Завтра ровно в пять 12

ЗАВТРА  РОВНО  В  ПЯТЬ 12

Продуктовый склад ВСА был велик, и чего только здесь не было из расчета на кормление сенаторов в столовой, для банкетов и гостей сената. Пожалуй, продуктов здесь было заготовлено на случай войны даже с избытком.
Поставка продуктов шла ежедневно и также скоропортящиеся продукты на остатках, наскоро отгружались и увозились куда-то, а продукты долговременного хранения задерживались подольше.

Что здесь могло заинтересовать воров, не понятно. А Ассее нынче никак не было ни голода, ни дефицита продуктов, не то что раньше, взять последние сто лет.
С кормлением народа в Ассее всегда были проблемы и доставать продукты людям приходилось чаще по связям, а не так, стой в очереди и жди, пока выбросят обещанный продукт. Или воруй, на что тоже была масса всяких способов.
За сто лет Ком едрическая власть, как ни старалась, но не смогла побороть дефицит продуктов, вещей и много другого. Для продвинутых политических деятелей Ассеи давно стало ясно, что политика, экономика, весь Ком едрический строй на пути к строительству «светлого будущего для всех народов Земли, никак не совместимы с нормальным развитием государства хоть на каком-то изобилии продуктов, вещей и много другого.
Зато оно совершенно совместимо, оно это и есть, с угрозой войны, голода, геноцида народов и   ограничением прав личности, чего ни коснись по внутриполитической и хозяйственной деятельности граждан.
Какая никакая революция покончила с властью Ком едристов, идейно злостных зажимателей всего и вся в норму поведения и все по очереди… на получение  основных благ, исключая себя любимых.   Открылись новые, доселе неслыханные горизонты на развитие экономики частным образом, на свободный выбор гражданин со свободой слова даже.
Но руководящих кадров, которые раньше функционировали в соответствии с линией Партии, а также простых людей - это коснулось весьма условно. Первые так и руководили как будто перемены - это не  их ума дело, и  много ума не надо, чтобы освоится в этой нынче свободной экономике. А вторые смотрели на первых все также в ожидании халявы… «Умные» идеи, руководство к действию путем надувания интересов, к чему надо сообща стремиться - все должны дать сверху.
Первые воровали все что можно и не можно с таким рвением, как будто Ком едрическая власть  ничему их больше не научила и теперь можно  проявить свое умение и знания в полную силу.  А вторые не знали в чем тут дело и куда все делось… Когда все давали сверху и жить можно было где-то даже припеваючи.

Революция полностью раскрепостила руководящий слой в Ассее. Ее даже называли открытой коррупционной революцией для воров и взяточников, в отличие от прежней «революции трудящихся, рабочих и крестьян» под руководством… которая рекламировалась как пример для подражания всем честным трудящимся планеты Земля.


В продуктовом складе ВСА был небольшой секрет, о котором знали все приближенные, но без огласки.
Маня отделила здесь небольшой сектор для удобства хранения еще более особых продуктов, как бы даже в свое личное пользование. Но в этом была необходимость, связанная с элитным окружением, не для простых сенаторов, что называется, а также на случай приема иностранных гостей с угощением по высшему, что не возбранялось.
И среди высших правительственных чиновников могли быть такие друзья, которым не откажешь, в случае их обращения к Мане с просьбой…
Так, этот же Генеральный прокурор Гена брал от Мани подарки к празднику в виде деликатесов. Но в этом он сам ее просил когда-то, когда слишком уж было строго с учетом всех благ, которыми пользовались высшие чиновники далеко не по зарплате. Ну и, Мане было приятно от себя сделать подарок слишком уж скромному Генеральному, которого, если, случится что, как всякого могли обвинить в роскоши не по зарплате. А деликатесы, вина… - это мелочь, но и эту мелочь, покупай все, как живущий на широкую ногу, могут предъявить в обвинение, если он попадет в немилость.

Старые привычки со времен столетнего дефицита продуктов в Ассее все еще сохранялись у людей поживших в то время. А тут всего с десяток лет, как пришло новое время и с экономикой, с развитием свободного рынка стало все более-менее нормально. В магазинах всего достаточно, люди не бегали перед праздником, где бы чего достать дефицитного, не томились днями в очередях, а в высших сферах и подавно, забыли, кто есть в почете на первом месте, как раньше было - продуктовая база и ее начальники.

Маня, пользуясь такими возможностями, как не сильно строгая отчетность на закупку продуктов для столовой Сената, с учетом банкетов, летних детских лагерей, да мало ли… расширила ассортимент вплоть до деликатесов неимоверно высшего качества от  фирм производителей из-за рубежа, и далее пошло – дорогие  вина, коньяки… Колбасы, всякие копчености, да мало ли, что могло на женский взгляд показаться уж очень вкусным и недоступным простым смертным. Даже редкие дорогие лекарства стали здесь появляться, и духи, и, черт побери, даже меха.
Но и не так уж она была скупа на подарки всем из ближнего окружения, кто был в курсе,  особенно, главный бухгалтер. Порадовать она могла даже библиотекаршу на день ее рождения изысканными деликатесами и бутылкой дорого заграничного вина. Начальник охраны Кол исходил здесь слюнями, когда сопровождал Маню на проверке.

Но, что стало не так явным, как эта обыкновенная хозяйственная запасливость хозяйки, Маня заразилась абсолютно редкостным вирусом, с учетом, что это не частная коммерческая база, а именно кладовая ВСА государственного значения по хранению продуктов питания, она заразилась страстью коллекционера.
Трудно ей было удержаться, чтобы не купить что-нибудь для пополнения своей коллекции, при поездках заграницу и так, при встречах с олигархами, знающими толк в разных разностях, приобретаемых для престижа. Так же в свободное от работы время она просматривала разные каталоги иностранных фирм и, если взгляд ее падал на интересный продукт (вещицу), то никакие силы не могли ее удержать от соблазна на приобретение оного.

Сектор был отделен от общего склада за надежной дверью, установлены современные стеллажи, холодильное оборудование, даже один огромный сейф.

И, спроси у коллекционера, собирающего что-то… а зачем тебе все это? Ответ будет лишен определенной ясности. Правда, если это богатый коллекционер с большей или меньшей известностью, то спрашивать у него о его страсти -   это уже будет глупо при всей очевидной выгодности данного увлечения.
Но какая была выгода у Мани? Да почти никакая. Просто время правления Ком едристов отложилось на психологии людей по-разному, но некоторые привычки, как запасливость, благополучие за счет выгодных по жизни связей, использование бездонного государственного кошелька в свою выгоду -  остаются на всю оставшуюся жизнь.

Так вот этот Манин складской сектор, всю ее драгоценнейшую коллекцию всякой всячины и бомбанули, вычистили все…

Не сразу поймешь, какая новость поразила Спикера ВСА больше – неожиданное появление Генерального прокурора в зале Сената, или этот сногсшибательно возмутительный и по сути невозможный факт, как ограбление особой кладовой Сената.

У Мани теплилась надежда, что с ограблением слишком преувеличено все. Кол способен преувеличивать опасности, чтоб потрепать лишний раз Манины нервы. А также, чтобы напроситься на премиальные за совершенно профессиональную службу по охране всего и вся в Сенате.
Но волнение все больше стало одолевать ее, как от самого дурного предчувствия.

Сразу после закрытия заседания в Сенате, она позвонила Колу и сказала, что скоро явится и посмотрит все сама. «А ты не болтай лишнего, и вообще закрой этот вопрос для посторонних, ты меня понял?» - так Маня начала отчитывать начальника охраны, уже как бы стряпая вину за случившееся на него.

Зайдя в приемную, она сказала секретарю в духе сдерживаемого на волнении раздражения, что ее нет, кто бы ни хотел с ней встретиться или поговорить по телефону. При этом начисто забыв о Президенте. А как раз он и позвонил по прямой линии, когда она вошла в кабинет.

- Что у вас случилось, почему Генеральный прокурор решил навестить вас с миссией?  - сразу спросил Президент, как бы встревоженно.

- Ничего особенного не случилось. Прокурор запросил о снятии неприкосновенности с двух сенаторов в порядки следствия на них, а, может, они ни в чем не виноваты… Но два места в Сенате освободилось, как вы и хотели. Теперь будем ждать новых кандидатур, – отвечала Маня как ни в чем не бывало.
- И больше ничего у вас не случилось? – допытывался Президент.

- Нет, больше ничего не случилось, хотя я сейчас иду в склад, там как всегда возникли вопросы по очередному разгильдяйству. Что-то буду делать с работниками, уже надоело, но это не стоит вашего внимания.

- Хорошо, докладывайте, если возникнут какие-то проблемы, - благожелательно, хотя не без ехидцы закончил разговор Президент.

…Маня, после неотложных дел с умыванием и, стараясь не спешить, давая отход нервам, подошла к зеркалу, чтобы поправить парик. Ее охватывала печаль коллекционера, как от неожиданной потери коллекции, как смысла всей жизни. Но более всего возмущал факт ограбления в таком месте, где уму непостижимо, как это могло… Стыдно даже будет перед Президентом признаться в этом.
Глядя в зеркало, она, то видела себя, то не видела от наплыва мыслей и чувств.
 Сенаторы, которых лишили неприкосновенности - удивляться тут особо нечему.  Она это знала и раньше, что это жулики и воротилы бизнеса не по правилам, но нисколько не тревожилась, не она их назначала и не ей с ними разбираться.
Главное, четкая и плодотворная деятельность Сената, чтоб на зависть врагам, а у них там черти что…  Поездила она по этим зарубежным парламентам, повидала и знает. Но опять же, ограбление… Разве такое у них возможно? Вот, где смех для них будет, если все станет известно из-за этих свободных СМИ.

И вдруг она увидела за своей спиной стоящего сенатора Башу. Ее поразил тот самый проникающий взгляд темных четко обрисованных, неподвижных до неприятности глаз, который всегда смущал ее и даже раздражал, когда ей было не до сеансов обмена взглядами.

В бок уперся жесткий предмет, от которого задеревенело все в теле.
- Манья, стой… держи себя в руках, я буду стрелят, если ты станешь шуметь. Не бойся, делай что я скажу.