4. Караван. Ирис. Прозрение

Мария Шпинель
Автор:    Ирис


Семь дней и ночей каруселила метель по городу, застилала белыми барханами видимые и невидимые пути-дорожки, белила деревья, дома и торопливых прохожих. И вот запели семиголосьем седые ветры в преддверии новогодних чудес и загляделось на землю седьмое небо – то самое, на котором живёт счастье.


Ночную тишину разорвал визг тормозов, и на обочине дороги показалось странное транспортное средство – полярный медведь, на носу у которого, точь-в-точь, как лобовое стекло, поблёскивали широкие защитные очки. Медведь был лохматый и с огромными лапищами, под каждой из которых крутилось колесо. Он проехал ещё несколько метров, почти касаясь пузом земли и, наконец, остановился. Хлопнула дверца и на снег выпрыгнул не менее странный пассажир – длинный, сутулый, в ярко-рыжем парике и полушубке с короткими рукавами. Его полосатые шаровары надулись на ветру, а длинноносые башмаки заскрипели и стали скользить. Чудак замахал руками и шлёпнулся на спину.
- И это уже в который раз, - простонал он. - Помоги-ка!
Медведь, подцепив когтями ворот полушубка, дёрнул вверх.
- Спасибо, дружище. Я стараюсь, ты же видишь. Но разве может шут заменить Деда Мороза? – рыжий вытянул из кармана фиолетовый серпантин и пустил его по ветру. - Говорили старику: вирус сейчас не тот, одними калинами-малинами не изведёшь, таблетки нужно принимать. А теперь все лицедеи, кудесники, домовые и даже йети в срочном порядке спасают ситуацию.
Медведь закрыл лапой свой чёрный нос:
- Меня могут увидеть. Фокусничай скорее, нам ещё полсотни перекрёстков украшать.
- Э-эх! - клоун щёлкнул озябшими пальцами, и кружок льда превратился в глянцевый каток, а одинокая хвоинка  – в пышную ель.
Он бросил на её ветки горсть конфетти и разноцветные огни взлетели к самой верхушке. Клоун провел ладонью над сугробом и тот шевельнулся, потянулся, поднял вверх пушистый белоснежный хвост и повернул свою кошачью мордочку с янтарными глазами:
- Муррр!
Медвежьи лапы, словно снегоочистительные лопасти, неистово стали разгребать снег из-под колёс. Машина по-звериному рыкнула и сорвалась с места, а за ней, виляя серпантиновым хвостом, помчался фиолетовый воздушный змей.


Снежный Кот долго смотрел им вслед. Усы его серебрились от изморози, а он только щурился и переминался с лапы на лапу. Кот не боялся холода, ведь был из снега и вполне счастливо мог прожить до весны, пока мартовское солнце не растопит его. Но кодекс чести гласил - каждый Снежный Кот должен выбрать одно горящее окошко в ночи, чтобы исполнить чью-то мечту, или продлить чью-то жизнь, или просто свести двух людей, пути которых иначе никогда не пересекутся. А потом растаять, ведь в тёплом доме снег обязательно тает.
Кот посмотрел по сторонам – вокруг столько тёмных окон! Хотя, кажется, на пятом этаже теплится слабый свет. Он вытянул шею, подпрыгнул и, подхваченный метелью, влетел в приоткрытую форточку.


В комнате горел ночник, а на диване, укрывшись шалью, спала женщина. На тумбочке - пузырьки с лекарствами, книжка, очки. Снежный Кот принюхался - пахло валерьянкой. Он уже хотел было лечь на спину и вволю покататься по полу, но вспомнил про кодекс чести.
- Времени не так уж много, - промурлыкал он, глядя на мокрые следы от своих лап.
Кот трижды обошёл комнату, помахивая хвостом и приговаривая: мур-мурр, ажур-бонжурр, абажур-лямур-тужурр, потом лизнул вожделенную бутылочку и, улыбнувшись до ушей, испарился.


* * *


Утреннее солнце озарило дом. Ирина Леонидовна открыла глаза, отбросила шаль и, держась за поясницу, встала. На стене - множество фотографий её, давно повзрослевшего, сына: Андрюша задувает на торте три свечи, первоклассник, зелёный от ветрянки, посвящение в студенты, первая сессия, а это - в далёкой «мичиганщине», разлучившей их на долгие годы.
Она заглянула в шкаф. На верхней полке - его любимые игрушки: неваляшка с заклеенным носом, тряпичный арлекин и заводной заяц, ключ от которого хранился в шкатулке. Женщина открыла лакированную крышку: обручальные кольца, сломанные золотые часики, нитка речного жемчуга. А вот и заячий ключик, и лоскут медицинской клеёнки, с размашистой подписью - мальчик, вес 3.500,  и пожелтевший тетрадный лист, многократно сложенный пополам. Ирина Леонидовна развернула его и прочла строки, давным-давно тронувшие её юное сердце:


Ощущаю торжественность шествия,
Чудных жестов твоих совершенство,
И бесчувственность чистого счастья,
О, моя длинношеяя женственность,
Вся в предчувствии чуда участия...


Она вспомнила, как пунцовый от смущения Васька Пронин, протянул ей эту записку на школьном выпускном:
- Ир, если ты потанцуешь со мной, я стану самым счастливым человеком на свете.


Зазвонил телефон:
- Добрый день… ээ-эээ… я туда попал? – поинтересовался мужской голос.
- Туда, Аркадий.
- Ты одна? Можешь разговаривать?
- Могу, к чему твоя вечная конспирация?
- Как к чему? Ты – замужняя женщина и я не хочу, чтобы у тебя из-за меня были неприятности. Иринушка, позволь поздравить тебя с наступающим Новым годом!
- Спасибо, ты единственный, кто вспомнил обо мне.
- А как же супруг Василий?
- Вася ушёл в запой в неизвестном направлении.
- Всё-таки, тебе нужно было выходить за меня, а не за этого охламона. Мы с ним влюбились в тебя ещё в восьмом классе, помнишь?
- Помню, а ты по-прежнему живёшь с мамой?
- Да, маме почти девяносто и она всё ещё балует меня фаршированной рыбой, правда иногда забывает снять с неё чешую или поставить на огонь. Какие планы на сегодня?
- Знаешь, после шестидесяти я уже ничего не планирую, просто живу.
- Иринушка, мы с тобой целую вечность не виделись - всё по телефону, да по телефону. Я скоро заеду!
Ирина Леонидовна попыталась возразить, но в трубке уже звучало – пи-пи-пи…


Спустя час она стояла в прихожей – миниатюрная, со вздёрнутым носиком. Вокруг ярко-голубых глаз - штрихи морщинок, на лбу - светлые с проседью завитки, а губы подкрашены розовым перламутром. Услышав продолжительное шарканье за дверью, она не стала ждать звонка и распахнула её.
Аркадий Петрович - долговязый, лысый, с кустистыми бровями и лучезарной кривозубой улыбкой, торжественно преподнёс кашпо с цветущей геранью и поцеловал даме руку. Одет он был в военные галифе и лётную куртку, на ногах - высокие, начищенные до блеска сапоги.
- Иринушка, ты почти не изменилась!
- Ты тоже. Всё гастролируешь?
- Ну, актёр из меня не получился, заведую реквизитом в театре. А что под глазом?
- Это случайно, Вася не хотел, - она отвернулась, - я бисквит к чаю испекла.
Гость достал из сумки два лётных кожаных шлема:
- Нет-нет, чай в другой раз. Сегодня хочу тебя порадовать, собирайся, -
он загадочно улыбнулся, - ну хоть раз в жизни ты можешь мне довериться?
- Что ты придумал? – Ирина Леонидовна стояла бледная и растерянная, - во-первых, у меня радикулит разыгрался, во-вторых – сердце всю ночь болело, и Андрюша должен позвонить из Америки, а Вася ключи не взял.
- Муж погуляет, сын позвонит позже. Радикулит? Так у кого его нет! А вот сердце - оно от тоски болит.


Ирина Леонидовна на миг задумалась. Действительно, сколько можно воевать с пьяницей? Сколько можно переживать за сына, за коммуналку, за мизерную пенсию и телевизионные новости?
Какое-то время она ещё помедлила, а потом решительно стала складывать в сумку - кошелёк, лекарства, ещё тёплый бисквит, бутылку йогурта, помаду… Надев тёплые рейтузы, свитер и шубу, она спрятала под шлем свои кудряшки и выдохнула:
- Поехали!
У подъезда стоял обшарпанный мотоцикл времен второй мировой. Соседки, увидев их, обомлели и прервали беседу о травле домашних муравьёв.
- Леонидовна?! – только и смогли они произнести.
- Петровна, Семёновна, не поминайте лихом. Если вернусь, всё расскажу.


Аркадий Петрович бережно усадил её в коляску, укутал покрывалом и, поправив шлем, оседлал железного коня. Тот зачихал, зафыркал, заржал и испустив дымовую завесу, скрылся за поворотом.


Они с грохотом помчались по городу – иногда на красный свет, иногда в сопровождении своры собак, иногда под удивленные взгляды прохожих. По сторонам мелькали сугробы, витрины, толпы веселящейся молодёжи, бенгальские огни и мандариновые шкурки на снегу. У булочных и пекарен их приветствовали ароматы кофе, шоколада и сдобы, а вдоль видимых и невидимых путей-дорожек им кланялись Снеговики – кто с ведром на голове, кто с пучком еловых веток, и в вязаных шапках, и в кроличьих ушанках. Но самым приметным был Снеговик в ярко-рыжем парике, держащий за верёвочку фиолетового воздушного змея. И кто это придумал налепить их в таком количестве?
Возле причудливого здания с надписью “Мир театральных экспериментов”
мотоцикл закашлялся и заглох. Поющий лифт поднял их на последний этаж, где на дверях светились таблички: блистательный театр Мольера, японский Театр Масок, зал Космической Драмы, Театр Сатиры “Ухмылка гуманоида”
- Иринушка, нам сюда, - прошептал Аркадий Петрович и легонько толкнул стену из синего оргстекла, - сегодня Студия 99D даёт тур по Индонезии. Не удивляйся, у нас будет ощущение нереальной реальности. Нужно только надеть специальные очки.


Они переступили синий порожек и... очутились на песчаном тропическом побережье. Край солнца уже окунулся в аквамариновые волны, а над ним раскинулась радуга. Черноокая красавица в короне из перьев шла навстречу:
- Радуга - хороший знак, у нас её называют пряжей Бога. Добро пожаловать на остров Сулавеси! Предлагаем посетить коралловые рифы, природный заповедник, этнический фестиваль боевых искусств и ритуальную церемонию погребения в скалистой пещере над океаном.
Ирина Леонидовна пошарила в сумке и положила под язык таблетку:
- Похороны?! Ни за что! А ты хотел бы после смерти любоваться океаном из пещеры?
- С тобой – да, а самому – всё равно.
Девушка продолжала:
- А ещё, по старинной индонезийской традиции, в канун Нового года, вы можете принять участие в условном жертвоприношении - постройке двухметровых колонн из подкрашенного риса. Приятных впечатлений!


Облачившись в расписные накидки и золотистые сандалии, они стояли на пригорке. Вдали смиренно лежал океан, а сумеречное небо изогнулось куполом. В воздухе дрожали тонкие струны и ухали барабаны, повсюду вились колибри и мотыльки. Длиннохвостый попугай-раджа вспорхнул с пальмы и с её веток посыпались финики. Из-за чешуйчатого ствола глядела чёрная обезьяна, мимо шествовал павлин с веерным хвостом, брызгалось водное кружево из пасти фонтана-дракона.
У озёрной кромки покачивалась прогулочная барка. Аркадий Петрович сел на вёсла, а Ирина Леонидовна вооружилась пуховым опахалом, надеясь, что колибри вот-вот начнут её донимать. Вскоре лодка причалила к тростниковому бунгало на деревянных сваях, с соломенной крышей и тёплым светом, струящимся из тысячи щелей.
На просторной террасе переплелись белый, золотой и бордовые цвета, на низком столике – фрукты, у стены - два гамака под шифоновыми балдахинами.
Устроившись среди подушек, они разломили пополам бисквит, налили в чашки йогурт и залюбовались живой картиной: по океану, словно сказочные корабли, плыли триста островов Индонезии, а в небе бронзовым циферблатом светилась полная Луна.
- Сегодня быть большому приливу! – сказал Аркадий, - видишь, на Луне тёмные пятна – это Рыбак, лодка и Крыса. Рыбак каждый день забрасывает с Луны в океан сеть. Он тащит ее, океан поднимается и затапливает берега. Но зловредная Крыса не дремлет - стоит только рыбаку зазеваться, она перегрызает одну из веревок, и океан возвращается на место. После этого Рыбак начинает чинить сеть, а крыса снова прячется в лодке. Так продолжается тысячи лет.
- Мы тоже зачастую ходим по кругу и горюем, что жизнь не сложилась. А ведь стоит однажды поступить не так, как всегда, пусть нелогично и опрометчиво, но это может стать началом добрых перемен.
- Новый год – лучшее для них время, правда, Иринушка?
- Пожалуй.
- Хочу подарить тебе кое-что, - Аркадий протянул ей старую школьную тетрадь, - сейчас уже можно, ведь столько лет прошло. Я это писал для тебя.


Она пролистала несколько страниц: рифмы-рифмы-рифмы, написанные небрежным мальчишеским почерком, выстроенные в столбики, лесенки и длинные чернильные строчки. Последний лист был вырван, а на обложке, по зеркально пропечатанной таблице умножения - слабый оттиск знакомых слов:
Ощущаю торжественность шествия,
Чудных жестов твоих совершенство...


Луна становилась всё ярче и ярче. Бомм! Бомм! - стали бить лунные часы, извещая о приходе Нового года. Океан качнулся и двинулся к берегу – начинался прилив. Неспешные волны накрыли пляж, давая возможность пёстрым рыбешкам погонять вокруг песчаных замков, построенных детьми на рассвете. Воздушные вихри подняли в небо и каскады солёных брызг, и рисовые зёрна с жертвенных колонн, и сотни безымянных записок с новогодними пожеланиями. Потом, откуда ни возьмись, полетели ватные хлопья, бумажные снежинки, искрящийся стеклярус и на террасу хлынула вода с настоящим снегом. Бунгало вздрогнуло, заходило ходуном и со скрежетом стало крениться.
- Это что, конец света?! – ужаснулась Ирина Леонидовна.
- Нет, Иринушка! Просто нужно снять очки! – прокричал Аркадий.


* * *


Утреннее солнце озарило комнату. Ирина Леонидовна открыла глаза, отбросила шаль и встала, держась за поясницу. Услышав шарканье за дверью, распахнула её – из-за кособокой ёлочки выглядывал, опухший от перепоя, Вася:
- С Новым годом, жена. Я это, как её… ёлку принёс… первое января, а кто-то уже выбросил. Помнишь Аркадия? Прикинь, встретил его.
- А что под глазом?
- Это случайно, Аркаша не хотел.


Ирина Леонидовна отвела взгляд и вспомнила свой удивительный сон: мотоцикл с коляской, колибри, чёрную обезьяну, бунгало и плывущие острова. Всё было реальным, осязаемым и таким волшебным! Какое-то время она держалась за поясницу, а потом выпрямилась, расправила плечи и вдруг поняла, что ей жизненно необходим большой прилив. Прилив энергии, эмоций, впечатлений, счастья, в конце концов! Она решила, что обязательно поедет к сыну, и купит себе золотистые сандалии, и пойдёт в театр, пусть даже это будет Театр Сатиры "Улыбка гуманоида". А ещё – не откладывая, прямо сейчас позвонит Аркадию, поздравит его с Новым годом и предложит лет через тридцать, вдвоём, прихватив домашний бисквит, йогурт и заводного зайца, отправиться на остров Сулавеси. Всё-таки, вечно смотреть на океан из пещеры – так романтично.


В городе опять разыгралась метель. Маленький Снежный Котёнок терпеливо сидел на дереве и ждал наступления темноты. Он мечтал найти своё окошко и раскрасить чью-то бессонную ночь тёплыми красками. Малыш зажмурился и повторил волшебное заклинание:
- Мур-мурр, ажур-бонжурр, абажур-лямур-тужурр…


© Copyright: Мария Шпинель, 2022
Свидетельство о публикации №222022100098


http://proza.ru/comments.html?2022/02/21/98