внешняя стена фортификационного сооружения была не прямой. Линии клетей были засыпаны супесью. Нижний ярус конструкций прослеживается лучше, чем верхний, который исследовался в 2003 году. Клети не были размыты и полностью разрушены паводками, по крайней мере, в своей нижней части. При расчистке деревянных конструкций дерево-земляной крепости встречены только отдельные кости животных и мелкие обломки керамики.
Городище, расположенное в километре к юго-востоку от села Жидеевка Железногорского района Курской области, находится на невысоком останце в пойме правого берега реки Усожи, левого притока реки Свапы, имеет сегментовидную форму и с напольной стороны обнесено подковообразным валом и заплывшим рвом. Размеры площадки городища невелики – 40 (;20 м при высоте от уровня реки до 5 м). Современная высота вала составляет от 0,5 до 2 м, а ров достигает глубины не более 0,4 м. К северу и востоку от городища находится довольно обширное неукреплённое селище (рисунок 2), с территории которого происходит серия находок, включающих в себя обрезанные дирхемы, а также денежно-вещевой клад, синхронный времени существования городища.
 
На участке, занятом городищем, первоначально располагалось поселение раннего железного века согласно раскопкам, проводимым до 2012 года. Об этом свидетельствовали находки фрагментов керамики, обломков ритуальных хлебцов и глиняных блоков, керамических грузил и пряслиц, встречавшихся в пределах сохранившихся участков культурного слоя. Следующий хронологический горизонт на территории городища относится к периоду IX–X века, когда здесь существовало неукрепленное поселение роменской культуры. И только на рубеже X–XI веков поверх культурных напластований этого поселения возводятся укрепления Жидеевского городища. При этом в ходе строительства ранние напластования на площадке городища были почти полностью срезаны, сохранившись лишь под толщей оборонительного вала. Именно их изучение внесло решающий вклад в датировку памятника.
С напольной (к северу и востоку) стороны городище окружал ров, достигавший около 10 м в ширину при глубине до 2 м. Для предохранения стенок рва от осыпания они укреплялись деревянной обшивкой из плах, удерживаемых столбами, которые оставили после себя серию округлых ям. Подобная ширина обусловлена особенностью местного супесчаного и песчаного грунта – при меньшей ширине ров бы довольно быстро полностью заплыл. Сами оборонительные стены также имели столбовую конструкцию и представляли собой два ряда своеобразных «клетей» из плах, крепившихся к столбам, забутованных супесчаным грунтом, который в процессе заполнения «клетей», вероятно, проливался водой с целью уплотнения грунта. В целом мощность оборонительной стены составляла около 6 м при вероятной высоте около 2 м. Таким образом, противнику при нападении на крепость предстояло вначале спуститься в ров двухметровой глубины, преодолеть десятиметровое расстояние до стен под обстрелом со стороны защитников, а затем подняться на четырехметровую высоту, чтобы вступить в бой с гарнизоном крепости. С внутренней стороны к стене примыкал внутренний ровик, грунт из выборки которого также пошел на засыпку внутреннего объема стен. Над ним были устроены всходы на боевую площадку стены, оставившие после себя углубления в материковом грунте. В южной части площадки городища к стене примыкала более простая ограда столбовой конструкции (заплот). С западной стороны, вдоль обрывистого речного берега, городище было защищено аналогичной оградой, перекрывавшей промежутки между стенами хозяйственных построек.
Пожар, сопровождавший гибель городища, уничтожил постройки и заплот, но не затронул двухрядную восточную стену, деревянные части которой впоследствии были разобраны. Следы разборки стен отчетливо прослеживаются в профиле вала в верхней части стыка двух слоев заполнения «клетей». После снятия деревянной обшивки заполнение коробчатых секций стены оплыло как во внешний ров, так и во внутренний ровик. Въезд на городище находился на юге и на уровне материка имел форму канавки, ориентированной по линии с юго-востока на северо-запад. Она полого спускалась к краю площадки и продолжалась вдоль южного склона городища далее в ров. В северо-западном и юго-восточном склонах въезда были выявлены парные столбовые ямы, находящиеся на расстоянии двух метров друг от друга. Вероятно, они были оставлены столбами ворот.
Под защитой стены и рва на площадке городища находились его жилые и хозяйственные постройки. Застройка площадки городища отчетливо распадается на отдельные зоны. Хозяйственная зона-1 располагалась в пределах северной трети площадки. Здесь были выявлены лишь разновременные столбовые ямки, что позволяет предположить, что эта территория использовалась в качестве загона для скота. Хозяйственная зона-2, включающая в себя комплекс однотипных построек каркасно-столбового типа и обширную зерновую яму, находилась в центральной части площадки и вдоль склона речного берега. Хозяйственные постройки городища представляли собой подпрямоугольные столбовые конструкции, слегка углубленные в материковый песчаный грунт. Стены их, скорее всего, были плетневыми, обмазанными глиной, а кровля – соломенной. Так, объект яма 2 имел форму неправильного прямоугольника, ориентированного по линии северо-запад—юго-восток, размером 3,15;метра в длину и 2,1 м в ширину. Его наклонные под разными углами стенки сужались к плоскому дну ямы, глубина которой от уровня материка достигала 0,10–0,24 м. Заполнение было насыщено углями. В нём были обнаружены многочисленные фрагменты лепной и раннекруговой керамики, а также обломки камней, обмазки, железного шлака и костей животных. Помимо перечисленного отмечены индивидуальные находки: бронзовый перстень с орнаментированным насечкой щитком и завязанными концами, астрагал со сверлением, фрагмент железного изделия, железное сверло и биконическое пряслице из розового пирофиллитового сланца.
Другой объект был ориентирован по линии юго-запад—северо-восток, имел размеры 6 м в длину на 2 м в ширину, наклонные под разными углами стенки, сужающиеся к плоскому дну ямы, глубина которой от уровня материка достигала 0,35 м. Среди находок, сделанных при исследовании заполнения объекта, — многочисленные фрагменты лепной, круговой и раннекруговой керамики, обломки камней, железной руды, обмазки и костей животных, а также донышко кругового сосуда с клеймом в виде креста, вписанного в круг, фрагмент проволочного перстнеобразного височного кольца из билона, точильный камень и фрагмент пирофиллитового биконического пряслица.
Подобным образом выглядели и другие хозяйственные объекты, представлявшие собой остатки сараев, где хранились различные сельскохозяйственные орудия, припасы или содержались животные. В заполнении ямы был обнаружен плужный нож, находка которого свидетельствует об использовании жителями городища передовых для своего времени способов обработки земли. Важную роль в жизни городища играла зерновая яма-хранилище, имевшая в плане форму неправильной окружности размером 1,98;м в длину и 1,32 м в ширину. Стенки ямы в материке были наклонные, дно плоское, глубина от уровня материка достигала 2,51 м. Её объём составлял в заглубленной в материк части примерно 9,55 м3, что позволяло вместить в хранилище более 7 тонн зерна. После прекращения использования по прямому назначению яма постепенно засыпалась и заплывала грунтом с площадки городища.
Обнаружены многочисленные обломки лепной и круговой керамики, камней, шлака и железной руды; фрагменты железного кольца, точильного камня, глиняного пряслица и миниатюрного сосуда, а также кремень, кость со следами обработки и биконическое пирофиллитовое пряслице, фрагменты лепной и круговой керамики, были встречены обломки обмазки, камней, железной руды и шлака, многочисленные фрагменты печины и костей животных. Из индивидуальных находок следует назвать железную иглу, три обломка жернова, фрагмент железного ножа, железный нож, железный пластинчатый браслет с завитками на концах, железный крючок и обрезанный в кружок арабский дирхем. Монета имела диаметр 17 мм, вес 1,03 г, была сильно потерта в результате продолжительного обращения, носила на себе следы огня. В Приложении 2 рассмотрены примеры обнаруженных предметов и вещей.
Среди находок из железа — ножи и их обломки, напильники, обломок лезвия топора, бронзовая пластинчатая петля привески с заклепкой, фрагмент светца; также пуговица и орнаментированное кольцо из медного сплава, а также находки из серебра — обломок браслета с утолщающимися концами, 8 обрезанных в кружок арабских дирхемов и 3 фрагмента разрезанных дирхемов.
В Древлянской земле археологически выявлено 20 городищ с материалами VIII–X веков. Из них в X–XI веках продолжают существовать лишь пять, ещё на шести жизнь затухает окончательно, с начала XII века восстанавливается восемь. Вместе с тем, с началом XI века на земле древлян строится большое число городищ, никоим образом не связанных с племенными «градами»; особенно активно осваивается в XI–XII веках Потетеревье. Наиболее обширная группа компактно расположенных поселений связана с летописным Городеском. Схожая ситуация наблюдается и в районе Поросья: Канев и Родень – два наиболее крупных городища в этом районе – имеют бинарную структуру (то есть состоят из двух близлежащих городищ). На одном из городищ выявлены материалы IX–X и XI–XIII веков, в то время как на втором зафиксированы слои только древнерусского времени. На территории Среднего Поднепровья поселения располагались вдоль рек, группируясь в своеобразные «сгустки». Наиболее значительна их концентрация по берегам рек (Днепр, Ирпень, Стугна и Рось).
Для выявления особенностей поселенческой структуры в северной части пути «Из варяг в греки» были обработаны данные по археологическим памятникам железного века IX-VIII века до нашей эры (племена дьяковской культуры и древнерусского периода VIII-XIII веков (157 неукрепленных поселений - селищ и 59 укрепленных - городищ). Они были привязаны и нанесены на ландшафтную карту. В результате были выделены три важнейших отрезка этого пути, различающиеся по особенностям поселенческой и ландшафтной структуры. Волховский – поселения располагались преимущественно ниже Волховских порогов, в прибрежной части на плоской водно-ледниковой аккумулятивной равнине с мелкими камами и озами. Частота расположения поселений соответствовала дневному переходу торговых судов. Ильменский - осваивались и заселялись в первую очередь возвышенные останцы вдоль берега озера Ильмень, и устья впадающих в него рек. На позднем этапе происходит уменьшение числа поселений на восточном берегу Ильменя и увеличение количества поселений непосредственно возле Новгорода. Днепровско-Ловатьский - в этом наиболее густонаселенном отрезке поселения возникали преимущественно вдоль волоков. Выявлено также, что на территории Смоленско-Днепровской провинции с преобладанием вторичных моренных ландшафтов возникали поселения в период после Х века, а на территории Валдайской провинции с хорошо выраженным ледниковым рельефом и более контрастной и разнообразной ландшафтной структурой – поселения возникали еще до Х века. Собственно такая густая сеть поселений и стала основой формирования сети древнерусских городов на этом отрезке с такими крупными опорными центрами, как Ладога, Великий Новгород, Торопец и Смоленск.
На Верхневолжском отрезке Великого Волжского пути в железном веке сформировалась устойчивая поселенческая структура, сохранявшаяся на протяжении почти 1,5 тысячи лет. Городища и селища располагались цепочкой по долинным зандрам и надпойменным террасам реки Волги и ее притоков. Поселения занимали участки речных долин, обладающих очень сложной ландшафтной структурой, состоящие из большого количества разнообразных, а порой и контрастных, по природным свойствам ландшафтных комплексов. Такая ландшафтная структура позволяла поселенцам вести гибкое комплексное хозяйство, обеспечивающее всем необходимым сложившуюся сеть поселений.
В 2019 году отряд Подмосковной экспедиции ИА РАН проводил археологические исследования на городище Соборная Гора в городе Чекалин Суворовского района Тульской области. Городище находится на восточной окраине города Чекалин, на мысу левого берега реки Ока, между оврагами. Площадка в плане имеет трапециевидную форму и защищенную валами площадь около 4500 м2. Высота над уровнем воды в реке Ока составляет 34–37 м. По схеме П. А. Раппопорта оно относится к простому типу – с одной укрепленной площадкой и оборонительными сооружениями, полностью подчиненными рельефу местности. Их следы сохранились в виде вала подковообразной в плане формы, оконтуривающего площадку с северной (частично), западной и южной (частично) сторон. С западной, напольной стороны в валу имеется разрыв шириной до 4 м. Высота вала достигает 2,3 м. На юго­восточном склоне мыса, чуть ниже площадки имеется еще один вал протяженностью до 53 м и высотой до 2 м (рисунок 3).

В результате исследований получена небольшая по числу (около 80 экземпляров) коллекция находок, отражающая ранние этапы жизни на данном месте в IX–XIII вв. Подавляющее большинство их происходит из культурного слоя, намного меньше – из заполнений ям. По своему функциональному назначению находки делятся на пять основных групп: предметы вооружения; предметы снаряжения всадника и коня; гарнитура поясного набора; детали костюма и украшения; предметы быта, включая керамическую коллекцию. На рисунках 4-6 представлены примеры некоторых из них.

 Коллекция включает восемь железных наконечников стрел. По классификации А. Ф. Медведева они относятся к отделу II «черешковые» (по способу крепления к древку), группе 2 «плоские» (по характеру поперечного сечения пера). По форме пера выделяются отдельные типы. Наконечник с пером ромбовидной формы с прямыми сторонами и слегка вогнутыми плечиками, с наибольшим расширением в верхней половине пера и упором для древка (шурф). По классификации А.Ф. Медведева относится к типу 52, варианту 2. Наконечники данного типа и варианта найдены в разных пунктах Восточной Европы и датируются исследователем VIII–XIII веками. Наконечник с пером ромбовидной формы с наибольшим расширением в нижней трети пера и упором для древка (изображение 2 на рисунке 9). Относится к типу 40. Наконечники данного типа использовались в лесной зоне Восточной Европы в X–XIV веках. Еще один ромбовидный наконечник с прямыми сторонами имеет наибольшее расширение в средней части пера (изображение 3). Относится к типу 42 наконечников, применявшихся в Восточной Европе в IX–XIII веках. Наконечники этого типа происходят из ряда построек IX – начала X веков городища Супруты. Наконечник с пером лавролистной формы, с ромбовидным поперечным сечением пера и упором для древка (изображение 4). Относится к второму виду типа 63, наконечники этого вида характерны для IX–XIII веков в «южной полосе» Восточной Европы. Наконечник такого вида находился в составе погребального инвентаря (скандинавские вещи и дирхем) в кургане № 73 Центральной группы в Гнёздово. Известны аналогии из погребений Тимерёвского могильника. Целая серия подобных изделий найдена на городищах Супруты и Чёртово Городище. Об их более позднем использовании говорят находки в культурном слое детинца Ярополча­Залесского, датируемого в целом X – первой половиной XIII века. Наконечник с пером ланцетовидной формы без упора для древка (изображение 5). По классификации А. Ф. Медведева относится к типу 62. По пропорциям пера, отсутствию упора и наличию плоского черешка может датироваться в пределах всего 1­го тысячелетия нашей эры, до XI века включительно. В Новгороде это тип 2 плоских черешковых наконечников из слоев X–XI столетий. Наконечник с пером, близким ланцетовидной форме, с упором для древка, но намного меньших размеров в отличие от большинства подобных изделий (изображение 6). Аналогичное изделие происходит с городища Чёртово Городище, где относится к группе находок позднего этапа – IX – первой половине X века. Наконечник с пером клиновидной формы с прямыми сторонами и слегка вогнутыми плечиками, с упором для древка (изображение 7). Близок типу 44, варианту 2 по А. Ф. Медведеву и датируется им IX–XIV веками. Такие наконечники найдены в ряде погребений X–XI веков Веселовского могильника в Поветлужье. Наконечник типа 33 с килевидным вытянутым пером и пропорциями 1:4 (изображение 8) является характерным для древнерусского периода.

Большой интерес представляют шпора с обломанными концами для петель и две отдельно найденные петли. Шпора имеет подвижное звездчатое колесико из шести лучей и загнутый шип. По типологии А.Н. Кирпичникова – тип V. Шпоры данного типа с загнутым шипом (шип Г) исследователь относил к концу XI – XIII века. Две петли по А.Н. Кирпичникову относятся к типу 2 – двухпрорезные, а по А.Ф. Медведеву – к типам 2 и 3. Встречаются на шпорах XI–XIII веков.
 
Конские удила состоят из двух колец и двух подвижных звеньев. Это самый распространённый в древнерусский период и позже тип кольчатых удил. А. Н. Кирпичников относил их появление на Руси к IX–X векам. По новгородской типологии это тип 1 (X–XV века). Следует отметить тот факт, что отдельные находки подобных удил встречаются и в позднесредневековых напластованиях. Однако большинство их характерно для более раннего времени. Примеры: славянский слой последней четверти X – первой трети XI века городища Тимофеевка (бассейн реки Упа) и жертвенный комплекс 2 IX – начала XII века могильника Нижняя Стрелка в Поветлужье. Дугообразный псалий с утолщениями на краях (петля не сохранилась) имеет аналогию из 22­го яруса Неревского раскопа Новгорода (XI века). С некоторой долей вероятности с данным периодом следует связать находку подпружной сегменто-рамчатой пряжки. Исследователи снаряжения коня датировали такие изделия с XI до XIV века.
На рисунке 7 продемонстрированы единичные находки целых светильников (два паникадила, три лампадофора и пять подсвечников), происходящие из Киева, с городищ Девичья гора и Княжая гора в Киевской губернии и из летописного Вщижа в Орловской губернии.

Городища были важными центрами древнерусской жизни, обеспечивая жителям защиту, экономическую деятельность и религиозные обряды. Их структура и функции отражали особенности социально-экономического развития того времени.
Поскольку защита от внешних врагов являлась главной функцией древнерусских городищ, весьма важной представляется их классификация по структуре оборонительных укреплений, в которой можно выделить четыре группы городищ, показана на рисунке 8.

Классификация древнерусских городищ по структуре оборонительных сооружений дана на рисунке 9.

География городищ, чьи оборонительные сооружения были подчинены рельефу местности, была практически всеобщей, поскольку они размещались в большинстве областей Руси и составляли в бассейнах рек от общего числа городищ: на Волге – 55%; в бассейне Западной Двины – 52%; на Южном Буге – 50%; в бассейне Немана – 47%; в бассейне Днепра – 42% (в верхнем течении – 51%).
;
2. Структура и разновидности, причины возникновения древнерусских городов
Постепенно на смену родовой общине приходит территориальная, а рост торговли и выделение ремесла в качестве самостоятельной формы производства создают предпосылки для возникновения древнерусских городов. Широкое их строительство начинается в связи с возникновением государственности, то есть с VIII века. Киевское государство, которое существовало уже в первой половине IX века, превращается в X веке в гигантскую державу, территория которой простирается от Карпат до Прионежского края. Поэтому в X-XI веках разворачивается интенсивное строительство новых городов. Причем помимо градостроительной деятельности, направленной на укрепление и строительство в самом Киеве, необходимо было заселять вновь приобретаемые земли и укреплять новые государственные границы. Поэтому наряду с быстро развивающимися городами с преобладанием торгово-ремесленного населения появляется новый тип городов-крепостей, причем их строителем становится само государство. С именем князя Владимира Святославича, правившего в X-XI веках (978-1015 годы) связано не только усиление Киева, но и целая цепь крепостей. Важнейшую роль в возникновении древнейших городов сыграл торговый путь, который носит название «Из варяг в греки». Это условное название водного пути, сложившегося в IX-X веков, который связывал Варяжское море (современное Балтийское) и Византийский (греческий, так как его жители говорили на греческом языке) город Константинополь (Царьград), который сейчас называется Стамбул (рисунок 10).
 Протяженность маршрута, который связывает обширные северные и южные территории, составляет более 2,5 тысяч километров. Считается, что продолжительность водного пути от Варяжского моря до Царьграда составляла не менее трех месяцев. Наиболее активно путь «из варяг в греки» использовался в X — XI веках и на участке Новгород — Киев, достигнув своего расцвета при древнерусских князьях Святославе и Владимире Святославиче. Торговля стимулировала развитие разнообразных ремесел и, как следствие, в X-XII веках активно развивались города, расположенные вдоль торгового пути «из варяг в греки».
 
Городом у восточных славян называлось любое жилое место, окружённое оборонительной оградой; военный, хорошо укрепленный оборонительный объект. Если город был небольшим по площади, то он назывался городком или городцем. А ещё были остроги и острожки, которые отличались от городов более слабыми деревянными оградами. Само слово «город» берет корень от слова «городить», то есть огораживать стеной. Первые упоминания о древнерусских городах относятся к IX-X векам, когда на Руси началось формирование государства. Города играли важную роль в этом процессе, являясь центрами торговли, ремесел и культуры. Они были не только экономическими и административными центрами, но и культурными и религиозными центрами, где происходило обмен знаниями и идеями. На рисунке 11 рассмотрена структура древнерусского города.

Следовательно, городище стало одним из структурных компонентов города. Города строились из дерева и камня, с узкими улочками и высокими заборами. Церкви и крепости были важными элементами городского пейзажа, отражая религиозные и оборонительные потребности общества. Экономика древнерусских городов была тесно связана с торговлей и ремеслами. Города были центрами торговли, где встречались купцы и ремесленники со всего мира. Торговля приносила городам богатство и процветание, способствуя их развитию и росту. Религия играла важную роль в жизни древнерусских городов, определяя мировоззрение и поведение их жителей. Церкви были не только местами богослужения, но и центрами культуры и образования. Жители городов уважали и почитали своих святых, стремясь следовать их примеру.
На рисунке 12 отражён внешний вид городов схематично.

В кремле обязательно располагались изба воеводы, тюрьма для колодников (арестантов, закованных в колодки), склады пороха, свинца и всего того, что необходимо было для обороны города. Население города состояло из приказных людей, управляющих им, и ратных, занимавшихся вопросами обороны города от врагов. На территории города находились дворы городских обывателей, назывались они «осадными» и использовались в случае осады, а в мирное время часто стояли пустыми. «Собственно горожане» проживали не в самом городе, а в примыкавших к нему посадах и именовались «посадскими людьми». За посадским кольцом располагались слободы, населенные ремесленниками и промышленниками. Таким образом, все первые русские города являлись административными и военными центрами, по сути своей оборонительными пунктами, в которых доминировал служилый и военный люд. Чем ближе город располагался к границе государства, чем моложе он был, тем больше в нем преобладало военных чинов.
На рисунке 13 изображены наиболее распространённые специальности ремесленников.

Кузнецы занимались изготовлением различных металлических изделий: орудий труда, оружия, украшений и бытовых предметов. Они работали с железом, медью, серебром и другими металлами, используя различные техники обработки, такие как ковка, литье и гравировка.
Кожевники обрабатывали сырую кожу животных, делали из нее обувь, одежду, сумки, пояса и другие изделия. Они использовали специальные инструменты и техники, такие как выделка, окрашивание и шитьё, чтобы создавать красивые и прочные изделия.
Ткачи изготавливали ткань из льна, шерсти и других натуральных материалов, которые затем использовались для пошива одежды, постельного белья, скатертей и других изделий. Вышивальщицы украшали ткани разнообразными узорами и орнаментами, делая их ещё более привлекательными.
Рост ремесленного производства и торговли в эпоху расцвета Киевского государства привел к срастанию первичных поселений, которые превратились в «предградия» или «посады», населённые по преимуществу ремесленниками и торговцами. И если большинство детинцев располагалось на высоких холмах, то посады формировались у подошвы холмов, то есть поблизости от пристаней, естественных затонов и бухт. За такими нижними районами городов в XI веке закрепляется название «подолов» (часть древнерусского города, расположенная у подножия горы на низменном месте, обычно около реки). То есть начиная с XI века отличительной чертой планировочной структуры русских городов становится её двухчастность, то есть четкое деление на детинец (позднее называемый «кремлем») и посад.
После смерти Ярослава Мудрого (1054 год) Киевское государство под влиянием развития феодальных отношений, которые привели к ослаблению центральной власти, распалось на 12 самостоятельных государственных образований. Однако это раздробление Руси, ослабившее её в политическом и стратегическом отношении, не только не привело к упадку русского города, но даже наоборот: следствием развития производительных сил стало постоянное увеличение с каждым столетием количества новых городов.
Если рассмотреть русские города, впервые упоминаемые в летописях, то их распределение во времени выглядит следующим образом: IX-X века – 26 городов; XI век – 62 новых города; XII век – 120 новых городов; XIII век (первая треть, то есть до опустошительного нашествия Батыя) – 32 новых города. Таким образом, даже имея в виду неточности летописных данных, можно говорить о количественном росте городов, который зачастую сопровождался и качественными изменениями. То есть строительство русских городов в XII-XIII веках, несмотря на упадок центральной власти, продолжало возрастать.
К началу XIII века сформировались четыре типа древнерусских городов, описанные на рисунке 14.

При этом нередко древнерусские города меняли свой статус в силу собственного роста и развития или под влиянием различных обстоятельств, в том числе политических. Среди выдающихся городов этого периода выделяют три культурные столицы Древней Руси: Киев, Новгород и Владимир на Клязьме.
Одним из самых известных древнерусских городов является Новгород. Он был основан в середине IX века и стал одним из крупнейших торговых и культурных центров восточнославянского мира. Новгород располагался на перекрестке торговых путей и был известен своими ремесленными мастерскими, а также развитой культурной жизнью. Новгород известен своими крепостными стенами, церквями и древними памятниками архитектуры, которые и по сей день сохраняют свой исторический облик.
Еще одним важным древнерусским городом был Киев. Был основан в середине IX века и стал столицей Киевской Руси. Киев был центром политической, экономической и культурной жизни древнерусского государства. Здесь располагались дворцы князей, церкви и монастыри, а также крупные рынки и ярмарки. Киев был известен своими зодчими и иконописцами, которые создавали удивительные произведения искусства. Киев известен своими укрепленными стенами, грандиозными церквями и монастырями, которые являются уникальными памятниками архитектуры и искусства.
Чернигов был основан в IX веке и был одним из самых крупных городов на территории древнерусского государства. Чернигов был центром ремесленного производства и торговли, а также культурным центром. Здесь располагались купеческие дома, церкви и монастыри, а также крупные ремесленные мастерские.

История России: учебно-методическое пособие. – Вологда: Вологодский государственный университет, 2024. – 57 с.
Юдин, К. А. Курс лекций. История России с древнейших времен до 1917 г. / К. А. Юдин. – Иваново: Ивановский государственный химико-технологический университет, 2023. – 266 с.
Низкодуб Д. Древнерусские города: управление, хозяйство. // nauka.me. – 2022. – №3. C. 33-41
Михайлов К. А., Пескова А. А. Валы или стены: к вопросу о реконструкции оборонительных сооружений Большого Шепетовского городища // Stratum Plus Journal. – 2021. – №. 5
Котышев, Д. М. Формирование системы "город - пригороды" в Русской земле в X-XI вв.: современное состояние проблемы / Д. М. Котышев // Палеоросия. Древняя Русь: во времени, в личностях, в идеях. – 2023. – № 3(23). – С. 4-33.
Зорин, А. В. Жидеевское городище - укрепленная усадьба рубежа X-XI вв / А. В. Зорин, Г. Ю. Стародубцев // Город Средневековья и раннего Нового времени VII: археология, история: VII Всероссийский научный семинар, Моховое, 12–16 ноября 2018 года. – Тула: Федеральное государственное бюджетное учреждение культуры "Государственный военно-исторический и природный музей-заповедник "Куликово поле", 2021. – С. 16-26.
Борисов, Е. А. История локализации средневекового города Бережца / Е. А. Борисов // Актуальная археология 7: Материалы международной научной конференции молодых ученых, Санкт-Петербург, 01–04 апреля 2024 года. – Санкт-Петербург: Институт истории материальной культуры Российской академии наук, 2024. – С. 255-257.
Бейлекчи, В. В. Археологические работы в Московской и Владимирской областях / В. В. Бейлекчи // Археологические открытия. – 2021. – Т. 2019. – С. 89-91.
Антипов, И. В. Раскопки памятников древнерусской архитектуры в Новгородской области / И. В. Антипов, А. В. Жервэ, М. А. Родионова // Археологические открытия. – 2021. – Т. 2019. – С. 49-51.
Амосова, О. С. Роль Российского государства в формировании городского сообщества: историко-правовой анализ / О. С. Амосова // Пенитенциарное право: юридическая теория и правоприменительная практика. – 2021. – № 3(29). – С. 76-81.
Ландшафтные особенности исторических водных путей как фактор урбанизации древней Руси / В. А. Низовцев, Н. М. Эрман, В. А. Светлосанов [и др.] // Науки о Земле и цивилизация / Министерство просвещения Российской Федерации, Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена. Том XII. – Санкт-Петербург: Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена, 2021. – С. 75-79.
Пескова, А. А. Церковные осветительные приборы в древнерусском городе (по материалам из раскопок Большого Шепетовского городища) / А. А. Пескова, А. Ю. Кононович // Археологические вести. – 2022. – № 36. – С. 182-197.
Исследования в мысовой части Рюрикова городища / Н. В. Хвощинская, О. В. Григорьева, Т. С. Дорофеева, В. Л. Полигаев // Археологические открытия. – 2021. – Т. 2019. – С. 59-61.
Бребан, Е. В. Древнерусские города-крепости / Е. В. Бребан // Исторический путь России: из прошлого в будущее: Материалы международной научной конференции, посвященной 800-летию со дня рождения Великого князя Александра Невского. В 3-х томах, Санкт-Петербург, 02 апреля 2021 года / Под редакцией С.И. Бугашева, А.С. Минина. Том 2. – Санкт-Петербург: Санкт-Петербургский государственный университет промышленных технологий и дизайна, 2021. – С. 189-193.
Еремеев, И. И. История археологического изучения средневекового города / И. И. Еремеев // Древнерусский Усвят: в поисках города Ярослава Мудрого. – Санкт-Петербург: Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт истории материальной культуры Российской академии наук, 2021. – С. 10-13.
Лапина, Д. А. Социальные и политические основы формирования градостроительства и архитектуры городов Древней Руси / Д. А. Лапина // Genesis: исторические исследования. – 2023. – № 4. – С. 116-124.
Еремеев, И. И. Древнерусский город XII-XIII веков / И. И. Еремеев // Древнерусский Усвят: в поисках города Ярослава Мудрого. – Санкт-Петербург: Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Институт истории материальной культуры Российской академии наук, 2021. – С. 44-47.
Прошкин, О. Л. Коллекция находок славянского и древнерусского периодов с городища Соборная Гора в городе Чекалине Тульской области / О. Л. Прошкин, Е. И. Терещенко // Археология Подмосковья. – 2023. – № 19. – С. 52-62.
Зоринов А. В., Смирнова Н. С. Экономика древнерусских городов: торговля, ремесла и обмен ресурсами // Инновационные исследования: проблемы внедрения результатов и направления развития. – 2023. – С. 6.