Кольцо Саладина, ч 4. Последнее воскресенье, 34

КНЯЗЬ
Разлепив глаза, я какое-то время тупо смотрел в потолок, не осознавая, где нахожусь, сон ещё клубился во мне. Хотелось пить, но не было сил двинуть ни рукой, ни ногой, и я просто ловил ускользающие образы.
Кольцо… Я поворачивал его на пальце - так задавались программы. Невероятное количество вариантов. Было похоже на фантастический роман. Сначала кольцо нужно было совместить с собой - для этого были какие-то манипуляции. Красивые – так казалось во сне. Какие-то пассы руками – от себя, к себе, от кончиков пальцев до плеча, потом обратно – жесты были медленными, торжественными, иногда напоминали взмахи крыльями. А потом надо было что-то сделать внутри себя - словно нажать на какую-то внутреннюю кнопку. Мир в этот момент раздваивался. А потом соединялся снова в одну картинку, но уже другую, ошеломляюще прекрасную.

Это очень походило на стереокартинки, когда два практически одинаковых, вполне обыкновенных изображения усилием глазных мышц стягиваются в одно. В какой-то незаметный миг они технично совмещаются - и картинка приобретает невероятную глубину, перспективу, цвет. И то, чего не замечал раньше глаз, внезапно видишь во всех подробностях,

Во сне было очень похоже: какое-то непонятное усилие – и мир раздваивался, потом снова съезжался – и ты мог видеть то, что не видел раньше. Понимать суть, понимать взаимосвязи, словно тебе протёрли глаза – или ты сам протёр мутное стекло или зеркало, и увидел изображение во всей его истинной красе… Грандиозно… И какое потрясающее чувство, какое потрясающее настроение было во сне. Лёгкое, всемогущее. И счастливое. Такое яркое счастье, но одновременно спокойное, чистое и простое. Счастье от своего несомненного могущества, а значит – свободы…
Но как оно крутилось виртуозно, это кольцо! И сколько же там было комбинацией… каждый миллиметр на ободке открывал новые возможности наклона оправы, а внутри самой оправы ещё и раскачивался камень. И каждый раз камень вспыхивал по-своему, сигнализируя о результате…
И что-то ещё там было потрясающее… А, да, в небе были кольца! Или это был экран с изображениями? Одно было больше горой, чем кольцом. Его было видно издалека, за многие километры. Или это была просто гора, а кольцо находилось в ней, пронизывало её? Или это была пещера? Тоннель в скале? Словно гигантский червяк прогрыз? Где-то уже было это…
А ещё одно кольцо было именно украшением, но огромным. Невероятно огромным, оно практически свисало с неба и выглядело немного устрашающим – это мне так казалось сейчас, я представил себе такую картину в реальной жизни и содрогнулся. А там, во сне никто не содрогался, всё там воспринималось нормально, и свисающее с неба кольцо величиной с девятиэтажный дом никого не устрашало – наоборот, к нему подходили, трогали его, рассматривали, даже раскачивали… Значит, нет, не экран это был… значит, реально эта фигня свисала с неба… Чёрт, может, фантасты вот так и сочиняют сюжеты: увидели во сне, проснулись, сели – и давай строчить, пока не забыто...

Надо непременно рассказать пани, но сначала надо вспомнить всё, пока это ещё живо… что там ещё было? А вот интересно, могло ли ей сниться что-то подобное, надо будет спросить у неё… О, чёрт! Пани!
Чёрт!!!
Вот только тут я стряхнул с себя путы сна – потому что всё вспомнил!
Я ринулся с кровати наощупь, в темноте, матерясь и спотыкаясь обо что-то, распахнул дверь – солнечный свет хлынул в мою утлую комнатёнку, утро настало в моей голове, я увидел на чисто вымытом столе нетронутую коробку конфет, бутылку вина, яблоки…
Пани! Она не пришла!!!

В следующую секунду я молниеносно обувался и вылетал из комнаты, мчась к телефону.
И только в коридоре, глянув на часы, пришёл в себя и тормознул. Поздно. Нет смысла бежать… Я опоздал.
Я вообще проспал! Идиот, пень трухлявый, деревенщина… Ну, как я мог!..
Я в отчаянии плюхнулся на диван под окном и уронил голову на руки.
Было половина одиннадцатого, перерыв между парами. Звонить категорически нельзя, поскольку в кабинете находятся преподаватели. Девчонки определили мне удобное время с девяти до половины десятого и потом с десяти до половины одиннадцатого. Дальше у них бывало что-то техническое – я не очень понял, какие-то административные сходки. Короче, сейчас мне нужно было ждать ещё минут сорок, и тут не факт, что я встречу именно пани, потому что она может отсутствовать…
Ладно, неважно. Пусть Татка! Пускай Татка! Татка же должна быть в курсе! Она должна знать, что случилось, почему её подружка не пришла! Господи, а если что-то серьёзное? А если она шла и просто не дошла до меня, а вдруг эта сволочь в кепке… Дальше я даже и думать не смел, схватил себя за вихры и потряс хорошенько из стороны в стороны. Как я мог! Отрубился, скотина, урод! Ну, если бы я только знал, что такое может произойти! Я бы караулил её у подъезда, я бы бежал ей навстречу, я бы возле метро стоял и грыз бы каждого, кто смел косо на неё смотреть!.. О, чёрт, ну, как я мог, ведь даже не пил ни грамма, мечтал встретить её красиво…
Я посидел в горючей тоске, переполненный тревогой - и тут новая волна отчаяния накрыла меня: Татка ведь может не знать! Для неё пани уехала ко мне с ночёвкой и вовсе не должна вернуться! И я сейчас позвоню, а она скажет: Как? Разве она не у тебя? И что тогда?! Что тогда?!

Я вскочил, еле сдерживая желание высадить окно – вообще все окна и все двери, попадающиеся на пути. Внутри всё рвалось, я только что не лез на стену.
Чьи-то шаги раздались по коридору, я яростно оглянулся – знакомый сановный силуэт. Марина. Я совершенно забыл, что сегодня рабочий день, и весь штат работает в привычном режиме. А пусто – просто потому, что замотавшиеся за праздники артисты отдыхают…
Начальству на глаза попадаться не хотелось, я быстро нырнул в свою келью, заперся, включил настольную лампу. Нет, надо прийти в себя. И хотя бы умыться, причесаться. Про поесть я не думал, мне было не до еды...
Ладно, парень, стисни зубы и жди. Я стиснул зубы. Взял полотенце, достал мыло, зубную щётку. Заткнуть себя на полчаса. И хотя бы напиться воды… будет полегче...

В следующие полчаса я просто, как заведённый вился вокруг телефона на первом этаже то выбегая на улицу, то возвращаясь обратно.
В назначенное время трубку взяла Татка.
- А Вероничку услали на конференцию, - жизнерадостно отчиталась она.
- Как?.. Как услали? Ночью? – обалдел я.
- Ну, не ночью, утром. Сегодня утром.
- Сегодня утром? Услали?! А вчера? Вчера-то что? Мы же договорились, я её ждал. Она не пришла!
- А вот поэтому и не пришла, - вразумительно объяснила Татка. – Ей тему дали и записали в выступающие. И ей надо было срочно набрасывать это выступление.
- Но как же так! Она даже не позвонила! Ничего не понимаю, - я, действительно, ничего не понимал. – Мы же созванивались днём, она обещала, что приедет после семи!
- Обещала, всё правильно, - зажурчала трубка. – А потом пришёл Ильич и попросил кого-то там заменить. Какого-то лектора, который заболел, у него тема похожая, военная, а у Веронички специализация. Она сначала собиралась к тебе ехать, а потом стало ясно, что так ничего не успеть. Мы и из общаги тебе звонили вечером, а сказали – тебя нет.
- Как меня могло не быть! – заорал я. – Как?! Я вообще-то тут живу!
- Ну, не знаю… не позвали тебя.
- Ладно, - сказал я обречённо. – Во сколько она приедет? Я её встречу.
- Ой, она сегодня не приедет, - защебетала трубка. – Это же торжественная конференция, на три дня. Так что вот: шестого-седьмого-восьмого, как отдать. У них там экскурсии всякие по местам боевой славы…
Экскурсии… Я медленно остывал. Привыкал к новому удару. Ладно, уже хорошо, что всё хорошо. Что беды нет. Беда одна, и она у нас с ней дежурная: нас опять разводит судьба…
- Ну, ты не переживай, - журчала трубка, - что делать, такая работа у нас…
- Я понимаю, - коротко сказал я и дал отбой.



ПАНИ.

- Всё, - сказала Татка скорбно, положив трубку
- Молодец, - я кивнула, не поднимая глаз от стола. – Спасибо тебе.
- В следующий раз сама будешь врать, - заметила Татка недовольно.
- У тебе вышло очень натурально, - я не удержалась и вздохнула. Татка с подозрением покосилась на меня.
- Ты уверена, что вот так надо было делать?
- Нет, - сказала я медленно. – Но я не знаю, как ещё.
- Но, может быть, его просто убить? – невинно предложила Татка.
- Понимаешь, если не так, то он примчится выяснять отношения.
- Мне кажется, если бы он примчался, это было бы лучше всего, - заметила Татка.
- И что? Он изменится за одну ночь?
- А он тебе нужен изменённый? Ты ведь его именно таким любишь.
Я молчала. Ситуацию мы с Таткой не то что обсудили, а прямо-таки обмусолили вчера вечером, и я выплакала море слёз. И сейчас сидела опустошённая и чувствовала себя измученной. Да, мы все обсудили. Да, я всё решила и даже написала Татке шпаргалку на листочке. Вчера я считала, что возвращаться к этой теме больше нет смысла, и с этим легла спать. Тем не менее то я, то она возвращались то и дело.
- Я считаю, ты ошибаешься, - сказала Татка непреклонно.
- Может быть. Но я не знаю, что делать. Что бы ты сделала?
- Я бы надавала по морде. Поставила на колени и заставила бы всё объяснять. И пусть бы ползал и объяснял.
- Ну вот он один раз ползал и объяснял, - сказала я, - и обоим нам было плохо. Он напился, разбил ракушку и пропал. Просто исчез вообще из этой жизни. А я чуть не умерла с горя. Во второй раз мы говорили по-людски. Разбирались без театральных жестов. И какой толк? Я осталась при своём мнении, он при своём. Он так и продолжает считать, что девушку вполне можно поцеловать, если она очень попросит. А это значит, что и переспать с девушкой тоже можно запросто, если она очень попросит. Для него тут никаких проблем, всё просто. Как стакан воды выпить.
- Ну, ты уж не утрируй, - сказала Татка не очень уверенно.
- Я как раз не утрирую. Он именно так и считает. Долг мужчины – сделать так, как женщина просит. И ты тут хоть убейся!
- А, может, так и правильно? – неуверенно спросила Татка.
- Как это правильно? Я не могу так жить. К нему будут все приставать, он будет всех спасать от одиночества, а я кто? Так, запасной вариант?
- Да может у них и не было ничего!
- Интересное кино, - сказала я, и сердце так и дрогнуло, это было выражение князя, и я сердито отмахнулась от него и поправилась по-своему: - Интересно, девица лежит в его кровати, и на ней - его рубашка. И это называется «ничего не было».
- Ну, конечно, это очень красноречиво, согласна, - сказала Татка. - Но может, это не то, что ты думаешь. Ведь его же с ней не было.
- Да мало ли куда его понесло! Может, он за шампанским побежал, обмыть успешное мероприятие.
- Но ведь он тебя ждал. Тебя. Он в этот раз знал, что ты придёшь? Какое может быть мероприятие?
- Но я же пришла раньше чуть ли не на час. Ему вполне хватит этого времени.
- Нет, всё равно, что-то тут не так.
- Ну что, Наташ, что не так? - я страдальчески покусала губы. - Я же своими глазами видела, как в тот раз они целовались. И я своими глазами видела, как сейчас она лежала в его постели.
- Ну может, она просто так легла. Отдохнуть. А может, она там ночевала. В его рубашке. Ну не было у неё с собой ночной рубашки, он ей свою и отдал. Может это его сестра? А, может, одноклассница приехала в Москву, и у него остановилась.
- И лежала в постели до вечера под одеялом? Ты ещё расскажи, что это была одноклассница из Австралии, и у неё сейчас ночь!
Татка фыркнула, но мне было не до смеха:
- Почему это надо лезть отдыхать под одеяло, а не на покрывало? По-моему, только в одном случае: когда на тебе больше ничего нет!
- А ты знаешь, - оживилась Татка, - вот у моих деревенских родственников, например, не принято ложиться полежать на покрывале. Покрывало обязательно снимают и ложатся на постельное бельё.
- Почему это? – удивилась я.
- Ну, жалеют покрывало. Считается, что бельё выстирать проще. Чем покрывало.
- Дичь какая-то, - сказала я. – Покрывало и предназначено для того, чтобы на ночное бельё никто не завалился и не плюхнулся в уличной одежде.
- Ну, вот такие у людей тараканы, - сказала Татка. - Может, у этой девицы тоже тараканы. Приучила деревенская мама не портить покрывало.
- Да у него и покрывала-то никакого нет! Господи, мне ещё теперь считать, у кого какие тараканы! – воскликнула я со слезами в голосе. - какие тараканы?! Он мне всю душу вымотал! Понимаешь? Он сейчас придёт и, конечно, всё в два счёта объяснит. И всё у него будет правильно и логично. И он, конечно, окажется прав. А я опять буду дурой! И так каждый раз? Вот кто-нибудь так ещё живёт?
- Да вы ещё и не живёте, - сказала Татка. - Вы вообще свободны оба. Вы друг другу никто, понимаешь? Никто!
- Вот и хорошо, - сказала я, глотая слёзы. - Раз никто, и не надо больше ничего!
- На меня-то не кати бочки, - помолчав, сказала Татка. – Я что ли, не на твоей стороне? Я считаю, ты права. И я всё сделала, как ты просила.

Я судорожно вздохнула. Положила голову на руки, тихо подбирая языком слёзы. Да всё так. Да, Татка всё сделала, как я просила. Только легче не стало. Стало ещё тяжелее и горше. Словно планета умерла. Планета, на которой мы были вместе.