Цена власти. Глава 12

Аянга недоверчиво склонила голову и буркнула:
- Я бы предпочла иметь возможность лечить себя, и уж только потом других. Что за дурацкий контракт?
Тень улыбки проскользнула по бледным губам Эсмеральды:
- Ничего ты не смыслишь в возвышении. Кому нужна целительница, способная лечить лишь себя?
Степнячка отстегнула от пояса флягу, зубами выдернула пробку и протянула сосуд Эсме:
- Пей.
Целительница послушалась. Напиток обжег ей горло, и она закашлялась. Восстановив дыхание, Эсмеральда спросила:
- Что это?
Аянга хмуро ответила:
- Спирт. Пей еще.
Переборов отвращение, Эсме сделала еще несколько щедрых глотков. По телу ее разлилось  приятное тепло. Дикарка забрала у волшебницы флягу и коротко скомандовала:
- А теперь – терпи.
Степнячка тоненькой струйкой начала лить спирт на рану Эсмеральды. Эсме сжала зубы, зашипела, ее тело выгнулось дугой. Принятый напиток туманил разум и слегка притуплял боль. Но вот Аянга закончила с дезинфекцией. Она прокомментировала:
- Перевязывать придется твоей рубахой. Марли с собой не захватила, уж извините.
С этими словами дикарка споро избавила волшебницу от верхней рубашки, оставив ту лишь в нижней сорочке. Степнячка принялась кинжалом резать ткань на полосы. Эсмеральда глупо хихикнула и сказала:
- А ты, как я посмотрю, в своем роде, тоже целительница.
Аянга ответила:
- Живя в степи, научишься всякому.
Эсме не унималась:
- Я, честно говоря, тебя недалекой считала. А видишь, как вышло. Ты не повелась на миражи, а я вот…
Степнячка рыкнула на нее:
- Помолчи, ты пьяна.

Затем дикарка наложила несколько полос ткани на рану вдоль и принялась длинными жгутами обвязывать волшебницу через подмышку, плечо и шею. Эсмеральда хихикала и отпускала несвязные комментарии. В воздухе, безучастные к происходящему, кружились прекрасные светляки. Периодически они пытались сесть на Аянгу, но та со злобой отгоняла их. Наконец перевязка была окончена. Степнячка критически взглянула на свою работу и сказала:
- Тебе бы отдохнуть. Но оставаться рядом с этим залом опасно. Придется немного пройтись.
Эсмеральда заплетающимся языком проговорила:
- Ведите меня мой гере..геле, - она сделала усилие надо собой и все-таки смогла выговорить – генерал!
Дикарка поморщилась:
- Аккуратно встаем. Одной рукой опирайся на свой посох, другой бери меня за шею.
Так они и пошли. Покинув зал со светлячками, путницы оказались в очередном узком темном туннеле. Эсмеральда со смехом ярко зажгла свой волшебный посох. Аянга натужно пыхтела. Хоть степнячка и была довольно крепкой, волшебница буквально висела у нее на шее. Долго так продержаться будет тяжело. Дикарка достала из заплечной сумки кусок вяленого мяса и протянула Эсме:
- Поешь, ты потеряла много крови.
Эсмеральда поморщилась:
- Мне что-то не хочется. Ик!

Тогда Аянга сама начала упорно жевать свою нехитрую снедь. Мысленно она решила, что через десять минут стоит сделать привал и дать волшебнице поспать.
Туннель резко повернул и расширился. На одной из его стенок что-то блеснуло. Степнячка присмотрелась и заметила…зеркало в простой деревянной раме. Увидав его, Аянга дернулась, как от пощечины, сбросила с себя руку Эсме и побежала в обратном направлении. От такой реакции целительница даже немного протрезвела. Нет, конечно, странно видеть зеркало здесь, посреди Мулут Нерак, но не пускаться же от него наутек. Тяжело опираясь на посох и морщась от боли, Эсмеральда последовала за своей спутницей. Однако Эсме ждал сюрприз. Еще одно гигантское зеркало перегораживало туннель, по которому они совсем недавно пришли. Аянга сидела здесь, съежившись у стены, зажав между коленей рукоять секиры и закрыв лицо руками. Плечи дикарки содрогались от рыданий. Волшебница спросила:
- Ну ты чего? Это же всего лишь зеркала.
Всхлипывая, степнячка ответила:
- Степной народ ненавидит эти дьявольские стекляшки! Они могут забрать душу! Могут выпустить в мир злого двойника!

И тут произошло странное. Отражение Аянги в зеркале встало, распрямилось и пошло на нее. Стало заметно, что оно лишь примерно отражает черты степнячки. Самым заметным отличием было лицо – перекошенное и злобное. Настоящая Аянга взвизгнула, вскочила и уронила на пол секиру. Дикарка вновь приготовилась бежать. Но с другой стороны туннеля к ним уже следовала еще одна ее копия. Эсмеральда выкрикнула:
- Не бойся их! Ты же дитя степей, тебе не престало бояться ничего!
Аянга жалобно проговорила:
- Но это же черная магия...
Эсме рассердилась:
- Что за глупости?! Я каждый день прихорашивалась перед зеркалом и, как видишь, душа у меня все еще на месте.
Дикарка выкрикнула:
- Ты разве не видишь?!

К ним, и правда, уже довольно близко подошли злые близнецы Аянги. Разгоряченная волшебница выдала:
- Это твои страхи материализовались! Я, как видишь, не в том состоянии, чтобы воевать с ними. Так что соберись! Только от тебя зависит наша судьба.
Степнячка дрожащими руками подобрала с пола секиру, зажмурилась и с размаху швырнула оружие в перегораживающее туннель зеркало. Раздался звон бьющегося стекла, а сразу за ним вопль. Ближайшая копия Аянги исчезла. Осмелевшая дикарка бросилась к разбитому зеркалу и подобрала свой топор. Затем она взяла Эсмеральду под руку, и они уверенно двинулись вперед навстречу второму отражению степнячки. Аянга пригрозила своему двойнику секирой, но тот не стал дожидаться схватки, а с шипением исчез.

Путницы следовали дальше по тому же коридору, но больше зеркал не встретили, исчезло даже то, что они видели ранее. Аянга сказала Эсме:
- Спасибо, что вправила мне мозги. Мы с тобой отличная команда!
Волшебница улыбнулась. Но тут ее посох начал светиться все ярче и ярче. Достигнув такой интенсивности, что от него начали болеть глаза, свет резко исчез, оставив лишь слабое остаточное мерцание. И в этих фиолетовых переливах стала заметна новая фигура, появившаяся за спиной у девушек. Этого демона Эсмеральда узнала сразу. Голова с клыкастой пастью и витыми бараньими рогами, четыре лапы – задние с копытами, передние с когтистыми пальцами, розовая шкура, покрытая жесткой черной щетиной. Размером это чудовище было с добротную упитанную свинью. По всему выходило, что существо, заключенное у Эсме в посохе, смогло освободиться. Оно открыло клыкастую пасть и рыкнуло:
- Как же долго я был твоим рабом.
Волшебница поправила:
- Не рабом, а другом и компаньоном. Я никогда не приказывала тебе, лишь просила.
Помолчав, она спросила:
- Как ты смог освободиться? Наши жизни ведь связаны навеки.
Демон хрюкнул и проговорил:
- В этом месте воплощаются страхи. Ты боишься потерять меня, а вместе со мной свое положение.
Эсмеральда флегматично прокомментировала:
- Ты, наверное, жутко рад…
Но ответить чудовищу не дали. В коридоре раздался перестук копыт, а затем появился и их хозяин – Пан собственной персоной. За спиной у него висел объемистый рюкзак, а в руках козлоногий сжимал стальную трубку. Сатир направил свое оружие на демона и сказал:
- Полезай обратно в посох, а не то в тебе прибавится новое отверстие.
Тварь рыкнула:
- Вздумал пугать меня?!
Раздался грохот, и туннель заволокло едким сизым дымом. На боку у демона появилась глубокая рваная рана. Чудовище тяжело плюхнулось на живот, распластав лапы в разные стороны. Эсмеральда спокойно подошла к демону, протянула ему посох и спросила:
- Теперь ты готов вернуться?
Силуэт чудовища запылал фиолетовым светом, а вскоре оно и вовсе превратилось в размытую дымку, которая втянулась в черный металл посоха. Эсме тяжело вздохнула, повернулась к Пану и спросила:
- Где Чекита?
Сатир понурил свою рогатую голову, посерьезнел и сказал:
- Увы, она не выжила.
И, чуть подождав, добавил:
- Я вижу, тебя жизнь тоже не пощадила, у меня есть кое-что, чтобы обработать рану.

В рюкзаке у Пана, и правда, оказалась резко пахнущая, темно-зеленая мазь, которой он и умастил рану Эсме. Так же, предусмотрительный козлоногий прихватил с собой и марлю. Так что удалось сделать нормальную перевязку.
Обмениваться впечатлениями ни у кого не было сил, и все решили, что пора уже наконец поспать. Пан улегся прямо на земляной пол пещеры, а Эсмеральде сатир пожертвовал тонкий плед. Аянга первой вызвалась стоять на часах. На душе у степнячки было отчего-то очень неспокойно.