Мышиный эндшпиль. Глава 2

Глава вторая

Учиться Сашке нравилось. Группа, состоявшая в основном из девчонок, сложилась дружная. И поначалу все старались бескорыстно помогать друг другу. Живущие в общежитии делились продуктами, присылаемыми из дома, без проблем давали подружкам поносить платья или джинсы, выручали деньгами до стипендии.
 
Тетка и родители по возможности финансово поддерживали Сашку, так что материальных проблем у нее не было и казалось, что жизнь налаживается…

Но на третьем курсе в группу пришла новая студентка. По иронии судьбы ее звали Виктория, а это имя вызывало у Сашки подсознательную неприязнь. Выглядела девушка прекрасно, одежда – только из дорогих бутиков, никакой тебе барахолки, парфюм изысканный, в ушах - бриллиантики… Лекции она посещала через раз, с зачетами тянула до последнего, но преподаватели закрывали на это глаза.

 Поговаривали, что мать Виктории вхожа в городскую элиту, курирующую фармацевтические поставки по стране и из-за рубежа. Именно Виктория задала новый тон в общении одногруппниц, собрала вокруг себя кучку единомышленников, втянув их в какие-то свои коммерческие затеи. То, что Сашка владеет одной ей доступной информацией, Виктория узнала почти сразу. Да Сашка и сама не делала из этого секрета, подбрасывая приятельницам для рефератов и курсовых сведения из своих записей. За годы учебы она неожиданно для себя вдруг почувствовала острую необходимость в общении, оценила дружескую поддержку и, по мере сил, пыталась отплатить добром за добро.
 
Как-то Виктория остановила Александру в коридоре и безапелляционно потребовала дать ей возможность просмотреть все, что было раньше собрано Сашкой, и может пригодиться в ее, Виктории, деятельности. Корыстный интерес предпринимательницы вернул Сашку на землю, напомнив в красках события школьной жизни. Тем более, что по общаге уже поползли смутные слухи о тайной торговле «травкой» и даже иными сильными средствами. Сашка призвала на помощь все свое умение промолчать, уходя от ответа, изобразила непонимание, но все-таки откровенно встревожилась и первым делом проинспектировала тайный архив: пока материалы были на месте и секретки, расставленные по привычке, оказались не тронуты. Но как сохранить в целости документы, если твои вещи в любой момент могут быть просмотрены и даже похищены, потому что в общежитии тайн от соседок нет? Пришлось срочно искать повод съехать из общего жилья. Сашка позвонила тетке и описала ей в красках якобы участившиеся кражи и подпольную продажу наркотиков, чем привела Аглаю в ужас.

Расчет оказался верным. Напуганная тетка вновь пришла на помощь племяннице. У одной из ее многочисленных приятельниц в Новосибирске нашлась давняя знакомая, сдававшая жилье студентам. Как раз в данный момент комната пустовала по причине замужества предыдущей жилички. Тетка пообещала взять на себя финансовую сторону дела, и уже через пару дней Сашка переехала.

Хозяйку звали Наталья Ивановна, жила она одна в аккуратном частном доме. В силу возраста следить за хозяйством ей становилось все труднее, так что юные квартирантки активно вовлекались в организацию быта, за что получали значительные скидки по оплате. У хозяйки наличествовали и дочь-геолог Елена Васильевна, и восемнадцатилетний внук Алешенька, проживающие отдельно, но они не слишком баловали помощью свою мать и бабушку. Тем не менее, внука Наталья Ивановна почти боготворила, пыталась всячески, особенно материально, поддерживать и контролировала его житье-бытье в периоды долгих материнских командировок.

Переезд Сашки совпал как раз с очередной экспедицией геологической дочери, и Алешенька практически постоянно болтался у бабули, маясь от безделья: школа и какое-то училище были окончены, на работу никуда пока не пристроился. Откосив от армии благодаря всесильному аргументу – плоскостопие, он был предоставлен сам себе в жизненном определении, но в материнской квартире одному было голодно и скучно… Наталья Ивановна хлопотала целыми днями на кухне, то оладушки затевала, то курицу запекала… Внучок охотно поглощал вкусности, валялся на диване перед телевизором и время от времени позванивал в различные конторы, демонстрируя поиски трудоустройства. Впрочем, не слишком рьяно. Вечерами он исчезал в компании каких-то приятелей и являлся частенько «под шафе» уже заполночь. Бабушка не спала, дежурила у окна, ожидая возвращения блудного внука, и была явно благодарна Сашке, разделявшей ее тревожное бдение. А та неожиданно для себя все больше и больше увлекалась юным лоботрясом, боясь признаться, что, пожалуй, влюблена. Голос разума подсказывал ей, что объект для чувств выбран не слишком удачно, но Сашка не хотела ничего замечать.  Неиспытанные ранее ощущения захватили ее. И хотя особой красотой или умом юный внучок не отличался, Сашка при встречах не сводила глаз с объекта своего обожания, внимая примитивным сентенциям и довольно безграмотным речам парня. В этом Сашка и Наталья Ивановна оказались едины: обе явно переоценивали достоинства молодого человека.
 
Ночью, лежа без сна и изучая игру теней на потолке, Александра понемногу приходила в себя, наваждение оставляло ее, и она могла направлять мысли в практическое русло. Алексей почти не замечал новую бабушкину жиличку. Он уже привык к постоянной смене квартиранток, которые всегда были старше его и не видели в нем объекта нежных чувств или иных дамских интересов. А Сашка, кроме того, и внешностью похвастать не могла, да и дар речи в присутствии парня теряла…

Хорошо обдумав ситуацию во время ночных бдений, Александра, у которой на личном фронте был полный штиль, и даже приятелей мужского пола не наблюдалось, решила, что это ее вариант… Нужно приложить все усилия, чтобы заполучить Алексея. И торопиться! Со дня на день мать его возвращалась из экспедиции, и парень мог перестать квартировать у бабушки.

Наступившая ранняя и морозная зима стала Сашкиным союзником. Алексей вечерами по-прежнему оставался у бабули, даже после возвращения матери не спеша в холодную квартиру, где отопление оставляло желать лучшего. Да и мать, будучи человеком, не приспособленным к домашнему уюту, особенно готовкой не заморачивалась, дома почти не сидела, мотаясь по приятельницам и собираясь в новую командировку. А у бабули и жаркая печка, и вкусная еда, и сладкий дурманящий чаек перед телевизором… Этот замечательный напиток был произведением Сашкиного искусства. Проштудировав все свои и Агафьины записи, Александра откопала несколько замечательных рецептов. Получившиеся настойки она незаметно подливала в бокал избранника, который от этого приходил в расслабленное состояние, томная благодать овладевала им, и отправляться на холодную и промозглую улицу даже ради друзей парню совершенно не хотелось.

Наталья Ивановна всячески приветствовала подобное время провождения внука, Елена Васильевна, похоже, тоже не возражала, тем более, что уже к Новому Году отправлялась в очередную экспедицию куда-то в теплые края.

 Новый год… Сашка возлагала на праздник особые надежды. И романтическая ночь, и ожидание чуда – это все, конечно, хорошо, но Александра математически точно просчитала, что нужно предпринять, чтобы этот праздник стал важнейшей вехой на ее пути к цели. А цель у Сашки была конкретная: не просто любовь с юным молодцем, а настоящая свадьба с регистрацией, кольцами, и, главное, с пропиской в Новосибирске…

Тем более, что денег на оплату съемной комнаты, не смотря на все скидки и доброжелательное отношение хозяйки, стало не хватать. Финансовое благополучие тетки Аглаи лопнуло, как мыльный пузырь, в кризис девяносто восьмого года, когда множество предпринимателей России проснулись однажды утром практически нищими и в долгах. «Шапочную артель» пришлось распустить, распродав все, что только можно было. Чтобы хоть как-то прокормиться, тетка устроилась в газетный киоск, а вечерами из меховых обрезков мастерила сувениры и игрушки, потихоньку приторговывая ими на своем рабочем месте. В этой ситуации пересылать деньги племяннице ей стало обременительно. Какое-то время Сашке помогал отец, но и он уже недвусмысленно намекал дочери, что нужно сокращать расходы и съезжать. А куда? Назад в общагу?

После Сашкиного поспешного бегства из общежития, Виктория еще пару раз пыталась требовать «архив», но тут неожиданно в училище стала наведываться милиция, отловившая нескольких студентов на реализации травки, и юная аферистка притихла, а вскоре забрала документы и перевелась куда-то на новое место учебы.
 
Поговаривали, что и у матери девушки, несмотря на все связи и высокое служебное положение, возникли проблемы с законом… Сашку оставили в покое, и, к ее явному облегчению, никто из одногруппниц не сдал карающим органам информацию о травяном архиве… Но учеба уже заканчивалась, остался практически только диплом, и надо было искать себе и работу, и жилье… Бесхозный Алешенька, прописанный в трехкомнатной материнской квартире и, судя по всему, наследующий бабушкин домик почти в центре города, - партия по всем статьям перспективная… Такой вариант решал одним махом все проблемы: и за жилье платить не нужно, и бабуля внука голодом не бросит, и появится время для трудоустройства. Да и Алешеньку можно будет заставить действовать в этом направлении поактивнее…Так что романтическое Сашкино чувство весомо подкреплялось чисто практическими соображениями.

Конечно, планы Алексея на Новый год совершенно не соответствовали Сашкиным задумкам. Тем более, что его дальние и ближние знакомые по мере приближения праздника все чаще названивали, интересуясь возможностью оттянуться в пустой трехкомнатной квартире приятеля. Воодушевленный Алешенька чувствовал свою незаменимость в этом вопросе и очень гордился…

Однако отъезд матери в экспедицию неожиданно был отложен на январь, и мечты Алешеньки собрать в новогоднюю ночь компанию друзей в родительской квартире пошли прахом. Елена Васильевна сама, в кои-то веки оказавшись дома в такой замечательный праздник, зазвала к себе толпу старых и новых приятелей, категорически отказавшись что-либо менять.
 
Многочисленные друзья моментально потеряли интерес к «бесквартирному» Алексею, и все его попытки примкнуть к другой какой-то компании успехом не увенчались. Как бы там ни было, но сам по себе парень оказался им не слишком интересен…

Накануне праздника Алешенька объявил бабушке, что отмечать Новый год будет у нее, если не получится свалить в какой-нибудь клубешник. Сашка возликовала… Пока все шло неплохо. Для праздничного застолья у нее были уже припасены две замечательные настойки. Одна сонная - для Натальи Ивановны, а вторая, приворотная, – для Алешеньки. Это произведение травяного искусства мыслилось главным Сашкиным козырем. Если сонный отвар ей приходилось готовить раньше, то приворотное зелье было эскпериментальным. Листок с рецептом, написанным рукой бабки Агафьи, обнаружился среди страниц в том самом старинном фолианте, который Сашка стащила из комода…
 
Травы для настойки нашлись в Сашкиных запасах (как чувствовала, что понадобятся!), заготовленные загодя и очень тщательно, в точном соответствии со сроками и местами сбора. Благодаря старухиным комментариям, выполнить все было просто, да и опыт у Сашки уже был не малый. Самой любопытной ей показалась приписка, что рецепт «успешно опробован девицей Ступаковой на Мишке – сыне плотника. И, хотя повторное применение усиления воздействия не оказало, Мишка бросил прежнюю свою зазнобу и готовится к свадьбе со Ступаковой». Верить или не верить, Сашка не задумывалась. Попробовать стоило, а дальше видно будет…
«Свалить в клубешник» у Алешеньки не получилось. Он просто напрочь забыл, что собирался уходить! Замечательная Сашкина настойка, добавленная в яблочный сок, который парень любил и потому поглощал в неимоверных количествах, то запивая им водку, то просто прихлебывая в удовольствие, оказывала волшебное действие.
Алексей много смеялся, активно пытался комментировать выступления артистов по телевизору, ухаживал и за Сашкой, и за бабулей. И даже выключил телефон, так ему хорошо и комфортно было за бабушкиным праздничным столом…

Александра зорко следила, чтобы Алешенька не успел перебрать спиртного в процессе долгого ужина, поэтому влила сон-траву для Натальи Ивановны прямо в бокал с шампанским, точно зная, что тот будет выпит до дна и залпом. Разомлевшая бабуля едва дотянула до половины первого и с помощью внука отправилась спать, сетуя, что не посидела совсем с молодежью…

Только за бабушкой закрылась дверь, и Алексей вернулся в зал, Сашка поняла: пора! Глаза у парня лихорадочно блестели, голос сделался низким и хриплым, и даже казалось, что чуть дрожат руки. Дальше все случилось так, как и планировалось. Ночь они провели в Сашкиной постели. Алешенька угомонился только часам к пяти утра и по настоянию Александры отправился досыпать к себе.
Ночь любви не произвела на Сашку какого-то неизгладимого впечатления. Пожалуй, самым сильным было ощущение удовлетворения от достигнутой цели. Любовником Алешенька оказался совершенно неопытным, суетливым и больше стремился получать ласки, чем раздавать свои. Впрочем, Сашка и сама, впервые постигая плотские утехи, мало чего в них понимала и действовала просто инстинктивно, утешая себя тем, что лиха беда начало…

Опоенная Наталья Ивановна проспала до обеда, встала с тяжелой головой, и Сашка, пожалев ее, накапала из своих запасов целебного средства, приведя женщину в бодрое состояние. То, что произошло нечто необычное, бабуля почувствовала сразу, как только ей стало получше, и она смогла оценить происходящее. Алексей ходил хвостом за Сашкой, рвался помогать ей накрывать на стол, мыть посуду и только к вечеру, вспомнил, что отключил телефон. Бдительный глаз Натальи Ивановны сразу отметил все попытки внука лишний раз прикоснуться к девушке, якобы случайно приобнять за плечи, сесть рядышком… Пристально наблюдая, Сашка видела, что происходящее тревожит бабулю. Но та пока молчала.

За ужином Александра снова подлила Наталье Ивановне сонной настоечки, чуть снизив дозу в опасении вредного воздействия, особенно в сочетании с алкоголем, которым бабуля угощалась в течение всего дня, компенсируя потерянную в этом смысле Новогоднюю ночь.

Помня комментарий старухи Агафьи про повторное применение приворотного зелья, ничего давать Алешеньке Сашка не решилась. Да, пожалуй, уже и не потребовалось! Снова они провели ночь вместе и едва не прозевали момент, когда парню надо было ретироваться в свою комнату. В этот раз Наталья Ивановна проснулась рано. Сашка услышала, как она возится и кряхтит, вставая с кровати. Молниеносно выставила Алексея, успела накинуть халат и, выскочив на кухню, загремела чайником, зашуршала пакетами, привлекая к себе бабулино внимание.

Так прошли все праздничные дни. Пару раз звонила Елена Васильевна, приглашала Алешеньку к себе, но тот неизменно отказывался, изображая обиду за сорванный новогодний кутеж. А перед Рождеством мать заехала и сообщила, что вечером улетает на Кавказ. Квартиру пока оставляет подруге, которая прибыла лечиться в Новосибирск из Нижневартовска. Так что, Алешке лучше пожить у бабули. Чмокнула  Наталью Ивановну и сына дежурными поцелуями, небрежно кивнула Сашке и, даже не выпив чаю, унеслась собираться.

Звонили и приятели, в основном интересуясь, не освободилась ли вожделенная квартира, чтобы хоть на Рождество потусить вдосталь… Алексей делился историей о подруге и ничем порадовать друзей не мог. Сашка тревожно прислушивалась к его разговорам, не уверенная в прочности своих чар.

Обдумывая сложившуюся ситуацию, она не строила иллюзий. Вряд ли Алексей потерял голову и влюбился. Все было проще. Парень устал от одиночества. Брошенный неизвестным и потому нелюбимым отцом, оставленный матерью на самостоятельное выплывание и окруженный патриархальным бабушкиным обожанием, которого он стеснялся перед приятелями, пацан не обзавелся близкими друзьями, не приобрел интеллектуальный багаж или престижную профессию, не прославился спортивными достижениями или скандальным поведением… Он был самый обычный парень без особых достоинств и никого не интересовал! А Сашка вдруг вселила в него надежду на то, что он хорош сам по себе, без дополнительных усилий с его стороны, и что жизнь теперь может повернуться к нему сладкой и манящей стороной… И Сашкиной задачей стало, чтобы все эти перемены прочно ассоциировались у Алешеньки только с ней, с Сашкой, с ее любовью, ее заботой, с ее присутствием в его жизни… А там, глядишь, и свадьба, и прописка, и благополучие…
 
Пока все складывалось неплохо. Тревожила только начинавшая все отчетливее проявлять бдительность Наталья Ивановна. Она, конечно же, не могла не заметить взглядов, которые Алешенька бросал на Сашку, его постоянных попыток чем-то помочь жиличке. Алексей совершенно не задумывался о конспирации, не видя в этом никакого смысла, но Сашка своим просто звериным чутьем ощущала опасность, провоцируемую прозорливостью бабули. Сейчас, когда все еще так зыбко и неопределенно, противостояние родной бабушки и сексуальной партнерши в борьбе за влияние на Алексея необязательно закончилось бы в Сашкину пользу. Ведь в любой момент Наталья Ивановна могла отказать квартирантке, и что тогда? Съезжать? Искать новое жилье? А впереди диплом и поиск работы…

И Сашка решила вопрос стратегически: бабулю нужно было отвлечь, причем так, чтобы отказ девушке от жилья казался самым неудобным выходом из сложившейся ситуации, а что кроме благополучия внука было наиважнейшим для пожилой женщины? Конечно, собственное здоровье…

Сделав такой вывод, Александра не испытывала ни тени сомнений. Цель была поставлена, и, чтобы ее добиться, у Сашки были все средства и возможности. Зная, что у Натальи Ивановны не слишком здоровое сердце, Сашка именно на него и запланировала атаку. Много ли сердечнице нужно, чтобы болезненные симптомы усилились, а потребность в помощи и уходе возросла? Однако, на приготовление соответствующего травяного зелья требовалось время… Тут Александре пришли на помощь ее познания в фармацевтике, полученные во время учебы. Действовать нужно было осторожно, чтобы не вызвать необратимых последствий, но все-таки основательно обессилить противника.
 
Наталья Ивановна, сама того не ведая, ускорила принятие решения.
Как-то вечером, вернувшись из училища, Сашка застала хозяйку, говорящую по телефону. Обрывок фразы, долетевшей из комнаты, не оставил сомнения, что речь идет об Алеше и его «неправильном выборе». Заслышав Сашкины шаги, Наталья Ивановна замолчала, дожидаясь пока жиличка пройдет к себе. Сашка, спиной чувствуя сверлящий взгляд, поспешила прикрыть свою дверь и попыталась, прижавшись ухом, разобрать еще хоть что-нибудь. Увы, бабуля говорила негромко, в комнате бормотал телевизор… Тогда Сашка, не задумываясь, распахнула окно и, выбравшись во двор, прокралась к окнам соседней комнаты, где, благодаря приоткрытой форточке, смогла уловить суть разговора. Наталья Ивановна временами в эмоциях повышала голос, и тогда Сашка слышала даже отчетливо.
 
- Нищая, некрасивая! Без роду, без племени…- кипятилась бабуля. – Я ее как дочь приняла… Неблагодарная!

… - Мальчишке еще учиться нужно бы. А он все время у ее подола толчется, как привязанный. Меня не слушает совсем…
 
… - Да понимаю я, что ночная кукушка… Ох, уж эта молодость, гормоны…

… - Выгнать бы ее на все четыре стороны! Да рука не поднимается… Ты ж за нее просила…

… - Да не в претензии я! Сама проглядела! Раньше-то Алешеньку мои постоялицы не интересовали, а тут поди ж ты. Вырос!

…. – Права, права! Так она хоть на глазах… И все же… Но ты ведь понимаешь, ей не Лешенька нужен. Ей жилье в городе нужно!

… - Его бы к матери отправить! Пусть хоть разнорабочим при экспедиции пристроит…

…- А вдруг девица забеременеет? Шантажировать начнет? Что женить Алешеньку?.. Ребеночка же не бросишь… Рано, рано!

Слушать больше смысла не имело. Судя по всему, Наталья Ивановна говорила с той самой благодетельницей, к помощи которой прибегла тетка Аглая, пристраивая племянницу…

Раздетая Сашка совершенно замерзла на февральском ветру. Стуча зубами и вся дрожа, она едва перевалилась через подоконник. Закутавшись в одеяло, забралась с ногами на свой диванчик и задумалась.

Да, сегодня ее еще не выгонят. «На глазах…» Но, если Сашка начнет вести дело к свадьбе, бабуля миндальничать не станет. И ее выставит, и Алешеньку на Кавказ в трудовую ссылку отправит… Хотя… Нет, не может быть! Наталья Ивановна так обожает внучка… Придумает что-нибудь менее радикальное… Например, познакомит его с дочкой-внучкой очередной своей приятельницы, иными словами, с не пристроенной девицей, более «подходящей» любимому отпрыску по статусу… И тут рассчитывать на верность Алешеньки явно не приходится! Загуляет… Медлить нельзя, время пришло…  Без свадьбы вся эта сексуальная затея смысла действительно не имела…
 
Такие прозаичные размышления неожиданно привели Сашку к выводу, что ее влюбленность и обожание по отношению к Алешеньке сами собой развеялись, оставив после себя только практические соображения, как добиться поставленной цели. А именно: прописка и жилье… Права бабуля! Так что, нужно спешить! Для себя Сашка пока отмела вариант с немедленной беременностью. Неизвестно, улучшит ли это ее шансы или, наоборот, напугает и оттолкнет юного лоботряса… Еще раз прокрутив в голове все «за» и «против», Александра твердо постановила, завтра же… нет, сегодня! приступить к «делу».

Для начала Сашка решила спровоцировать у Натальи Ивановны приступ тахикардии. Учащенное сердцебиение у бабули случалось, уже не вызывая паники и немедленных обращений к врачу. В доме имелась аптечка со всеми необходимыми препаратами, а регулярные консультации участкового врача, пока не видевшего особой серьезности состояния, были привычной частью существования пожилой женщины. Игнорируя проблемы с сердцем, бабуля обожала кофе и временами позволяла себе чашечку этого крепкого натурального напитка, чем Сашка и воспользовалась. Взволнованная разговором Наталья Ивановна, не взирая на вечернее время, решила побаловать себя «вкусненьким». Заварила любимый напиток, щедро развела его сливками и от души положила сахар. Суетившаяся на кухне Сашка расценила это как подарок судьбы. Именно вкус кофе скрыл горечь крохотного добавления эфедрина. Для юной авантюристки не представляло трудности достать это лекарство: она еще раньше стянула его в училище во время лабораторной работы. На всякий случай. Вот случай и представился!

Ночью бабуля почувствовала себя неважно. Принесенные лекарства приняла из Сашкиных рук безропотно…

- Это все ваше «вкусненькое», - посетовала Александра. Прекрасно зная строптивый характер Натальи Ивановны, она рассчитала точно: теперь та врачу ни за что не сознается, что пила кофе, да еще и на ночь.

Однако приносимые девушкой лекарства почему-то не оказывали обычного воздействия… Сашка знала, почему… Микроскопические дозы эфедрина делали свое дело.
 
Помучавшись два дня, Наталья Ивановна все-таки вызвала врача. Участковый терапевт, отработавшая уже более двадцати вызовов, приехала поздно вечером и, зная пожилую женщину и ее болячки «на зубок», по привычке прописала традиционный набор лекарств. Новых тревожных признаков она не выявила и постаралась поддержать пациентку, порекомендовав поменьше нервничать, больше дышать свежим воздухом, сходить сдать анализы и обратиться к кардиологу… Из всего перечисленного, Наталья Ивановна сразу отметила «поменьше нервничать», соотнесла это со своим последним телефонным разговором, окончательно успокоившись, никакие анализы сдавать не пошла и про кофе, конечно же, промолчала.

Визит врача Сашку вполне удовлетворил, но рисковать с применением новых лекарственных доз она не решилась, продолжив усердно готовить свое травяное средство. Причем даже два. Одно было совершенно безвредно, так, витаминный сбор. Средство предназначалось для легальной помощи больной женщине и выполняло роль «дымовой завесы». Второе, тайное, должно было, не смотря на все витаминчики и лекарства, постоянно вызывать не слишком серьезные, но все-таки ощутимые приступы тахикардии, усиливать слабость, головокружение и общую апатию. В случае тяжелых приступов бабуля могла вызвать скорую и отправиться на стационарное лечение. А наблюдение кардиолога и правильные медикаменты сразу бы оказали положительное влияние, сведя на нет все Сашкины усилия. Хорошо изучив Наталью Ивановну, Александра была уверена, что при несильных приступах та предпочтет домашний уход… Вот тут-то безотказная жиличка и окажется незаменима…

Через неделю, когда в отсутствие эфедрина Наталья Ивановна стала чувствовать себя получше, тайный настой был готов, и Сашка приступила к реализации своего плана. Приступы тахикардии возобновились, бабуля слегла и с благодарностью принимала из Сашкиных рук и лекарства, и вечерний травяной чаек. Постепенно все заботы о пропитании и наведении порядка в доме легли на плечи квартирантки. Алешенька, забросив даже показушные попытки поиска работы, изо всех сил старался быть полезным, ходил за продуктами, помогал кухарить и сидел с бабулей, пока Сашка уезжала на учебу или работала над дипломом. Все его старания и отказ от тусовок с приятелями Александра восполняла ночными утехами. Иначе, пожалуй, удержать мальчишку в четырех стенах вряд ли получилось бы…

Чтобы не нарушить традиционную картину лечения, Сашка время от времени приглашала участковую и даже убедила Наталью Ивановну все-таки сдать анализы, для чего временно исключила принятие тайного настоя… Повеселевшая женщина, получая одни витамины и лекарства, воспряла силами и съездила с внучком в поликлинику. Анализы никаких неприятностей не выявили и явно успокоили врачей. Кардиограмма тоже порадовала: все штатно, возрастные изменения. Наталья Ивановна все-таки была в целом здоровой женщиной. Слегка тревожившаяся Александра мысленно поблагодарила Агафью за столь замечательный рецепт, компоненты которого традиционными методами не определялись…
 
Однако все перипетии со здоровьем не отвлекли Наталью Ивановну от тревог на Сашкин счет. Время от времени Александра ловила на себе пристальный взгляд хозяйки и прекрасно понимала, о чем та думает. Конечно, сейчас, пока болезнь обострилась и помощь девушки для бабули была необходима, Наталья Ивановна не предпринимала ни шагов по выселению жилички, ни жестких требований по оплате проживания, ни попыток знакомства внука с «подходящей девицей». Но с приятельницей продолжала обсуждать проблему… Сашка, стараясь не попасться, постоянно подслушивала их разговоры.

«Если бы не вредная старуха, как все прекрасно сложилось бы!» - частенько подумывала Александра, глядя на мирно посапывающего Алешеньку. Последнее время он совершенно перестал таиться, откровенно тискал свою «зазнобу» и отмахивался от всех нравоучительных бесед, которые пыталась заводить с ним бабуля. Мать с далекого Кавказа тоже прислала сыну гневное письмо, чем только еще больше раззадорила упрямого мальчишку.

- Они совсем меня не считают взрослым! – жаловался ночами Алешенька. – Моя жизнь, как хочу, так и живу!

Сашка поддакивала, всячески поддерживая такие настроения. И все-таки… В какой-то момент юный ловелас может прийти к мысли, что существуют другие девушки и такие сладкие ночи он может проводить не под бдительным бабулиным оком: тогда и упреков не будет, и жизнь станет не хуже… Да еще ранняя весна, яркое солнышко, упоительные вечерние ароматы молодой зелени все больше и больше дурманили и кружили парню голову…

Все решил случай. Сашка, занятая последними приготовлениями к защите диплома и страшно не досыпающая, стала частенько оставлять на Алешеньку бабулин прием лекарств, а тот потом не мог толком вспомнить, что давал, что нет… Поэтому, когда в один из вечеров Наталье Ивановне вдруг стало очень плохо, Сашка поняла: явно произошло удвоение дозы! Приехавшая скорая констатировала тяжелый приступ тахикардии. Но от госпитализации бабуля наотрез отказалась. Александра терялась в догадках, почему? Неужели та настолько верит в добрые руки жилички? Или боится тягот государственного стационара с переполненными палатами, равнодушными сестрами, койками в коридоре, сквозняками и больничными инфекциями? Да, скорее всего, бабуля боялась стационара, прекрасно понимая, как там …

Сашка с особым усердием начала отпаивать хозяйку своими витаминчиками, полностью исключив «тайный» препарат, и на фоне грамотной терапии Наталья Ивановна снова активно пошла на поправку… Однако мысленно Александра все время возвращалась к вопросу: а если бы так, нечаянно, бабуля и умерла?.. Кто бы заподозрил неладное? Все последнее время она болела, в больницу не ехала, но врач то ее наблюдала… Возраст уже преклонный… И Алешенька подтвердит, что они делали все, что возможно, ухаживали…

Сашка прислушалась к себе. Неужели она так спокойно думает о смерти? А ведь в той Агафьиной книге есть весьма заковыристые рецепты, помогающие отправиться в мир иной… Боже, о чем это она… Да, старушка вредная и скорее всего никогда не даст внуку жениться на квартирантке, пока жива… Вот, снова, пока жива… Как бы замечательно было, если бы бабули не стало… Ну, почему она просто не оставит их в покое? Жили бы, как раньше, вместе… Даже дружно… А теперь что?.. Наталья Ивановна может еще долго протянуть, Алешенька опомнится, Сашку выкинут на улицу… Куда идти? Возвращаться к родителям, в тайгу? К тетке? Захочет ли Аглая снова принять племянницу? Что-то последнее время она не балует Сашку ни письмами, ни звонками… Надо бы выяснить, что там и как?
 
Про тетку Александра узнала у отца, и полученные новости ее поразили. Оказалось, что Аглая неожиданно выскочила замуж за какого-то молодого военного пенсионера, общение с братом свела к минимуму и все силы свои направила на укрепление личного счастья… Да уж… Племянница ей явно ни к чему…

И Сашка решилась…
 
В первый вечер, дрожащей рукой накапав в чай для Натальи Ивановны нового «тайного средства» из черной книги Агафьи, стоя перед зеркалом, Александра вглядывалась в свое лицо: ничто не выдавало ее паники или отчаяния, разве что глаза чуть поблескивали тяжелым антрацитовым отливом… Права была бабка, написавшая «глаз твой черный, пытливый, взгляд холодный…»

Через неделю Наталья Ивановна тихо скончалась во сне. Врач констатировала смерть от естественных причин. Вызванная в срочном порядке дочь едва успела к похоронам. А Сашка, хладнокровно уничтожившая все следы своих фармацевтических изысканий, изображала глубокую скорбь и даже вполне искренне сочувствовала ошалевшему от горя Алешеньке и заплаканной Елене Васильевне…
 
Вечерами, когда суета стихала, Алексей засыпал, Сашка, наконец оставшись одна, садилась на кухне, наливала чай и думала, думала… Прислушиваясь к себе, она никак не могла понять: страшно ли ей, гнетет ли ее содеянное… В книгах она читала и про муки совести, и про неотвязные тяжелые сны, терзающие душу. Она ведь убийца! У-би-й-ца… Если бы не она, бабуля прожила бы еще не один год! И тогда, скорее всего, Сашку уже турнули бы на улицу, прописка в городе оказалась бы невозможна… Снять квартиру ей не по средствам. К тетке теперь тоже не вариант… И катила бы она в свой родной поселок: с образованием, но без денег, без мужа, без перспектив. А родители? Вряд ли бы обрадовались такому…
Младшенькие заканчивали школу, ими заниматься нужно. Казалось же, что со старшей дочерью вопрос уже решен… И вот, снова… Конечно, не в родителях и не в сестренках дело. Что ее ждет в поселке? Только лес… Стать егерем, как отец? Да разве ж девушке, да еще хроменькой, это по силам?.. И прожить там бобылихой до старости… Мужа то не сыщешь: в деревне одни старики да редкие дачники… Правда, можно было бы попробовать заняться «знахарством», но так это зыбко: получится – не получится… И кого врачевать-то? Местные и сами себя травками лечат…

Нет. Все она сделала правильно! Что там старуха?! Пожила уже. Что у нее впереди было бы? Болезни, одиночество и та же смерть… Неизвестно, случилось бы это так же легко? Или умирала бы в муках?.. А тут заснула и все… Нужно не думать об этом, забыть, забыть, забыть! И бояться нечего! Ведь, если сейчас врачи ничего не заподозрили, значит, и дальше никто не узнает! Наверное, она не допустила ошибок, раз все прошло гладко. Теперь думай - не думай, ничего не изменишь, косяков не исправишь… Да и не было косяков! Не было. Нечего и вспоминать! Ай, да рецепты у Агафьи! Безупречны!

Сашка выливала остывший чай. Снова включала чайник… И так сидела пол ночи, пока наконец сон не смаривал ее…

Днем она с головой погружалась в заботы о дипломе, проблемы по наследству и семейному устройству. Завещание бабули Александра расценила как подарок судьбы: дом и все имущество было отписано напрямую внуку. Собственно, дочь и не оспаривала решение Натальи Ивановны. Внуку - так внуку… Совершенно растерянный, оставшийся один после отъезда матери на Кавказ, Алеша полностью попал под влияние своей «дамы сердца», и вопрос со свадьбой решился сам собой…
 
С подачей заявления для приличия пришлось подождать, Сашка благополучно защитила диплом и занялась приготовлениями. Елена Васильевна, успевшая за это время вернуться с Кавказа и снова уехать уже на Алтай, благословила детей сквозь зубы и прислала немного денег… Сашка отнеслась к происходящему философски: и так ясно, что свекровь ее не полюбит, так чего переживать? Алешенька, правда, попытался поговорить с матерью, но та осталась непреклонна и на свадьбу приезжать отказалась, сославшись на загрузку по работе. Присланных ею денег как раз хватило на два тоненьких колечка. Белое платье Сашка решила не покупать. Примерив свой «выпускной» брючный наряд, она пришла к выводу, что лучшего ей не нужно. Благо, что за прошедшие годы фигура ее изменений не претерпела… Алексею купили и новый пиджак, и брюки. Не идти же ему в ЗАГС в спортивном костюме - самом крутом прикиде девяностых…

В заботах тревожные мысли о смерти Натальи Ивановны как-то сгладились. Сашкины ночные бдения постепенно сошли на нет, она успокоилась и стала забывать о случившемся…

Чтобы не тратиться понапрасну на пышную свадьбу, торжество отгуляли в родительском доме Александры, а возвращаясь, заглянули к тетке Аглае, которая, поприсутствовав на регистрации и коротко поздравив молодых, сразу уехала, сказавшись больной. Выглядела она и вправду неважно: похудела, осунулась… Но главное исчез ее задорный говорок, потух яркий блеск глаз.
 
Аглая долго вертела Сашку, обнимая и гладя по голове, как маленькую:

- Девочка моя, девочка… Я так соскучилась...

Совершенно нехарактерные причитания и вздохи всерьез убедили Александру, что не все здесь ладно. Новоиспеченный муж тетки – Семен – вообще проигнорировавший свадьбу, ходил по дому гоголем, то и дело покрикивал на жену, отдавал приказания, будто на плацу командовал… А Аглая мышкой металась из комнаты в кухню, все что-то собирала, поправляла, подавала…

- Давай позовем твоих приятельниц, - предложила Сашка, надеясь, что это взбодрит и порадует тетку. – Попоете, похохочете, как в старые времена…

Аглая замахала руками:
 
- Что ты, что ты! Семочка не любит шума! Да и с девочками он не очень ладит…
Молодые у Аглаи не задержалась, тем же вечером отправившись на вокзал.

Всю обратную дорогу, трясясь в холодном вагоне, Сашка думала о тетке и ее бравом муже-тиране. Нет, не заслужила Аглая такой судьбы! А ведь сколько доброго она сделала для племянницы… Хорошо бы проучить самодура. Впрочем, это все-таки не ее проблемы, да и тетка сама свой путь выбрала…