Высота

                Высота.

       Мелодия звонка сотового вывела из рабочего ступора очередной «головоломки».
                -Толя, привет! – голос Олега бодр и деловит:-  Ты в Коломне?  На работе? Прыгнуть с парашютом хочешь? Только быстро: Да-да! Нет-нет.
Я был несколько ошарашен:
               -Что, прямо сейчас?
               -Да! Сейчас. Я потом тебе всё объясню!
Авантюристы мы, или нет? Конечно, да!!
               - А снимать на камеру можно будет?
              - Конечно, можно! Выходи. Жди меня на остановке в сторону Москвы. Скоро подъеду!
Начальство было не против. Уладилось быстро и без проволочек.
     Я ещё с детства мечтал о небе. Хотел быть не просто лётчиком, а лётчиком-истребителем. Ещё в раннем детстве, тайком от родителей,  превозмогая страх, от которого холодеет воздух, я взбирался по приставной, деревянной лестнице на крышу дома.  Стараясь не смотреть по сторонам,  я упорно взбирался дальше - по покатому,  блестящему железу крыши,  по деревянному трапику. Усаживался на самый конёк. Крепко держась руками, за что только можно, я опасливо поднимал глаза к ослепительно-синему небу. В небе, сверкая крыльями, жужжа пропеллером, нарезал круги самолёт. Наверное, это он  мне качал крыльями. Голова кружилась.  От восторга. От синевы чисто промытого неба. От страха тоже.
        А потом, когда я стал школьником, летними, солнечными днями я лежал с книжкой, на плоской крыше сарая, в  тени отцветающих тополей. Запоем читал книги про авиацию. Про «Ишачки». «ЯКи», «ЛАГГи» и «ИЛы». Битвы наших бесстрашных лётчиков-истребителей в Испании, Великой Отечественной…
       И сны. Вначале это были сны беспомощного падения из чёрной бездны в густую, туманную синеву. Должно быть, так чувствует себя птенец, выпавший из гнезда. Только что это было за гнездо? Где оно?  На какой планете? Невесть. Просыпался от страха и отчаяния. А потом… Я перестал  просто падать. Но летать!  С каждым сном всё увереннее, выше, быстрее. Видел  ленточки рек, что полировало Солнце. Выпуклые, густо-зелёные пятна лесов. Свой среди птиц. Во сне был совершенно уверен, что это всё наяву. И как же горько было осознавать при пробуждении, что это всего лишь сон! А теперь…  Сердце на миг замерло. Да ведь я же скоро буду в небе! Наяву! Но странное дело. Почти совсем не волнуюсь. Может, это сон? Бывает, не всегда получается провести чёткую грань между сном и явью.
       Мы подъехали к воротам «Аэрограда». Олег показал из окна авто карточку ВОХРовцу. ВОХРовец кивнул головой, как старому знакомому и открыл ворота.
     Нас встретил в маленькой комнатке, по-военному подтянутый, невысокий, с точными, выверенными движениями человек. На левой руке, где полагается быть часам, крупный прямоугольник какого-то прибора. Надо полагать, необходимый аксессуар всякого парашютиста.
            -Константин!
           -Анатолий!-  Крепкое, твёрдое рукопожатие.  Олег здесь явно свой.
          -Ну? Не передумал? – шутливо спросил Константин.  Но глаза цепкие, серьёзные.
Улыбнувшись, я качнул головой:
            -Нет! И не передумаю!
            - Ну, тогда садись. Заполни анкету. Чётко. Печатными буквами.- Константин положил передо мною разграфленные листы.
            -Ну, вот! Ещё один готов!- Константин принял у меня заполненные листы.- Смотри!-Сделал «страшные» глаза Константин.- Может случиться самое худшее!
             -Что? –улыбаюсь
            -Понравиться может!- без улыбки ответил Константин.
        Неторопливой, уверенной  походкой, к нам подошёл невысокий, крепкий мужчина. Константин представил нас:
           -Володь! (Имя изменено). Вот твой подопытный!- Константин повернулся к Олегу: -Олег! А ты? Прыгнешь?-  поморщившись , Олег помотал головой:
          -Не, Кость! Не хочу! Голова болит…
          -Ну? Пошли? Снаряжение подберём. Подгоним. Потом Володя (инструктор. Тандем-мастер) тебя подробно проинструктирует.- Мы пересекли большой, полупустой зал. Видимо, -тренировочный.
           -Штаны, куртка не должны быть слишком свободны. Но и жать не должны. Если амуниция сидит ладно, - в небе увереннее себя будешь чувствовать!- неторопливо просвещал меня инструктор. – Шлем тебе великоват. Давай-ка вот этот! Очки в кожу лица вдавливаются? Так и должно быть! При свободном падении скорость достигает сто восемьдесят- сто девяносто километров в час. Глаза должны быть хорошо защищены.
        За меня «взялся» тандем-мастер, -Володя:
        -Действовать будем так: в самолёте, после набора высоты, я тебя спиной пристёгиваю к себе. По команде надеваем шлем, очки.  Перед прыжком встаём,  я тебе стучу по плечу. Ты кладёшь голову мне на плечо. Руками берешься за плечевые ремни. Подгибаешь ноги, полностью повисаешь на мне. Я шагаю в открытый люк. Не вздумай «помогать» мне! Никакой «самодеятельности»! Команды выполнять чётко  и быстро. Всё понял?- Я кивнул головой:
      -Да!  Понятно.
      - Далее, - продолжал Володя,- когда мы окажемся за бортом, лицом к Земле, - руки разводим в стороны, ноги подгибаем, прогибаем поясницу. Голову поднимаем. Таким образом, мы ложимся на воздушный поток. Парим несколько десятков секунд. Перед раскрытием парашюта я хлопну тебя по плечу. Руки убираем на плечевые ремни. Потом будет рывок. Несколько минут свободного, управляемого полёта под крылом. Далее, перед самым приземлением, по моей команде, сдвигаешь ремни на бёдрах ближе к коленям, как бы садишься на эти ремни. Ноги делаем уголком, поддерживаем их руками. Больше ничего не делай. Мягкое приземление. Всё! Повторим...
          В «Аэрограде» неповторимая атмосфера. Кажется, что это совершенно другой мир. Другие люди. К которым невольно, доверчиво тянешься. Надёжный мир. Надёжные люди. Да. Так и должно быть. Парашютисты- это не простые люди. Это люди, знающие цену Жизни. И знающие цену смерти. На них можно положиться. Они не подведут.
            В каждодневной, рутинной суете жизнь «замыливается». Сами не понимаем, что делаем. Зачем… Мы спешим там, где нужно остановиться. Оглянуться: ничего и никого не забыли? Беспечны и неторопливы, когда секунды срывают  капли Жизни. Здесь, в «Аэрограде»- всё встаёт на свои места. Небо узнает своих.
       Мы вышли в двери-ворота, ведущие в Небо. Прекрасный, совсем летний, солнечный день! В густой синеве неба белые, редкие облака.  Слева, в ста метрах, вертолёт  деловито перебирает лопастями винтов  на холостом ходу. Широкие руки-лопасти гулко, раскатисто разгребают воздух. Вот ускоряющиеся винты разгоняют хлесткие раскаты, похожие  на полоскание простыней на сильном ветру. Лопасти слегка прогнулись вверх, с натугой отрывая машину от поля. Оторвавшись, вертолёт неподвижно завис в пяти-десяти метрах от земли, позируя видеооператорам. Скользнув лагом, вертолёт ушёл в высоту, унося с собою влюблённых в небо.
       Стало тихо. Только шелест теплого, майского ветерка. Какое широкое, зелёное поле! В ярко-жёлтых, жизнерадостных точках цветущих одуванчиков. Хочется  разбежаться по этому полю, раскинуть руки, поймать тугой резонанс невесомости  и  взмыть в облака. А потом, напившись синевы допьяна, полежать на траве, раскинув всё ещё гудящие от напора ветра руки и ноги, с улыбкою всматриваясь туда, откуда тебя всегда ждёт мать –земля.
            На поле снижаются парашютисты. Вероятно, из того вертолёта. Вот один из них  стремительно несётся на своём «крыле». Кажется, что вот-вот пилот-парашютист на большой скорости «впечатается» в землю. Но перед самой посадкой, пилот гасит горизонтальную скорость точными движениями  строп  управления.  Небольшая «горка» и пилот мягко касается ногами земли. Олег наводит на меня объектив. Щёлкает затвор. Раз. Другой.
       Прислушиваюсь к себе: страшно? Страшно. Но это совсем не тот, патологический страх перед  Бездной. С большими, чёрными, бездонными глазами Бездны я знаком. Нет. Это страх другого рода. Когда ты не видел друга много лет, когда даже черты лица не совсем ясно можешь вспомнить, но сердцем помнишь чистое бескорыстие друг к другу. И вот, нежданно-негаданно, предстоит встретиться с ним,- почти забытым другом. А вдруг он стал ЧУЖОЙ? Страшно не узнать и быть неузнанным… Это страшнее Бездны.
           Ко мне мягко, бесшумно подходит Володя, мой инструктор:
          -Ну, как? Ничего не забыл, о чём говорили?- голос Володи тих и нетороплив. Так разговаривают люди, не подверженные суете. Всё просчитано и разложено.-  Встречаемся через пятнадцать минут вон там, на контроле перед посадкой.- там, на краю поля, стоял стол под тентом, с импровизированным ограждением, означающим зону предпосадочного контроля.
         Женский голос диспетчера объявляет посадку на Л-410. Наверное, это наш! Сердце замерло и сильно встрепенулось. Парашютисты из предыдущего вылета уже все приземлились.  Небольшой самолёт стоит, рокоча двумя крыльевыми винтами на холостом ходу. Приглашающе распахнул широкий люк. Мы все готовы. Ждём команды на посадку. Пилот стоит перед шеренгой парашютистов, словно командир перед своими солдатами. Что  думает пилот про окрылённых небом?   Наверное, то же, что и командир. Желает всем Удачи и вернуться домой.
    Мы на борту самолёта! Небольшой салон с фанерным полом крепко и основательно пропах керосином. Пропеллеры звонче и выше  повели свою мелодию Высоты. Самолёт тронулся, покачиваясь и подрагивая, выруливая на взлётную полосу. Fortissimo  и accelerando пропеллеров! Самолёт пошёл на взлёт.
        Мы набираем высоту. Вот в иллюминаторах начали мелькать белые клочки облаков. Заложило уши.  Мы пересеклись взглядами  с девушкой-парашютисткой, в переднем, правом углу салона. В глазах девушки весёлая, лукавая искорка. Видимо,  совсем не боится! Левее от меня, прямо на полу салона, непринужденно лежал на боку,  локтем в пол, молодой, черноволосый, с  непокорными вихрами- кудрями парашютист.  Он непринуждённо беседовал с товарищами. Как будто и не происходит ничего особенного. Подумаешь,- шагнуть в многокилометровую пропасть! «Воздушные волки». Слева от меня, полулежал на сиденье Константин. Наверное, он неслучайно рядом.
      - А где твоя улыбка?- взгляд Константина внимательно-напряжён. Неудивительно. В первый раз выпускать в небо человека, не зная, как он поведёт себя в воздухе… Понятно, что «Воздушные волки» вовсе не за себя боятся. Я слегка улыбнулся Константину: «мол, со мною  всё в порядке». Его понять можно.  А если новичок в тандеме запаникует? Будет вести себя неадекватно?  Перестанет реагировать на команды инструктора? Наверняка добавит седых волос тандем-мастеру. Как меня «просветили»,- самые опасные первые секунды свободного падения. Нужно сразу же стабилизироваться, «оседлать» тугой, воздушный поток. Что человеку без опыта, в одиночку, -крайне трудно. В воздухе не на что опереться. Только на сам воздух. Но удивительное дело! Я полностью, безраздельно доверял своему инструктору! Как будто знал его давным-давно. Твёрдо был уверен, что всё будет хорошо. Вот он сидит. Справа от меня.
        -Анатолий, давай готовиться! Повернись ко мне спиной!- это инструктор начал приготовления перед прыжком. Защёлкнулись замки за моей спиной. Инструктор подтянул ремни. Я оказался плотно пристёгнутым спиной к инструктору.
      -Итак, ещё раз! По команде встаём. Хлопну по плечу, -клади свою голову мне на плечо. Ты меня слышишь?
    -Да, слышу! Всё помню!-  киваю в ответ. В ушах «вата». Голос инструктора пробивается с трудом:
   - Далее подгибай свои ноги, пока не повиснешь на мне! Руки на плечевых ремнях. Всё остальное я сделаю сам! Не пытайся мне помочь перед люком! Договорились?
     - Да, я всё понял!
       Если кто-то вам говорит, что он ничего не боится, - не верьте ему. Страх- неотъемлемая часть выживания. Это нормальное состояние любого, живого человека в рассудке. Другое дело, что страху нельзя давать волю. Заковать страх в «железо». Человек должен укротить страх, а не страх-человека.  Это трудно. Но это и есть залог победы.
     -Надевай очки!-  голос Володи, как всегда, спокоен. Люк самолёта распахнулся. Я увидел  чистое, густо-синее небо. И облака- далеко внизу, на величаво-плавной линии горизонта.  Невероятное зрелище! Словно Мир перевернулся, и меня волшебным образом притягивает небо, а не земля. Я во власти неба! Я вдруг с удивлением понял, что инструктор волнуется  больше меня.  Я слышал спиной его сильный, учащенный пульс. « Не бойся! Не подведу!»- невольно промелькнуло в голове. А может, он волнуется каждый раз  перед встречей с Небом? Всегда, как в первый раз на свидании с любимой. И всегда, всегда это будет   первый раз!
       Первый парашютист повернулся ко мне. Протянул мне руку ладонью вверх. Я с лёгким хлопком приложил свою ладонь: « -Удачи, брат!».  Тот самый, - «кудрявый», но уже в шлеме. Глаза под большими  очками отрешённо-сосредоточенные. Наверное, к этому нельзя привыкнуть никогда. Ты не просто шагаешь в синеву. Ты всецело доверяешься Судьбе.  Отбрасываешь всё земное перед Всевышным. И ты свято веришь, что это крайний прыжок, - не последний. Парашютисты никогда не говорят «последний прыжок». Только «крайний». Это вовсе не суеверие. Это отчаянная Вера, без которой невозможно шагнуть в открытый люк.
    Сверкнув солнечными точками в прозрачном хрустале очков, «Кудрявый» повернулся и  нырнул в люк… Второй.  Ладонь-в –ладонь- «Удачи, брат!». Мы третьи. Хлопок по плечу. Кладу голову на плечо Володе. Руки на плечевые ремни. Подгибаю ноги. Повис на замках. Инструктор  шагает на край люка. Наклоняется и вываливаемся.  «Ухнуло» сердце, как будто потеряло опору в груди. Так бывало во сне много раз, когда я летел в Неизвестность! Я сразу же раскинул руки, прогнул поясницу и согнул ноги.  Как учили. Инструктор поправил мне голову: вверх! Показал мне большой палец. В восторге я выставил оба больших пальца.
         Свершилось!!! Я в небе наяву, не во сне! Земля тянет нас, своих сыновей, изо всех сил. Боится отпустить нас за фиолетовую черноту. Тугой, ревущий напор ветра  не намного больше, чем на мотоцикле, совсем не мешал дышать. Вспомнил сны с полётами. Всё в точности так и теперь! Только во сне не всегда был ревущий ветер.  По большей части  необыкновенная тишина. А может, я сплю? Мне всё это снится? Мне казалось, что я в силах остановить падение и тихо, бесшумно воспарить над облаками. Поздороваться со сверкающим Солнцем. И приземлиться, где захочу. Чтоб снова свечой взвиться ввысь. Я весь наполнился упругим, счастливым звоном полёта, таким знакомым по своим бессчётным снам. Вот один из таких моих снов:
     «Со счастливым смехом лечу рядом с  Ветром, запустив пальцы в гриву из тумана, где запуталась Утренняя Звезда. Ветер несётся рядом, озорно ероша мои волосы, упруго перекидывая меня с ладони на ладонь. Наверное, Ветер обжигается, дует на меня, как на горячий пирожок. Я знаю, он не выронит меня. Начинает таять лёд на сердце. На Землю падает мой дождь, что ляжет росой на живой траве. Я прощаюсь с собой вчерашним. Сегодняшний  я ещё не родился. Он доживает последние, счастливые минуты, перед тем, как открыть глаза с надеждой, что сегодняшнему новорожденному удастся, наконец, вспомнить, что он умеет летать…»
    Далеко внизу, там, за головокружительно  меняющейся панорамой  облаков,- крохотные точки белых птиц. Фантастика! Я лечу выше птиц! А может… я не падаю на Землю?  Может,  несусь в небо, за облака? Навстречу белым птицам! А Земля, -это  отражение в Небесной Тверди. Из - под ярких, белых облаков,  сквозь   стремительно меняющиеся, несущиеся навстречу полупрозрачными клубками прядей, -сверкает Солнцем тонкий лук Оки. Я не старался рассмотреть  и запомнить детали на Земле.  Мне было не до того. Я был слишком занят бескрайним, воздушным океаном.  Я всецело соединился с этим океаном, где нет дна. Только Бесконечность!  Выпуклый горизонт с лежащими на нём облаками. Никогда ещё  так явственно я  не ощущал такого единства со Вселенной! Вот так летел бы и летел… Казалось, ещё чуть-чуть! И я вспомню, кто я. Для чего послан на Землю. Казалось, понял, наконец, - для чего мне читалась Великая  Книга Жизни невидимыми Голосами,- бессонными ночами. Радость встречи с Другом, что вовсе никогда и не бывал забыт. Счастье звонко поёт в унисон с ветром:  мы узнали друг друга!
      Я настолько был поглощён волшебством полёта, что совсем забыл, что я лечу не один! Очень удивился, когда кто-то хлопнул меня по плечу. Словно Ангел дружески приветствовал. Пока сообразил, что это предупреждение инструктора о раскрытии парашюта-крыла, я ощутил довольно ощутимый рывок вверх. Запоздало ухватился руками за плечевые ремни.  Наступила тишина. Та самая Тишина вселенского Безмолвия. Да, это тоже знакомо! Именно так во сне я и парил! Только сейчас меня держит парашют. А что держало во сне? Сверкнула и медленно растаяла догадка.  Мне казалось, ещё чуть-чуть, - и я вспомню, что я властен над гравитацией.  Вспомню, как это делается. Просто ненадолго забыл. Придёт это время.
      Тают последние лоскуты облачного тумана. Земля под нами развернулась, как будто кто-то, (Небожитель?) раскатал вселенский, волшебный рулон подробнейшей, объёмной топографической карты. Вот медленно поворачивается под нами городок Аэрограда. На краю зелёного поля я увидел крохотную, оранжевую стрелку, показывающей направление захода на  посадку.   Логично предположить,-против ветра. Разноцветные точки людей. Я прижмурился от  яркого Солнца появившееся  слева.
           -Анатолий! Хочешь поуправлять крылом?- Я вздрогнул.  Голос инструктора показался громовым посреди Тишины.       
          -Да! А как?
          -Подними голову! Видишь ременные ручки строп? Бери их!
     Я поднял голову. Оранжевое, упругое крыло очень гармонировало с синим, облачным небом. Эх, фотоаппарата с собой нет!
           -Держи!-  Я ухватил руками петли строп управления.
          -Давай! Вираж вправо  на девяносто градусов!
Я потянул правую стропу управления вниз. Осторожно, неуверенно. Крыло послушно пошло вправо. Левый край Земли ушёл вниз, открыв облачный горизонт. Солнце ушло влево.   Отсчитав девяносто градусов по Солнцу, я отпустил правую стропу и чуть подтормозил левой. Крыло послушно встало на новый курс.  Получается!
          -Хорошо! Девяносто градусов влево!
Уже увереннее я потянул левую стропу. Горизонт накренился чуть больше. Солнце вернулось на прежний курс, до виража вправо. Я отпустил левую, притормозил разворот, на миг потянув правую стропу. Крыло чётко слушается меня! Я почти пилот!
       -Очень хорошо! Сто восемьдесят вправо!       
В более крутом крене, перед глазами сверкнул на Солнце город. Мост через Оку с разноцветными, игрушечными автомобильчиками. Есть!
     -Сто восемьдесят влево!
Сверкающий городом горизонт наклонился вправо. « Поймал» первоначальный курс на Солнце.
    -А теперь триста шестьдесят вправо! Смелее! Круче вираж!!
Я потянул правую стропу ниже, ниже… Ух ты! Здорово! Горизонт встал почти вертикально. Казалось, что ногами я упёрся в самое небо! Несколько запоздало отработал торможение левой стропой. Солнце «пролетело» чуть дальше. С упреждением надо работать!
      -Отлично! Триста шестьдесят влево!..
    Мне казалось, что крыло через стропы со мною разговаривало. Я чувствовал упругую дрожь крыла, как будто я держал не стропы, а нервы и сосуды живого существа, в которых бился пульс, шумела почти вскипевшая кровь. Чувствовал упоение крыла своей родной стихией, его весёлый азарт. Оно живое! Эта дрожь, азарт крыла передались и мне. Значит, я тоже живой!  Казалось, этот полёт будет вечным. Но, увы… Володя забрал управление себе.  Земля всё ближе. Уже можно рассмотреть Олега, что стоит с камерой, направленной вверх, на нас.
       -Анатолий, приготовься к приземлению! Ты помнишь, что нужно делать?
      -Да, помню!- я сдвинул ремни ближе к коленям, так что получилось, будто сижу на невидимом, воздушном кресле. Взял обеими руками ноги, выпрямив их. Крыло планировало к краю посадочного поля, в сторону Аэрограда,- по ветру. Плавный, левый вираж  сто восемьдесят, и мы летим прямо на красно-оранжевую стрелку, что оказалась составлена из больших, надувных баллонов. Против ветра. Вот зелёный ковёр всё ближе. Мелькают яркие, солнечно-весёлые точки одуванчиков. Ближе, ближе. Инструктор мастерски погасил вертикальную скорость снижения, и я очень плавно, по-самолётному прошелестел по майской траве «пятой точкой». Даже и не заметил, как мы оказались на Земле. Вот и всё! Красно-оранжевое крыло медленно, неохотно опускается на траву, складываясь и сминаясь. Оно, как и я, всё ещё не надышалось небом, сразу же затосковало по нему. 
     Щёлкнули замки за моей спиной, что надёжно держали меня в небе. Я поднялся с травы. Мы молчали. Каждый о своём. Я всё ещё был там, -в звенящей Тишиной высоте.
         -Ну? Как?- Володя, сдержанно улыбаясь, сноровисто собирал парашют. Аккуратно смотанные  кольцами стропы -на плечо.
        -Давай помогу!- спохватился я.
       -Нет, не надо. Уже всё.
          Я догадался, наконец, снять очки и шлем. Мы шли к точке нашего старта, к воротам в воздух. Теперь же это ворота на Землю. На поле опускаются парашютисты-однополётники. Прямо перед нами, мягко приземлилась та девушка, с лукавыми искорками в глазах. Неожиданный порыв ветра подхватил её крыло.  Но девушка-парашютистка, проехавшись ногами по траве, совладала с крылом…
          Нас встретил улыбающийся Олег:
          -Толя! Поздравляю с первым прыжком!- серия щелчков затвора фотоаппарата…
    Мы на выходе. Прощаемся с новыми друзьями.
        -Ну… Надеюсь, ты не простишься с небом навсегда?- улыбается инструктор Володя.
         -Володя… Константин оказался прав! Случилось… мне не просто понравилось! Я влюбился в небо!- мы по-братски обнялись. Первый мой  инструктор, что пронёс меня,-буквально- до бездонного люка самолёта, довёл до самой Земли все эти тысячи метров Высоты.
             Спасибо тебе, Олег- за такой роскошный, невообразимый ещё совсем недавно подарок,- свидание с Беспредельностью, Вечностью и…давним, почти позабытым Детством.
            Спасибо, Константин, что не побоялся выпустить в небо незнакомого тебе человека, поверил на слово, не побоялся взять ответственность.
            Спасибо тебе, Инструктор!  Ты буквально держал мою жизнь и здоровье в своих умелых, надёжных руках. Ты мне теперь как брат.
    Очень надеюсь, что это не последнее, а всего лишь крайнее  свидание с Высотой!    
                Когда  устал и сник. Сбитый шаг
                Утерян след  единственной тропы
                Расправь Крыло. Доверься Небу.
                Прими глоток пьянящей Высоты...
 Коломна. Аэроград. Май 2024 г.
  Фото О. Фомин