autre force motrice Явление третье. Преследование

Автор: Группа Дятлова к вокалу относились очень серьезно, судя по дневникам, это было их основное занятие, а вы чем занимали себя?

Игорь: Забавлялись идиотскими играми.

Автор: Давайте исправим положение (все поют):
Усталость забыта.
Колышется чад.
И снова копыта,
как сердце, стучат.
И нет нам покоя, —
гори, но живи!
Погоня,
погоня,
погоня,
погоня
в горячей крови.
Есть пули в нагане.
И надо успеть
сразиться с врагами
и песню допеть.
В удачу поверьте —
и дело с концом.
Да здравствует ветер,
который в лицо!
И нет нам покоя, —
гори, но живи!
Погоня,
погоня,
погоня,
погоня
в горячей крови.
 
Аскинадзи: Чтобы не забыть, вы читали Анну Матвееву па-де-труа?

Майя: Владимир Михайлович, этот вопрос Вам может показаться странным, но я обязана его задать: когда нашли последнюю четверку в овраге, там было четыре человека, или больше? На одном из фото в овраге видно, как военные вытаскивают тело какой- то незнакомой девушки, с темной длинной косой. На Люду она не похожа.

Аскинадзи: Было их четверо. Вы задаете нужные вопросы, но не в правильном порядке. Узнали у Фоменко что-то интересное? А вот если бы вопросы задавались в хронологическом порядке, то необычное от Вас не ускользнуло. Я Вам очень много дал намеков, Вы же понимаете…

Майя: Я принадлежу к славному и проклинаемому многими племени конспирологов, так что и Вас понимаю. По поводу хронологии вопросов, скажу так – в нашем многогранном мире соблюдать ее не просто, а иногда и невозможно, но я Вас услышала, здесь где смогу, исправлюсь.

Аскинадзи: Вот у Анны порядок, особенно рекомендую ее курсив.

Майя: Неуловимые ростовчане долго не поддавались поиску, их искали власти, в распоряжении которых были все силы и средства. Шли они по стоянкам дятловцев и заблудились, а по приезде их всех вызывали в милицию, где предупредили ничего никому не рассказывать.

Игорь: Я учился в Ростовском-на-Дону пединституте. Был уже на 5 курсе. Последняя зима в институте. Последний маршрут третьей категории сложности на "Мастера спорта СССР". Северный Урал. Тройка как тройка: около трех сотен километров на лыжах по ненаселенке, холодные ночевки, пересеченка и до 40 килограммов за спиной.
 
Майя: Как готовили туристов?

Игорь: Начинающие  шли единичку по Подмосковью, тем, кто уже отправляли на двойку по Карелии, и небольшой группе - тройку по Уралу.

Майя: Хотелось бы узнать, намечали ли вы восхождение на какие-то вершины?
 
Игорь: Никаких восхождений не предполагалось, на то есть альпинизм. Думаю, восхождения в туризме, да еще и зимнем, инициатива свердловчан. Не слышал, чтоб на зимних тройках кто-нибудь куда-нибудь восходил.

Майя: Вот это да! Значит, это свердловские туристы УПИ сами усложняли себе маршруты? Странно, куда смотрели спортивные и туристические начальники, которые выпускали дятловцев в поход. Похоже, что поход на Северный Урал, на Отортен, где никто еще не был зимой, даже местные манси, и те не ходили в горы зимой, показался начальникам нечто вроде прогулки по Крыму. И ведь виновными из них себя никто не считал, все свалили на бедных дятловцев. Если, конечно, этот поход не был особым государственным заданием...

Игорь: Вы ругаете плохих начальников, выпустивших группу. Но тогда не было тучи начальников. Была маршрутная комиссия. В ней заседали, по крайней мере у нас в городе, знающие люди, которые сами ходили, а если и не ходили, то понимали в этом. Маршруты только разрабатывались. Единички и двойки уже были более или менее накатанными, а многие тройки - впервые. Поэтому было делом чести разработать ее и пройти. Так что начальники над туристами в данном случае не были сильно виноваты.

Майя: Это в том случае, если поход не был особым государственным заданием. А как вы обеспечивали экипировку? Вам оказывали помощь неспортивные государственные организации?

Игорь: Некоторые слова, например, "ОФИ" мы произносили с нежностью и почтительным придыханием. Стоило обзавестись соответствующим письмом, и в Отделе фондового имущества Северокавказского военного округа нам за копейки продавали отлежавшие свой срок и не использованные ботинки, куртки, зимние брюки - нужно было только выпороть канты, и даже летные маски на кротовом меху, которые пользовались успехом у новичков, отправляющихся в Подмосковье.

Майя: У вас была карта местности, где собирались идти?

Игорь: Наша группа уезжала на тройку последней, но без карты. С кроками. Была, конечно, как и полагалось, копия административной карты. Но даже дети знали, что она сделана для уроков географии, и для того, чтобы враги и шпионы запутались. Поэтому группы составляли свои карты, менялись друг с другом на слетах, пересекающихся маршрутах, передавали через знакомых.

Георгий Карпушин: В то время я был старшим штурманом 123-го летного отряда Уральского управления гражданской авиации. На одном из заседаний в Свердловске, на котором я присутствовал по долгу службы,  обсуждались различные меры по усилению бдительности. Там присутствовавшие на заседании топографы на полном серьезе предположили сдвинуть координаты городов области на географических картах, чтобы запутать врага.

Майя: Неужели, вы хотели просто приехать и идти без заранее составленного маршрута?

Игорь: Мы планировали начать маршрут по правой стороне Уральского хребта,  перевалить на левую и закончить в Европе. Всего 15 - 16 ходовых дней. Плюс 2 - резервных.

Майя: Но как вы собирались идти без хорошей карты?

Игорь: Пообещали знакомым геологам сделать какие-то замеры, а они нам дали кроки, схему на компрессной бумаге.

Майя: Скажите, где вы познакомились с этими геологами? И еще, что за замеры они просили сделать?

Афанасьев: Это мои старые знакомые, а попросили измерить магнитное склонение у этих камушков.

Майя: Насколько я знаю, для этого нужна хорошая погода.

Афанасьев: Не обязательно, можно измерить угол между двумя ориентирами, если расстояния между ними достаточно, и направлением на север по компасу.
 
Игорь: Этими ориентирами были два черных камня, до которых мы должны были идти вдоль хребта.
 
Геологи: Идете вдоль хребта, все в снегу, потом увидите: наверху торчит только 2 черных камня. Иди между ними. Это и есть перевал.

Игорь: Кроки и этот комментарий как раз и был наш маршрут.

Майя: Игорь какой перевал? Куда вы вообще намеревались идти, помните название? Где вы намечали выйти к хребту, чтобы от него начать поход вдоль хребта?
Игорь: Мы и в голове не держали, что у уральских перевалов есть названия. На Кавказе, на Тянь-Шане - другое дело. Поэтому шли до двух черных камней. Где мы намечали выйти к хребту, не помню. Может, вообще ничего не намечали, а решили на месте разобраться? Точно не помню.
 
Майя: Кто входил в вашу группу, какие обязанности они выполняли?

Игорь: Нас было семеро: Витя Афанасьев –мой зам по общим вопросам, Витя Солий - ответственный за отдых и сон, Вова Неговора - главный рассказчик, утром от его зычного голоса все просыпались, Ваня Мажара - красавец Илья Муромец и истопник, Зина Селезнева - санитарка, Жора Бесфамильный– главный кашевар и я. Странно, но на зимних тройках, в которых был и о которых знаю, было по одной девушке.

Майя: Почему ваша группа выехала в поход позднее других? Это было связано как-то с сессией, кто-то не сдал, или кто-то сдавал позже? Опоздали ли вы на занятия в институт?

Игорь: Мы выехали позднее других вовсе не из-за сессии, провалов и прочее. Поход был важнее сессии. Я руководил секцией  и должен был сначала всех отправить по маршрутам, увидеть, что все в порядке, а потом уже мог отправляться сам. После каникул мы постоянно опаздывали. Начальство потихоньку к этому привыкло. Причины были разные. Обнаглели до того, что из Питера однажды прислали телеграмму, что задерживаемся в связи с метеоусловиями. Нужно же было в театр сходить. И в Эрмитаж...

Майя: Интересно – поход важнее сессии, как ваша будущая профессия была связана с походами? И не все студенты ходили в походы.

Игорь: Мы бедующие педагоги, и обязаны водить воспитанников в походы.

Майя: Но не в такие сложные.

Игорь: Возможны непредвиденные обстоятельства и руководитель должен быть готовым ко всему. Поход это еще и престиж, а если это Северный Урал, то даже преподаватели относились с уважением к участникам. Нам, правда, больше нравилось говорить Приполярный Урал. Для южан это звучало мало сказать внушительно. Оглушало. Кроме того, все студенты состояли в спортивном обществе, и если ты не ходишь в походы, то участвуешь в соревнованиях, пусть это будут даже шашки и все равно без похода, хоть и не большого не обойтись.
 
Майя: Как получилось, что вы пошли именно за дятловцами, ведь были еще и другие группы из УПИ, вышедшие в это же время по маршруту Северного Урала?
 
Игорь: В клубе туристов кто-то сказал, что видел знакомого, который точно знает, что примерно в это же время туда же идет группа свердловского Политеха. И вроде бы у них есть приличная карта. Это уже было кое-что.

Темпалов: В дальнем конце палатки  была найдена сумка с картами и документами.

Майя: Карты так и не были приобщены к делу, но их масштаб можно узнать из отчета о более раннем походе Игоря Дятлова "По хребтам Уральским", поход второй категории на Северный Урал в феврале 1957 года. В общественном снаряжении он отметил карты 10-ти и 5-ти километровки.

Автор: К сведению, уже 50-километровки в СССР были секретными. Карты 10-ти и 5-ти километрового масштаба, которые выдают только в спец библиотеках лицам, имеющим допуск, а если эти карты на вынос, то обязательно наличие табельного огнестрельного оружия - табельное означает, что оно не охотничье, а боевое, закрепленное за владельцем соответствующей организацией.

Майя: А как обстояло дело с оружием у геологов?

Геологи: Во времена СССР нам, отправлявшимся в дальнюю экспедицию, разрешалось брать с собой не только охотничье, но устаревшее боевое оружие: пистолеты и револьверы Нагана, карабины Мосина и Симонова. Оно было жизненно необходимо как для защиты от крупных опасных зверей -  волка, лося, кабана или медведя, так и для обороны от криминальных нападений. Не секрет, что экспедиции часто имеют при себе алмазы, образцы драгоценных камней и металлов, а также документы и карты, составляющие государственную тайну. Так что револьвер «Наган», карабин или охотничье ружье были практически неотъемлемым атрибутом геолога. Следует особо подчеркнуть, что не было зарегистрировано ни одного преступления с данным оружием: геологи - люди дисциплинированные и ответственные.

Масленников: Труп Слободина под слоем снега 15см. Одет тепло на голове лежит колпачок. Одет свитер черный бумажный, брюки кальсоны  три пары носков... лежит согнувшись голова в сторону горы... оружия хоть отбавляй.

Майя: Игорь, как вы ехали до Свердловска?

Игорь: Как ехали - не помню. Но думаю, что через Москву. Другого пути, кажется, и не было. В Свердловске оказалось, что группа, повел ее Игорь Дятлов, несколько дней назад уже уехала, от них, вроде, уже была телеграмма из Ивделя. Они, действительно, пойдут сначала вдоль хребта на север. Но через несколько дней свернут на полукольцо, и у нас, наверное, есть шанс догнать их, пока они не свернут, и скопировать карту.

Майя: Игорь, а где в Свердловске вы узнали о том, что группа Дятлова уже ушла? Вы куда-то ходили узнавать о них? Когда вы приехали в Свердловск, было это после 26 января, потому что именно 26 января Дятлов послал из Вижая почтовую карточку домой, ну и наверно, телеграмму в соответствующие органы, о начале выхода на маршрут.
 
Игорь: В Свердловске мы пошли в Политех, там толком никто ничего не знал. Нам привели какого-то парня, он и рассказал, что знал о группе. Фамилии его не помню, да и вряд ли я ее спрашивал, а он называл. Знакомясь, только имена называли. Поехали догонять. Сначала на поезде до Серова, а там пересадка на конечную станцию - Ивдель.
 
Майя: Это было утром или днем? Отмечались ли Вы в Ивделе? Давали ли там концерт какой?

Игорь: Здесь тонкое место. Скорее всего мы приехали утром. Помню, что все лежали по полкам, забавлялись идиотскими играми.

Солий: Потише пожалуйста, я читаю книгу молодого талантливого физика.

Вова: Витя, зачем ты книгу взял?  Положил бы лишнюю пачку печенья.

Афанасьев: Вова, тебе же русским языком сказали – не мешай, а теперь смотри внимательней и увидишь, что книга молодого и талантливого физика и тебе понадобится.

Зина: Она нам всем понадобится, не прошло и трех минут, а он уже спит. Предлагаю назначить его ответственным за наш сон и отдых.

Игорь: На маршруте, особенно у нодьи, кто-нибудь обязательно спрашивал, где книжка молодого талантливого физика, потому что без нее не заснуть. Значит, поспали и утром приехали. Концерта в Ивделе не было. А отметились безусловно. В Ивделе повезло. Только вышли на дорогу, как нас подобрал попутный лесовоз, сначала мы должны были проехать зону лагерей, а уж там - начало пути. Проехав еще десяток километров, водитель свернул на свой участок. Дороги на север дальше не было, и встали на лыжи.

Майя: Я так поняла, что вы пошли по дороге в надежде поймать попутку. На автобус надежды не было?

Игорь: Что до автобуса, я не помню, чтоб он вообще был.

Майя: И в этот же самый вечер вы уже ночевали в лесу в палатке. У вас была печка? На фото я вижу печку и трубу.

Солий: А на рюкзаке я сижу, и печку нес я.
 
Афанасьев: Я ее сделал из ведра.

Майя: Проверяли ли у вас документы, останавливали на дороге в контрольно-пропускных пунктах? Какие документы вы везли с собой, паспорта или достаточно было студенческих билетов? В группе была маршрутная книжка, маршрутный лист, какие-нибудь письма от профкома или института о том, что вы-студенческая группа и вам надо оказывать содействие в пути? Делали ли отметки в этом листе и книжке?

Игорь: Никакие документы никто не проверял. Ехали с паспортами, но их никто нигде не спрашивал, да и никаких контрольных пунктов я не видел. Никаких охранных писем не было. Был маршрутный лист, который мы отмечали везде, где могли и вписывали туда концерты.

Майя: Много ли лагерей проезжали по пути? Хорошо бы вспомнить, как вы выбрали лесовоз, куда он направлялся. В Вижай заезжал, или проехал мимо всех населенных пунктов? Вы сидели в кузове лесовоза? Очень замерзли, или не вспоминался холод? Ехать из Ивделя очень долго...

Игорь: Не помню населенных пунктов. Проехали, насколько помню, один лагерь. Конечно, холодно было. Но мы плясали в кузове. Рюкзаки, лыжи ловили, которые ездили по кузову.

Майя: Вы проезжали какой-то лагерь, думаю это был Вижай. И вы там останавливались, чтобы отметиться, как делали все группы. В Вижае рассказывали про вашу группу, говорили, что ростовчане ушли на север. Туда, куда и дятловцы пошли. Поэтому вас искали вместе с дятловцами. Вы наверно спрашивали о дятловцах в поселке, когда догоняли их группу, люди и запомнили вас. Или же вы отметили маршрутный лист у начальства, оно и сообщило следствию, куда вы пошли.

Игорь: Очень логично, но Вижай не помню, здесь воспоминания всплывают как из сна.

Майя: Где Вас лесовоз высадил просто в лесу, или на дороге какой-то, на развилке? Как вы пошли потом, сразу в лес углубились? Сверялись с картой?

Игорь: Карты, с которой можно свериться, у нас не было. Если я правильно помню, накатанная дорога кончалась двумя развилками. Мы пошли прямо, но левее, углубились в редколесье.
 
Неговора: Снег глубокий, больше двух метров. Оттепелей, наверное, в январе не было. Снег не слежался. Красиво, конечно, но лыжи проваливались почти по колено. Шли гусем друг за другом. Дистанция 2 - 3 лыжи. Направляющий торил лыжню 10 минут, уступал место следующему, и отдыхал, согнувшись и повиснув на палках. Дождавшись последнего, становился замыкающим. Так безостановочно шли пару часов. Потом привал. Помогая друг другу, снимали рюкзаки, ставили, чтоб не утонули в снегу, на задки лыж. Не снимая креплений, садились на рюкзаки, блаженствовали 10 - 15 минут, и - дальше.

Афанасьев: Зимний день короткий, поэтому времени на отдых хватало.
 
Солий: Потом пошел еловый и сосновый лес. Стало легче: наруби лапника побольше, и ставь себе на него палатку. В одной палатке ставили печку, в другой зажигали свечи, прочитав где-то, что каждая свеча повышает температуру на 1 градус. Но свечи таяли, а ночная температура падала. Пришлось переходить на нодью. Нодья - штука довольно трудоемкая. В раскопанную в снегу яму укладываются определенным образом друг на друга два бревна, которые горят во всю длину целую ночь. Вдоль бревен мы укладывали лапник. Разувались, ботинки, чтоб не замерзли и утром были теплыми, брали с собой в мешок под свитер. Укладывались на лапник ногами к нодье. Дежурный, каждый дежурил два часа, ходил между нодьей и спящими, постукивая их палкой по ногам, которые каждый норовил засунуть в костер.

Майя: Где вы увидели следы группы Дятлова?

Игорь: Не помню, в какой день вышли на ночевку свердловской группы. Поняли: судя по всему, не догнать нам карту. Ночевка свежая, но уже запорошенная, они были здесь несколько дней назад и, вероятно, уже свернули. Дальше мы их следов не встречали. Все, прощай карта, прощайте хорошие кроки. Пойдем по наитию до черных камней.

Майя: Вы говорите, что там на месте палатки была яма, до самой земли, какую выкапывали в снегу и вы, или это уже был лес, с лапником на месте палатки? Еще хотелось бы узнать, что за ямы, когда упоминали про установку палатки? Я так поняла, что яма - это выкапывается снег до самой земли, чтобы поставить палатку в безлесной зоне. Имеются фотографии, как будто дятловцев, которые копают снег лыжами, а снега уже выше пояса. Наверно, копалось место для палатки в безлесной зоне. Палатка у дятловцев была поставлена на лыжах, а лыжи были почти на камнях. Та стоянка, на которую наткнулась ваша группа, она была в виде ямы в снегу с ветками, или яма не выкапывалась, а просто ветки были настелены на снегу, и на них была поставлена палатка? Вообще интересно, впервые слышу о том, что укладывались ветки какие-то, а не лапник... Значит, там были березы, и не было хвойных...

Игорь: Место это для палатки была не яма, а снег, с настилом из ветвей. Ветви помню отчетливо, а лапник не помню. Для нодьи мы копали ямы двумя саперными лопатками, и чем Бог пошлет, до земли. Нодья на камнях. Лапник под спальники. Для палаток ямы не копали. Снимали верхний слой снега, разравнивали и затаптывали площадку, стелили ветви потолще, лапник, на него ставили палатку. Ветви стелили, чтоб не подтаивало под лапником. Ночевка, на которую мы вышли и которую приняли за дятловскую, мы же за ними гнались, была именно такой: без ямы, утоптанная площадка.

Майя: Вот загвоздка с этой ночевкой, она могла быть группы Блинова, которая до Вижая ехала вместе с дятловцами и там свернула на запад, в сторону юрты Александра Бахтиярова, но в этом случае непонятно в какой заброшенный поселок вы попали, в том месте другие не упоминаются и не обозначены? Группа Карелина шла там же, но почти на две недели позже, не думаю, что вы так отставали от дятловцев. Была еще группа Шумакова, ее маршрут как раз-таки совпадал частично с маршрутом Дятлова, но на встречу и тоже позже. Дятловской она могла быть только севернее заброшенного поселка, до него ночевок они не делали, использовали попутный транспорт, а вы как попали на Второй Северный?
 
Игорь: Пошли. Вышли на брошенный поселок. Скорее всего, здесь когда-то стояли геологи. Теперь это несколько полуразвалившихся домиков. Выбрали тот, что лучше сохранился. Принесли, что смогли, из соседних домов. Поставили двери, починили крышу, заделали окна, поставили печку, вывели железную трубу. К вечеру роскошная дневка на завтра была готова. Притащили из других домов что-то похожее на нары. Улеглись, как вельможи. Всю ночь дежурные подкладывали в печку заготовленные чурки.
 
Майя: Игорь, почему у Вас создалось впечатление, что там стояли геологи? По каким признакам Вы сделали такой вывод?

Игорь: Мне кажется, в одном из домов лежал поломанный геологический молоток.

Ваня: Я дежурил, подтапливал понемногу, труба у печки металлическая, а крыша, чтоб тепло не уходило, - низкая. Под утро, меня так в тепле сморило, что непреодолимо захотелось подремать хоть несколько минут. Напихал в печку чурок, сколько влезло, и задремал. Труба короткая, тонкая металлическая. Тяга хорошая. Огонь вымахивал высоко в трубу. Крыша загорелась.

Зина: Игорь, просыпайся!

Игорь (не открывая глаз): Зачем?

Вова: Крыша горит.

Игорь: Чья?

Вова: Наша.

Игорь: Витя встал?

Зина: Встал.

Игорь: Значит потушит.

Вова: Будить бесполезно.

Майя: Вот фотографии одного поселка, посмотрите, может быть, вспомните, тот ли поселок, или не тот? У Вас остались фотографии того заброшенного поселка? Очень хотелось бы посмотреть их. Была ли там у поселка какая река? Была ли какая-нибудь прорубь? Были ли скалы?

Игорь: Наших фотографий у меня нет. А вот одна из ваших смущает. Могу только сказать: может быть. Вот эта, где домики в 2 ряда стоят. Реки, проруби, скал там не было. Мы выбрали домик получше, потом обошли все остальные, выбрали чего-нибудь из каждого, приладили в своем.

Майя: Этот вопрос Вам может показаться странным, но я обязана его задать, Вы не встречали незнакомую девушку, с темной длинной косой?

Игорь: Я же сказал - поселок был заброшенный.

Майя: Может на маршруте увидели ее издали?

Игорь: Нет.

Майя: А лесника?

Игорь: Тоже нет.

Майя: По поводу заброшенного поселка. Наверно к приходу вашей группы прорубь могла затянуться льдом и засыпана снегом. А скалы вы могли не заметить, если они были на противоположном берегу. Но также может быть, что вы шли совсем по другой дороге, и наткнулись на ночевку не дятловской группы. И заброшенный поселок был не Второй Северный.

Игорь: Думаю, что Вы правы. Мы могли идти совсем по другой дороге, увидеть другую ночевку и принять ее за дятловскую.
 
Майя: Есть интересная запись в дневнике Люды Дубининой 26 января 1959 сделанная в Вижае: «Утром Сашка вскочил от холода и сказал, что у него уже была холодная ночевка». Вообще, этот Колеватов, если учитывать его возраст, мудренее самого Золотарева.

Игорь: Вы хотите сказать, что во сне он смоделировал настоящую холодную ночевку и мы на нее вышли?

Майя: Или действительно в помещении было настолько холодно. Позже, уже будучи на 41-м квартале, судя по их дневникам, группа Дятлова провела один день - 26-го, а обитатели этого поселка, хорошо запомнили, что группа пробыла у них два дня 26-го и 27-го!

Игорь: Амнезия под гипнозом?

Майя: Или лунатизм , но что его могло спровоцировать, да еще у всей группы? У пророка Мухаммада есть такое изречение: «Сон – младший брат смерти».
 
Игорь: Евреи говорят -  халомейс.
 
Песня ниоткуда:
Разбуди меня, искупай в самой чистой воде.
Глаза и ладони, нет лучше нигде.
И качается мост между мной и тобой.
Разбуди меня, поцелуем полыни из звезд.
Я парю в этом танце, пленительно в рост,
И взрывается мост между мной и тобой.
Навзничь упавшие, насмерть пропавшие.
Нет стыда у любви, запретов не может быть!
Парим друг над другом мы, кружим самолётами -
Этим эфиром только и можно дышать,
В этих движениях только и стоит жить!
Разбуди меня. Не искала, но всё же нашла.
Дышу на свободе, тоска умерла,
И не стоит того, чтобы долго о ней!
Разбуди меня. Не искала, но всё же нашла.
Дышу на свободе, тоска умерла,
И не стоит того, чтобы долго о ней!
Разбуди меня. "Завтра" нас не оставит в живых.
Наше время - уже одно на двоих!
И горят фонари, м свободен тоннель.
Навзничь упавшие, насмерть пропавшие.
Нет стыда у любви, запретов не может быть!
Парим друг над другом мы, кружим самолетами -
Этим эфиром только и можно дышать,
В этих движениях только и стоит жить!
Разбуди меня!
Разбуди меня!
Разбуди меня!
Навзничь упавшие, насмерть пропавшие.
Нет стыда у любви, запретов не может быть!
Парим друг над другом мы, кружим самолетами -
Этим эфиром только и можно дышать,
В этих движениях только и стоит жить!
Разбуди меня!

Майя: Халоймес - беспорядок, чепуха, ерунда, некачественный товар, у евреев -сновидение. И так, вы пошли просто по лесу, или там был выход из поселка в какую-то сторону? Может быть, вы шли по реке? В Вашем рассказе не встречаются моменты, что вы счищали наледи с лыж. Я так поняла, что по рекам вы вообще не шли?

Игорь: По реке мы ни разу не шли. Как и куда вышли из поселка, вовсе не помню.

Афанасьев: Пошли дальше. Снегу в ту зиму выпало больше обычного. Черных камней все не было. Куда идти, было не очень понятно. Короче, заблудились.

Майя: Откуда вы узнали, что снега выпало больше обычного?

Афанасьев: Думаю, что местные так сказали.

Попов: Во второй половине января месяца 1959 г. на Поселке Вижай я видел две группы туристов. Которые направлялись в район Уральского хребта, лично с ними разговоров не имел. В первых числах февраля месяца 1959 года в поселке Вижай были сильные ветры. Ветер поднимал массу снега и наносил сугробы, хотя осадков практически не было, были на открытых местах занесены дороги. Я проживаю в поселке Вижай c 1951 года таких ветров не помню, что были в первых числах февраля 1959 г.

Майя: Игорь, собирались ли вы идти на Отортен?
Игорь: Об Отортене ничего не помню. И слова этого тоже не могу вспомнить. Шли, как говорил – по наитию, увидели на дереве затес.
 
Зина: Смотрите, на дереве вырубка и какое-то изображение!

Все поют:
Мы стоим с Тобою с разных сторон
Перед Омутом ночной темноты
Для Тебя как отражение Я
Для Меня как отражение Ты
И распахнуты как окна глаза
Перед зеркалом разбитых времён
То что Ты воспринимаешь как явь
Для Меня похоже больше на сон
Нам не ясно
Кто здесь друг, кто здесь враг
Каждый шаг - Тайный Знак;
Нам не ясно
Кто здесь друг, кто здесь враг
Каждый шаг как Тайный Знак
Тайный Знак на запотевшем стекле
Может стать началом новой войны
Тайный Знак на почерневшей стене
Может стать началом Нашей любви
Там где Вера разбивается в пыль,
Там где Ветер превращается в штиль,
Там где Крылья надо с хрустом ломать,
Чтобы снова научиться летать
Нам не ясно
Кто здесь друг, кто здесь враг
Каждый шаг - Тайный Знак;
Нам не ясно
Кто здесь друг, кто здесь враг
Каждый шаг как Тайный Знак
Нам не ясно
Кто здесь друг, кто здесь враг
Каждый шаг - Тайный Знак;
Нам не ясно
Кто здесь друг, кто здесь враг
Каждый шаг - Тайный Знак