Реликты третьего Алтая

В этом году я вернулся из путешествия в горы убежденным, что в мире существует два Алтая. Первый Алтай туристический и может за ним будущее. Это Алтай пятизвездочных отелей, подъемников и лыжных трасс, ухоженных газонов и гидов, рассказывающих мифы о достопримечательностях, что видны в окна автобусов. Второй Алтай древний, но и он живет в сказаниях народа, которого в туристических Мекках больше нет, осталась только уникальная природа, и чем она девственней, тем интересней. И только дома я понял, что упустил третий Алтай, хотя мог догадаться о его существовании, встретив на берегу Катуни редкое растение, раскрывшее целый мир, растение  с простецким названием копеечник Гмелина.

Увидев пурпурные куртины на узкой полосе степей, зажатых между бешенной Катунью и застывшими скалами, я конечно понял, как всегда, что этот неизвестный гость из прошлого будет на этот раз целью путешествия в горы.  Так и оказалось. Я узнал, черпая информацию в интернете как турист, или ботаник дилетант, что это копеечник, что это реликт доледниковых времен и назван в честь Гмелина Ледебуром, создателем «Флоры Алтая», Я ошибался почти во всем. Оказалось,  что растение названо совсем не в честь знаменитого исследователя Сибири Георга Гмелина, а в честь его племянника  Самуила, который дядю никогда не видел и в Сибири никогда не был, но именно он открыл для меня третий Алтай, когда-то промелькнувший в именах великих ученых и сегодня почти исчезнувший.

Действительно в Россию Самуила сначала пригласили исследовать Сибирь и идти по стопам дяди. Как и все обрусевшие немцы,  он получил хорошее образование в университете, защитил диссертацию по ботанике,  когда ему еще не было и двадцати лет, успел совершить путешествие к морю, чтобы изучать водоросли,  и уже мечтал о кругосветном плавании. Но в России ему присвоили звание академика и отправили в Персию, изучать Каспийское море и все три царства прирды.  По пути в Персию он прошел весь Дон и познакомился с местными  животными, давно исчезнувшими в Европе, такими как дикая лошадь, тарпан. Сегодня она исчезла везде и навсегда. Он ознакомился с обычаями казаков, как они используют растения, такие как эфедра,  дикая малина, дикий миндаль и солодка. Солодку казаки заготавливали впрок и ели в плаваниях, начатых еще Степаном Разиным, по морю.  Говорят, солодка помогала от морской болезни. И вот странно, заросли солодки я встретил на берегах Катуни вместе с копеечником, но, конечно, о плаваниях казаков не думал. Путешествуя по Каспию, Самуил собирал сведения о рыбных запасах, о занятиях населения и успел выпустить несколько книг, в Персии его ждали приключения в стиле Грибоедова,  еле выбрался живым, а когда он возвращался в Россию через Дагестан,  ему не повезло. Тогда Дагестаном правили мелкие ханы и князья, один из них, особенно жестокий, взял Самуила в плен и потребовал огромный выкуп. Екатерина Вторая послала в Дагестан войско, войско хана было разбито, но Самуила уже не было в живых, остались  только его дневники и ученые записки. Записки о Персии оказались настолько интересными, что и сегодня находят читателя, недавно их издали в США на английском языке.  А Карл Ледебур, профессор Дерптского университета, разбирая гербарий, привезенный из Сибири, назвал в честь несчастного ботаника, погибшего молодым, сибирский вид копеечника. Это были времена наполеоновских войн,  и Ледебур только мечтал о путешествии на Алтай.

Копеечников существует много. Имя роду дал еще Карл Линней за странную форму плода растения похожего на обычные бобы, но с латинского его название переводится как «прекрасно пахнущий». Плоды были в форме монетки, копейки, но сибирского  копеечника Линней, конечно, не знал. Это реликт алтайских гор, его можно встретить от Чемала до Кош-Агача, до монгольской границы и дальше. Реликты это растения древние, сохранившиеся со времен, когда и человека еще не было, в горах Алтая росли тогда  леса из дуба и теплолюбивого граба.

Но бывают люди, которые тоже стали реликтами. Они жили во времена не столь древние, как растения, но вполне доледниковые  по человеческим меркам. Это путешественники, мореходы и землепроходцы, это ученые, в том числе ботаники. Они изучили и открыли всю планету, в том числе планету Алтай. Что ими двигало трудно сказать, но уж не жажда наживы. Они получили блестящее образование в университетах, прочитали множество книг, общались со знаменитыми коллегами, а отправлялись в неведомые дикие дебри, собирали гигантские гербарии, отправляли их в неизвестность, за тысячи километров в Европу, где их потом годами разбирали маститые домоседы.  Когда мы путешествуем сами, увы,  как туристы, имена первых исследователе так же мало звучат, как названия растений реликтов, книги их созданные когда-то на латинском языке,  редко переиздаются. Ботаников профессионалов сегодня интересуют сами растения, их систематика, возможность использовать в хозяйстве человека и это хорошо. Но еще лучше,  если в экскурсиях по Алтаю прозвучат имена Гумбольдта и Палласа, Геблера и Сапожникова, Крылова и Сергиевской. И хорошо и для меня, и возможно для других, прозвучит имя ботаника Самуила Гмелина, мечтавшего о Сибири, а погибшего в Дагестане.

Путешествовать по Алтаю стоит,  чтобы находить в девственной природе растения реликты,  в других местах уже исчезнувшие или попавшие в Красные книги, а в алтайских горах почти обычные. Хорошо бы не забыть  имена ученых реликтов, сохраненных в нашей памяти мы поймем, что существует третий Алтай..