Улыбка Адикии - 36

Эпилог
По ходатайству подсудимой судебное разбирательство прошло в закрытых заседаниях, Руслан так и не увидел, и не услышал убийцу Ольки. Знал то, что знали все: со слезами на глазах Лиза Новак заявила в суде, что ее раскаяние так велико, что она не в силах еще раз говорить о содеянном и просит огласить ее признание, данное на следствии. Так, с учетом полного признания вины, искреннего раскаяния и невероятного множества положительных характеристик личности она была осуждена за умышленное убийство из неприязненных отношений к лишению свободы сроком на семь лет. Мягкость приговора сразила всех: семь лет за лишение жизни с прямым умыслом! Невероятно. Однако, высшая инстанция оставила приговор в силе.
Во время отбывания наказания Лиза заочно с отличием окончила юридический и экономический факультеты университета, писала статьи и вела дебаты в юридических журналах и форумах. Она попросила своих родителей постараться переехать в Москву или Петербург, сказала, что у нее открываются блестящие перспективы и жизнь в столицах поможет осуществлению ее планов. Старшие Новаки распродали все свое имущество и купили небольшую двухкомнатную квартиру в Москве. Лиза никогда больше не бывала в родном городке, не видела Руслана и не желала его увидеть. Ее страсть к нему сошла со смертью Ольги. Освободившись от лицезрения его самого и его счастья с Олькой, она освободилась и от своих чувств.
Через четыре с половиной года Лиза получила условно-досрочное освобождение. Знание нескольких языков вкупе с дипломами корпоративного юриста и финансового аналитика обеспечило ей прекрасную работу, затем, по истечении срока условно-досрочного освобождения, она взяла фамилию материю, поменяла все документы и получила стажировку в Лондоне, где зарекомендовала себя блестящим образом и приняла приглашение остаться в лондонском филиале кампании. Позже перевезла родителей и ее российское прошлое стало миражом.

Первое время осиротевшему Руслану казалось, что все произошедшее лишь вязкий, муторный морок, который не получается стряхнуть с застывшего сознания. Он не мог уяснить утрату, Ольке не подходило быть умершей и казалось, она где-то рядом, но почему-то не осязаема. Так же ему не думалось об ее убийце, Руслан вообще не мог думать о Новак как о личности, он и раньше почему-то не воспринимал ее, не мог зацепиться за нее ни взглядом, ни мыслью. И теперь ее поступок и мотив не укладывались в его голове, не подходили его мироощущению, и его мысли огибали ее, как поток воды огибает препятствие. В сознании Руслана Новак представлялась некой безликой данностью, черной дырой, случайно возникшей на пути Ольки и втянувшей ее в себя просто в силу своей разрушительной природы. Он не испытывал к ней ненависти, лишь удушающее недоумение: почему, зачем она встретилась им с Олькой, и разве у нее было право решать что-то в Олькиной жизни?
Руслан по инерции жил и делал все, что полагалось, и каждый его день был заполнен и подвижен, но он словно плыл над реальностью: и дела ему были не дела, и улицы не улицы, и будущее без интереса, и настоящее как в полусне. Руслан не страдал от яростной боли, и это не казалось ему странным, несмотря на то, что когда-то его разрывало от всяких глупостей, вроде ревности и ссор с Олькой. Осознание страшной утраты отпускалось ему небольшими дозами, и он давно догадался, что будет пить эту чашу долгие годы, может, всю жизнь. Он принял это безропотно.

Тем не менее, все в его жизни складывалось на удивление гладко и словно само шло в руку. После университета он сразу был принят на работу в родной Казбековке, его отец задействовал знакомых и подготовил ему место в администрации городка.
Осенью того же года глава семьи объявил, что они пригласили в гости одну из родственниц с дочерью: «Помнишь Розочку? Такая славная девочка! Ей уже семнадцать лет, школу закончила» Руслан понял, что Розочка, которую он помнил пухленькой застенчивой девочкой, выбрана ему в невесты. Кто бы сомневался, что отец обо всем позаботится! Его сестры тоже были выданы замуж по выбору отца и даже успели родить по внуку. Руслан кивнул, и в глазах главы семейства мелькнуло привычное удовлетворение.
Послушность детей своей воле Раиль Ринатович полагал естественным и счастливым следствием своего личного благонравия. Он ни мгновения не сомневался, что воспитал их должным образом и выбрал им лучшую долю. Как любящий и заботливый родитель, он всякий раз обязательно показывал, что считается с их мнением и спрашивал, согласны ли они с его решением или выбором, и всегда рассчитывал на утвердительный ответ, а как иначе? Кто лучше него знает, что правильно для его детей? Неужели они сами? Если бы кто-то из них выразил несогласие, Раиль Ринатович объяснил бы им их неопытность, и заминка разрешилась бы его понимающей и всепрощающей улыбкой. Дочки обычно не доставляли ему огорчений, и перед сватовством он быстро осушил их слезы, напомнив об основной обязанности женщины повиноваться воле отца, а потом мужа, тем более, что мужчины заботятся об их благе. Беспокойство вызывал лишь младший сын, он мало признавал авторитеты и норовил сделать по-своему, к нему Раилю Ринатовичу приходилось прикладывать усилий больше остальных детей и эффект все-таки давал себя знать, хотя расслабляться было еще рано.
Гордость родителя составлял Руслан: мальчик не знал сумасбродства, не имел сомнительных желаний, отличался степенностью, разумностью и всегда поступал наилучшим образом. Характер Руслана отец полагал своей заслугой и оскорбился бы, скажи ему кто-нибудь, что его сын спокоен и здравомыслящ лишь в силу возникшего равнодушия к жизни, что он бесстрастно проживает свои дни и ночи с ощущением великого отсутствия. Что его глаза блестят лишь изредка, когда он навещает могилу на христианском кладбище или когда погружается в свои мысли.
Родители Руслана так и не узнали ни о его любви к Ольке, ни об их отношениях и ее кончине, ни о том, что она унесла с собой его сердце. У Мануровых не были приняты откровения, Раиль Ринатович так давно полагал чувства ненужной блажью, нездоровьем, сбивающим человека с понимания правильного пути, что мог испытывать лишь довольство собой.
Раиль Ринатович обожал появляться в обществе вместе с красивым и сильным старшим сыном и не догадывался, что иногда Руслан, находясь рядом с отцом, ощущая его монолитность, бескомпромиссность и самодовольство, начинал маяться головной болью, ему казалось, будто из него вытягивают жизнь. Руслан ловил себя на том, что с удовольствием бы не возвращался в мир своей семьи, в память об Ольке жил бы ее жаждой путешествий и познания, но знал, что так не будет: он продвинется на подготовленном отцом месте, женится на Розочке, наденет тюбетейку и приложит все силы, чтобы не превратиться в своего отца.