Посейдон 3

3. Посейдон.

   Вместо эпиграфа к истории из журнала «ЕЛЛЕ» 2000-х годов к фотографии описание их внешнего облика. Фотография светлых длинноволосых  девушек, что вышли из бани и пьют из стаканов молоко.
   «Светлый облик. Светлая, почти прозрачная кожа, лучистые глаза и нежные улыбки на "безупречно-не накрашенных" лицах. Это своеобразное сочетание лукавства набоковской Лолиты с романтизмом девушек Гибсона, ставшее альтернативой ярким весенним тенденциям, покоряет естественностью, романтизмом и молодостью. Но при кажущейся безыскусственности создать такой обольстительно-невинный облик непросто. Стать девушкой из прошлого сегодня гораздо сложнее, чем было быть ею 100 лет назад!»

  В этом продолжении о царе Посейдоне, мы послушаем пересказ мисс Джейн, она нашла великолепное старинное издание о мифической жизни появления богов как в море, так и на земле. как и прежде в замке Единорога было шумно, и неспокойно. Гости уже не спорили о том, что было совсем недавно, что старинные индийские названия сохранились на географических картах, но теперешняя Индия разительно отличается от той, что была там в древности. Кто ее населял. На этот вопрос пролил свет рассказ Джейн. Она нашла интересное старинное издание в библиотеке дворца. Все гости на следующий же день после ее замечания решили пойти и помочь ей с переводом старинного текса легенды. И в этой ветхой книжице гости замка нашли ключи к появлению на свет легенды о мифическом существе белогривом коне Единороге необычной породы, которая в средних веках исчезла с лица земли. Миф о создании появления таинственной породы наконец-то найден и разгадан. Гости смогли понять причину названия этого дворца. Какое отношение этот конь имеет к дворцу? Давайте послушаем Джейн, ее пересказ легенды:
-Сегодня, друзья мои,  в старинной легенде пойдет рассказ о божестве Великом царе Посейдоне, живущем в своем царстве под названием Море-Океян.
1 часть. Морской миф.
   Вся жизнь в морской воде была прозрачной, и со временем проявляла радужные оттенки прозрачного. Даже кораллы были как стеклянные, наполненные гелем. Одни кораллы были оттенка желтого, другие - оттенка синего, третьи - оттенка оранжевого, четвертые – оттенка зеленого. Все вместе эти кораллы росли как многоцветная радуга, которая решила разбиться на осколки и, перемешавшись, создала причудливые леса из  разноцветных стеклянных деревьев причудливой кружевной формы.
   Коралл можно было отломить и заточить в форме кристалла, гладкой или граненой. Разноцветные кристаллы стали украшением не только убранства комнат, но и аксессуарами для одежды, для сережек, ожерелий, браслетов. Ожерелье могло быть полностью из сплошного коралла в виде полумесяца на груди, или как стеклянный шит с цветным оттенком.
   Ракушки служили основной пищей. Внутри ракушек моллюски были абсолютно прозрачными как водянистый гель, на вкус как морская картошка. Хотя вокруг росла полупрозрачная тина как водоросли, с которых как гроздья винограда свисала эта морская зеленоватая картошка разного размера: как большое яблоко или обычный виноград, ее срывали на десерт. Все вокруг имело прозрачный вид и имело одинаковый вкус.
   А раковины также были прозрачные, но уже с радужным переливом перламутрового оттенка. Грызть их было бесполезно, что мертвые как чешуя, прозрачные перламутровые слоеные ракушко-образные кости, лишь сточишь зубы из клыков ровно. Сколько слоев, столько было лет летних у солнышка. Из ракушек получались украшения как стеклянные с серебристым оттенком, имеющим свойство переливаться всеми цветами радуги. Раковины были как мизерные, так и вырастали огромных размеров, и в море ими было усеяно все дно. Плодились ракушки самостоятельно без пары как грибы очень быстро своими спорами. Одна ракушка как икрой заполняла все пространство вокруг себя. А что говорить, если ракушек великое множество? Если бы их не употребляли в пищу, то в море как в банке с водой, было бы тесно как в банке с солеными огурцами.
   Из больших раковин делали кресла, колесницы, лодочки, ванны, которые годились как сундуки для сокровищ. Из маленьких раковин делали шляпы на прическу, делали посуду, и рога-дудочки. Сломанная большая раковина в виде замкнутого круга-обруча слала гуслями и арфой, когда в ней просверлили отверстия и натянули струны. Перетертые ракушки служили серебристой перламутровой пудрой, а также краской для изготовления зеркал. Гелеобразная перламутровая краска из слизи рыбы и порошка ракушки держалась недолго, и приходилось ее обновлять. Без кистей, руками зачерпнув краски, намазав на поверхность камня, которое служило зеркалом. Также эту краску использовали для одежды.
   Если царь в перламутровой одежде выезжал из дворца вокруг царства на своей колеснице, запряженной морскими конями, такими же сильными скакунами. То вокруг него, и позади него, оставался в воде перламутровый след клубами. И царь в этой блескучей одежде искрился от лучей солнца, слово весь он был сделан из солнца и света. Все поданные выходили радостно поприветствовать его, и сыпали на него лепестки прозрачных цветов подводной лилии.
   После его пути, лепестки не успев осесть на дно, были расхватаны ловкими золотистыми рыбками, которые тут же исчезали в свои норы среди кораллов, дабы не быть пойманы русалками на обед. Лепестки лилий это был самый великолепный десерт.
   Царь жил в хоромах в подводном дворце среди хоровода русалок. А жену с ребенком прогнал из дворца и поселил в бочке. Дабы она не затемняла его сияющее величие своей тенью и не превосходила его в этом сиянии. Если появлялась новая претендентка на его престол, одна из хоровода русалок вдруг становилась беременной, а значит еще одной женой, то ее ожидала та же участь. И борода у него росла длинная, прозрачная и синяя, все длиннее с каждым браком, а хороводы из русалок все гуще, а бочек с детьми все больше. Как сельди, засоленные в консервах, вокруг царства разрастался лес из этих бочек.
   А царю все было нипочем, он как прежде оставался на троне, с каждой бочкой ощущая свое непревзойденное величие и силу. Он взмывал вверх как дельфин, и выпрыгивал из воды на поверхность как монстр в шкуре льва, так развевались его длинные волосы и борода на ветру. Он застывал на мгновенье над поверхностью волнующейся глади прозрачной воды моря-океана, как сверх-естественный мираж. И снова с огромным всплеском волны устремлялся вниз в свое подводное царство как скользкий угорь, минуя расстояния соревнуясь со скоростью луча солнца, пробившегося сквозь толщу вод, в преломлении от воды. Разбиваясь о волны, лучи переливались разводами среди многоцветного кораллового леса, освещая все потаенные уголки, где могли спрятаться даже самые мельчайшие частицы морской жизни. Были в море и скороспелые создания, и, наоборот, медлительные тельные, огромные как черепахи.
   Чем старше царь становился, тем крупнее он был, тем мощнее росла его сила как у подводного быка. Море стало яростно высыхать и неумолимо отступало, оголяя подводные скалы на берегу. На этих скалах остатки морской жизни погибли не все, а стали прорастать необычной травой и деревьями. Царь решил, что в воде ему тесно и скучно, от однообразных хороводов русалок, и однажды выпрыгнул прямо на берег моря, на мокрый песок, покрытый пеной волн, чтобы исследовать сушу, ее скалы и траву. Что там? Можно ли там жить? Следом за ним выпрыгнули и самые смелые его помощники два его сына. Дочери русалки остались выглядывать из воды, следя за каждым их движением. Они боялись: «Как можно?! Ведь рыбья кожа очень тонкая как гель и на берегу может свариться от прямых лучей солнца! Здесь на суше эти лучи не подводные! И царь быстро превратится в красного вареного рака! И тогда ему будет несдобровать!» Но и они, русалочки, тоже осторожно приблизились близко к берегу из любопытства. Царь долго не мешкал, на берегу быстро нашел себе укрытие от солнца.
Мифическая Скала.
   Это была скала, на ней проросли цветы, проев корнями каменную землю до трещин, смолов ее в песок. Но вода смыла и цветы, смыла и песок, и в скале размыла трещины, образовался грот, пещера.
Первый миф на земле.
   Сыновья и русалочки собрались к отцу рядом вокруг него. Все они стали думать, да гадать: «Что же будет с ними?! И что им делать дальше?!» Так они стали приплывать сюда в эту пещеру и носили из моря свои ценности в пещеру. К ним присоединились многие подданные морского царства. Кто был смелый, сильный, ловкий, смогли перебраться на сушу и создать в пещерах свои жилища.
   Одна русалочка собрала с собой и цветы. Собрав их в букет, она сделала им в песке лужицу, не лужицу, озерцо, не озерцо, посадила эти цветы расти рядышком с собой. И сама порой купалась в этой лужице, вспоминая тайком о море. Она заметила: «У цветка была странная особенность. Когда цветок обрывали от корня, увядая, он брал соки из самого себя и наполнял этими соками лишь свои семена. Семена от этого наполнялись силой. А питания им не хватало и они торопились жить, и становились хотя и маленькими, но скороспелыми. Потому здесь на суше эти цветы помельчали, стали быстро давать мелкие семена. Они уже не были такими прозрачными, такими долгоживущими, такими сильными и большими. Их стебли превратились в тонкие былинки, которые ждут каждый час дождя. Прозрачные сильные стебли стали тонкими сине-зеленого защитного цвета, чтобы листьями как темным зонтом, суметь прикрывать свои тонкие лепестки и растущие семена. Зонт листьев иногда брызжет своим соком на семена во время засухи, чтобы дать им хоть немного тени и влаги, похожей на колыбель ее родного моря». Когда у цветов появились враги покрупнее, что ищут у них ягоды, то цветы придумали вырастить шипы, чтобы защитить хоть малую толику своих семян для русалочки. Так из водяной лилии появилась колючая Роза Альба, растущая по краям водоемов русалочки. Роза не могла прожить на сущее без воды. Так и Русалочка тоже превращаясь в сухой гриб с сухими безжизненными волосами, которые покидали ее. Волосы русалочки наполненные влагой росли густо с роскошные длинные косы. Она садилась на крышу своего дома и спускала вниз свои косы. А ее сестры снизу с земли помогали специальными граблями расчесывать ее прозрачные золотистые волосы. Говорят, что золотой волос русалочки может уплыть дальше по ручью, застрять в камне и превратиться в золотую жилу, обрастая как коралл золотыми тонкими пластиками. Недаром все любят искать ее волосы в камнях, там, где она расчесывалась.
   Здесь на суше от жары цветы прозрачных лилий быстро высыхали, становились розоватыми, даже белыми как вареное яйцо. То же самое происходило и с ракушками. То же стало происходить и царем и его детьми. Русалки не сдавались, часто бегали к морю, набирали там перламутровой краски, мазали себя, чтобы восстановить свой цвет тела и лица. Но это им не помогало. Они стремительно белели. Кожа их стала нежно голубой, внутри как полупрозрачное белое вареное яйцо, с розоватым оттенком. Каждый день они бегали умываться перламутровым гелем. Вскоре многие из них попросту забыли про него, и стали белыми. Белой была кожа, белыми были волосы.
   Лишь одна русалочка грустила по морю сильнее всех, потому что она была самой хрупкой и более прозрачной, и без воды не могла долго оставаться. Ее считали недотепой, но самой красивой из всех. Она тоже побелела и в море уже вернуться не могла. Лишь ее глаза оставались голубыми, как ее созданные прозрачные озера. Глядя в зеркало, русалочка вспоминала о жизни в море, и вздыхала о прежней жизни…

   На это легенда не кончается. Гости на весь день засели в библиотеке, сверяя свои переводы, создали на современном языке продолжение легенды. В результате нашли миф о необычном волшебном мифическом звере Единороге.
Миф о Единороге.
   Здесь появляется из моря морской конь, он от солнца белеет, и превращается в необычного коня по имени: Единорог. Здесь и появляется легенда о белом принце Александре Македонском. Это его конь, и это его дворец, увенчанный розой Альбой, которая не могла жить без воды. Все дворцы были сделаны в виде кругов с каналами из чистой воды. Внутри крепости было также много каналов. Каждый дом стоял возле воды. Не было дома, у которого не было воды. Именно такие крепости назвали Аркаимами. Море отступало все дальше, оголяя морское царство. Так появилась сначала Гиперборея, потом Русь, потом Индия. Но первый Единорог появился лишь в Англии, когда люди стали совершенно белые. Таким был и Единорог белоснежным. Таким был и Александр совершенно белый.
Мистер Джоннатан задумчиво сделал вывод:
-М-да. Все ищут Атлантиду и ее царя под водой, а она у нас на виду, - это Индия, где царем был не подводный, а наземный царь Посейдон. Цвет тела прозрачный исказили до синего и черного, дьявольского. Потому что умышленно Бога покрасили в цвет дьявола. Заменили рога ракушек на рога быка, как быка-Диа-вола. Слово «Диво» стало словом «Дьявол». Теперь там в Индии все было искажено лепниной, в традиции добавили охру, стали красить всех в синий и черный дьявольский рабский цвет, и навязали в новых богов. У всех старых храмов старые надписи зачистили. Провели громадную работу по очистке и обнулению той прозрачной цивилизации в Индии. И принялись за следующую страну точно также, искажая историю, традицию, богов. В традицию подмешали дьявольские яды, вызывающие страшные болезни, вредные продукты, которые укорачивают земной век. Подмешали дьявольские законы, которые автоматически ведут и загоняют людей как скот в ловушку в новый храм дьявола, где нет места светлому, чистому, прекрасному, нет места жизни. Все это сопровождалось тайной левой секретной оплатой за эту дьявольскую работу по зачистке. Люди искали себе деньги оплату за их труд, а находили все деньги, всю оплату только в левой секретной организации по зачистке. Потому труд стал презираем без оплаты, без уважения за труд. Тех, кто честно работает стали называть дураками. А тех, кто получает большие левые деньги по зачистке, стали называть умными, уважаемыми за их процветание. Так стала процветать только тайная  преступность. Все люди стали стремиться стать секретными агентами, шпионами, чтобы получать деньги, чтобы продлить себе жизнь. А про Атлантиду забыли. Никто ее и не искал, наоборот, получали левую оплату по зачистке от этой истории. Жаль. Жаль Атлантиду, жаль всех нас.

ПС:
Рисунок «Русалочка» сделан в нейросети «Шедеврум» 29.06.2024 года нейро-художницей Аура Мари Фабула в своем фильтре «Гель и цветы» по своему промту.