Сальваторы глава четвертая

— Нет. Ни за что! — выпалила Лилит, отворачиваясь от зеркала.
— Ваше Злодейшество, что Вы? — с беспокойством причитала Сегенам, пекадор уныния.
Белокурая девушка снимала с себя все украшения, которые на неё так старательно надевала пекадор.
— Я не буду с вами! Я — сальватор! — кричала Лилит. — Отстаньте от меня!
Девушка с голубыми волосами подбирала украшения, томно вздыхая.
— Хорошо, что я об этом подумала. — горько улыбнулась она. — Элеонора, пора бы тебе явиться к нашей госпоже!
Девушка создала тёмный портал, из которого вышла девушка среднего роста.
Её лисьи глаза имели чёрный цвет, пока длинные зелёные волосы были собраны в пучок и закреплены заколкой с цветами. Она поклонилась, приподнимая подол своего платья.
— Здравствуйте, моя госпожа. — благодарно произнесла Элеонора.
Лилит раскраснелась и замахала руками, желая, чтобы оба пекадора встал и удалились. Ей очень не хотелось впускать в ход свои силы.
— Встань! И уйдите лучше. — просила та. — И без вас есть чем заняться.
— Вот видишь? Элеонора, она совсем хватку потеряла! — чуть не со слезами на глазах пролепетала Сегенам.
— Ох... Я смогу помочь. — произнесла девушка, вытаскивая из рукавов монокль. — Пора взглянуть глубже.
В красных глазах сальватора отразился живой страх. Она знает, что это за заклинание.

Мир вокруг преобразился, став комнатой со множеством дорогих украшений и одежд. Пекадоры поставили Лилит у зеркала, принялись примерять всё, но сама девушка всеми путями тому противилось, ох, как же ей не хотелось этого! Она дергалась, старалась убежать, но её каждый раз возвращали.

Зависти это быстро надоело, потому та села за пианино, стоявшее у стены. Её бледные пальцы коснулись клавиш, завела свою песню. Эти звуки не были противны, однако эта мелодия сводила с ума Лилит. Она схватилась за голову и упала на колени, ей хотелось кричать, но эти вопли застряли в её груди, разрывая изнутри.

Сальватор быстро забылась.

***

— Отец! Не надо, прошу, не надо! — кричала маленькая девочка, хвастаясь за сильную мужскую руку.
Она стояла на краю обрыва в бездонную яму. Одета в белоснежное свадебное платье и фату, однако не счастлива, слезы ручьём лились, пока голубые глаза краснели.
— Ты должна была принять это давно. — ответил отец, отрывая девочку от руки. — Ты — невеста Бездны.
Малышку вновь толкнули, только в этот раз она упала. Последние мысли та и не помнит...
— М... М... Я... Жива? — прошептала сама себе девочка.
Только через пару мгновений поняла, что не сидит на привычной земле, а висит в воздухе, вернее, в нигде. Она спокойно видела свои бледные ручки, потрепанное платье, но не видела ничего вокруг.
— Г-где я?... — с живым страхом в глазах произнесла девочка.
— О, наконец-то тут есть хоть кто-то! — рассмеялся голос.
Детский, девичий. Безымянная девочка быстро огляделась, однако никого не увидела, пока голос переливисто смеялся.
— Мы — Бездна, а ты, как я погляжу... Теперь часть меня! Нас когда-то бросили сюда... Безымянные, нелюбимые... Отомсти за нас, Лилит! — кричал девичий голос.
— Ли-Лилит?! — удивилась та, оглядываясь. — Но... Тут же только мы.
В руках девочки появилось два зеркальца в золотой оправе и такой же длинной золотой цепочке. Позади, на оправе, можно было нащупать буквы, вот только она не умела читать.
— Лилит — это ты. — с какой-то лаской произнесла Бездна. — С этого дня ты имеешь одну из огромнейших сил! Используй её, чтобы доказать, что мы достойны существования.
Малышка заглянула в зеркала. Волосы Лилит побелели, а глаза стали алыми, словно маки. Сначала она даже испугалась, но потом её губы искривились в странной улыбке.
— Да... Я... Я — Лилит. И я — пекадор гордыни! Я буду самой... Самой сильной на этом свете! — выкрикнула девочка в пустоту. Судя по её вздымающейся груди, эти слова стали для неё многим. — Мы достойны жить... Никто не имел права забирать наши жизни.

Бездне явно понравились её слова... Вокруг появились тени девочек, кажется, уже поглощенных ею, пока сама гордыня начинала улыбаться им, своему первому другу.

***

— Лилит, Вы в порядке?! — аккуратно трясла за плечи Сегенам.
Красные глаза открылись, Лилит села. В её взгляде уже не было страха, а какое-то странное безразличие, будто бы в её голове всё перевернулось. Элеонора села рядом, поправив чёлку своей темной госпожи, пока та не пришла в себя. Её губы тронула лёгкая, но страшно горделивая и ядовитая усмешка.
— Со мной всё в порядке, Сегенам. — поднялась гордыня. — Извиняюсь за весь этот цирк.
Голубоволосая девушка вскочила и обняла госпожу, смеясь. Зависть поднялась спокойней и холодно, однако искренне улыбнулась.
— Пора бы заняться остальными нашими товарищами, не думаете так? — напомнила Элеонора, вертя в руках свой монокль.
— Да, пора. Мы должны завершить начатое. — произнесла пробудившаяся гордыня.

***

— Вы видели пекадора лени, то есть Сегенам, верно? — спросила Филина, глядя на карту.
— Полностью верно. — кивнул Алеко.
— Значит, всё становится куда сложнее... — чуть раздраженно произнесла сальватор. — Где же носит Лилит...
— А что, если она была атакована пекадорами? Ой... А мы её даже не защитили... — предположила Хоуп, в её глазах появились слезы.
— Хоуп, не плачь. — попытался её успокоить Парфем. — Если с ней что-то случится, то мы её обязательно спасём. Она же одна из нас.
— Хоуп, да брось! — выпалил Карамат. — Наверняка она в клубе засиделась, а когда пришла домой — вырубилась без памяти! Ты же её знаешь!
Его шумный, чересчур весёлый, голос слегка напугал обоих сальваторов, на что тот лишь почесал затылок с той же широкой улыбкой, пока любовь вздохнула.
— Карамат, ты как всегда. — слегка улыбнулась Филина. — А сейчас нам стоит сосредоточиться на проблеме, с которой мы столкнулись.
— Думаю, нам стоит стать сильнее самостоятельнее. Мы не знаем, насколько сильны наши враги. — раздался низкий голос Шинкори.
— Но как? — спросила Филина, упав на стул.
— Думаю, это связано с камнями душ. Лилит что-то об этом говорила, помните? — подумал Парфем. — Правда, её слова были несколько непонятны, я не понял, если честно.
— Никто не понял, Парфем. — неловко вздохнул Карамат. — Однако, а что, если нам для этого нужно всего лишь следовать своей... Добродеятели?
Другие сальваторы посмотрели на него. Он сказал простую истину, которую знали все, но не понимали её истинного значение. Только его слова заставили задуматься о важном.
— Я знаю, что говорю много верных вещей. — гордо выпалил блондин и рассмеялся, как мальчик после совершенной шалости. — Но делать такие лица не обязательно.
Товарищи выдохнули, сейчас им нужно сосредоточиться.
— Я думаю, что Карамат говорит верные вещи, параллельно мы можем искать пекадоров. — предложила Филина.
— Мне это кажется хорошей идеей. — кивнул Парфем.
— Значит, всё решено. — пропел сальватор щедрости, уже желая выйти из комнаты. — Все по местам, пора бы уже двигаться, пока с нас пыль не сдули враги, хаха!
С этими словами зеленоглазая щедрость исчезла за дверями, оставив товарищей. Сальваторы вздохнули.
— Думаю, сегодня нам стоит работать поодиночке? — решил Парфем.
— Либо же тебе придётся идти с нами. — произнесла Филина. — Хотя... Думаю, лучше идти тебе с Алеко и Шинкори. Эти двое такие пугающие... Ты им будешь уж точно полезен, а мы не такие уж и слабые, как можно подумать на первый взгляд. Да, Хоуп?
— Конечно... — тихо кивнула блондинка.
— Вечером на том же месте? — спросил Алеко, направляясь к выходу.
— Полностью верно. — кивнула брюнетка.
Они вышли.
На улицах в этот день было спокойно, ничего по-прежнему не говорило о присутствии хотя бы одного пекадора в городе, что одновременно радовало и тревожило. Большее напряжение создавали только двое товарищей позади, которые ровно шагали вперёд, словно на параде.
— М... Я думаю, что раз уж мы должны стать сильнее, то... Стоит начать с веры? Шинкори, в чем заключается твоя сила? Каковы... Твои идеалы? — спросил сальватор мудрости, глядя в зелёные глаза товарища.
— Если это так важно, то моя сила зависит только от меня. — холодно ответил он. — Мой идеал... Я никогда не задумывался над этим, однако нет ничего хуже, чем предать себя или товарища.
— Я тебя понял. Думаю, именно этого ответа я и ожидал, а что же до Алеко? — спросил Парфем.
— Я такой же, как Шинкори, однако предательство... Это худшее, но ещё хуже только быть трусом и следовать по ложному пути, зная об этом. — с меньшим холодом в голосе ответил Алеко. — Что же насчёт тебя?
— Вы и правда похожи. — слегка улыбнулся блондин. — Я? Ой... Простите, я мало могу рассказать о своей силе... Да и идеалов особых нет... Главное, чтобы другие были счастливы. Все достойны быть счастливыми.
— Что-то в этом есть. — кивнул Шинкори. — Но не забывай, что всем угодить невозможно, как и приравнять.
— Я знаю, однако стоит же попытаться хоть немного? — неловко вздохнул юноша.
Откуда-то послышались крики. Кричала девушка, это явно не крик радости. Парфем резко повернулся в сторону звука, хотя бежать не собирался, быстро шёл. Алеко и Шинкори же лица совсем не теряли, довольно спокойно шли за своим лидером. По их лицам трудно сказать, что они чувствуют сейчас.

Кричала девушка, была в переулке. Она быстро мотала головой из стороны в сторону, ноги несли в непонятном направлении.
— Что с Вами? — удивленно выкрикнул сальватор мудрости.
— Нет! Я не поверю! Такого... Быть не может! — кричала незнакомка.
Девушка бы упала, если бы Алеко её не поймал. Однако та продолжала верещать и брыкаться будто в каком-то припадке. Шинкори подошёл к ней и сурово взглянул. На мгновение показалось, словно тот достанет меч и убьёт хрупкую девушку, но только выдохнул.
— Не кричите, пожалуйста. Если не верите тому, что с Вами случилось, то поверьте в то, что перед Вами стою я. — без привычного холода в голосе попросил он. — Отвлекитесь от всего. Для своего же блага.
Тёмные глаза резко взглянули на стоящего рядом. Незнакомка медленно, но успокоилась, лишь вздымающаяся грудь говорила о том, что с ней случилось что-то. Она поднялась, задрожала, но отчего-то убегать не собиралась.
— Что с Вами случилось? — спросил Парфем.
— Он... Он... Он сошёл с ума! — выпалила она, глядя в глаза юноши, а после отпрянула. — Он всегда был спокойным... До сего дня...